Полковник Игорь Мыскин сидел в своем кабинете и думал, как он докатился до жизни такой?

А причиной послужил "тектонический сдвиг" в руководстве. Андрей Николаевич, одиннадцать лет руководивший центром подготовки космонавтов, заявил, что: "Стар я стал с этими оболтусами нянчиться!" и окончательно ушел на пенсию.

Продолжать его дело назначили молодого пенсионера Александра Александровича. Тому по возрасту уже пора было приземлиться, а после первой марсианской экспедиции, которой он руководил, и подавно пришлось остаться на Земле. Все-таки дозу радиации они схлопотали основательную. С другой стороны Александр Александрович был одним из опытнейших космонавтов, первый раз полетел даже раньше, чем Андрей Николаевич, а последние годы занимал должность командира отряда космонавтов.

Вот эту почетную синекуру и предложили Игорю. И он дал согласие. Хотя, прекрасно понимал, что на самом деле не такая уж она и халявная. В современной российской космонавтике быть командиром отряда в сто семь действующих космонавтов и шестьдесят кандидатов, обучающихся в центре, нелегко. А тут еще и новый набор в двадцать четыре человека, который начался месяц назад. Даже просто пообщаться со всеми этими людьми было не просо, а вникать в их проблемы, судьбы...

Нет, это не обязательно, для подобного есть целый штат психологов и руководитель центра, который, по введенной Андреем Николаевичем традиции, является и главным кадровиком, но Игорь был слишком ответственным человеком, чтобы, получив должность, ничего не делать.

Так что он вот уже две недели вчитывался в личные дела, общался с космонавтами и думал: "Ну зачем я согласился?!"

Но отказываться от работы Игорь так и не научился. Да и авторитет его среди космонавтов сложился весьма и весьма серьезный. Сначала его космическая судьба складывалась не особенно успешно. Всего пара полетов к Луне, причем не на поверхность, а на орбиталку. И вдруг - начальник экспедиции к Марсу.

Для Игоря - вдруг. На самом деле его назначение не было случайным. Те, кто работал рядом с ним, давно уже воспринимали подполковника Мыскина, как надежного и ответственного товарища. А обрушившаяся на него слава довершила дело.

Пожалуй, только один старый приятель - Илья Курамшин - хмурился. Амбициозному космонавту то ли не везло, то ли действительно Андрей Николаевич его недолюбливал, но он до сих пор слетал только в те же две лунные экспедиции, что и Игорь. И Мыскин чувствовал, что Курамшин сильно ему завидует. Это отдалило прежних друзей.

Зато Ашот и Жора радовались новому назначению друга.

- Ну наконец-то, дорогой, ты человеком становишься! - прокомментировал новость Ашот. - А то, все никак. И, раз уж с женщинами у тебя не получается поладить, то хоть космонавтами покомандуешь.

- Спасибо на добром слове! - ответил Игорь.

Но Ашот только начал развивать свою мысль:

- И ладно, летал бы ты со старыми и облезлыми мужиками, вроде меня! Но провести чуть ли не год на одном корабле с такими красавицами и умницами как Настя и Хана, и вернуться на Землю холостяком - это достойно святого подвижника! Или идиота, дорогой мой.

- Насчет умницы Ханы, мне понравилось, - встрял Жора.

- А что Хана? Хорошая девочка. Ну да, злая иногда бывает, и обматерить может как сапожник. Но это же любя! А Настя Белякова так вообще мечта, а не девушка! И как это ты ее какому-то штатскому упустил? А еще подполковник называется!

- Сам такое слово! - вернул ему Игорь с улыбкой. - Настя молодец, что нашла-таки себе подходящего мужчину. А я староват для нее буду.

- Какой староват?! Ничего не староват! - возмутился Ашот. - И я не староват был бы, если бы не моя Наира! Кстати, Игорь, тебе сколько?

- Уже сорок три.

- Еще сорок три! Самый возраст для мужчины! Я бы на твоем месте Настю украл и в горы увез! Знаешь, у нас на Кавказе есть такая традиция.

- Знаю-знаю! - со смехом отозвался Игорь.

- Нет, Ашот, ты не прав, - веско заметил Жора. - В горы сейчас не актуально. А вот на Лютецию, в самый раз будет!

- Да ну вас! - в шутку разозлился Игорь.

Хотя, в каждой шутке есть доля правды. Нет, начальник экспедиции не был влюблен в свою подчиненную. Но их дружба постепенно становилась настолько сильной, что почти перешла грань дружеских отношений, делая их чуть ли не родственниками.

Поэтому, когда дверь в кабинет командира отряда космонавтов распахнулась и на пороге появилась напряженная как пружина Хана, выпалив: "Где Настя?!", у Игоря сжалось сердце.

- Что с ней?! - сразу же подобрался Мыскин.

- А ты не знаешь?! Вот конспираторша! Я думала, она первым делом к тебе побежит, в жилетку плакать! - удивилась Хана, и все тем же звонким от негодования голосом объяснила: - Позвонила мне вчера вечером. То есть у меня в Токио уже утро было. Вся заплаканная, глаза красные. Сказала, что забрала заявление из ЗАГСа. Я попытаюсь выспросить: что, да как? Она только ревет и отключила телефон. Я пытаюсь ей отзвониться - молчит! Я бегом в Джаксу. Так мол и так, если меня прямо сейчас не посадите на самолет до Москвы, разнесу наХХХ все агентство! Начальство испугалось, запихало меня в гиперджет. Причем, билетов свободных как всегда не было, и мне пришлось лететь в каюте со стюардессами. И вот - я здесь и спрашиваю тебя: "Где? Моя? Подруга?!"