84

– Слушай, женщина, что за фигня?! На кой тебе аж четыре долбаных чемодана! Что с тобой, Элекс?

– Ты это о чем?

– Да о том, что я не собираюсь переть на себе твои четыре долбаных чемодана! Вот о чем!

– Так вызовем носильщика.

– А как насчет переплаты за лишний вес?

– Вик, у нас карточка «Трэвелинг клаб»! У нас особые льготы – можно хоть слона везти! Расслабься!

– Расслабься?! Черта лысого! Почему не бросить все это дерьмо здесь? Купишь новое в Сиднее – там, знаешь ли, тоже есть магазины!

Эшли, в джинсовом брючном костюме от Прады и туфлях на высоком каблуке, стояла среди груды вещей в гостиной ньюхейвенского домика на две семьи и, сердито подбоченясь, смотрела в окно. Дом стоял на холме, и оттуда открывался вид почти на весь город и часть порта, тоже входившего в городскую черту.

Из гавани грузно выполз большой паром компании «Сикэт» и взял курс на французский берег. День выдался серым и сумрачным, от влажной духоты кожа то и дело покрывалась испариной. И без того плохое настроение стремительно портилось еще больше: вот-вот начнутся месячные.

– Вот как? – с ядовитой улыбочкой переспросила Эшли. – В Сиднее и впрямь есть магазины? То есть такие места, куда можно войти и что-то купить?

– Отвали, дурища! Не смей разговаривать со мной, как с какой-нибудь гребаной шестеркой!

– Сам отвали! С какой стати мне все это бросать? Это моя жизнь!

– Что значит – это моя жизнь?

Вик, с его ростом пять футов семь дюймов, сейчас был всего на полдюйма выше Эшли, хотя всегда казался ей выше. Жилистая мускулистая фигура борца, руки, покрытые татуировками, короткая, почти под ноль, стрижка, красивое, хоть и грубоватое лицо… В одежде он тоже придерживался военного стиля. Сейчас на нем была пятнистая камуфляжная куртка поверх черной майки, мешковатые штаны цвета хаки и высокие черные сапоги на шнуровке.

– А-а-а, ты хочешь сказать, твоя жизнь – это Майкл? Или, может, Марк? Эти два сопляка – твоя жизнь? Или я что-то не так понял? Мне-то казалось, что твоя жизнь – это я, сука ты чертова!

– Я тоже так думала, – прошипела Эшли сквозь стиснутые зубы, едва сдерживая слезы.

– Так какого дьявола ты тогда выпендриваешься?

– Никакого.

Вик схватил ее за плечи и развернул к себе лицом.

– Элекс, угомонись! Все хорошо! Мы почти дома! Ты просто успокойся, и все.

– Я совершенно спокойна. Это ты – комок нервов.

Вик притянул ее к себе. Заглянул в зеленые глаза. Нежно откинул со лба несколько прядок.

– Я люблю тебя, – жарко выдохнул он. – Как же я тебя люблю, Элекс!

Эшли обвила руками шею Вика и на мгновение страстно прижалась к нему губами.

– Я тоже люблю тебя, Вик. И всегда любила.

– Но благополучно забывала обо мне, когда трахалась с Марком, а потом с Майклом. И с целой кучей придурков до них.

Она сердито отпрянула, едва не споткнувшись о чемодан:

– Господи, что на тебя нашло?!

– Ах, что на меня нашло?! У нас получился крупный облом, вот что!

– Никакого облома, Вик! Мы раздобыли, что нам требовалось.

– Паршивые миллион двести тысяч! И угробили целых полгода!

– Ни ты, ни я не могли заранее знать, как все обернется, да еще предусмотреть эту чертову аварию.

– Надо было все разыграть по-другому. Ты могла выкопать Майкла, потом с ним обвенчаться, и мы получили бы половину его денег, да еще и все бабки партнера в придачу!

– Вик, на это ушло бы много месяцев, а может, и лет. Они до последнего надеялись осуществить свой грандиозный проект. А так мы быстро добились своего. Кстати, если бы ты не просадил половину наших денег, мы оба вообще здесь бы не оказались. Понятно?

Он покосился на часы:

– Нам пора брать ноги в руки, коли хотим успеть на самолет.

– Я готова.

– Ты ведь понятия не имеешь, Элекс, как все это для меня мучительно! Что мы делаем? Я целый год прячусь, ты же трахаешься с Майклом и Марком, а до них – с этим козлом Ричардом в Чешире, не говоря уже о Джо Кервине и Джулиане Уорнере.

– Вик, я просто ушам своим не верю! Я делала то, что от меня требовалось: выполняла необходимую часть сделки. Так?

– Нет, не так!

– Но ведь под конец ты всегда платил им с лихвой! Чем же еще недоволен? А сейчас я, плюс ко всему, уберегла себя и тебя от медового месяца с Майклом!

Вик вновь бросил нетерпеливый взгляд на часы:

– Договорим в машине – до отъезда у меня есть еще одно дельце.

Он вынес ее чемоданы в холл и, вернувшись в гостиную, отодвинул от стены диван. Потом австралиец опустился на колени и отогнул угол ковра.

– Вик! – позвала его Эшли.

Он поднял голову:

– Что?

– А может, давай просто бросим его там?

– Бросим?!

– Майкл ведь никуда не денется, так? Сам он никак не вылезет… и даже говорить не способен…

– Я хочу отправить парня на тот свет, чтоб не мучился.

– А может, просто оставим все, как есть? Его здесь никто не найдет.

– Дай мне десять секунд, и я сверну ему шею.

– Но зачем?

Вик изумленно воззрился на сообщницу:

– Ты что, дрянь, влюбилась в него?

– Ничего подобного! – вспыхнула Эшли.

– Когда я избавлялся от других, ты и слова не говорила. Что такого особенного в твоем Майки?

– Ничего!

Он отпустил угол ковра, встал и задвинул диван на место. Потом переставил кофейный столик.

– Ты права, Элекс. Сам он не выберется. Зачем жалеть какого-то осла, избавляя его от мучений? Пусть сдохнет с голоду – один, в темноте. Ну как, довольна?

Эшли кивнула.

– Ты читал сегодняшние газеты?

– Нет, подчищал за собой следы. Зато вчерашние читал – волноваться не о чем. А новости узнаем в аэропорту. – Вик ухмыльнулся. – Но уж потом – никаких заморочек на эту тему, идет?

Через пять минут чемоданы Эшли были заброшены в багажник «мерседеса» вместе с объемистым вещмешком Вика. Он запер входную дверь и сунул ключи в карман.

– Как думаешь, не вернуть ли их в агентство?

– Дом арендован на пять месяцев вперед! Хочешь, чтобы сюда явились копы и начали вынюхивать? Вот что, милая: недельку-другую сюда определенно не стоит совать нос!

Эшли, не ответив, пристегнулась ремнем безопасности и в последний раз посмотрела на покидаемое жилище из окна машины. Странный дом отлично подходил им благодаря своему изолированному положению. Ближайшие соседи жили в четверти мили отсюда. А после того, что случилось в прошлый вторник, этот дом стал просто идеальным убежищем, хотя и не отличался ни красотой, ни изяществом, ни гармонией. Его построили в тридцатых годах прошлого века посреди окруженной кустарником пустоши, и с тех пор вокруг так ничего и не изменилось. Дом смахивал на недоделанную, усеченную половину двухквартирного особняка. Вначале сбоку размещался гараж, но потом его переделали в гостиную.

Вик завел мотор. Через час они будут в аэропорту Гатуик. Завтра, а может, уже сегодня – Эшли всегда путалась во временных поясах – они будут дома, в Австралии. Подумать только – дома! По лобовому стеклу бежали капли дождя. Невзирая на это, девушка надела новенькие темные очки от Гуччи. А стричь ей волосы пришлось Вику – времени на парикмахерскую уже не было; утром Эшли натянула короткий черный парик. Если их вычислили и объявили в розыск, в аэропорту станут искать Эшли Харпер. На то, что легавые докопаются до Элекс Хурон, – всего один шанс из тысячи. Посмотрев на паспорт в сумочке, действительный еще целых два года, она улыбнулась. Разумеется, никому и в голову не придет в чем-либо заподозрить Энн Хемпсон.

Вик перевел рычаг в положение «вперед» и недоуменно наморщил лоб.

– Где этот чертов тормоз?

– Вот рукоятка – потяни за нее.

– Зачем им на фиг вместо тормоза – рукоятка? Почему ты не взяла обычную машину?

– Что может быть обычнее «мерседеса»?

– Машина с нормальным ручным управлением!

– Ради бога, прекрати!

– Пока, придурок! – опустив стекло, проорал Вик. – Желаю тебе поскорее сдохнуть!

– Вик!

– Что? – Он, выжав газ, погнал машину по проселочной дороге. «Мерседес» так и скакал по колдобинам: наверное, городские власти просто забыли, что тут есть дорога. – В чем дело? Уже соскучилась по члену своего дружка?

– Знаешь, что я тебе скажу… Он у него больше твоего!

Вик грубо ударил ее по лицу. Машину занесло на травянистую обочину, потом вновь вынесло на дорогу – они буквально перепрыгнули через яму.

– Ну что, врезал мне – и полегчало?

– Шлюха проклятая!

Они доехали до перекрестка и повернули направо, к современному жилому массиву, окруженному молодыми деревцами.

– А ты, Вик, – сутенер, да еще и садист, понимаешь? Тебе стало легче? Ведь любишь же спускать пар, мучая таких, как Майкл?

– А ты спускаешь пар, трахаясь с ним и зная, что однажды и впрямь оттрахаешь по самое не хочу! – Он посмотрел на нее, бешено крутанув руль. Машина вылетела на шоссе.

Все произошло так быстро, что Эшли почти ничего не почувствовала: просто вдруг стало темнее. Громкий удар. Ее сильно тряхнуло. Одно ухо оглохло. Дурацкая мысль, но казалось, будто в салоне распороли перьевую подушку. Завоняло кордитом. И тут же послышался сигнал клаксона.

– О, черт, черт, черт! – Вик замолотил кулаком по рулю. Из выпуклости посреди баранки торчала сдутая, как использованный презерватив, подушка безопасности, вторая безвольно обмякла у самой его головы.

– Ты в порядке? – спросил он Эшли.

Та кивнула, испуганно глядя на вздыбившийся, разбитый капот. Фирменная звездочка «мерседеса» исчезла. В нескольких ярдах от них посреди дороги стоял еще один автомобиль – белый.

Вик попытался выйти из машины, но не смог: заклинило дверцу. Тогда он навалился всей тяжестью, наконец, жалобно заскрипев на петлях, та поддалась.

Дверца со стороны Эшли открылась свободно. Она отстегнула ремень и, пошатываясь, вылезла из салона. Зажав пальцами нос, продула уши. И только потом увидела изумленное лицо седовласой женщины, сидевшей за рулем той, другой машины – «сааба» с помятым носом.

Вик быстро оглядел «мерседес». Правое переднее колесо разбито, скручено и вдавлено в моторный отсек. Вне всяких сомнений, ехать на этой штуке сейчас невозможно.

– Ах ты, проклятая глупая сука! – заорал Вик на старушку в «саабе», перекрикивая надрывные вопли клаксона еще недавно новенького и роскошного автомобиля.

Эшли увидела, что к ним подъезжает еще одна машина, а навстречу движется микроавтобус. И еще – к месту происшествия бежал какой-то молодой человек.

– Вик! – с тревогой крикнула она. – Ради бога, оставь, нам пора сматываться!

– Точно, пора! Ну и что ты, мать твою, предлагаешь?