Прощание Ханы с Федей было невероятно трогательным.

Смелая, решительная, неунывающая и острая на язык японка прижалась к мужу, спрятала лицо у него на груди и тихонько всхлипывала.

А Федор мягко-мягко обнимал жену и нежно-пренежно гладил ее по спине и голове, что-то тихо нашептывая. Четырехлетний Андрейка стоял, схватившись ручонкой за отцовы брюки и с испугом смотрел на родителей.

Я прекрасно понимала свою подругу. Федор только четыре месяца назад вернулся из экспедиции к Психее. Почти полтора года они с Ханой были врозь. А теперь уже она улетает на долгих два года в крайне опасную экспедицию. Мне страшно даже подумать, что чувствует моя подруга.

Впрочем, не ей одной сейчас тяжело.

Вон, чуть поодаль, еще одна троица. Катя Новкина прощается с мужем и восьмилетним Ярополком. И наш планетолог - Денис Колесников о чем-то тихо разговаривает с женой и двумя сыновьями. Света тихонько кивает, поминутно утирая мокрые глаза.

Очень грустное прощание сегодня. И я даже немного рада, что нас с Игорем никто не провожает. Мама сидит с дедушкой. Он совсем плох. После того, как полгода назад умерла бабушка Оля, он почти потерял желание жить.

"Вот дождусь, когда ты взлетишь, моя звездочка, и отправлюсь в путешествие"

У меня тоже навернулись слезы.

Вообще, последние годы были для меня очень тяжелыми. Ушли из жизни бабушка и Андрей Игоревич. Сильно болела мама. Давит моя личная неустроенность, отсутствие рядом любимого человека и понимание, что детей у меня уже наверняка не будет.

И напряженные тренировки, занявшие три года. Изучение двух дополнительных специальностей, чтобы внутри команды была полная взаимозаменяемость. А ведь еще и докторскую надо было писать! Диссертация вытянула из меня все соки. Правда, она получилась очень весомой, и Абрам Иосифович даже заявил после защиты, что отпускать меня в космос - немыслимое расточительство ценнейших научных кадров. Хорошо, что никто его не послушал.

Игорь положил мне руку на плечо, крепко его пожал.

Я благодарно взглянула на командира.

За долгие годы совместных тренировок и полетов мы с ним настолько тонко научились друг друга чувствовать, что никакие слова не нужны.

- Я ощущаю себя чуть ли не предателем, - очень тихо прошептал Игорь.

Я тихонько кивнула.

То же самое чувство. Нам с командиром предстоит оставаться на корабле, облететь Калипсо и Ганимед, а эта троица будет на поверхности Европы, вернее, в толще ее льда, спасаясь от смертоносной радиации. И любая самая маленькая авария, любая неучтенная мелочь может стать для них смертельной.

Все-таки на этот раз руководство явно перемудрило с риском.