Джесси всю жизнь боялась высоты, поэтому сейчас она очень радовалась тому, что вокруг темно. Она понятия не имела, где находится, и все же упорно взбиралась вверх по металлической лесенке — похоже, по ней раньше в бункер спускались рабочие.

Она поднималась так долго, что ей показалось, будто лесенка достает до самого неба. Хорошо, что ничего не видно, иначе она непременно посмотрела бы вниз… Через каждые несколько ступенек Джесси прислушивалась. Что, если он нашел ее и теперь поднимается следом? Но похититель не подавал признаков жизни — и вообще не издавал никаких звуков.

Наконец руки нащупали ровную площадку. Она кое-как вскарабкалась на решетчатый металлический настил, на котором лежали какие-то мешки — судя по запаху, со старым цементом. Джесси взобралась на мешки и, пригнувшись, принялась вглядываться во мрак, окружавший ее со всех сторон. Она сидела тихо, боясь пошевельнуться.

Кроме тех звуков, к которым она уже привыкла за долгие часы лежания в фургоне автодома, она не слышала ничего. Равномерные гулкие удары, скрежет и скрип здесь, наверху, казались громче. Наверху, над самой головой, в покореженных металлоконструкциях завывал ветер.

Джесси лихорадочно соображала. Что он задумал? И почему не включает фонарик?

Можно ли подняться сюда как-нибудь по-другому?

В темноте слабо светился циферблат ее наручных часов. Половина десятого вечера. Сегодня воскресенье. Прошло больше суток с тех пор, как ее похитили. Что сейчас творится у нее дома? Что с Бенедиктом? Жаль, что она так и не успела познакомить его с родителями. Трусиха! Если бы они уже знали друг друга, то непременно вместе что-нибудь придумали бы!

Ищет ли ее полиция? Да, скорее всего, ищет. Джесси знала своего отца. Он наверняка поднял тревогу и забил во все колокола.

Как они там? Как сейчас мама? Папа? Бенедикт?

Она услышала вдали рокот вертолета. Вот уже во второй раз за последние полчаса.

Может быть, он как раз ищет ее.

Он тоже услышал вертолет — уже во второй раз. Мощная машина, а не маленькая тренировочная «стрекоза» из вертолетной школы в Шорэмском аэропорту. Кстати, не все вертолеты могут летать по ночам. По ночам в основном летают военные, спасатели, медики — и полицейские.

Вертолет полиции Суссекса тоже базируется на шорэмском аэродроме. Скорее всего, поводов для паники нет. Его могли поднять в воздух по многим причинам. Рокот двигателей постепенно стихал, отдаляясь на восток.

И вдруг до его слуха донесся другой звук, обеспокоивший его гораздо сильнее.

Резкий, настойчивый виброзвонок доносился спереди, из кабины. Он снял прибор ночного видения, посмотрел туда и увидел слабый, пульсирующий свет.

Ах ты, черт! Нет, нет, нет!

Мобильник сучки, который он вынул у нее из кармана… Он думал, что выключил его!

Спотыкаясь, он шагнул вперед, схватил трубку, в ярости швырнул на пол и со всей силы наступил на нее каблуком, раздавив, как большого жука.

Он никак не мог успокоиться. Давил и давил.

Обезумев от боли в глазу, злости на сучку и на себя, он весь дрожал.

Боже, боже! Ну как он мог свалять такого дурака?!

Ничего не стоит засечь местоположение мобильника, даже если он находится в ждущем режиме. Любой следователь, если у него в башке есть хоть какие-то мозги, первым делом свяжется с оператором сотовой связи…

А может, по воскресеньям компании сотовой связи не работают? Может, они не сразу дадут подробный отчет?

И все-таки рисковать нельзя. Он должен как можно скорее увезти отсюда Джесси Шелдон. Сегодня же ночью! Пока темно…

Тем важнее как можно скорее найти ее.

Она уже больше часа не подает голоса. В прятки играет. Не дура! Наверное, решила, что победила его, раз сумела забрать нож. Ничего, у него найдется еще кое-что полезное. Фонарик и прибор ночного видения.

Никогда он не увлекался книжками и прочей ерундой. Но запомнил откуда-то строчку, которая сейчас вдруг всплыла в гудящей голове: «В стране слепых и одноглазый король».

Прямо как он сейчас.

Он спрыгнул на пол и опустил на глаза прибор ночного видения. Охота началась!