Наши дни

Норман Поттинг сидел на зеленом стуле в кабинете для допросов Центра предварительного заключения, находящегося напротив штаб-квартиры уголовной полиции. В кабинете имелось окно, расположенное высоко под потолком, камера видеонаблюдения и микрофон. Тяжелая зеленая дверь с маленьким смотровым окошком была закрыта и заперта на замок.

Напротив сержанта, по другую сторону столика цвета гранита, сидел Джон Керридж, одетый в обязательную для здешних заключенных форму: плохо сидящий синий хлопчатобумажный спортивный костюм и легкие парусиновые туфли. Рядом с ним расположился назначенный для его защиты адвокат Кен Акотт.

В отличие от многих своих коллег, которые не слишком заботились о своем внешнем виде, когда им поручали защиту неимущих клиентов, сорокачетырехлетний Акотт всегда одевался с иголочки. Сегодня на нем был хорошо сшитый темно-синий костюм, белая рубашка — только из прачечной — и модный галстук. Чертами лица и стрижкой он напоминал многим актера Дастина Хоффмана. Он и правда обожал театральные жесты, когда пикировался с ведущим допрос полицейским в Центре предварительного заключения и когда обращался к присяжным в суде. Для полицейских Кен Акотт был настоящей костью в горле.

Керриджу, которому на вид можно было дать лет сорок с небольшим, видимо, с трудом удавалось спокойно усидеть на месте. Он то и дело приглаживал короткие, зачесанные назад волосы, ерзал на стуле, дергался, словно пытаясь освободиться от невидимых оков, и то и дело поглядывал на часы.

— Мне не принесли чай, — встревоженно заметил он.

— Уже несут, — заверил его Поттинг.

— Да, но они опаздывают на десять минут! — испуганно ответил Ра.

На столе стоял диктофон с окошками для трех кассет. Одна — для полиции, вторая — для адвоката и третья — резервная копия. Поттинг заранее вставил все три кассеты. Он собрался нажать кнопку «Запись», как вдруг адвокат сказал:

— Сержант Поттинг, прежде чем вы и дальше будете напрасно тратить мое время и время моего клиента, прошу вас взглянуть вот на что. Это было найдено ночью в доме у моего клиента, на барже «Том Ньюбаунд».

Он подтолкнул к сержанту Поттингу большой коричневый конверт.

Поттинг нехотя вскрыл его.

— Не спешите, — посоветовал Акотт.

От уверенности адвоката Поттингу стало не по себе.

Первым Поттинг вынул лист формата А-4. Компьютерная распечатка чека с интернет-аукциона eBay за покупку пары туфель «Гуччи» на высоком каблуке.

Следующие двадцать минут Норман Поттинг, все больше мрачнея, перебирал копии чеков из комиссионных магазинов и с интернет-аукционов. Чеки подтверждали покупку восьмидесяти трех из восьмидесяти семи пар туфель, найденных на барже.

— Не хватает чеков за еще четыре пары, — сказал Поттинг, хватаясь за соломинку.

— Мой клиент уверяет, что чеки остались в такси, — ответил Кен Акотт. — И поскольку ни одна пара не подходит под описание туфель, которые вы разыскиваете, я прошу немедленно освободить моего клиента из-под стражи, чтобы он больше не страдал от потери заработка.

Поттинг потребовал продолжить допрос. Но Керридж, по настоянию Акотта, на все вопросы отвечал одно и то же:

— Без комментариев.

Через полтора часа Поттинг вышел из Центра предварительного заключения посоветоваться с Роем Грейсом. Вернувшись, он признал себя побежденным.

— Ваш клиент освобождается условно на срок до двух месяцев, пока идет следствие, — предложил Поттинг в качестве компромисса.

— Мой клиент также требует, чтобы ему вернули его собственность, — заявил Кен Акотт. — У вас есть основания для того, чтобы не возвращать ему изъятые туфли, газетные вырезки, компьютер и мобильный телефон?

Поттинг отказался возвращать туфли и газетные вырезки, несмотря на то что Керридж закатил истерику. Зато мобильник и ноутбук ему вернули — все равно сотрудники Компьютерного центра уже скопировали их содержимое.

На такой компромисс Акотт согласился. Через двадцать минут Ра освободили. Адвокат отвез подзащитного домой на своей машине, прихватив его компьютер и телефон.