Глава 2
Когда Адаму наконец удалось совладать с ногами, он бросился за незнакомцем.
Слишком поздно.
Мужчина садился на пассажирское сиденье серой «хонды-аккорд». Машина тронулась. Адам подбежал, чтобы взглянуть на нее поближе и запомнить номера, но успел только определить, что машина из родного штата Нью-Джерси. Но вот «хонда» развернулась, чтобы выехать со стоянки, и он заметил кое-что еще.
За рулем сидела женщина.
Молодая, с длинными светлыми волосами. Когда уличный фонарь осветил ее лицо, Адам увидел, что она глядит на него. Их глаза встретились всего на мгновение, но Адам прочел во взгляде незнакомки беспокойство или даже жалость.
К нему.
Машина с ревом умчалась. Кто-то окликнул Адама, и он поплелся обратно в зал.
* * *
Они начали с отбора в домашнюю команду.
Адам пытался включиться, но звук доносился до него, будто сквозь мутное стекло дверцы душевой кабинки. Коринн облегчила ему задачу. Она расставила по порядку всех мальчиков, которые уже прошли пробы на членство в команде шестиклассников, и выбирать придется только из оставшихся. На самом деле – и это единственная причина, почему он здесь оказался, – нужно сделать так, чтобы их сын Райан, шестиклассник, попал в команду звезд, которая будет играть на выездах. Томас, их старшенький, второй год учился в школе последней ступени, а в возрасте Райана оказался «за бортом» звездной команды, потому что – по крайней мере, так думала Коринн, и Адам отчасти разделял ее мнение – родители недостаточно активно включились в процесс отбора. Очень многие отцы пришли сюда нынче не столько из любви к игре, сколько для защиты интересов своих детей.
Включая Адама. Прискорбно, но что поделаешь.
Адам пытался отвлечься от услышанного – кто вообще этот тип? – но ничего не получалось. Зрение его туманилось при взгляде на собранные Коринн «разведывательные данные». Жена была донельзя обстоятельна, почти дотошна, когда расставляла мальчиков по порядку от лучшего к худшему. Вот одного из претендентов зачислили в команду, и Адам будто в полусне вычеркнул из списка его имя. Он изучал каллиграфический почерк супруги – образец для подражания, шаблон, плакатики с такими буквами ваш учитель в третьем классе прикреплял кнопками к доске. В этом была вся Коринн. Это она приходила на уроки и плакалась, что провалит тест, а в результате писала его лучше всех и получала свою пятерку. Она была умная, послушная, красивая и…
Лживая?
– Перейдем к выездным командам, ребята, – скомандовал Трипп.
Зал снова огласило эхо скрежещущих по полу стульев. Все еще пребывая в тумане, Адам присоединился к кружку из четырех мужчин, которые решат, кого взять в выездные команды «А» и «Б». Тут уж действительно было за что бороться. Домашняя лига выступала только дома. Лучшие игроки составляли команды «А» и «Б», которые участвовали в турнирах и путешествовали по всему штату.
«Новые игрульки». Почему эти слова звучат как тревожный сигнал?
Главным тренером команды был Боб Байме, но Адам всегда называл его про себя Гастоном, по имени героя из диснеевского мультфильма «Красавица и чудовище». Боб был похож на огромную сдобную булку, широко улыбающуюся, но такую улыбку увидишь только на лице идиота. Он был громогласен, напыщен, жаден и глуп; куда бы и когда бы Боб Байме ни шел, с важным видом размахивая руками, казалось, что его шествие сопровождает песенка из мультика: «Кто самый ловкий / бойкий / меткий? Гастон!»
«Выкинь из головы, – уговаривал сам себя Адам. – Этот чужак просто пошутил с тобой…»
Набрать команды – секундное дело. Каждому ребенку были выставлены оценки от одного до десяти баллов в разных категориях – упражнение с палкой, скорость, сила, ловкость и прочее. Все они складывались, и вычислялся средний балл. Теоретически нужно было просто пробежаться по списку и отчеркнуть восемнадцать первых, которые попадут в команду «А», и следующих восемнадцать – для команды «Б», остальные – в пролете. Чего проще. Но сперва каждый родитель должен убедиться, что его сын попал в список тех, кого готовил он сам.
Ладно, хорошо, сделано.
Потом начали просматривать рейтинги. Дело продвигалось быстро, пока не дошло до самых последних претендентов на членство в команде «Б».
– Джимми Хох должен быть включен, – заявил Гастон.
Боб Байме говорил редко. По большей части он делал заявления.
Один из мышеподобных ассистентов Гастона – имени его Адам не знал – промямлил:
– Но Джек и Логан стоят в списке выше его.
– Да, верно, – провозгласил Гастон. – Но я знаю этого мальчика. Джимми Хох. Он играет лучше этих двоих. Просто плохо выступил на отборе. – Толстяк кашлянул в кулак и продолжил: – К тому же у Джимми был тяжелый год. Его родители развелись. Мы должны дать ему передышку и взять в команду. Так что если никто не видит тут проблемы…
Он начал записывать имя Джимми.
Адам услышал свой голос:
– Я вижу.
Все взгляды обратились на него.
Гастон наставил на Адама подбородок с ямочкой:
– Простите?
– Я вижу тут проблему, – повторил Адам. – У Джека и Логана более высокие баллы. У кого из двоих выше?
– У Логана, – уточнил один из ассистентов.
Адам быстро просмотрел список и нашел нужные цифры.
– Верно. Значит, в команде должен быть Логан. У него лучше баллы и выше рейтинг.
Ассистенты не разинули рот с громким изумленным «а-а-а», хотя могли бы. Гастон не привык к возражениям. Он подался вперед, обнажая крупные зубы.
– Не обижайтесь, но вы тут просто замещаете свою жену.
Он слегка подчеркнул слово «жену», как будто если человек кого-то замещает, то он не настоящий мужчина.
– Вы даже не ассистент тренера, – продолжил Гастон.
– Правильно, – согласился Адам. – Но я умею читать числа, Боб. Средняя оценка Логана – шесть целых семь десятых, а у Джимми – всего шесть целых четыре десятых. Даже при современных достижениях математики шесть целых и семь десятых – это больше, чем шесть и четыре. Я могу нарисовать график, если нужно.
Гастон не врубился в сарказм.
– Но я ведь только что объяснил: имеются смягчающие обстоятельства.
– Развод?
– Именно.
Адам посмотрел на помощников главного тренера, а те вдруг обнаружили нечто завораживающе интересное на полу, прямо у себя под ногами.
– Хорошо, а вам известно, что происходит дома у Джека или у Логана?
– Я знаю, что их родители вместе.
– Значит, для нас теперь это решающий фактор? – спросил Адам. – У вас очень удачный брак, не так ли, Га… – Он чуть не назвал толстяка Гастоном. – Боб?
– Что?
– Вы и Мелани. Вы самая счастливая пара, какую я знаю.
Мелани была маленькой, светленькой и бойкой, она постоянно моргала, будто ее только что шлепнули по лицу. Гастону нравилось прилюдно трогать ее за задницу – не столько чтобы выразить свою к ней привязанность или даже любострастие, сколько для демонстрации права собственности на эту женщину.
Боб отклонился назад, тщательно подбирая слова:
– У нас удачный брак, да, но…
– Значит, это должно уменьшить оценку твоего сына хотя бы на полбалла, верно? В результате рейтинг Боба-младшего понижается – дайте-ка мне взглянуть… до шести целых трех десятых балла. Команда «Б». Значит, если мы повысим оценку Джимми, потому что у его родителей проблемы, то не должны ли мы снизить баллы вашему сыну, раз уж ваша пара так чертовски совершенна?
– Адам, вам нездоровится? – поинтересовался один из ассистентов Боба.
Адам вскинул голову в сторону спросившего:
– Ничуть.
Гастон начал разминать руки.
«Коринн все это выдумала. Она вообще не была беременна».
Адам уперся взглядом в глаза толстяку. «Ну, давай, приятель, – подумал он про себя. – Сегодня или никогда». Гастон был здоровым и мускулистым, но из тех, у кого вся сила только напоказ. Поверх плеча Гастона Адам видел изумленное лицо Триппа Эванса.
– Тут не судебный зал, – сказал Гастон, сверкнув зубами. – Это ни в какие ворота не лезет.
Адам четыре месяца как не был в судебном зале, но не стал утруждать себя поправками. Он потряс в воздухе листками.
– Эти оценки собраны здесь неспроста, Боб.
– Как и мы все, – сказал Гастон, взъерошивая свою черную гриву. – Тренеры. Ребята, которые годами наблюдали за этими детьми. Решающее слово за нами. Как главный тренер, я закрываю торги. Джимми старательный. Это тоже не лишнее. Мы ведь не компьютеры. Мы используем все инструменты, которые есть в наличии, чтобы выбрать самых достойных. – Он примирительно раскинул ручищи, пытаясь урезонить бунтаря. – И, кроме того, мы говорим о последнем парнишке в списке команды «Б». Всего-то и делов.
– Могу поспорить, что для Логана это очень важное дело.
– Я – главный тренер. Последнее слово за мной.
В комнате поднялся шум. Отцы семейств начали расходиться. Адам открыл было рот, чтобы сказать что-то еще, но какой смысл? Он не победит в этом споре, и чего ради он вообще его затеял? Он об этом Логане слыхом не слыхивал. Спор немного отвлек его от сумятицы, которую оставил в душе незнакомец. Не больше. Адам это знал. Он встал со стула.
– Куда ты? – спросил Гастон, искушающе выставив под удар подбородок.
– Райан в команде «А», верно?
– Верно.
Вот для чего пришел сюда Адам – чтобы защитить, если понадобится, своего сына. Сделано. Остальное – мусор, обломки кораблекрушения.
– Приятного вечера, ребята.
Адам вернулся к бару. Он кивнул Лену Гилману, шефу городской полиции, которому нравилось работать за стойкой, потому что это сдерживало любителей порулить «под газом». Лен кивнул в ответ и придвинул к Адаму бутылку «Бада». Адам с чуть преувеличенным смаком открутил крышку. К нему бочком пробрался Трипп Эванс. Лен скользящим движением отправил бутылку «Бада» и ему. Трипп взял ее и чокнулся с Адамом. Мужчины пили молча, участники собрания расходились. Звучали прощальные «пока» и «бывай». Гастон драматически поднялся – с такой фигурой драматизм давался ему легко – и стрельнул взглядом в Адама. Тот качнул бутылкой, салютуя толстяку: мол, будь здоров. Гастон свирепо выкатился вон.
– Заводишь друзей? – спросил Трипп.
– Я общительный, – ответил Адам.
– Ты разве не знаешь, что он вице-президент оргкомитета?
– Как бы не забыть в следующий раз припасть к его стопам, – сказал Адам.
– Я президент.
– В таком случае мне лучше запастись наколенниками.
Трипп одобрительно закивал.
– У Боба сейчас нелегкие времена.
– Этот Боб – брехун паршивый.
– Да уж. Знаешь, почему я остаюсь президентом?
– Девчонок кадрить?
– И это тоже. А еще потому, что стоит мне уйти, и следующий в очереди – Боб.
– Содрогаюсь. – Адам начал опускать бутылку. – Я, пожалуй, пойду.
– Он без работы.
– Кто?
– Боб. Потерял работу больше года назад.
– Печально, – сказал Адам, – но это не оправдание.
– Я и не оправдываю его. Просто хотел, чтоб ты знал.
– Понял.
– Так вот, – продолжил Трипп Эванс, – Боб нанял одного охотника за головами, чтобы тот помог ему найти работу, – очень известного и важного хедхантера.
Адам поставил пиво:
– И?
– И этот важный хедхантер ищет Бобу работу.
– Ты уже говорил.
– Его имя – Джим Хох.
Адам замер:
– Так это отец Джимми Хоха?
Трипп ничего не ответил.
– Поэтому он хочет взять парнишку в команду?
– А ты думаешь, Боба волнует развод его родителей?
Адам покачал головой:
– И тебя это устраивает?
Трипп пожал плечами:
– Тут все нечисто. Если родители начинают вмешиваться в спортивные занятия детей, то получается, знаешь, как львица носится со своим детенышем. Иногда ребенка принимают потому, что он живет по соседству. Иногда потому, что у него мамаша хороша собой и откровенно одевается на игры…
– Ты это по своему опыту знаешь?
– Виноват. А иногда ребенка берут в команду потому, что его папочка помогает кое-кому найти работу.
– Старина, ты что-то слишком циничен для рекламщика.
Трипп улыбнулся:
– Да, знаю. Но мы всегда так говорим. На что ты готов пойти ради близких? Ты никогда никому не причиняешь зла; я никогда никому не причиняю зла. Но если кто-то угрожает твоей семье, если речь идет о спасении твоего ребенка…
– Мы убьем?
– Оглядись по сторонам, дружище. – Трипп простер руку. – Этот город, эти школы, эти программы, эти дети, эти семьи… Иногда я просто сижу и не могу поверить: какие мы все счастливчики. Мы, понимаешь ли, проживаем мечту.
Адам понимал. В общих чертах. Ему тоже пришлось заплатить за эту мечту, пройдя путь от дешевого государственного защитника до известного, высокооплачиваемого адвоката по вопросам недвижимости. А стоило ли оно того?
Адам сомневался.
– То есть Логан тоже должен заплатить свою цену?
– С каких это пор жизнь стала справедливой? Послушай, у меня были клиенты из одной крупной автомобильной компании. Да, ты знаешь название. И вот недавно читаешь в газетах, что они скрывали проблему с рулевыми колонками. Многие люди покалечились или даже погибли. Эти автомобильщики, вообще-то, очень милые. Нормальные. Как же они могли? Как могли ради бабок накосячить такое, что погибли люди?
Адам понимал, куда их приведет этот разговор, но с Триппом всегда было приятно пускаться в путь.
– Потому что они коррумпированные скоты?
Трипп нахмурился:
– Ты знаешь, что это не так. Они как сотрудники табачных компаний. Разве те тоже негодяи? Все до единого? А что ты скажешь про святош, которые замалчивают церковные скандалы, или, я не знаю, про тех, кто загрязняет реки? Они все коррумпированные скоты, Адам?
Таков был Трипп – папаша-философ из пригорода.
– Вот ты мне и скажи.
– Все зависит от точки зрения, Адам. – Трипп усмехнулся, снял кепку, пригладил пряди редеющих волос и нацепил ее обратно. – Мы, люди, не видим как есть. Наши взгляды всегда предвзяты. Мы блюдем собственные интересы.
– Во всех этих примерах я обратил внимание на одну вещь… – сказал Адам.
– Какую?
– Деньги.
– Это корень всех зол, дружище.
Адам вспомнил о незнакомце. Потом подумал о своих сыновьях: они сейчас дома. Может быть, делают уроки или играют в видеоигры. Промелькнул и образ жены, которая была на учительской конференции в Атлантик-Сити.
– Не всех зол, – отозвался Адам.
