Рэндалл Марч пробыл в доме чуть больше часа, прежде чем попросил позвать к нему мисс Сильвер. В его планы не входило афишировать перед обитателями дома их близкое знакомство, и он ни в коем случае не хотел знать ее мнение до того, как составит свое собственное. Рэндаллу отвели место в кабинете. Он сидел за письменным столом, за которым сиживали представители трех поколений семейства Пилгримов, и на фоне оливково-зеленых штор и стен, уставленных непрочитанными книгами, смотрелся скорее как деревенский джентльмен, чем офицер полиции. Правда, он был больше похож на офицера армейского. Верхний свет освещал отличную фигуру, открытые мужественные черты лица, ясные синие глаза и выгоревшие светлые волосы.

Он встал, когда в кабинет вошла мисс Сильвер со своим неизменным вязаньем. Ее лицо было строгим и официальным, пока не расплылось в приветливой улыбке, когда она пожала руку Рэндаллу. Даже в присутствии убийцы мисс Сильвер умудрилась бы сохранить приличия.

– Мой дорогой Рэндалл! Надеюсь, у вас все в порядке.

В этом не усомнился бы ни один человек, лишь взглянув на цветущее лицо Рэндалла Марча, но он вежливо ответил на вопрос.

– Как дела у вашей матушки? – продолжала мисс Сильвер. – Надеюсь, она оправилась от простуды, которую подхватила перед Рождеством?

– Да, да, она поправилась и прекрасно себя чувствует.

– Как дела у дорогих Маргарет и Изабель? Надеюсь, от них приходят только хорошие новости.

У мисс Сильвер никогда не было любимчиков. То, что она употребила эпитет «дорогие» перед именами Изабель и Маргарет, лишь подчеркивало эту непоколебимую беспристрастность. Если бы она разговаривала с Изабель и Маргарет, то никогда не употребила бы в отношении Рэндалла этот эпитет. Самой себе она могла признаться в том, что синеглазый, светловолосый мальчик с ангельской улыбкой и граничившим с гениальностью талантом сопротивляться любым наставлениям был ей симпатичнее, чем две прилежные умненькие девочки, но она никогда не призналась бы в этом никому другому. Правда, она умела преодолевать его сопротивление, и результат налицо: вот он стоит перед ней, без пяти минут начальник территориального управления полиции, а ведь ему нет еще и сорока. Даже происшедшее в доме убийство не смогло погасить улыбку, с какой она узнала, что Маргарет в Каире, что ее муж в Италии, а Изабель совсем недавно вступила в корпус армейских медсестер.

Обменявшись этими любезностями, он пододвинул мисс Сильвер стул и сел сам. Он смотрел на нее через стол, думая о том, как мало она изменилась – как мало она вообще менялась. От сетки на волосах до остроконечных туфелек – она оставалась прежней и неповторимой, островком стабильности в это зыбкое и ненадежное время.

Мисс Сильвер достала из сумочки неоконченный свитер для Этель Беркетт и застучала спицами. Тридцать пять лет промелькнули, как один день. Это мог быть тот же свитер, те же спицы и та же мисс Сильвер его детства.

«Мой дорогой Рэндалл, вы отвлекаетесь», – она не сказала этих слов, но вполне могла их сейчас произнести, и Рэндалл Марч поспешил опередить ее:

– Итак, что вы хотите мне сообщить?

– Что вы уже знаете, Рэндалл?

Рэндалл перелистал лежавший перед ним на столе блокнот.

– Пока могу сказать следующее: Роджер Пилгрим днем катался верхом, потом опоздал к чаю, за которым почти не разговаривал, а потом поднялся в комнату на чердаке, чтобы заняться бумагами отца. Я знаю, что почти все они были повреждены во время пожара десять дней назад, но то, что удалось спасти, отнесли в пустовавшее чердачное помещение. Сохранились два оловянных ящика, а также полуобгоревшие документы, хранившиеся в бюро и ящиках комода. Приблизительно в половине шестого позвонили в дверь, и Роббинс впустил в дом Лесли Фрейн. Она сказала, что Роджер ждет ее, и поднялась наверх. Она очень близка с этим семейством. Что я еще могу о ней сказать?

Мисс Сильвер подсказала:

– Она была помолвлена с Генри Клейтоном. Вы непременно вспомните, что он исчез буквально накануне свадьбы.

– Конечно, конечно! Они, кстати, узнали, что с ним произошло?

Мисс Сильвер ненадолго отвлеклась от вязания и посмотрела в глаза Рэндаллу.

– Нет.

Про себя она подумала: «Он ждал, что я что-нибудь скажу по этому поводу». Снова застучали спицы.

– Какие же происходят с людьми неожиданности! Да, я помню этот случай. Но им занимался Скотленд-Ярд. Генри был важной шишкой в министерстве информации. По-моему, это дело вел Фрэнк Эббот, да?

– Да.

– Ну, хорошо. Вернемся, однако, к мисс Фрейн. Похоже, она была последней, кто видел Роджера живым. Она говорит, что он позвонил ей и попросил прийти, чтобы помочь в разборе бумаг. Отец Роджера очень любил ее и часто обсуждал с ней важные семейные проблемы. Она говорит, что бумагами они занимались приблизительно три четверти часа. Потом она посмотрела на часы. Было уже четверть седьмого. Она сказала Роджеру, что ей надо идти домой, чтобы помочь уложить детей – у нее полон дом эвакуированных детей. Она спустилась вниз и ушла, ни с кем не попрощавшись. Но когда она вышла в коридор, куда выходят двери спален, и зашагала к лестничной площадке, то увидела мисс Дэй, которая только что вышла из комнаты Джерома и направилась в свою комнату. Они не разговаривали, так как находились в разных концах длинного коридора. Мисс Дэй сказала нам, что она то и дело заходила в комнату Джерома и возвращалась к себе, потому что он неважно себя чувствовал после ночного приступа, но мисс Фрейн она не видела. Это, скажем так, пункт первый. Теперь переходим к пункту второму. Мисс Джуди Элиот говорит, что находилась в это время в ванной у черной лестницы, мыла там раковину. Дверь была приоткрыта, и она видела, как Роббинс поднимался по лестнице на чердак. К сожалению, она не знает, во сколько это происходило, но считает, что после шести и до четверти седьмого, потому что было еще светло. Она думает, что половины седьмого еще не было, но точно в этом не уверена. Роббинс говорит, что было начало седьмого, и он поднимался в свою комнату, чтобы взять носовой платок. Он утверждает, что находился у себя не больше пяти минут и что мисс Элиот не слышала, как он спускался, потому что он воспользовался другой лестницей. Почему он это сделал, Роббинс не знает.

Мисс Сильвер кашлянула.

– Здесь между этажами по четыре лестницы, две из них ведут на чердак. Это очень неудобно и причиняет массу хлопот прислуге.

Рэндалл Марч согласно кивнул.

– Из-за этого нам невозможно проверить показания Роббинса, – сказал он. – Миссис Роббинс подтверждает его слова. Но это вполне естественно – она говорит, что в комнате он пробыл всего пять минут. Дневная прислуга к тому времени уже ушла домой. Конечно, у нас нет никаких причин в чем-то подозревать Роббинса. Все же тридцать лет службы что-то значат.

Мисс Сильвер подняла голову.

– За тридцать лет может произойти очень многое, – сказала она.

Рэндалл посмотрел на мисс Сильвер и с удивлением, и с несогласием.

– Что вы хотите этим сказать?

– Я все вам расскажу, а сейчас продолжайте, пожалуйста.

– Роббинс говорит, что мисс Фрейн была у Роджера, когда сам Роббинс находился у себя в комнате, рядом с помещением, где хранятся уцелевшие бумаги. Я спросил его, откуда ему это известно, и он ответил, что слышал их голоса. Я сказал: «Вы могли слышать голоса, но как вы поняли, что один из них принадлежит мисс Фрейн? Может, это был кто-то другой». Он ответил, что нет, это была именно мисс Фрейн, потому что он увидел ее, когда выглянул наружу, закрывая окно. Соседнее окно было открыто, и на подоконнике, спиной к улице, сидела мисс Фрейн. Роджер стоял перед ней. Роббинс слышал, как она говорила: «О, Роджер, ты не должен этого делать, не должен!» Потом Роббинс закрыл окно и вышел на лестницу. Я спросил об этом мисс Фрейн, и она подтвердила, что очень расстроилась, когда Роджер сообщил ей, что собирается продать дом. Она не помнит точно, что она ему сказала, но что-то в этом роде. Я спросил ее, почему было открыто окно, и она ответила, что Роджер включил масляный обогреватель, и в комнате стало очень жарко. Действительно, за разбором бумаг им могло стать жарко. Я спросил, не поссорились ли они, и она ответила, что нет, ни в коем случае. Потом я спросил, как скоро она ушла после того разговора. Мисс Фрейн ответила, что почти сразу. Это в какой-то степени подтверждает слова Роббинса, потому что мисс Фрейн с самого начала сообщила, что ушла в четверть седьмого, а Роббинс сказал, что вошел в свою комнату в десять минут седьмого. Вся беда в том, что мы не знаем точного времени падения. Никто ничего не слышал, и это очень странно.

Мисс Сильвер сосредоточенно стучала спицами.

– Это не так странно, как кажется, – сказала она. – Спальни, выходящие окнами в сад, – это спальня старого мистера Пилгрима и спальня, которой пользовался Роджер. Обе эти комнаты сейчас пустуют. Там же располагается спальня, куда перебрался Роджер, а с другой стороны лестницы находятся одна пустая комната и комната, в которой живет капитан Джером Пилгрим. На первом этаже в сад выходят две пустующие гостиные и кабинет. Комната мисс Дэй, комнаты, которые занимаю я, мисс Элиот и обе комнаты сестер Пилгрим, выходят на улицу.

Он согласно кивнул.

– Да, я видел эти комнаты. Джером мог что-то слышать, но у него в это время работал приемник. Но даже в этом случае, надо подумать… – Он умолк и, нахмурившись, принялся листать блокнот. Потом поднял голову и снова заговорил: – Пелл нашел его, когда пошел запирать ворота. Это было почти в семь часов. Дэйли говорит, что к моменту осмотра тела майор Пилгрим мог быть мертв от получаса до трех четвертей часа, а он осматривал тело в пять минут восьмого. Он был дома, и ему надо было пройти всего сотню ярдов по улице, чтобы попасть в «Приют пилигрима», после того как ему позвонила мисс Колумба. Видите, как все неопределенно у нас со временем. Если верить Роббинсу, то Роджер был жив и разговаривал с мисс Фрейн в десять минут седьмого. Если верить мисс Фрейн, то он был жив, когда она в четверть седьмого посмотрела на часы. Я с пристрастием спросил Дэйли, не мог ли Роджер быть мертвым до этого времени, но он сказал, что никто в мире не сможет достоверно ответить на этот вопрос. Врач не считает, что Роджер был мертв больше сорока пяти минут до момента осмотра, но в принципе такое тоже возможно. Если это было самоубийство, то Роджер совершил его сразу же после ухода мисс Фрейн. Я и сам склонен так думать. Дэйли говорит, что в последнее время Роджер все время находился в очень взвинченном состоянии. Он намеревался продать дом, несмотря на возражение и противодействие всей семьи. То, что сказала ему мисс Фрейн, стало последней каплей, переполнившей чашу. Он дождался, когда она уйдет, и выбросился из окна.

Мисс Сильвер кашлянула и сказала:

– Нет, Рэндалл, это не было самоубийство.

– Вы так уверенно это говорите…

– Я действительно в этом уверена.

– Почему?

– Он не хотел умирать. Он хотел продать дом и жить в маленьком современном доме. Он, правда, не был помолвлен, но у него была привязанность. Он собирался жениться и устроить свою жизнь. Я совершенно убеждена, что это было не самоубийство.

– Значит, это был несчастный случай. У этих окон очень низкие подоконники. Он вполне мог оступиться и, потеряв равновесие, упасть через низкий подоконник, особенно если у него вдруг закружилась голова.

Мисс Сильвер отрицательно покачала головой:

– Нет.

Рэндалл посмотрел на нее с плохо скрытым отчаянием.

– Ну так расскажите мне тогда, что здесь, по-вашему, произошло.

Мисс Сильвер подняла голову, положила руки на почти готовый свитер для Этель и мрачно произнесла:

– Нет, я не могу сейчас этого сделать. Но это было убийство, Рэндалл. Роджера Пилгрима убили.