Книга: Убийство на пивоварне. Чудовище должно умереть
Назад: Глава 13
Дальше: Глава 15

Глава 14

Ты зверя уже приметил.
Джон Драйден
20 июля, 21.20–23.20

 

Можно сказать, что появление Гэбриэла Сорна у Кэммисонов открыло последнюю главу в деле Баннета – последнюю, поскольку признание убийцы сойдет лишь за эпилог. Глава эта стала достойной развязкой предшествующих событий, до того мрачных, гнусных и запутанных, что они, казалось, непременно должны были кончиться разочарованием. Ночь на вторник ознаменовалась не только поимкой хладнокровного и чудовищно изобретательного убийцы. В ту ночь стойкий полицейский – быть может, впервые – упал в обморок не от потери крови. В ту ночь Гэбриэл Сорн – впервые и, скорее всего, в последний раз – проявил высочайшее мужество. И наконец, в ту ночь пивоварня Баннета вместе с несколькими почтенными обитателями Мэйден-Эстбери, не говоря уже о самом Найджеле, едва не исчезла с лица земли.
В 21.20 Гэбриэла Сорна, пришедшего на разговор к Найджелу, провели в его спальню. Было заметно, что юноша с трудом подавляет какое-то сильное чувство: его левый глаз дергало от нервного тика, а манера, то колючая, то несдержанная, обращала на себя внимание больше, чем прежде. Он сел в плетеное кресло и вцепился в подлокотники так, что побелели костяшки – будто набирался мужества перед зубоврачебным сверлом. Найджел, которого Софи не без основания назвала бесчеловечным, горел желанием разобрать поведение Сорна и посему не испытывал ни жалости, ни презрения к той прискорбной фигуре, которую он представлял.
– Нашли своего убийцу? – спросил Сорн.
– Насколько я понимаю, полиция уверена в скором аресте, – бойко ответил Найджел.
– «Насколько вы понимаете»? Звучит так, будто вы не слишком в них верите.
Замечание было, по сути, вопросом, однако Найджел не стал на него отвечать. Он отлично знал: если хочешь кого-то смутить, храни молчание – пусть тот сам сделает первый шаг. Найджел скосил глаза к носу. Через десять секунд Сорн выпалил:
– Ну а вы-то что? У вас нет никаких гипотез о том, кто убийца?
– Гипотез у меня нет, – мягко ответил Найджел, а затем, внезапно подняв на Сорна бледно-голубые глаза, добавил: – Я это знаю наверняка.
Сорн непроизвольно вздрогнул и попытался выдать конвульсию за жест нетерпения.
– Вы?.. Ладно. Вот, значит, как…
Найджел опять зловеще замолчал.
– Черт возьми, – снова не выдержал Сорн, – почему же вы его не арестуете?
– Возможно, у меня недостаточно улик, чтобы убедить полицию. Или я могу не знать, где он сейчас.
Гэбриэл Сорн обдумал его слова, а затем с видимым усилием заговорил. Притворное безразличие и неподдельная тревога уравняли друг друга, и его голос прозвучал совершенно невыразительно:
– Не я ли этот убийца, позвольте спросить?
– Кому и знать, как не вам, мистер Сорн.
Гэбриэл издал короткий смешок – почти искреннее удивление.
– Потому что если это я и если – как вы более-менее дали понять – вы еще не поделились своим знанием с полицией, то мне на руку будет как можно скорее всадить нож в вашу широкую грудь. Как вы считаете?
– Сомневаюсь. Все-таки Кэммисон знает, что вы у меня в комнате, – и горничная вас, скорее всего, видела. Нет, я бы сказал, что это крайне опрометчивый шаг.
– Кэммисон, да… – Сорн слегка откинулся в кресле. – Я думал о матери. Знаете, она очень гордая. Гордая и бедная. Достоверно известно, что в наших жилах течет графская кровь – хорошо разбавленная, конечно. Интересно, хватит ли моей матери гордости отказаться от денег Юстаса.
– Туго вам придется, если она откажется.
– Да. Вы же понимаете, эти деньги позволили бы мне бросить пивоварню и посвятить себя литературе. Вы, конечно, считаете, что ничего ужаснее и случиться не может, – добавил он, как будто оправдываясь.
– Вовсе нет. Кажется, из вас вышел бы хороший поэт. У вас верные стимулы. «Мы учим песнями тому, чему нас горе научило» и прочее в том же духе.
– Вот спасибо, – скривился Сорн. – Я не за утешениями сюда пришел.
– А зачем? Что за пустяк погнал вас из дома в такой час – кроме желания всадить нож в мою широкую грудь?
Гэбриэл Сорн помолчал, а потом, не поднимая взгляда, промолвил:
– Я пришел рассказать историю. Только не знаю, поверите ли вы.
– Попробуйте, что вам еще остается.
– Я так понимаю, эта шутовская манера – неотъемлемая часть вашего ремесла? Что ж, попробую. История, собственно говоря, короткая. Полчаса назад мне позвонил один человек. Он попросил взять мою машину и в полночь ждать его на дороге через Ханикумский лес.
Найджел возбужденно хлопнул себя по колену.
– Черта с два! – воскликнул он. – Так, давайте-ка проясним. Вы хотите сказать, что убийца попросил вас устроить ему побег?
– Это вы сказали, не я.
– И почему он обратился именно к вам? Вы ставите себя в неловкое положение. Все выглядит так, будто вы с самого начала были с ним в сговоре.
– Вы правда считаете, что я сдал бы убийцу, будь мы с ним заодно? – устало спросил Сорн.
– Так зачем вы его сдаете? Воспылали внезапной страстью к буржуазной морали, fiat Justitia и тому подобное?
– Какая разница, как это назвать? Наверное, мне просто не по душе, что убийца моего отца выйдет сухим из воды.
– Слова, достойные сына.
– Ради бога, уймите свое остроумие! – взорвался Сорн. – Даже у незаконнорожденных есть чувства.
– Простите, но история в самом деле неправдоподобная.
– Вы мне не верите?
– Я-то верю, – неожиданно сказал Найджел. – Но Тайлера вы вряд ли убедите. Нельзя ли предоставить, э-э… дополнительное доказательство? Назвать того, кто вам звонил, например?
– Вы же знаете, кто убийца, – сами сказали. Зачем спрашивать о том, что вам известно? Впрочем, могу сообщить, откуда он звонил. Из телефонной будки автомобильной ассоциации с вершины Ханикумского холма, у перекрестка. Он с прошлой ночи прячется в лесу.
– Он сам вам это рассказал? Доверчивый малый.
Сорн уставился на ковер.
– Не преувеличивайте. Я знаю, это предательство. Он мой… Он был мне другом и доверяет мне. Только зря он убил моего отца, – добавил он с каким-то детским упрямством, заламывая пальцы. – Боже, надеюсь, я поступаю правильно. Или, по-вашему, я достоин презрения?
– Не спрашивайте. Я сыщик-любитель, а не судья.
– Итак, – сказал Сорн, пытаясь взять себя в руки, – что предпримет сыщик-любитель?
– Я как-нибудь уговорю Тайлера. Мы оцепим лес, вы явитесь на встречу в своей машине, а на заднем сиденье спрячется констебль-другой. Устроит вас это?
Сорн покраснел.
– Нет, черт возьми, не устроит! – Его голос сорвался на фальцет. – Вы не можете требовать, чтобы я смотрел, как его арестуют. Это уже слишком. Берите машину, если хотите, но на меня не рассчитывайте.
– Хорошо. Я сейчас же иду к Тайлеру. Ему понадобятся все его люди, чтобы оцепить лес. Вот карта. Покажите, где именно вы должны встретить вашего друга… Так, а где вы держите машину? Наверное, Толуорти согласится вас заменить.
– Машина стоит у моего дома.
Найджел отпустил Сорна и через пять минут говорил с Тайлером в полицейском участке. Новость, вопреки пророчеству сыщика, привела инспектора в живейшее возбуждение.
– Ну и дела! Вот, значит, где Джо Баннет прятался целый день?! Что ж, завтра мы бы все равно его нашли. Я хотел обыскать весь лес дюйм за дюймом. Неглупо с его стороны попытаться сбежать. Ну, теперь-то он наш.
– Постойте-ка. Перед Сорном я посомневался для вида и притворился, будто его история меня убедила, но не говорите, что вы на нее купились.
Инспектор прищурился.
– Купился? Вы хотите сказать…
– Конечно, хочу! Он же пытается – и не слишком изобретательно – отвлечь наше внимание от настоящего места действия.
– Не понимаю, сэр.
– Послушайте, если бы убийца действительно прятался в Ханикумском лесу, он никогда бы не сделал такую глупость и не открылся Сорну. Это слишком опасно. Откуда ему знать, что его не выдадут? Допустим, у него, как следует из рассказа Сорна, есть ключ от телефонной будки. Тогда разумней было позвонить в гараж, назваться вымышленным именем, вызвать автомобиль в такое-то место и шарахнуть водителя по голове. Он ни за что не доверил бы свою жизнь человеку, который, очевидно, сам на подозрении у полиции. Тот только рад будет, если настоящего убийцу поймают.
– Но если предположить, что Сорн был сообщником Джо…
– Если Сорн был сообщником, он бы меньше всего на свете хотел, чтобы убийцу схватили. Сообщников, как правило, вешают. Нет. Либо Сорн действительно верит, что убийца прячется в Ханикумском лесу, либо помогает ему убежать из альтруистических соображений. Кто бы он ни был – невольный инструмент или временный союзник, – побег намечен в другом направлении. Весь смысл этого маневра – отвлечь нас от пивоварни.
– Пивоварни? Но зачем Баннету…
– Вы же сами говорили: ему нужен паспорт. С прошлой ночи он знает, что с пивоварни не спустят глаз. Значит, ему нужно отвести от нее ваше внимание.
– Может, вы и правы, сэр. Но я все-таки отправлю кого-нибудь в лес на машине Сорна.
– Отправьте хоть целый автопарк, только не снимайте охраны с пивоварни.
– Пусть Толуорти едет, а я здесь пригляжу. Уже темнеет, пора идти.
Инспектор и Найджел миновали главные ворота пивоварни в начале одиннадцатого. Из тени выступил человек в штатском и отдал честь. Тайлер о чем-то с ним пошептался. Затем они тихо прошли через двор к боковому входу: его тоже незаметно охраняли. Пожелай кто попасть внутрь, ему бы не стали мешать, но выйти бы уже не позволили. В темноте над ними нависала высокая кирпичная стена, в ночном воздухе разливался кисловатый запах солода и хмеля. Они вошли в здание. Тайлер включил фонарик и отправился проверять посты: человек в офисе клерков; ночной сторож, которому предстояло обойти пивоварню по обычному расписанию, но в сопровождении детектива-констебля; четвертый часовой в кабинете Юстаса Баннета и еще один – у основания лестницы, по которой прошлой ночью сбежал убийца.
Закончив осмотр, инспектор и Найджел устроились в кабинете Джо. До сих пор преступник давал о себе знать не раньше полуночи, а до этого времени оставалось еще часа два. Найджел скрасил ожидание тем, что вполголоса поведал Тайлеру собственную теорию. Она произвела впечатление на инспектора, но нисколько его не убедила.
– Лучше один раз увидеть, сэр, – хрипло прошептал он. – Или ваша правда, или моя. К утру все станет ясно.
«Или ваша, или моя, – подумал Найджел. – Да, так и есть. Только это слабое утешение, если нам придется учить урок на том свете. Убийца не знает жалости, а к этому времени, должно быть, совсем обезумел. Интересно, был ли у Джо револьвер? Все эти коридоры и лестницы – бесконечные возможности для засады, а из нас выйдут легкие мишени. Будем надеяться, он начнет с людей в форме. Нет, правда, попрошу Джорджию купить мне приличный пуленепробиваемый жилет, если только после сегодняшней веселой ночки я сам не обзаведусь свинцовой подкладкой. Долго же я соображал. Исключи невозможное, и то, что останется… В конце концов, никому другому не хватило бы навыков… И чего я так беспокоюсь? Даже если сегодня он не объявится, мы легко добудем доказательства завтра. Козыри – пики, и победа будет за нами. Хотел бы я знать, как он провел сегодняшний день? Должно быть, прятался на пивоварне. Странно, что пока полиция утром обыскивала здание, он все время был здесь. Утром. А кажется, прошла целая вечность. Бом-бом-бом, бом-бом-бом-бом, бом-бом-бом-бом: без четверти двенадцать. Господи, чьи это шаги?! А, Лок, конечно: середина обхода. Пока он не закончит, наш приятель не высунет носа».
Найджел мельком взглянул на часы, похолодел и уставился на них во все глаза. Стрелки показывали без четверти одиннадцать. Сложно было поверить, что не прошло и часа с тех пор, как они устроили засаду. Но тогда… Что за шум он слышал? Чьи это были шаги? Для сторожа еще рано, а у полицейских строгие указания не покидать постов. Тем, кто сидит внутри, приказано бежать на одиночный свисток. Наружной охране запрещено бросать пост до третьего сигнала.
Так кто же тогда поднялся по лестнице и шел по коридору к их комнате? Найджел схватил Тайлера за руку и просипел страшным голосом – да и каким еще он мог быть:
– Кто это?
– Наверняка он, – невозмутимо ответил Тайлер. – Предоставьте это мне, сэр.
На такое предложение Найджел охотно согласился.
Руки зашарили по стене, зашуршали у двери, осторожно нащупали замочную скважину. «Руки, – невольно подумалось Найджелу, – которые отняли уже две, а то и три жизни. – Ключ тихо повернулся в замке. – Да, все идет как задумано. Мы нарочно заперлись в кабинете – знали, что у него есть ключ, предполагали, что он им воспользуется. И все же…»
Даже в кромешной тьме можно было почувствовать, как дюйм за дюймом открывается дверь. Тихий щелчок. В кабинет запрыгнул электрический луч и высветил центр пола. В ту же секунду, будто приняв вызов, Тайлер включил свой фонарик. На секунду лучи скрестились, как шпаги; затем Тайлер сделал выпад и высветил лицо взломщика.
Лицо Гэбриэла Сорна!
– Что за черт!.. – воскликнул Тайлер.
– Боже! – простонал Сорн.
– Ключ, – требовательно сказал Найджел. – Где вы взяли ключ?
Но вместо ответа Сорн с тихим всхлипом – так повизгивает во сне собака – изо всей силы швырнул фонарик в инспектора и выскочил из комнаты. Тайлер, держась за скулу и изрыгая проклятья, бросился было за ним, но вспомнил, что коридор и лестницы перекрыты. Он остановился и дунул в свисток.
– Филлипс! Хемпсон! Не зевайте! – крикнул инспектор. – Он убегает! Сорн! Хватайте его!
Гэбриэл Сорн совсем потерял голову. Визжа фальцетом, он кубарем скатился по лестнице прямо в крепкие объятья констебля Филлипса и даже тогда продолжал вырываться и вопить. Из-за этих воплей полицейские не услышали слабый свисток снаружи. Если бы Найджел, ожидая чего-то подобного, не побежал в обратную сторону, к главному входу, убийца мог пополнить свой список жертв, а то и улизнуть.
Минут за пять до этих событий констебль Герни, засевший в укрытии у бокового входа, заметил, как некто прокрался через двор и зашел в пивоварню. Констебль, как было приказано, взглянул на светящиеся стрелки наручных часов – они показывали 22.44, – затем подкрался, запер замок и привалился к двери. Все шло согласно плану. То-то этот тип удивится, когда захочет выйти тем же путем… Удивляться, впрочем, пришлось самому констеблю, хотя человек он был не менее крепкий и не более суеверный, чем большинство деревенских жителей Дорсета – а это уже кое-что по обеим позициям. Монастырские часы отзвонили без четверти одиннадцать. Несколько минут спустя он услышал вопли Сорна, зловеще приглушенные крепкой и невидимой в темноте стеной пивоварни. Пронзительно заверещал свисток. «Так, – подумал Герни, – один сигнал, стой на месте!» Он прислонился к двери и задумчиво посмотрел наверх, откуда доносились звуки столпотворения.
Внезапно Герни услышал тихие торопливые шаги. Для его неповоротливых мозгов все случилось чересчур быстро. По зловеще точной дуговой траектории между главным и боковым входом, почти беззвучно, словно тень от дыма в ветреный день, в сторону констебля бежал невысокий человек. Когда он оказался всего лишь в восьми шагах от Герни, тот опомнился и навел на лицо беглеца луч фонаря. Увиденное настолько ошарашило констебля, настолько напугало его бесхитростный ум, что еще секунду он стоял с замершим сердцем, думая, что упадет в обморок. Человек, не останавливаясь, бежал на свет фонаря, как прорывающийся сквозь лучи прожекторов эсминец. Беглец прыгнул на Герни. Констебль повалился спиной на дверь и почувствовал на горле пальцы, жесткие, как проволока. По крайней мере, теперь он знал, что борется с человеком из плоти и крови. Его противник – злобный и беспощадный, словно бес из преисподней, – вцепился в неуклюжее тело констебля, брыкался, кусался и стягивал хватку на горле. Собрав все силы, Герни стряхнул его, и этой секунды хватило, чтобы слабо подуть в свисток. Затем бес опять на него набросился.
Найджел услышал свист, выбегая из здания. «Стой где стоишь!» – крикнул он невидимому стражу у главных ворот и кинулся за угол к боковому входу. Услышав крик, убийца растворился в темноте как дым. Найджел подбежал к Герни:
– Целы, констебль?
– Да, сэр, – выдохнул тот, – вот дьявол! Бросился на меня, как… Я и моргнуть не успел… Почему же мне не сказали, что это…
– Вы его видели?
– Да, сэр. Его – или призрак.
– Это не призрак. Юстас Баннет собственной персоной. Где он?
– Удрал, как услышал вас. Как будто обратно на пивоварню.
– Хорошо. Если еще сунется к этому выходу, угостите его дубинкой.
– Будьте спокойны, сэр. Сейчас отдышусь немного… В другой раз не пройдет.
Найджел поспешил в здание и встретил инспектора в компании двух констеблей внизу, в конвейерном цехе. Тайлер как раз сообщал Сорну, что́ он обо всем этом думает. Найджел торопливо рассказал, как убийца хотел улизнуть через боковой вход.
– Значит, вы были правы, сэр… Юстас Баннет? Ладно, теперь он от нас не уйдет.
Тайлер взялся за дело. Лока отправили на подмогу внешней охране. Детектива-констебля поставили у главного рубильника на случай, если Баннету придет в голову погрузить здание в темноту. Штаб получил по телефону приказ патрулировать дороги вблизи пивоварни. Пока инспектор раздавал распоряжения, Найджел отвел в сторону Гэбриэла Сорна.
– Послушайте, – сказал он. – Вижу, вы разыграли этот спектакль, чтобы убийца мог в суматохе сбежать. Он представился вам по телефону Джо Баннетом, так?
– Да.
– Так вот, это был Юстас. Нет времени объяснять. Из-за этой выходки вас ждут неприятности, поэтому в ваших интересах начать помогать нам. Если, конечно, сыновний долг вам это позволит. Кстати, Юстас убил Джо.
– Сыновний долг, как бы не так. Я это выдумал, чтобы вас провести. Вижу, что не сработало. Этого дьявола нужно поймать, и если от меня будет польза, я к вашим услугам.
– Хорошо. Вы лучше всех знаете, где включается свет. Идемте с нами.
Тайлер, поупиравшись, дал «добро». В его распоряжении теперь было три констебля. Одному из них – на случай, если Сорн опять что-нибудь выкинет, – было приказано не отходить от него ни на шаг, после чего отряд отправился на поиски. Конвейерный цех, будка пивовара, хранилище… Там их ждало первое открытие. Ступая по плотным рядам огромных десятипудовых мешков, констебль заметил в середине небольшой промежуток. Лежавший на полу мешок был пуст.
– Вот где он целый день прятался, – решил Найджел. – Видимо, прошлой ночью, когда его чуть не поймали, он прибежал сюда, забрался в пустой мешок и втиснулся между двумя другими. Надо думать, полиция не заглядывала в них по отдельности?
– Хранилище обыскивал Толуорти. Ну, я ему скажу пару ласковых, – мрачно пообещал инспектор.
Они тщательно осмотрели нижний этаж. Гэбриэл Сорн шел впереди, щелкая выключателями. Через двадцать пять минут миновали котельную и вошли в подвал. Песчаный пол приглушал шаги; по беленым стенам, взиравшим с обеих сторон, танцевали дикие тени. Найджел заметил в нише справа заржавевшие кованые ворота, которые закрывали колодец. Миновав его, отряд направился вдоль сотен бочек, которые, будто загулявшие пьяницы, лежали вплотную друг к другу, бездвижно и отупело. Когда обшарили все углы, из середины подвала вдруг раздался леденящий душу всхрап.
– Это всего лишь бочка, – пояснил Сорн. – Они время от времени выпускают газ.
– Похоже, здесь его нет. Нам лучше вернуться, – сказал Тайлер.
Найджел внезапно прищелкнул пальцами.
– Колодец, – прошептал он, но эхо разнесло шепот по всему подвалу. Не успели они повернуться, как в тишине раздался оглушительный скрежет. Железная решетка над колодцем сдвинулась с места. Они бросились к ней, но не добежали ярдов тридцати, как из ниши вылез Юстас Баннет с револьвером в руке.
– Стоять! – крикнул он хриплым голосом, похожим на скрежет петель. – Назад, говорю! Что вы делаете в моей пивоварне? Всех до одного перестреляю! – Он разразился потоком брани. Его внешность привела отряд в такое смятение, что они на секунду невольно остановились. Юстас был одет по-морскому – в свитер, штаны и черные пляжные туфли. Его подбородок порос щетиной, холодные глаза, голубовато-стальные и опасные, словно пули, сверкали безумным блеском. Но еще хуже выглядели волосы и одежда, облепленные паутиной, и ввалившиеся, как у мертвеца, губы. Тайлер собрался с духом и произнес:
– Вот что, сэр, бросьте оружие.
Найджел едва успел усмехнуться слову «сэр», как инспектор шагнул вперед. Револьвер в руке Баннета громко хлопнул, и Тайлер, схватившись за руку, упал за бочку.
– В укрытие! – приказал он, морщась от боли.
Все бросились врассыпную. Тайлер прошептал констеблю, который залег с ним рядом:
– Кажется, руку сломал. Вызывай огонь на себя. – И потерял сознание.
Констебль снял шлем и медленно поднял его над укрытием. Хлопок, стук, свист: в воздухе совсем некстати разлился запах пива – это Баннет продырявил бочку. Еще мгновение он смотрел на преследователей, а затем бросился к двери, по дороге повернув выключатель. Спотыкаясь в кромешной тьме, отряд с полминуты пробирался к выходу. Наконец зажгли свет. Дверь была заперта. Сорн нашарил в кармане универсальный ключ, и в этот миг воздух сотрясся от ужасного звука – оглушительного, будто какая-то исполинская машина заревела в кошмарном сне. У-а! У-у-у-а! С трудом перекрывая этот гул, Сорн провопил:
– Боже, он пустил в бойлер холодную воду! Сейчас тут все взлетит на воздух! Спасайтесь!
Он распахнул дверь. Два констебля потащили Тайлера к выходу. Найджел мчался впереди, разворачивая тех, кто спешил со двора на звуки выстрелов. Лишь когда все выскочили из пивоварни и высыпали через главные ворота на улицу, он заметил, что Гэбриэл Сорн куда-то пропал, а стон предохранительного клапана стих. В ту же секунду появился констебль Герни. На плече он нес бесчувственное тело Юстаса Баннета. Тот, когда его преследователи устремились к воротам, кинулся к боковому выходу, однако констебль в этот раз не дремал, а выскочил из укрытия и оглушил его дубинкой. Баннет как раз возился с ключами и не успел направить на него револьвер.
Десять минут спустя возле бойлерного котла обнаружили Гэбриэла Сорна в глубоком обмороке. В последний миг юноша успел перекрыть воду и всех спасти.
Назад: Глава 13
Дальше: Глава 15