Хана волновалась. Разумеется, по ней этого совершенно не было видно, но на самом деле в груди ощущалось приятное щемление, как всегда, когда она делала что-нибудь экстремальное.

Сегодня ей предстояло первый раз подняться в небо! Как Хана завидовала Насте и ее одногруппникам! Они уже два года летают на учебных реактивных самолетах! Если бы Хана продолжила готовиться в Джаксе, то уже давно гоняла бы на "Кавасаки". Не на том мотоцикле, что остался у нее дома, а на учебном самолете, естественно. Но с переводом в Россию пришлось переучиваться на Як-130. Теория, инструктажи, долгие сидения в тренажере. Не смотря на то, что Хана быстро с ним освоилась, практические занятия все откладывались.

Но, наконец-то этот день настал! Хана скорым шагом подошла к небольшому пузатому самолетику. На фотографиях и видео Як-130 виделся ей каким-то несерьезным. Пузатые округлые воздухозаборники плотно прижаты к фюзеляжу, и оттого снизу кажется, что у самолета широкий толстенький животик. И сам истребитель какой-то закругленный, с большой двухъярусной кабиной под выпуклым колпаком фонаря с вырисованным пирошнуром замысловатой фигурой.

Но вблизи впечатление было совсем другим. Маленьким он был лишь по сравнению с боевыми машинами. Самолет возвышался над миниатюрной японкой, подавляя ощущением затаенной силы.

- Готова? - спросил Хану старший инструктор.

- Да, - коротко ответила девушка.

Средних лет массивный дядька, на две головы выше Ханы, подошел к ней, придирчиво осмотрел, подергал зачем-то за шнуровку комбинезона и кивнул:

- Курсантка Хаякава, приступайте к выполнению учебной задачи!

- Есть, приступить к выполнению учебной задачи! - лихо отозвалась девушка.

Повернулась к машине и быстро вскарабкалась по трапу. Скользнула в кресло пилота. Завозилась, пристегиваясь и подключаясь к коммуникациям.

Колпак фонаря опустился и с тихим шипением загерметизировался.

- Оживляй машину, - послышался голос ее инструктора - майора Кравцова.

- Есть! - еще раз козырнула девушка, и приступила к предполетным процедурам.

Она делала все четко и с требуемой скоростью, как заправский опытный пилот. Что-что, а память на технику у Ханы была великолепнейшая и прекрасное чувство времени.

Загудел двигатель. Девушка разблокировала шасси, и самолет неторопливо поехал по рулежной дорожке, плавно развернулся в торце взлетной полосы и замер.

- Взлетай, - спокойно скомандовал Кравцов.

Он почему-то напомнил Хане инструктора из автошколы, когда она на первом курсе университета училась водить машину. Такой же немногословный и флегматичный.

Хана плавно увеличила тягу, и самолет, быстро ускоряясь, понесся по взлетно-посадочной полосе. Четко по приборам, набрав нужную скорость, Хана оторвала машину от бетонного покрытия. Окружающий мир начал неспешно уходить вниз. В какой-то момент его восприятие резко изменилось. Все стало как будто игрушечным, словно смотришь на красиво и тщательно изготовленную модель. А пушистые облачка все ближе. Вот они уже вокруг нее, вот под нею!

Огромное синее небо и яркое утреннее солнце.

Простор и абсолютная свобода!

Хане захотелось закричать от нахлынувшего на нее радостного чувства. Закружить самолет в танце фигур пилотажа, как она делала в детстве, играя в авиасимуляторы, и на тренажере, когда никто не видел, как она хулиганит.

- Выходи на курс, - скомандовал инструктор.

Хана с трудом обуздала свои желания, подняла самолет на нужную высоту и взяла направление по азимуту.

- Хорошо, - похвалил ее инструктор.

- Альберт Станиславович, а можно я ка-апельку подвигаюсь? - подпустив умоляющие нотки в голос, попросила девушка. Этому она научилась у подруги. Правда, резковатой Хане трудно было говорить кавайным голосом, не то, что Насте.

- В первом полете этого не полагается, - отозвался инструктор.

- Альберт, я разрешаю, - послышался в шлемофоне голос старшего инструктора. - Дай самурайке немного порезвиться. Только, Хана, не увлекайся, и те связки, что делала позавчера на тренажере, не пробуй. Поплывешь от перегрузок.

"Вот же! - подумала про себя девушка. - Посмотрел логии на тренажере! Прокололась".

- Да Вадим Олегович! Я совсем немного.

- И не забывай проговаривать все свои действия.

Хана повозилась в кресле, удобнее устраиваясь. Ложемент был великоват для миниатюрной японки, так что пришлось сильнее затягивать ремни, и все равно оставался люфт. Это нехорошо, при маневрах может мотать.

Хана плотно взялась за рычаг управления и негромко проговорила:

- Поехали!

Горизонт накренился, поплыл в сторону, поднялся над головой. Перегрузка плавно, но сильно вдавила в кресло. Вираж и подъем. Облака, к которым она неслась, сдвинулись назад и вниз, яркое солнце бликануло на фонаре. Хана четко и ясно комментировала в микрофон шлемофона все свои действия и показания приборов, но в душе ее, проснувшаяся маленькая озорная девчонка, вопила от восторга, прыгала и подзуживала: "Еще! Давай еще!!!"

Хаякаве с огромным трудом удавалось держать себя в руках, делать все плавно и неторопливо, не допуская серьезных перегрузок. Поэтому особенно сложные фигуры она не выписывала. Но все-таки, одну "бочку" сделала.

- Ладно, поразвлеклась и хватит, - пробурчал майор Кравцов. - Для первого раза достаточно, выходи на обратный курс и начинай заходить на посадку.

- Почему?! - возмутилась Хана.

- Так мы уже тридцать пять минут отлетали, - пояснил инструктор.

- И, правда. Эх. Выхожу на обратный маршрут.

Хана удивилась. Всегда четкое ощущение времени на этот раз дало сбой. Девушка вздохнула и начала пологий разворот в сторону аэродрома.

Предстояла посадка. Самая сложная, но и интересная операция.