117

Баррикада пока каким-то чудом держалась, но долго ей не простоять. С каждым ударом дверь приоткрывалась все шире. Кресло упало, поэтому теперь Клио подпирала дверь своим телом, крепко, до смертельной боли прижавшись спиной к спинке кровати, упершись обеими ногами в туалетный столик.

Туалетный столик не такой уж и прочный. Он трещал, ножки не выдерживали. В любой момент он мог рухнуть, подобно креслу. А тогда маньяк откроет дверь на добрых восемнадцать дюймов.

Рой, где ты, черт возьми? Рой, Рой, Рой!..

Снизу слабо слышались звонки мобильника. Телефон прозвонил восемь раз и умолк.

Последовали четыре удара в дверь — бум-бум-бум.

Снизу снова послышался писк — мобильник понапрасну сигнализировал о входящем сообщении.

Бум, бум, бум…

Полетели щепки. Опять навалился страх.

Бум, бум, бум…

Сквозь дверь пробилась головка молотка.

Клио старалась размеренно дышать. Что делать? Господи боже, что делать?

Если у нее не хватит сил упираться, маньяк через несколько секунд ворвется в спальню.

Господи боже мой, где ты, Рой? Услышь меня, пожалуйста!

Раздался очередной удар, в двери образовалось отверстие дюйма в три-четыре. Она увидела в нем линзу противогаза, за которой мелькал глаз.

К горлу подкатил рвотный комок. В памяти мелькали лица сестры Чарли, матери, отца, Роя, которые она больше никогда не увидит.

Я не намерена здесь умирать!

Послышался громкий треск, похожий на пистолетный выстрел. На секунду показалось, что злодей выстрелил в нее. Правый нижний ящик туалетного столика раскололся, босая нога провалилась туда. Клио ее выдернула, уперлась в другой ящик, повыше. Секунду столик выдержал, потом развалился.

Отлично! Он был совершенно доволен собой. Это все равно, что открывать банку сардин, которых еще не пробовал. Чуть-чуть приоткрыл крышку, увидел крошечные соблазнительные сардинки — и ждешь, не трогаешь их. Просто знаешь, что через минуту-другую попробуешь.

Лакомый кусочек! Он внимательно ее разглядывал — раскрасневшееся лицо, округлившиеся глаза, разлохмаченные волосы. Просто создана для секса. Но придется ее успокоить, может быть, даже обездвижить. Однако не слишком.

Он отошел на пару шагов, стукнул в дверь тяжелым рабочим ботинком с металлическими подковками. Она подалась еще на добрый дюйм. Максимум, чего можно добиться с первой попытки. Теперь надо поддать газу. Крышка приоткрывается. Еще пара минут, и пташка запоет у него в руках.

Он облизнулся, уже чувствуя ее вкус и запах.

Бросил молоток, снова отошел назад, снова пнул дверь ногой.

И услышал пронзительный звонок в дверь. Выражение лица у сучки изменилось.

Ничего. Открывать не будем. Никто не войдет в наше гнездышко, правда?

Он послал ей воздушный поцелуй. Хотя она, конечно, этого не видела.