45
Трубку сняла женщина. Голос вежливый:
– Да, слушаю вас.
От него требовалось проявить тактичность. Не исключено, что у Тины Маккей был тайный роман с кем-то из обитателей этой квартиры.
– Вас беспокоит детектив-констебль Брэнсон из полиции Хоува. Мне нужно по службе задать вам пару вопросов. Скажите, мистер Роберт Мейсон проживает по этому адресу?
– Роберт Мейсон? Нет, никакого Роберта Мейсона здесь нет. Может, вы имеете в виду Дейва Мейсона?
– Нет, нам нужен Роберт Мейсон.
– Видимо, вы что-то перепутали. Моего мужа зовут Дейв.
– А вы, случайно, не знаете никого по имени Роберт Мейсон?
Женщина немного подумала, а потом ответила:
– Нет, к сожалению, не знаю.
Похоже, она говорила правду.
Гленн поблагодарил ее, повесил трубку и вычеркнул номер из списка. Осталось проверить еще девять. Пока шесть отрицательных результатов. Один номер не отвечает, в двух местах включились автоответчики, но имя хозяина в записи не прозвучало. Гленн в очередной раз помянул недобрым словом Саймона Роубака из Большого Лондона, втравившего его в эти поиски.
Было без четверти пять, и он только что вернулся в отделение: вместе с коллегами выезжал на задержание экс-чемпиона по кикбоксингу, которого подозревали в наркодилерстве. Они отправились к нему большой командой, опасаясь, что подозреваемый будет сопротивляться. Но тот оказался жалкой развалиной, этаким стариком, пребывавшим в наркотическом ступоре, и никаких проблем у них не возникло.
Гленн позвонил по десятому номеру в списке. Вычеркнул и его. Оставалось еще пять. В десять минут шестого он набрал номер, по которому не сумел дозвониться ранее. На сей раз вместо автоответчика раздался беззаботный мужской голос с американским среднеатлантическим выговором:
– Роберт Мейсон слушает.
Гленн представился, потом спросил, говорит ли что-нибудь его собеседнику имя Тина Маккей.
– Тина? – Мейсон разом утратил всю свою жизнерадостность. – Конечно. Да мы же вместе с ней завтракали совсем недавно. А потом она бесследно исчезла – вот ужас-то, я читал в газете. Вы ее нашли?
– К сожалению, пока нет. Вам не составит труда ответить на несколько вопросов? Я бы подъехал к вам.
– Конечно. Можете приехать прямо сейчас? А то мне в семь нужно уходить.
Гленн должен был вернуться домой в шесть тридцать: сегодня была его очередь сидеть с Сэмми, по понедельникам Ари ходила на вечерние лекции по английской литературе. Но не объяснять же это Роберту Мейсону! И Гленн сказал ему:
– Отлично, сейчас буду.
Интуиция подсказывала ему, что Роберт Мейсон не причастен к исчезновению Тины Маккей, а увидев этого человека двадцать минут спустя, Гленн утвердился в своем убеждении. Мейсону было слегка за тридцать; он работал музыкальным продюсером и жил в роскошной, претенциозно отделанной квартире с видом на море, кстати, совсем рядом с Корой Берстридж. Мейсон познакомился с Тиной на презентации одной книги и пригласил ее на свой традиционный воскресный ланч, на котором, как он сам выразился, «сводил друг с другом людей искусства». Все очень просто. Можно сказать Роубаку, что Роберт Мейсон тут ни при чем.
Эта версия завела в тупик.
На обратном пути Гленн медленно проехал мимо «Полумесяца Аделаиды», где прежде жила Кора Берстридж. Дождь прекратился, и вечернее солнце пробивалось сквозь тучи над Ла-Маншем. Начался отлив. На волноломе, опутанном водорослями, сидели чайки. Какой-то старик ходил туда-сюда с металлоискателем по мокрому песку за кромкой галечного пляжа. Именно этот вид и открывался из окна Коры Берстридж.
Гленн посмотрел на эркерное окно в квартире актрисы на третьем этаже и подумал, нет ли там сейчас кого-нибудь. А кто там мог быть? Ее дочь Эллен? Он звонил ей в Лос-Анджелес, сообщил о смерти матери. Судя по голосу, женщина очень расстроилась, и к ее скорби примешивалось чувство вины: родственники самоубийц часто корят себя. Вот только было ли самоубийство?
«Я все еще здесь, Кора. Я ни за что не отступлюсь. Сижу сейчас в машине рядом с твоим домом. Я думаю о тебе денно и нощно. Я любил тебя не только за красоту, но и за талант. Ты столько дала мне, так обогатила мою жизнь, что я сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуть тебе долг. Клянусь».
Он вместе с Сэмми построил башню из конструктора «Лего», потом уложил сына в постель и прочитал ему рассказ Роальда Даля. Сэмми любил засыпать, посмеявшись над какой-нибудь историей, и Гленну нравилось смотреть, как закрываются глазки на его улыбающемся личике.
Ари оставила ужин в микроволновке, нужно было только разогреть. Но когда в половине одиннадцатого жена вернулась домой с лекции, размышляя о творчестве Грэма Грина и о странных персонажах его романа «Брайтонский леденец», то обнаружила на полу свалку кубиков «Лего», на диване – Гленна, с головой погрузившегося в труд профессора Найджела Киркхама «Патологоанатомическое исследование», а в микроволновке – нетронутую куриную запеканку с грибами, помидорами, фасолью и картошкой, остывшую, словно труп в морге.
Стараясь держать себя в руках, Ари слабо улыбнулась мужу, присела рядом с ним, уткнулась носом в его щеку.
– Интересная книга?
Вместо ответа он повернул голову и посмотрел на нее большими круглыми глазами, мутными от усталости.
