24
Проснувшись, Майкл заплакал. Он не знал, что делать, чувствовал себя таким беспомощным! Сейчас пятница, третий час утра. Завтра у него свадьба. А сегодня надо бы перелопатить миллион дел.
Кто забрал дыхательную трубку? Может, барсук утащил к себе в нору? Но на кой черт барсуку сдалась резиновая трубка? И потом, так тяжело барсуки не ступают. Нет, сюда точно приходил человек!
Кто?
Зачем?
Где Эшли – любимая, милая, красивая, заботливая? О чем она сейчас думает, что творится у нее на душе?
Майкл не переставал надеяться, что все происходящее – какой-то дурной сон, что еще минута – и он проснется у себя в постели рядом с Эшли. Дичь какая-то!
Вдруг послышалось шипение – резкое и четкое. Уоки-токи!
– Ты хоть врубаешься, сколько от них вреда? – прогундосил чей-то голос с техасским акцентом. – Эй! Врубаешься, чувак?
Майкл принялся отчаянно искать в темноте фонарик.
– Знаешь, а куча народу совсем в это не въезжает, – тем временем продолжал голос. – Паршивые экологи талдычат, что, мол, надо беречь природу, только они в этом – ни уха ни рыла, сечешь?
Отыскав рацию, Майкл включил микрофон.
– Алло! – торопливо сказал он. – Алло! Дэви?
– Ага, это я с тобой разговариваю! Но ведь ты-то не врубаешься, верно я говорю?
– Алло, ты кто?
– Слышь, друг, какое тебе дело, кто я такой? Вся беда в том, что пять паршивых кроликов сжирают почти столько же травы, сколько одна овца. Вот и подсчитай.
Майкл крепко сжал черную коробочку. Он был в полном недоумении. Может, у него галлюцинации? Что, черт побери, происходит?
– Позови Марка! Или Джоша… Люка… Пита… наконец, Роббо!
Несколько секунд его собеседник молчал.
– Алло! – крикнул Майкл. – Ты меня слышишь?
– Да, дружище, я никуда не делся.
– Кто ты такой?
– Можешь звать меня Человек Без Имени!
– Слушай, Дэви, шутка зашла слишком далеко, понимаешь? Слишком далеко, черт возьми! Прошу тебя, вытащи меня отсюда!
– Правда, здорово – две сотни кроликов?
Майкл уставился на рацию. Кто бы с ним сейчас ни разговаривал, у него явно не все дома! Неужели это псих, который только что увел у него дыхательную трубку?
– Слушай, – сдерживаясь из последних сил, прошипел Майкл. – Мои друзья запихнули меня сюда шутки ради. Ты не мог бы вытащить меня отсюда?
– Что, дела хреново?
– Не то слово, – по-прежнему не понимая, что происходит, ответил Майкл.
– А что скажешь насчет двухсот кроликов?
– А что, по-твоему, я про них должен сказать?
– Ты прикинь: кто стреляет две сотни кролей, тот крутой мэн, усек?
– Точно, – не стал спорить Майкл. – Совершенно с тобой согласен.
– Значит, мы с тобой настроены на одну волну. Круто!
– Точно. Круто.
– Круче не бывает, верно, друг?
– В самую точку, – сказал Майкл, пытаясь подстроиться под собеседника. – Так, может, поднимешь крышку, и мы все обсудим лицом к лицу?
– Устал я чего-то. Пойду подавлю подушку, усек?
Майкл запаниковал.
– Постой, не уходи! Давай еще поболтаем. Расскажи еще о кроликах, Дэви!
– Я же говорил. Называй меня Человек Без Имени!
– Ладно, Человек Без Имени, у тебя, случайно, не завалялось пары таблеток панадола? Голова просто раскалывается.
– Панадола?
– Да.
Молчание. Треск.
– Алло! – крикнул Майкл. – Ты еще здесь?
– Панадол? – хихикнул Дэви.
– Да ладно, вытащи меня отсюда!
– Все зависит от того, откуда – «отсюда»? – после долгой паузы произнес Дэви.
– Да здесь я, в этом чертовом гробу!
– Не вешай мне лапшу на уши.
– Я и не вешаю.
Смешок.
– Не вешай лапшу, идет, Шерлок?
– Идет! Никакой лапши, Шерлок!
– Мне пора, уже поздно. Спать пора!
– Эй, подожди, пожалуйста… пожалуйста…
Рация умолкла.
В угасающем луче фонарика Майкл увидел, что за последний час вода значительно поднялась. Он измерил глубину ладонью. Час назад вода доходила до середины указательного пальца.
Теперь она полностью закрывала ладонь.
