Однако мои мучения отложили. Я не успел дойти до места свидетеля, как коронер, пошептавшись с разными значительными лицами, собравшимися вокруг его стола, объявил перерыв на обед. И мы с напряженными лицами людей, привыкших к вниманию публики, протолкнулись через толпу и направились по домам. Гарольд пошел в другую сторону, а Глену и Роне некоторое время было с нами по пути.

– Ну и какое у тебя, мой друг, впечатление от всего этого? – спросила Рона, когда мы отошли подальше от толпы.

– Пока… – начал я, но она меня оборвала.

– А то, что они с очевидностью нацелились на Анджелу, как тебе это нравится?

– Ну как это может нравиться, когда коронер пытается внушить присяжным, что яд в лекарство добавила Анджела?

– Вот именно. Посмотрим, насколько он преуспеет. Как ты думаешь, Глен?

Тот очнулся от размышлений.

– Вряд ли они вынесут обвинительный вердикт. Там в жюри есть хорошие парни, которые любили Джона и не хотели бы видеть его жену на скамье подсудимых. Но держать пари на этот счет я бы не стал.

– Многое зависит от других свидетелей, – сказала Рона, – например, от Френсис и Дугласа.

Моя жена поежилась.

– Рона, тебе Джон действительно ничего не говорил о том, что выпил половину флакончика?

– Говорил, – спокойно ответила та. – Но я не считаю зазорным давать ложные показания, если это помешает судебной ошибке.

– Я не согласен, – подал голос Глен. – Надо было сказать правду, тогда бы стало известно, чего они хотят.

Я посмотрел на Рону.

– А ты уверена, что Анджела тут ни при чем? И если не она, то кто же?

– С этим пусть разбирается полиция, – отозвалась Рона. – Я не собираюсь выдвигать никаких версий.

Мы дошли до поворота и постояли пару минут.

– В любом случае, – сказала Френсис, – все скоро прояснится. Или нет?

– Не знаю. – Рона пожала плечами. – Ты думаешь, что тут замешано что-то такое, о чем мы не догадываемся?

– Пошли, – сказал Глен. – Я хочу есть.