— Эй! — в бешенстве вскричал он. — Эй! Эй!

Невероятно! Она сбегает не заплатив! Он вез ее из самого Лэнсинга, наездил на двадцать четыре фунта, привез по адресу, который она ему продиктовала, а она открыла заднюю дверцу — и ноги!

Ну ничего, с ним этот номер не пройдет!

Он рывком отстегнул ремень, распахнул дверцу и, спотыкаясь, трясясь от злости, выбрался из машины. Не заглушив мотор и не захлопнув дверцу, он погнался за девицей, стремительно исчезающей вдали.

Она неслась по мостовой, вниз под горку, потом повернула налево. Он понял, куда она спешит: на оживленную, ярко освещенную Сент-Джордж-роуд, где полно людей, магазинов и ресторанов. Расталкивая прохожих, он гнался за ней. Расстояние между ними стремительно сокращалось. Пассажирка обернулась через плечо и вдруг метнулась через дорогу, едва не попав под автобус. Возмущенный водитель нажал на клаксон. Ни на кого не обращая внимания, Ра бежал за ней. Некоторое время он бежал по мостовой, следом за автобусом. Ехавшая сзади машина резко затормозила.

Он ее догоняет!

Жаль, что он не прихватил с собой кусок стальной трубы из багажника. Сейчас ударил бы подлую, повалил на землю!

Между ними осталось несколько шагов.

В одной из многих школ, где он учился, его заставляли играть в регби — игру, которую он ненавидел. Но он был неплохим полузащитником и отлично ставил подножки. Скоро его отстранили от игры: сказали, что он травмирует других мальчиков и пугает их.

Пробегая под уличным фонарем, патлатая девица снова покосилась на него через плечо; он заметил в ее глазах страх.

Они стремительно приближались к ярко освещенному Приморскому параду. Он ничего вокруг не замечал. И очень удивился, когда вдруг неизвестно откуда появились двое мужчин в джинсах и куртках с капюшонами. Его волновало только одно: его деньги.

Двадцать четыре фунта.

Она от него не уйдет!

Он уже ближе!

Совсем близко!

Одним прыжком он подскочил к девице и схватил ее за плечо. Услышал, как она кричит от страха.

И вдруг его обхватили сзади за талию железной хваткой — как будто клещами стиснули. Он полетел ничком на тротуар; что-то ударило его по спине, и из него как будто выпустили весь воздух.

Потом ему заломили руки за спину. Запястья обхватило что-то холодное, металлическое. Он услышал два сухих щелчка — щелк, щелк!

Его грубо вздернули на ноги. Лицо саднило, болело все тело.

Его окружили трое мужчин в куртках и джинсах; все тяжело дышали. Один продолжал больно выкручивать ему руку.

— Джон Керридж, — сказал он, — вы арестованы по подозрению в сексуальном нападении и изнасиловании. Вы имеете право хранить молчание, но, возможно, ваши показания облегчат вам защиту на суде. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас… Вы меня понимаете?