Глава 13
Алан Уайт, никогда не отличавшийся особой чуткостью по отношению к чужим эмоциям, не обратил ни малейшего внимания ни на ошеломительное разоблачение, только что сделанное его сестрой, ни на столь бросившееся в глаза замешательство Стила. Вместо этого он уцепил за рукав Вики и громко зашептал, что хотел бы переговорить с ней.
– Но только не сейчас! – ответила Вики, не спуская глаз с инспектора. – Это кошмарное убийство не идет у меня из головы!
– О, так об том и речь! – обрадовался Алан. – Кошмар, абсолютный кошмар! Я и сам так думаю. Тем более что мне удалось откопать нечто важное!
Столь неожиданное признание заставило Вики на мгновение оторваться от созерцания лица инспектора Хемингуэя.
– Вот как? – встрепенулась она. – И что же именно ты откопал?
– Ну я… в общем… то есть… Словом, я хочу сказать, что здесь я не могу сказать! – выпалил Алан.
Краешком глаза Вики заметила, что инспектор Хемингуэй представился Стилу и увлек того в сторонку. Она довольно ухмыльнулась:
– Что ж, пойдем тогда в курилку, если она здесь есть, только сперва я должна предупредить Хью, чтобы он меня не разыскивал.
– Лично я не представляю, что ты можешь сказать Вики! – воскликнула Джанет, когда брат предложил, чтобы она уезжала домой без него.
– Вот и хорошо, – нагло фыркнул Алан.
– О, Алан, не мучай меня! – Джанет распирало любопытство. – Да и папочка будет недоволен.
– Да уж! – горько хохотнул Алан.
– Ну и пожалуйста, – надулась Джанет. – Если хочешь знать, меня твои секреты вовсе не интересуют! Не говоря уж о том, что я хотела купить себе кой-какую мелочевку.
Вики застала Хью в вестибюле. Молодой человек не особенно поразился, узнав, что Алан вознамерился поведать Вики нечто серьезное, тем более что не питал к нему ни малейшего уважения, однако согласился подождать окончания беседы.
– Если он и впрямь откопал нечто важное, то я вам расскажу, – пообещала Вики. – Только если его новости вдруг касаются Роберта, то нам придется их скрыть, – в мои планы его арест не входит. Слушайте, до чего же жуткая болтунья эта Джанет! Просто ходячая катастрофа!
Хью, сам не зная почему, согласился и проводил Вики недоуменным взглядом.
Девочка провела Алана в примыкающую к вестибюлю гостиную, уставленную кожаными креслами. В гостиной висел устойчивый табачный дух и было настолько мрачно и неуютно, что Вики ничуть не удивилась, не встретив там ни души. Заметив, что потрепанные цветы, стоящие в вазе на камине, – искусственные, она так развеселилась, что на мгновение даже позабыла о цели своего прихода. Однако Алан быстро вернул ее на землю, заявив замогильным голосом, что знает, зачем Уолли Картер приходил в воскресенье к его отцу.
Вики моментально отрезвела.
– Боже мой, Алан, неужели это правда? Говори же, не томи душу!
Однако Алана, настроившегося на драматический лад, не так легко было сбить с роли. Он торжественно произнес:
– И за что меня только Бог наградил таким отцом? Если бы не Джанет, ноги бы моей в его доме не было! Понимаешь, когда человек верит в определенные идеалы…
– Знаю-знаю! – нетерпеливо перебила Вики. – Про отца расскажи!
– Я это узнал окольными путями, – признался Алан. – Хотя Сэмюель Джоунс мне давно уже настолько не нравился, что я даже заранее придумывал, как бы избежать встречи с ним. Боюсь, что был с отцом излишне груб, – Джанет, во всяком случае, пришла в ужас. Однако нельзя же уважать человека лишь за то, что он твой отец! А по его дружку вообще веревка плачет…
– О, Алан, давай ближе к делу! – взмолилась Вики. – Ведь Уолли и твой отец заключили какую-то сделку, да?
– Ну, раз ты уже знаешь…
– Я-то не знаю, но Мэри вот догадалась. Однако если ты не перестанешь отвлекаться, я тебя укушу! – пообещала Вики. – Или истерику закачу. Пожалуйста, Алан!
– Ну что ж, ты, наверное, слышала про их грандиозные строительные планы? – спросил Алан немного обиженно.
– Во Фриттоне?
– Да.
– Я слышала, что они хотят возвести над Вэлли-Рич нечто вроде висячих садов.
– Ничего подобного! – обрадованно возвестил Алан. – То есть хотят, конечно, но вовсе не над Вэлли-Рич! Оказывается, городская управа отвела под строительство совсем другое место. Только имей в виду – это строжайшая тайна!
– Ну и пес с ней! – нетерпеливо отмахнулась Вики. – Какой во всем этом смысл-то? Не тяни кота за хвост, а то меня Хью дожидается!
– Да вот тут-то как раз собака и зарыта! – сказал Алан. – Дело в том, что этот ублюдок Джоунс – член городской управы! А с моим папашей они дружбаны – водой не разольешь! Поклясться не готов, но уверен, что я прав. Знаешь Фрит-Филд?
– Конечно!
– Ну так вот, один мой знакомый, имени которого я называть не стану, уверяет, что именно там они и решили возводить свои дурацкие сады! Официально об этом еще не объявлено, но уж кому, как не Джоунсу, это знать! Вот, а папаша, значит, договаривался о том, как бы прикупить там земельки!
Вики нахмурилась:
– Зачем? А, поняла! Земля эта потом внезапно подскочит в цене! Только как тебе удалось это узнать?
– Да через одного малого, который служит у Эндрюса. Ты, конечно, его не знаешь, но Эндрюс – злейший враг и главный соперник моего босса. Понятно теперь?
– Ну, я бы не сказала, что совсем, – честно призналась Вики.
– Каким образом папаша заплатил бы за эту землю, а? – ухмыльнулся Алан. – У него ведь ни гроша за душой нет. Он и без того недавно одалживал у Картера сотню фунтов. По-моему, дело проще пареной репы: Картер финансировал операцию, а Джоунс и мой отец пообещали ему взамен часть прибыли!
– Ах вот оно что! – задумчиво произнесла Вики. – Что ж, я не сомневаюсь, что ты прав, но только не понимаю, какой нам от этого толк. Я-то надеялась, что ты расскажешь мне нечто такое, что позволит пролить свет на это ужасное убийство и вывести преступника на чистую воду…
– Ты просто не представляешь, до чего мне стало противно, – продолжал гнуть свою линию Алан. – После всей этой мерзости мне хочется вообще с отцом порвать!
– Разве это такая уж мерзость? – с невинным видом осведомилась Вики. – Ты не возражаешь, если я посвящу в эту историю Хью Диринга? Просто сейчас полиция убеждена, что Перси Бейкер шантажировал Уолли, тогда как, судя по твоему рассказу, это вовсе не так. Перси Бейкер – простой трудяга, и мне не хотелось бы, чтобы он пострадал зря.
– Для меня, – напыщенно произнес Алан, – государство превыше всего! Разумеется, я спрошу отца в лоб, прав ли я. Если же окажется, что из-за их махинаций пострадает какой-то ни в чем не повинный бедолага, я сам пойду в полицию! Не могу сказать, что мне это доставит большое удовольствие, но…
– О, милый Алан, мне бы так не хотелось тебя обременять! – с горячностью воскликнула Вики. – Может быть, я расскажу обо всем Хью, а он подскажет нам, как поступить?
– Не понимаю, при чем тут Хью, – ворчливо произнес Алан. – Лично я не стал бы посвящать его в эту историю. Меня вообще воротит от этих прилизанных аристократов в колледжских галстуках…
– Да, при встрече ты его прямо под орех разделаешь, – усмехнулась Вики. – Если он тебя заметит, конечно.
Резкая отповедь возымела действие, и оскорбленный Алан поспешил убраться восвояси, пробурчав напоследок, как бы Вики не пожалела, поддавшись обаянию старого итонского галстука.
Вот почему, едва успев присесть к столику, за которым коротал время Хью, Вики окинула любопытным взглядом его галстук, после чего изумленно спросила:
– Скажите, это и есть старый итонский галстук?
– Нет, – ответил Хью. – Давай я закажу нам что-нибудь выпить.
– Мне, пожалуйста, бокальчик сидра. А вы разве не в Итоне учились?
– В Итоне. А что?
– Так просто. Алан наболтал мне про вашу верность старому колледжскому галстуку. А каков из себя этот знаменитый галстук?
Хью, уже собравшийся было вызвать звонком официанта, с удивлением обернулся:
– Галстук как галстук, ничего особенного. Неужели Алан позвал тебя, чтобы обсуждать мой гардероб?
– Нет, это он так, между прочим. Кстати говоря, Мэри оказалась права – судя по его словам, его отец, Уолли и этот толстый орангутан из Фриттона и впрямь затевали нечестную игру. Это вам урок на будущее, чтобы не были таким занудой!
– А что именно они затевали? – спросил Хью. – Ты хочешь сказать, что именно для этой цели Уолли попросил у твоей мамы пятьсот фунтов?
– Да, теперь я в этом окончательно уверена!
Вошел официант. Пока Хью заказывал напитки, Вики обвела глазами зал и вдруг заметила в дальнем углу, у камина, Роберта Стила, погруженного в беседу с инспектором Хемингуэем. Не успел официант удалиться, как Вики поспешила возвестить о своем открытии Хью.
– Язык бы оторвать этой болтливой курице Джанет! – прошипела она. – Я не хочу, чтобы из Роберта делали козла отпущения!
– Не говори ерунду, – спокойно заметил Хью. – И в своем стремлении побыстрее обзавести маменьку новым мужем не забудь, что она вовсе не обрадуется, выйдя за убийцу Картера. Поэтому, прежде чем заниматься матримониальными хлопотами, дождись-ка лучше, пока со Стила официально снимут все подозрения.
Вики наморщила хорошенький носик, но промолчала.
– Так ты расскажешь мне про откровения Алана? – напомнил Хью.
– Да, ведь я уже решила рассказать этому полицейскому, что Перси вовсе не шантажировал Уолли. Пусть он даже и наболтал, что я его классовый враг, я тем не менее зла ему не желаю и не пожалею усилий, чтобы обелить его честное имя! – Последние слова прозвучали в ее устах почти как рыцарский обет.
– Замечательно сказано! – одобрил Хью. – Хотя кое-что ты упустила: отнимая у Перси шантаж, ты тем самым даешь ему в руки превосходный мотив для убийства.
Вики метнула на него оторопелый взгляд, лицо ее приобрело задумчивое выражение.
– Ах да, поняла! Полицейские решат, что он ухлопал Уолли, чтобы отплатить за поруганную честь сестры! Что же мне теперь делать?
Вернулся официант с напитками на подносе. Хью расплатился и приветственно приподнял свой бокал:
– За тебя, Вики! Расскажи мне теперь, что узнала от Алана.
– Расскажу, конечно, хотя и боюсь, что вы не поверите ни единому моему слову и высмеете меня, – уныло вздохнула девушка.
Однако Хью, услышав ее рассказ, не только не высмеял Вики, но поблагодарил за серьезность, с которой она отнеслась к словам Алана, и даже признался, что был не прав, скептически восприняв предположение Мэри.
– Да, но нам-то от всего этого не легче, – отмахнулась Вики. – Пусть даже нам и удалось доказать, что Перси Бейкер вовсе не шантажировал Уолли, мы от этого ровным счетом ничего не выиграли.
– Да, к разоблачению убийцы нас это не приближает, – согласился Хью, – однако мы все равно должны поставить в известность инспектора Хемингуэя.
Обернувшись, он увидел, что инспектор и Роберт Стил как раз встают из-за столика, и, перехватив ответный взгляд инспектора, жестом пригласил его подойти.
– Чем могу быть полезен, сэр? – поинтересовался инспектор Хемингуэй.
– Мисс Фэншоу хочет сказать вам кое-что важное, – пояснил Хью. – Присядьте, пожалуйста. Что вам заказать?
От напитков инспектор Хемингуэй отказался, а вот к предложению выслушать Вики отнесся с живейшим интересом.
– Надеюсь, мисс, сегодня вы настроены серьезно? – спросил он. – Хочу сразу предупредить, что я сейчас чрезвычайно занят и категорически не согласен участвовать в очередном вашем водевиле.
– О, я абсолютно серьезна! – поспешно заверила его Вики. – Если же вы заняты тем, чтобы навесить обвинение на мистера Стила из-за этой трещотки, мисс Уайт, то вы просто понапрасну теряете время. Я вовсе не отрицаю того, что она приглашала его на воскресный чай, однако совершенно убеждена, что он, как всегда, пропустил ее болтовню мимо ушей! У нее ведь язык без костей – все это знают.
Инспектор Хемингуэй промолчал, однако слова Вики произвели на него большее впечатление, чем обычно, – ведь только что Роберт Стил сказал ему то же самое.
Внимательно выслушав рассказ Алана Уайта в изложении Хью, инспектор высказал сожаление по поводу того, что ему не довелось самому встретиться с мистером Уолли Картером. Комментировать рассказ он не стал, и Вики, опасаясь, что выстрел окажется холостым, робко заметила, что, быть может, в этой истории и кроется ключ к разгадке убийства. Однако расшевелить инспектора ей не удалось – тот держался стойко. Лишь потряс головой и произнес, что не удивится, если она окажется права.
А вот двадцать минут спустя инспектор Хемингуэй объявил своему сержанту, что дело приняло весьма и весьма многообещающий поворот. Уэйк поскреб подбородок и ответил:
– Не возьму я в толк, сэр, почему вы так говорите. Уже в который раз, когда мы, кажется, окончательно заходим в тупик, вы вдруг начинаете держаться так, будто мы напали на след.
– Ты угодил не в бровь, а в глаз, старина, – жизнерадостно отозвался инспектор Хемингуэй. – Когда дело запутывается как Хэмптон-Кортский лабиринт, это для меня добрый знак. Где-то непременно должен случиться прорыв. Только что, например, я наткнулся на пару фактов, которые, на мой взгляд, имеют самое прямое отношение к нашему расследованию. В частности, в список подозреваемых следует занести мистера Молчальника Стила.
– Чего это вдруг? – удивился сержант. – Мы и так за ним одним глазком присматривали.
– А теперь должны присматривать в оба, – улыбнулся Хемингуэй, – потому что, по словам мисс Уайт, он был приглашен к ним на чай в воскресенье, но ее отец предупредил его, что у них ожидается и Картер.
– Вот это да! – воскликнул сержант. – Значит, это он…
– Увы, пока это вовсе ничего не значит, – охладил его пыл инспектор. – Стил пояснил, что мисс Уайт, по своему обыкновению, тараторила как сорока, а он в это время беседовал со своим приятелем, поэтому пропустил ее слова мимо ушей. И я не могу сказать, что совсем ему не верю.
Сержант призадумался. Чувствовалось, что процесс этот дается ему нелегко.
– Да, она любого заговорит, – наконец признал он с видимой неохотой. – А второй факт, сэр?
– Второй, если это правда, подтверждает показания Бейкера, что он вовсе не пытался шантажировать Картера. Похоже, Джоунс, Картер и Уайт втихаря сговорились, чтобы прибрать эти денежки к рукам и пустить на собственные нужды. Вообще, судя по всему, наш Картер был малый не промах.
Выслушав его рассказ, сержант заметил, что ничуть даже не удивлен, поскольку такие делишки творятся едва ли не каждый день. Однако он не понял, какое отношение эта история может иметь к их расследованию.
– Да, в глаза это не бросается, – согласился инспектор Хемингуэй. – Однако если версия шантажа отпадает, нужно выяснить, не застрелил ли Бейкер Картера из чувства мести, и как в таком случае он мог завладеть ружьем.
Сержант насупился.
– По-моему, этот парень – просто мыльный пузырь. Не верится мне, чтобы он был способен на мало-мальски серьезный поступок.
– Мне тоже, – кивнул инспектор Хемингуэй, – но это ничего не меняет. Беда в том, что у меня есть кое-что почти на каждого из этой шайки-лейки, но недостаточно, чтобы произвести арест. Взять, например, князя: алиби отсутствует напрочь, так он попытался его сфабриковать. С другой стороны, мне вполне понятно его нежелание попасть под подозрение в связи с убийством Картера, поэтому я особенно его и не виню. Или Стил. Влюблен во вдову по уши и никогда не скрывал своей неприязни к Картеру. Он тоже не из тех людей, к которым я питаю симпатию, и так же мечтает навесить убийство на князя, как и князь – на него. Далее – наша юная прелестница.
– Мисс Фэншоу? Но ведь она еще ребенок, сэр!
– Ребенок, конечно, но такой, что всех чертей в аду перепугает! – хмыкнул инспектор Хемингуэй. – Она была в близлежащих кустах, имела свободный доступ к ружью и отлично знает, как с ним обращаться.
– Тяжеловато ружьецо для такой малышки, – покачал головой сержант Уэйк.
– Верно, но ход у спускового крючка такой свободный, что выстрелить мог бы и младенец. В противном случае ей и впрямь пришлось бы попыхтеть. Как бы то ни было, я подозреваю ее ничуть не больше, чем вторую девушку, мисс Клифф. Если Картера застрелила мисс Фэншоу, то лишь для того, чтобы освободить мать, что кажется мне притянутым за уши. А вот у мисс Клифф мотив был посильнее – деньги. Ради них в мире совершается девять убийств из десяти. Она хотела заполучить наследство тети Клары, а судя по тому, что я слышал от остальных, смысл в том, чтобы опередить Картера, имелся прямой.
– На меня она произвела самое благоприятное впечатление, – произнес сержант Уэйк.
– На меня тоже, но это ровным счетом ничего не значит. Ну и наконец, этот юный большевик Бейкер. Я говорю «наконец», потому что мне он представляется наименее подозрительным. А я хороший психолог.
– А вдову вы исключаете, сэр? По-моему, у нее тоже имелись причины, чтобы застрелить своего мужа, а мы лишь с ее слов знаем, что она в это время лежала в своей спальне.
– Сходи и взгляни на нее еще разок, старина, – посоветовал инспектор Хемингуэй. – Чтобы произвести этот выстрел, и ей и любой из девушек пришлось бы перепрыгнуть через ручей. Если ты способен представить, как она это проделывает, то по части воображения дашь мне сто очков вперед.
Пораскинув мозгами, сержант извинился, пояснив, что не подумал. Затем добавил:
– Нельзя скидывать со счетов и субботний случай на охоте, сэр.
– Да, это верно. Мы знаем наверняка, что выстрел, едва не ставший роковым, произвел тогда либо князь, либо Стил. Все уверены, что доктор или Диринг тут ни при чем.
– Значит, нас интересует один из первых двух, – серьезно произнес сержант.
– Забавно, – усмехнулся инспектор Хемингуэй, – а вот я пришел к совершенно противоположному выводу.
– Почему, сэр? – недоуменно спросил сержант.
– Психология, старина. Ты делаешь слишком поспешные умозаключения, а это путь скользкий. Я прекрасно понимаю, что очень удобно избавиться от соперника, подстроив несчастный случай на охоте. Однако нужно быть безумцем, чтобы, уже разок промахнувшись накануне, повторить покушение и на следующий день. Тем более что там несчастным случаем и не пахнет! Нет, чем больше я ломаю голову, тем сильнее убеждаюсь, что убийцу следует искать среди тех, кто не замешан в субботнем происшествии.
– Да, это верно, – медленно произнес сержант Уэйк. – Если, конечно, субботний выстрел и вправду можно отнести к случайности. А вот убийца мог только обрадоваться, решив, что мы поспешим связать оба выстрела воедино.
– Вот, ты и сам догадался, – похвалил инспектор Хемингуэй.
Сержант тупо воззрился на него, узкий лоб избороздили морщинки.
– И все-таки, сэр, мне это не по душе, – признался он наконец. – На мой взгляд, ни у одного из всех действующих лиц не было настоящего мотива. По словам князя, он мог и так добиться, чтобы миссис Картер подала на развод. Мисс Клифф, правда, уверяла нас в обратном, но, судя по самонадеянному поведению князя, он привык к легким победам и наверняка рассчитывал на успех и в данном случае. Далее – мистер Стил. Я, конечно, не говорю, что он бы не мог застрелить Картера, но тогда встает вопрос: почему он не сделал это раньше? Год или два назад.
– На этот вопрос я отвечу, – произнес инспектор Хемингуэй. – Если убийца Стил, то подхлестнуть его могла история с Бейкером. Мы знаем, что после разговора с вдовой он выскочил красный как рак.
– Это верно, – признал Уэйк. – Но уверены ли вы, что она впервые жаловалась ему на Картера?
– Нет, не уверен, конечно. А с другой стороны, ты слышал о соломинке, которая сломала спину верблюда?
– Да, сэр, но все-таки мне кажется, что наш человек – Стил. Я бы поставил скорее на него, чем на любую из двух девушек.
– Смотри не промахнись, – загадочно произнес инспектор Хемингуэй.
– А что у вас на уме, сэр? – полюбопытствовал сержант. – Что нам делать дальше?
– Мы еще немного поразнюхаем, – сказал Хемингуэй. – Можешь подключить и нашего юного Джаппа. У него, по-моему, дар вызывать людей на откровенность. Напоминает мне меня самого в юности; я, правда, чуточку посообразительней был. Постарайся разузнать всю подноготную Картера. Похоже, он из того племени, которое запросто наживает себе врагов налево и направо. А я пока займусь ружьецом – попытаюсь выяснить, кто мог его умыкнуть. До встречи.
Приехав в Пейлингс, инспектор Хемингуэй выяснил, что Эрминтруда пребывает в обществе доктора Честера, а Вики до сих пор не возвратилась из Фриттона. Мэри, в ответ на его вопрос, сказала:
– Я и сама размышляла на эту тему, но ни к какому выводу не пришла. Я видела князя в воскресенье, когда он садился в машину, и могу утверждать, что в руках у него ничего не было. Конечно, он мог припрятать ружье и заранее, но я не представляю, как бы ему это удалось. Уж слишком рискованно было бы тайком прокрасться в оружейную, вытащить ружье из шкафчика и пронести его через дом, кишащий слугами, не говоря уж о нас.
– А вы не помните, мисс, когда видели это ружье в шкафчике в последний раз?
– Нет, в том-то и беда: не помню! Боюсь, что тут вам никто не поможет – ведь никто из нас никогда не пользовался оружием мистера Фэншоу. А кто обращает внимание на то, что его не интересует?
Инспектор Хемингуэй кивнул.
– Давайте вернемся к визиту Бейкера, мисс. Как по-вашему, мог ли он незаметно проникнуть в оружейную и похитить винтовку?
– Нет, не думаю. По крайней мере во второй раз. До этого он приходил в мое отсутствие; не знаю, может быть, он увез ружье на мотоцикле?
– Нет, это заметили бы. Откровенно говоря, мисс, его первое посещение меня не очень волнует. Если бы он уже принял решение застрелить Картера и похитил винтовку, то не стал бы затем возвращаться снова. Меня интересует вот что: знал ли он вообще о том, что в доме хранится оружие?
Мэри сдвинула брови:
– Не думаю. Если верить мисс Фэншоу, то он не знал даже, что мой кузен женат. – Вскинув голову, она посмотрела инспектору прямо в глаза. – Проще всего было взять ружье мне или мисс Фэншоу. Не стану уверять вас, что мы его не брали, потому что вы все равно не поверите, но скажу вот что: мистер Стил его точно не брал! По крайней мере в воскресенье…
Инспектор Хемингуэй вскинул брови:
– На чем основана ваша уверенность, мисс?
– Я видела, как он покидал гостиную, где беседовал с миссис Картер, а потом проводила его до самой машины и дождалась, пока он уедет.
– Я понимаю, что это звучит глупо, мисс, но не мог ли он вернуться, пока вы обедали?
– Не думаю. Миссис Картер обедала в гостиной, и дворецкий то и дело проходил по холлу, обслуживая ее.
– А разве нельзя проникнуть в дом иным путем, минуя парадную дверь?
– Можно, конечно, – через террасу или библиотеку. Через балконные двери. Но он все равно рисковал натолкнуться на слуг.
– Тогда следующий вопрос, мисс. Кто еще, по вашему мнению, мог взять ружье, не считая вас и мисс Фэншоу?
– В воскресенье – никто, – твердо заявила Мэри.
– Вы хотите еще что-нибудь добавить, мисс? – спросил инспектор Хемингуэй, пристально глядя на Мэри.
Девушка замялась.
– Ну, не совсем… впрочем… Я знаю одного человека, который был в оружейной комнате субботним утром. Только это вряд ли вам поможет.
– Это мы посмотрим. Кто этот человек, мисс?
– Мистер Уайт. Мой кузен в свое время дал ему ружье, и мистер Уайт в субботу утром, по пути на службу, занес его. Сама-то я его не видела, но мне рассказала миссис Картер.
– Значит, мистер Уайт сам заходил в оружейную?
– Да.
– В одиночку, мисс?
– Да. Миссис Картер сказала, что не собирается относить ружье за него.
– А больше, по-вашему, никто туда не заходил?
– Нет, хотя мог войти кто угодно. Летом входная дверь у нас не запирается, а о том, где хранятся ружья покойного супруга миссис Картер, знали многие.
Тут Мэри обернулась и увидела вошедшего доктора Честера. Доктор перевел взгляд с нее на инспектора Хемингуэя и произнес:
– Надеюсь, вы пожаловали не для того, чтобы вновь расстроить мою пациентку?
– О нет, ни в коем случае! – отозвался инспектор Хемингуэй. – Мне очень жаль, что миссис Картер вчера испортили настроение, но правильнее, на мой взгляд, было бы поговорить об этом с мисс Фэншоу. Как-никак именно она – автор и режиссер вчерашнего спектакля. Вы не возражаете, если я немного потолкую с миссис Картер?
– Нет, – сказал Честер, поджав губы. – Нисколько.
Инспектор поклонился и прошагал в гостиную. Доктор посмотрел на Мэри; загадочное выражение в его глазах всегда вселяло в девушку убежденность, что доктор видит в ней куда больше, чем ей бы того хотелось.
– Устали, Мэри?
Девушка улыбнулась немного натянуто.
– Немножко. Скорее, я озабочена. Как вы нашли тетушку Эрми?
– О, за нее не беспокойтесь – она идет на поправку.
– Вчера вечером я даже испугалась, что с ней может удар случиться. Я понимаю, Морис, что это нелепо, но она страшно обеспокоена из-за Вики.
– Да. Я тоже сказал ей, что это совершенно ни к чему. И пообещал поговорить с этой юной особой.
– Ничего не выйдет – она отправилась на дознание вместе с Хью.
– Вот как? – приподнял брови доктор Честер. – А позвольте полюбопытствовать – почему?
– Да кто ее знает! – простодушно пожала плечами Мэри. – Острых ощущений, наверное, захотелось. Или новую роль играет: Невинную девочку, подозреваемую в убийстве, или Загадочную женщину.Или что-нибудь еще в этом роде. К сожалению, Хью поощряет ее выходки. Не знаю, может, мне не хватает чувства юмора, но лично я ничего забавного в этом не нахожу.
– Я тоже, – сухо сказал Честер. – Особенно после того, как она натравила на меня этого слащавого аристократа. Гостя Эрминтруды.
– Ох, мне так стыдно перед вами! – покаянно вскричала Мэри. – Совесть совсем загрызла! Но в ту минуту, когда вы сделали это предложение, я просто восхитилась вашим великодушием. Я и теперь преклоняюсь перед вами!
Доктор Честер довольно улыбнулся.
– Ничего особенного, моя милая, – произнес он с напускной скромностью.
– Он вас совсем замучил, да? Как пиявка присосался?
– Ну нет! Я ведь его почти не вижу. Правда, ему втемяшилось было в голову, что он должен прийти к Эрминтруде и объясниться, но я его разубедил. Надеюсь, полицейские скоро разберутся с ним?
Мэри не удержалась от смеха.
– О, Морис, вы бы слышали, как вы это сказали! Кстати, между нами, девочками, говоря – как вы считаете, это он убил Уолли?
– Понятия не имею, – скривил губы доктор Честер.
– Просто представить не могу, чтобы кто-то из нас мог пойти на такое, – вздохнула Мэри.
– И все же дело обстоит именно так, – заметил доктор.
– А не мог это быть кто-то из посторонних? Из тех, о ком мы и не слыхивали.
– Милая моя, я ведь не сыщик. Тем не менее, на мой взгляд, это исключено.
– Я понимаю, это звучит нелепо, но мне страшно жаль, что вас именно в то время вызвали к больному. Мне кажется, окажись на месте доктора Хинчклиффа вы, что-то можно было бы изменить.
– Вздор! Ваш кузен испустил дух еще до приезда Хинчклиффа!
– Нет, я неверно выразилась. Просто вы гораздо умнее Хинчклиффа. Все так говорят. Вы могли бы подметить что-то важное.
– Спасибо, конечно, но я очень в этом сомневаюсь. Хинчклифф сделал все, что мог.
В эту минуту их прервал приход Эрминтруды, по пятам за которой следовал инспектор Хемингуэй.
– О, ты здесь, милочка! – воскликнула Эрминтруда. – Послушай, Мэри, правда ведь, что Гарольд Уайт в субботу сам заходил в оружейную?
– Конечно, тетушка Эрми! Я уже сказала это инспектору.
– Не говоря уж о том, что Уолли одолжил этому проходимцу сотню фунтов, которые тот так и не вернул!
– Не знаю точно, о какой сумме шла речь, но сколько-то он ему точно…
– Зато я это знаю наверняка! – воинственно заявила Эрминтруда. – Я проверила его чековую книжку. Так вот, я абсолютно уверена, что Уайт воспользовался случаем, чтобы украсть ружье! Я сразу сказала, что Уолли застрелил именно он!
– Да, верно, – увещевающе произнесла Мэри, – но только Уайт никак не мог это сделать, тетушка Эрми, – у него есть свидетели!
– Ерунда! – Эрминтруда отмахнулась от этого жалкого возражения, как от назойливой мухи. – Если не он, то Алан. Кстати, а что делал этот Алан во время убийства? Мне сказали только, что он ушел. А куда ушел, хотела бы я знать?
– Но, тетушка, с какой стати Алану понадобилось бы стрелять в Уолли? Он и с отцом-то своим не ладил.
– Не знаю, не знаю, – с сомнением покачала головой Эрминтруда. – Я всегда терпеть не могла этих Уайтов, а женское чутье никогда меня не подводит! И не спорьте со мной! – вдруг взвизгнула она, пригвоздив инспектора к полу испепеляющим взглядом.
– Помилуйте, я и не собирался! – испуганно ответил инспектор Хемингуэй. – Однако, – добавил он, чуть помолчав, – если то, о чем мне рассказала ваша дочь, – правда, то мистер Уайт – последний человек на Земле, желавший смерти мистера Картера.
– Что вы там плетете про мою дочь? – грозно спросила Эрминтруда. Глаза ее опасно блестели, а ноздри судорожно трепетали. – Вы опять изводили ребенка своими пустыми подозрениями?
– Тетушка! – взмолилась Мэри, всплеснув руками.
– Никаких тетушек! – проорала Эрминтруда. – Я никому не позволю терзать мою бедную доченьку, зарубите себе на носу! И вообще, пока я жива, с ее головушки и волосок не упадет! Ясно?
Инспектора Хемингуэя этот выплеск страстей, похоже, ни в коей мере не тронул. Дождавшись, пока поток угроз иссяк, он льстиво произнес:
– Я прекрасно вас понимаю, мадам. И заверяю вас – вашу дочку никто не терзает! Наоборот, она сама была настолько любезна, что поведала мне весьма любопытные факты. У вашей дочери живой и пытливый ум, мадам. И теперь мне понятно – откуда. Безусловно, из того же источника, из которого она почерпнула свою красоту!
Эрминтруда, приятно пораженная его речью, тем не менее нашла в себе силы спросить достаточно суровым тоном:
– Зачем же в таком случае вы ее искали?
– Я ее вовсе не искал, – ответил инспектор Хемингуэй. – Если на то пошло, она сама ко мне обратилась. Впрочем, не вижу причин скрывать от вас тему нашего разговора, тем более что вы все равно про нее узнаете. Ваша дочь считает, что выяснила, зачем ваш муж отправился навестить мистера Уайта в воскресенье.
– Да что вы! – воскликнула Мэри. – А вы уверены, что она… Словом, не думаете ли вы, инспектор, что Вики просто водит вас за нос?
– Не знаю, – честно признался инспектор Хемингуэй. – Однако рядом с ней был мистер Диринг, который всяческим образом понукал ее изложить мне свои догадки.
– Ах вот как! Так, значит, я была права и мой кузен действительно пошел на какую-то сомнительную сделку с Уайтом и Джоунсом?
– Если верить мисс Фэншоу, то да. Что служит, мадам, дополнительным аргументом в пользу того, что мистер Уайт не убивал вашего мужа.
– Господи, да как об этом вообще можно всерьез говорить? – удивилась Мэри, смахивая непослушную прядь со лба. – Насколько я знаю, с того места, где он стоял, и моста-то не видно!
– Это верно, – кивнул инспектор Хемингуэй. – Тем не менее я привык с уважением относиться к женскому чутью. Так уж я воспитан.
Эрминтруда устремила на него преисполненный подозрительности взгляд, однако вид у инспектора был такой торжественный и чинный, что вдова решила пока не обижаться.
– Не знаю я, где он стоял, – проворчала она, – но ставлю десять против одного, что он это все подстроил. Лично я ничего против Джанет Уайт не имею, однако доверять ни ей, ни Сэму Джоунсу не стала бы ни на грош! Более отъявленного жулика и пройдохи, чем этот Джоунс, свет еще не видывал! Зато я знаю наверняка, что Уайт именно в субботу утром принес ружье Уолли, а потом сам пошел относить его в оружейную комнату. Ни у кого, кроме него, если не считать еще этого юного шантажиста, не было столь прекрасной возможности стащить ружье! – Глаза Эрминтруды вдруг блеснули. – Надеюсь, вы не считаете, что ружье могли украсть Боутри или Диринги? – с вызовом спросила она.
– Но, тетушка Эрми, ведь ружье могли похитить и в воскресенье! – напомнила Мэри.
– В воскресенье к нам приходили только Боб Стил и вы, Морис. Надеюсь, ты не думаешь, что ружье мог взять Боб? Ха-ха! – Чуть помолчав, она вдруг торжествующе воскликнула: – Кстати, а разве Алан Уайт не приходил к нам воскресным утром играть в теннис! Значит, я все равно права! Ружье взял Уайт – пусть даже и не Гарольд, а Алан!
Инспектор Хемингуэй метнул на нее благоговейный взгляд, а из крыла прислуги появился дворецкий Пики. Хемингуэй жестом подозвал его.
– Скажите, голубчик, вы видели в субботу мистера Уайта, когда он принес ружье, взятое у мистера Картера?
– Я не видел, как он пришел, инспектор.
– Но вообще – видели?
– Я видел, как мистер Уайт выходил из оружейной комнаты. Признаться, я даже опешил, но мистер Уайт пояснил, что мадам попросила его поставить ружье на место.
– А вы не заметили, нес ли он что-нибудь в руках?
– Да, инспектор, мистер Уайт нес свой футляр.
– Какой футляр? – встрепенулся инспектор Хемингуэй.
– Ружейный.
– Да, это верно, – вмешалась Эрминтруда. – Он принес ружье в своем собственном футляре, и я даже сказала, насколько это в духе моего мужа – отдавать ружье без футляра.
– Это был самый обычный ружейный футляр? – поинтересовался инспектор Хемингуэй.
– Нет, какая-то потертая дешевка, – брезгливо ответила Эрминтруда.
Пики осторожно кашлянул.
– С вашего позволения, мадам, я мог бы объяснить инспектору. Охотники называют такие футляры окороками, инспектор.
– В самом деле? А что-нибудь еще у него было?
– Нет, инспектор, больше ничего.
– Вы проводили его?
– Разумеется, – с легкой обидой произнес Пики.
– Что ж, тогда у меня все. – Дождавшись, пока дворецкий уйдет, инспектор произнес с видом человека, все иллюзии которого только что рассеялись прахом: – Похоже, что нам все-таки придется вычеркнуть Уайта из списка подозреваемых. Хотя и жаль.
– Не понимаю, с какой стати! – возмутилась Эрминтруда. – Я все равно убеждена, что это его рук дело!
– Да, но мое собственное чутье подсказывает мне, что ружье длиной в три фута нелегко засунуть в тридцатидюймовый футляр, – вкрадчиво произнес инспектор. – А жаль! Увы, таков уж удел полицейских. Сплошные разочарования!
