Конвойное судно «Такацуки» водоизмещением в три тысячи пятьдесят тонн, оснащенное управляемыми на расстоянии вертолетами с ракетными глубинными бомбами, было спущено на воду в период перевооружения сил самообороны. Затем некоторое время оно находилось в запасе, а год назад вернулось в строй в качестве корабля специального назначения. Теперь вертолеты-носители с него были сняты, а на корме, на спусковых рельсах для мин, была установлена тележка для «Кермадека». Разумеется, это была идея Катаоки. Катаоке, инженеру-электронику по специальности, приходилось принимать участие в оснащении военных кораблей, так что срочное переоборудование судна не явилось для него чем-то совершенно новым.

«Такацуки» имел двухвинтовой турбинный двигатель мощностью в шестьдесят тысяч лошадиных сил и сейчас бороздил океан к востоку от Японского архипелага. Работали по уплотненному графику. За две недели по указанию профессора Тадокоро «Кермадек» совершил более двадцати погружений в районе между 142ь и 145ь восточной долготы и 34ь и 45ь северной широты. В открытом море Санрику, где уже давало себя чувствовать устремлявшееся к югу холодное Курильское течение, батискафу пришлось довольно туго. Волна все время была высокой, над водой то и дело расстилался густой белесый туман. «Кермадек», как скорлупку, швыряло на подводных приливных течениях. Несколько раз поднимался сильный шторм, видимость даже на большой глубине была нулевой, и погружение приходилось откладывать. Бывали и такие дни, когда вокруг «Такацуки» кружили иностранные сторожевые суда. От ежедневных погружений кожа Онодэры посерела, щеки запали, воспалились глаза. Даже побриться порой он не успевал. Начали мучить боли в суставах и бессонница. Сказывалось и напряжение от того, что «Кермадек», хоть и незначительно, по все же отличался от привычного «Вадацуми». Но больше всего изматывало однообразие. Ежедневные погружения на семь-восемь тысяч метров на крохотном, словно буй в бушующем море, батискафе. По командам профессора Тадокоро Онодэра маневрировал, включал прожекторы, пускал подводные осветительные ракеты, делал фотоснимки, перематывал видеопленку, опускал за борт и на дно измерительную аппаратуру… На больших глубинах температура понижалась до плюс двух-трех градусов по Цельсию, от измерительной аппаратуры веяло ледяным холодом, после каждого погружения приходилось обновлять осушители, иначе внутри гондолы все делалось мокрым. К тому же в наспех переоборудованной гондоле, до отказа заполненной всевозможными приборами, негде было повернуться, а каждое погружение длилось несколько часов. Естественно, Онодэра вконец измотался и физически, и душевно.

— Смотри, береги себя, — озабоченно говорил Юкинага. — Мы-то все взаимозаменяемы, а тебя пока заменить некем.

Судовой врач тоже забеспокоился, попросил прислать врача-специалиста для подводников. После принятых мер суставные боли поутихли, но бессонница никак не проходила.

«Такацуки» сначала шел над Японским желобом с юга на север, а потом повернул назад, всего он покрыл расстояние в две тысячи километров, при этом погружения «Кермадека» происходили почти ежедневно. Днем во время погружения «Такацуки» стоял на якоре, а ночью на предельной скорости шел к следующему намеченному пункту. Таким образом в восточную сторону Японского архипелага понемногу вбивали крохотные зонды. Но при двухтысячекилометровой протяженности архипелага «Кермадек» мог ощупать лишь незначительную его часть.

Что же это за работа? — порой думал Юкинага, подавленный бесконечностью и безграничностью того, чем он занимался. Батискаф… все равно, что блоха на животе циклопа…

В открытом море у Теси на дне желоба несколько раз попадали в зону действия мелкофокусного землетрясения. При давлении воды в одну тонну на один квадратный сантиметр на батискаф неожиданно обрушивался удар, его начинало кружить на месте, гондола скрипела. Становилось жутко, хотя все знали, что надежность батискафа обеспечена десятикратно. Но и в таких условиях исследования продолжались. К счастью, в основном погода была хорошей, и работы лишь незначительно отставали от графика. Лицо профессора Тадокоро становилось все более бледным, щеки заросли щетиной, глаза стали излучать странный лихорадочный блеск.

Беспрерывная эксплуатация дала себя знать: на семнадцатый день в двигателе «Кермадека» обнаружились неполадки, пришлось отменить погружение. Профессор Тадокоро, запершись в офицерском салоне, погрузился в вороха свежих данных. Онодэра, борясь с вялостью всего тела, вместе с механиками «Такацуки» угрюмо и молча ремонтировал «Кермадек».

Наконец на девятнадцатый день с небольшим опозданием прибыло инженерное судно специального назначения «Есино». На «Такацуки» поднялся радостный крик, когда над горизонтом показались три радарные мачты и огромная параболическая антенна космической связи «Есино». На его низкой корме по обеим сторонам ангара, в котором обычно держали гидросамолеты, на рельсах стояли большие подъемные краны, из-под кормы виднелись манипуляторы. Краны с легкостью могли поднять на корму подхваченный буксирным канатом «Кермадек» и так же без труда спустить его в воду. Это сулило значительное облегчение работ.

На «Есино» прибыл Катаока, маленький, по-мальчишески круглолицый, почти коричневый от загара молодой человек с очень блестящими глазами.

— Извините, задержались! — сияя улыбкой, сказал Катаока в микрофон с капитанского мостика. — Немедленно приступим к перегрузке. Здесь и Наката-сан и Куниэда-сан. Скоро на связном самолете прилетит и Ямадзаки-сан. Вы ведь намерены здесь провести совещание?

Когда собирались сесть на катер, чтобы перебраться на «Есино», капитану «Такацуки» передали радиограмму. Пробежав ее глазами, капитан протянул лист профессору Тадокоро.

— В Хаконэ появились признаки извержения, — хмуро сказал капитан. — И на острове Миякэ начался подземный гул. Вовремя мы освободились, приказано немедленно идти на Миякэ.

Уже спущенный на воду желтый «Кермадек», покачиваясь на буксирных канатах, медленно подходил к корме «Есино». Как только закончилась перегрузка, «Такацуки», разрезая волны, стал быстро удаляться. Онодэра и Юкинага помахали ему вслед.

— Тут не до прощального обеда! — грустно усмехнулся Наката. — Что будем делать? Сразу начнем совещание?

— Разумеется! — решительно заявил профессор Тадокоро. — Представимся капитану и приступим. Где?

— Но прошу вас, прежде разместитесь, пожалуйста, по каютам, — сказал Куниэда. — Потом я провожу вас в штаб-каюту по осуществлению плана Д. Там и проведем совещание.

Через двадцать минут все собрались в штаб-каюте, расположенной в носовой части верхней палубы. На одной стене мигали лампочки компьютера, крутились бобины запоминающих устройств, на другой — висели электронно-люминесцентная схема продвижения работ и знакомая всем карта Японского архипелага из лаборатории профессора Тадокоро. В центре каюты находился огромный прозрачный прямоугольник. Внутри он казался пустым, но когда Катаока нажал какую-то кнопку, там появилось цветное стереоскопическое изображение Японского архипелага. Все невольно ахнули.

— Правда, красиво? — спросил Катаока, показывая в улыбке сверкающие белизной зубы. — Это проекционный экран для голографических снимков, разработанный НИИ Управления самообороны. Думаю, это первый в мире экранный блок реальных, а не фиктивных изображений. Этот необычный блок кажется совершенно прозрачным, но на самом деле в нем содержатся монокристаллы полупроводников.

— Что, снимки, сделанные с воздуха, сразу приобретают в нем объемность? — спросил Юкинага.

— Нет, не так все просто. На основании инфракрасного стереоскопического снимка, сделанного с большой высоты с применением параллактической съемки, изготовляется цветной макет. Потом его облучают лазерным лучом и изготовляют диапозитив. Почему? Да потому, что голографический диапозитив получается при использовании интерференции отраженных от объема лазерных лучей. Вот он, диапозитив.

Вытащив из-под блока небольшой жесткий монохромный негатив величиной с визитную карточку, Катаока показал его всем. В нем можно было увидеть только какие-то облачка, завихрения, полоски — рисунок интерференции.

— Как интересно… — пробормотал Онодэра. — Значит, на эту штуку направляете лазерный луч, и мы видим это голографическое цветное изображение?

— Да. В последнее время очень упростилось изготовление объемных цветных макетов из стереоскопических снимков. Достаточно лишь вывести регулирующий знаменатель раскладки материала, пропустив через анализатор раскладку параллактического снимка. В настоящее время даже не делают фотографических снимков. На определенном расстоянии над определенным участком земли летят два самолета, снимая телекамерой и сразу регистрируя первичную информацию… Только голограммы удобнее для сохранения большого количества стереоскопических изображений.

Вместе с движением переключателя в экранном блоке появлялись объемные изображения, на некоторых виден был и рельеф морского дна.

Катаока продолжал манипуляции у операторской панели, и над объемным изображением стали появляться светящиеся точки, стрелки. На него можно было проецировать данные о тепловых потоках, гравитационном и геомагнитном полях, вертикальных и горизонтальных движениях земной коры, активности вулканов.

— Подсоединив устройство к компьютеру, вы сможете наглядно представить себе поступающие данные. В общих, конечно, чертах, — сказал Наката.

Это устройство, хранившее в себе в микрофильмах несколько тысяч карт и схем, было гордостью Накаты.

— Пробный экземпляр, разработанный для объединенного штаба самообороны… А мы его взяли, так сказать, целиком и полностью, — сказал Катаока, усмехаясь и нажимая одну за другой кнопки на панели. — Директор НИИ, наверно, получил за это нагоняй.

— Та-ак… — Куниэда всех оглядел. — Может быть, приступим к совещанию, профессор?

Профессор Тадокоро сидел, отвернувшись к стене, и, сжав голову руками, о чем-то сосредоточенно думал. Юкинага видел лицо ученого в профиль, и его поразило выражение этого заросшего щетиной свинцово-серого лица — на нем читались глубокая скорбь, почти отчаяние.

— Тадокоро-сенсей, — обратился к нему Наката. — Все наши сотрудники на месте, за исключением Ямадзаки. Мы будем вам весьма признательны, если вы всем нам в общих чертах изложите цель нашего плана и расскажете, что удалось на сегодняшний день сделать для его осуществления…

— Сенсей… — Юкинага подошел к профессору и положил руку ему на плечо. — Вы плохо себя чувствуете?

Профессор вздрогнул, словно от удара током, и вскочил со стула.

— Да-а… — сказал он, глубоко вдохнув и выдохнув воздух. — Да, ведь нужно…

Затем профессор подошел к столу, за которым все расположились. Посмотрел на компьютер, проекционный экран, операторские панели, потом странным, словно вопрошающим, взглядом уставился на трехмерное изображение Японского архипелага. По мере того как он вглядывался в вереницу знакомых островов, лицо его постепенно оживало, заблестели глаза.

— Интересное приспособление… — пробормотал Тадокоро. — А можно проецировать более обширные районы земли? Например, всю западную часть Тихого океана, включая Юго-Восточную Азию?

— Пока это предел, — сказал Катаока, передвигая диапозитив.

Появились изображения островов Бонин, Окинавы, Тайваня, Филиппин, Корейского полуострова.

— Хорошо, оставим это, — профессор подошел к карте Японского архипелага.

— Садитесь, пожалуйста, господа, — сказал он низким, хриплым голосом. — Сейчас я попробую вам кое-что объяснить.

Все расселись за столом. Профессор опустил глаза, казалось, он что-то сосредоточенно обдумывал. Юкинага смотрел на него, не отрываясь, и тут ком подкатил у него к горлу: что стало с человеком за какие-нибудь два-три месяца, как он постарел! Словно десять лет прошло! Поседел, лицо словно маска, морщины, как у дряхлого старика, воспаленные глаза, опухшие веки и это выражение бесконечной усталости…

— План Д… — начал профессор лишенным интонаций голосом, — является планом изучения и исследования возможности больших изменений в геологическом строении Японского архипелага… Гипотеза о возможности таких изменений смутно возникла у меня в результате изучения собранных мною по этому вопросу материалов.

Профессор остановился, вздохнул.

— Речь идет о предполагаемых изменениях такого огромного масштаба, которые могут нанести непоправимый ущерб нашей стране… и даже о таких изменениях… в результате которых Японский архипелаг… может… вообще исчезнуть…

Слушавшие почувствовали озноб.

Взяв шариковую ручку, профессор постучал ею по карте.

— В настоящее время план Д состоит из плана номер 1 и плана номер 2. В зависимости от развития событий возможны еще и другие варианты. По плану Д-2 изучаются меры, которые необходимо будет принять для спасения японского народа и его материальных и культурных ценностей в случае наихудшего исхода. План Д-1 — это то, чем мы заняты сейчас.

Профессор, прижав руку ко лбу, на минутку задумался. Потом заговорил опять:

— Начну по порядку. Я занимался изучением подводных вулканов, особенно вулканов на дне Тихого океана, ими я занимался более десяти лет. Постепенно от подводных вулканов перешел к горным грядам на дне океана, потом область моих исследований расширилась — я заинтересовался геологической структурой морского дна, а затем и структурой глубинных слоев под дном океана… — профессор оперся руками о проекционный блок. — Я обратил внимание на то, что характер гравитационного поля в морях вокруг Японии по сравнению с данными десятилетней давности сильно изменился. Это показалось мне странным. Для подобных изменений такой срок слишком короток. Меня насторожила эта внезапность. Величина изменений составляла от десятков до ста миллигал, а область изменений переместилась на несколько сот километров на восток. Вместе с этим начали приобретать необычный характер геоток и геомагнетизм. Что же касается теплового потока, который под Японским морем всегда был большим, то он необычайно возрос. И тут к северу от островов Бонин исчез один островок. За одну ночь погрузился в морскую пучину клочок земли, возвышавшийся на несколько десятков метров над уровнем моря. Совершенно загадочное явление.

Профессор Тадокоро посмотрел прямо в лицо Онодэры. Онодэра судорожно сглотнул.

— Когда я изучал это явление, мне в голову пришла еще одна мысль. И тогда я стал проверять возникшее у меня предположение. В настоящее время мы занимаемся тем же. А предположение состояло в следующем: не претерпевает ли внезапных изменений встречное перемещение вещества в мантии под Японским желобом?

— А что такое встречные перемещения вещества в мантии? — спросил Куниэда. — Объясните, пожалуйста.

— Н-да… — свинцово-серое лицо профессора чуть оживилось. — Что же, можно. Среди вас есть и те, кто понимает, о чем идет речь, и те, кто имеет об этом весьма приблизительное представление. Что же, рассмотрим вкратце основные моменты.

Профессор нажал кнопку. Спустилась грифельная доска. Юкинага вспомнил лекции профессора, доставлявшие ему большую радость массой интереснейших побочных экскурсов. Профессор очень точно, словно циркулем, начертил мелом два круга — один внутри другого.

— В центре земного шара, словно яичный желток, находится его ядро, которое окружено мантией, самый внешний тоненький слой ее мы называем земной корой… Ну, это вы еще в средней школе учили! — профессор стукнул мелом но кругу. — Если быть точным, ядро делится на внутреннее и внешнее, так же как и мантия — на нижнюю и верхнюю. Земная кора в свою очередь делится на составляющие ее сима и сиаль. Между земной корой и мантией существует четко выраженная граница — слой Мохоровичича. Впрочем, эти подробности сейчас не важны. Считается, что мантия состоит из твердой массы, внешнее ядро из жидкой, а внутреннее опять из твердой. К такой гипотезе привел характер распространения Сейсмических волн внутри земного шара. Разумеется, ядро состоит из тяжелой материи, мантия менее тяжелой, а земная кора из самой легкой. Давление в районе центра земного шара предположительно составляет три миллиона атмосфер, температура — шесть тысяч градусов по Цельсию, ближе к границе мантии — около четырех тысяч двухсот градусов, а в той части, где она граничит с земной корой — шестьсот-восемьсот градусов под материковыми массивами и максимум двести градусов под морским дном. Кстати, толщина мантии составляет почти половину радиуса земного шара, то есть примерно две тысячи девятьсот километров. По сравнению с пей земная кора очень тонкая: на суше ее толщина не превышает тридцати километров, а на дне океанов — всего лишь пять километров, не больше. Материковые массивы возвышаются на мантии, как айсберги, разбросанные по рельефу симы. Это значит, что в таких местах, где есть высокие горы типа Гималаев или Анд, материк глубоко врезается в земную кору. Так называемая изостатика…

Онодэра слушал профессора, и порой ему становилось не по себе, казалось, пол под ногами вот-вот расплавится и потечет. Существует выражение «Прочен, как сама земля», а оказывается, человек ходит по тонюсенькой кожице этой ощетинившейся горами планеты, диаметр которой равен двенадцати тысячам семистам километрам. Все возникло на этой кожице — и человечество, и его цивилизация… и сама жизнь… А на дне океана всего пять километров… Толщина, немногим больше одной тысячной радиуса земного шара… С чем бы это сравнить?.. Ну да, детский воздушный шарик с его пленочкой в две десятых миллиметра!..

— Здравый смысл нам подсказывает, — продолжал профессор, — что состоящая из оливина мантия является твердым телом. Казалось бы, об этом свидетельствует и распространение в ней сейсмических волн. Однако в мантии существуют течения, наблюдаемые на протяжении длительных геологических периодов. Это позволяет нам предположить, что она находится в жидком состоянии. Впервые эту гипотезу выдвинул Холмс, профессор Эдинбургского университета, вслед за теорией передвижения материков Вегенера, которая приобрела широкую известность в 1929 году. Холмс считал, что основным источником энергии для передвижения материков служат встречные потоки мантии. Но вскоре его гипотеза вместе с теорией Вегенера была забыта. Однако в последнее время, когда широко развернулось изучение дна океана, многие явления объяснить без нее стало прямо-таки невозможным. И это произошло независимо от выводов, к которым пришли в пятидесятые годы англичане Ланкери и Блаккет: изучая вопросы земного магнетизма, они доказали, что передвижение материков действительно происходило. Уилсон из университета в Торонто вновь связал передвижение материков с энергией встречных потоков мантии. В общем мантия в своих глубинных участках течет со скоростью один-два сантиметра в год, а ближе к своей поверхности — со скоростью от двух до шести сантиметров, что приводит к значительным перемещениям земной коры, в особенности на дне океанов, и, по-видимому, служит причиной появления дугообразных горных гряд у краев материков… Катаока, пожалуйста, геологическую карту мира…

Катаока покрутил что-то на панели, и на проекционном экране появилась многоцветная карта мира.

— Не лучше ли проецировать на прозрачный экран? — спросил Катаока. — Будет удобнее смотреть.

Стоя перед картой, появившейся на прозрачном экране, опустившемся с потолка так же, как грифельная доска, профессор Тадокоро продолжал:

— Дно океанов во всем мире стали изучать по-настоящему только в начале пятидесятых годов… — профессор шариковой ручкой указал на Атлантический океан на карте. — Когда было установлено, что величина геотермальных потоков на морском дне нисколько не отличается от их величины на материковых массивах, что опровергало существовавшие до этого предположения, вновь всплыла гипотеза о встречных потоках в слое мантии. Почти все геотермальные потоки в материковых массивах вызваны теплом, излучаемым радиоактивными элементами, содержащимися в гранитных образованиях материков. Однако оказалось, что и на дне океанов, представляющем собой базальтовые образования земной коры, существует такое же количество тепла, как и на материках. Ничего другого не оставалось, как предположить, что на дно океана тепло поступает из глубинных участков земного шара. Предполагается, что в мантии почти совершенно не содержится радиоактивных элементов. А если даже допустить, что они там есть, то все равно тепло, возникшее при зарождении земли — то есть четыре с половиной миллиарда лет назад — на глубине всего нескольких сот километров, могло бы достичь земной коры только сегодня, так как теплопроводность мантии крайне низка. Невольно напрашивается вывод, что геотермальная энергия переносится на дно океанов из глубинных участков земного шара встречными потоками мантии…

Профессор провел шариковой ручкой по центральной части Атлантического океана.

— Между Американским и Африканским континентами Атлантический океан образует латинскую букву S. Такую же форму имеет Срединно-Атлантический хребет, который начинается за Северным полярным кругом у берегов Исландии и доходит до Южного полярного круга. Его ширина составляет тысячу километров, а высота — три тысячи метров.

Присмотритесь, если соединить западную береговую линию Европы и Африки с восточной береговой линией Северной и Южной Америки, они полностью совпадут. Именно это послужило Вегенеру толчком для создания его теории перемещения материков, согласно которой материки Северной и Южной Америки после мелового периода начали перемещаться на Запад, отделившись от Европы и Африки.

Гигантская горная гряда, протянувшаяся от Северного полярного круга до Южного через весь Атлантический океан, так называемый Срединно-Атлантический хребет, привлекает внимание своими необычными свойствами. По середине этой гряды, высота которой, как я уже говорил, достигает трех тысяч метров, проходит глубокая трещина. В центральной ее части обнаруживаются необыкновенно высокие значения теплового потока, а эпицентры почти всех подводных землетрясений в районе Атлантического океана сосредоточены в ее вершинной части… Наблюдаются и другие интересные явления… На основании этих фактов Вильсон пришел к выводу, что именно здесь, в гребневой части хребта, проходит верхняя линия встречных потоков мантии, и выдвинул гипотезу, согласно которой потоки мантии, поднявшиеся в этом районе из глубин, разделились на два рукава и образовали гигантскую трещину на древнем материке Пангеи. Это и явилось основным источником энергии, отодвинувшей на запад Северный и Южный американские материки. Дальнейшее изучение проблемы подтвердило вероятность этой гипотезы. Как впоследствии выяснилось, срединные океанические хребты, соответствующие разлому коры, то есть верхняя линия встречных потоков мантии, пролегают по дну всего Мирового океана… — профессор Тадокоро сделал паузу, потом, чуть понизив голос, продолжал: — Но в настоящее время связь между встречными потоками и подводной горной грядой подтверждают лишь косвенные доказательства. И хотя существование встречных потоков мантии становится все более очевидным, прямых доказательств этого еще нет… И вот я разработал один новый метод… он еще не опубликован… На основании этого метода мне удалось составить довольно точную карту встречных потоков мантии и открыть много до сих пор не известных явлений. И теперь я могу сделать широкие обобщения, дающие право прогнозировать возникновение некоторых совершенно новых явлений…

Юкинага почувствовал, как у него забилось сердце. Что произойдет, если опубликовать теорию профессора Тадокоро?.. Это открытие было бы настоящей сенсацией! Однако именно сейчас этого и нельзя делать. Да и гипотеза профессора может показаться совершенно чудовищной. Ведь речь идет о таком явлении, которое за тот короткий промежуток времени, что человечество изучает свою планету, ни разу не наблюдалось. Но… может ли все-таки произойти такое явление… Юкинага даже сейчас не мог до конца в это поверить…

— Итак… — профессор Тадокоро повернул рычажок на панели, в центре карты теперь был Тихий океан. — Как же обстоят дела в Тихом океане…

Онодэра подался вперед.

Тихий океан!

Какой он огромный, какой величественный! Покрывает почти целое полушарие… Половина земного шара, омываемая водой…

И на водной глади гирлянды островов… Ни одного материка. Лишь по краям береговые линии континентов, причудливые как ветви лиан. На востоке огромные флексуры Скалистых гор и Анд. На севере — аксельбанты Алеутских островов, Курило-Камчатская и Японская островные дуги. А на западе… Запад украшен изгибом островов Рюкю. От середины Японского архипелага к югу тянутся Идзу-Бонинская и Марианская дуги, далее от Тайваня, Филиппинская дуга, а между ними раскинулось величественное Филиппинское море. В Южном полушарии у Новой Гвинеи берут начало островные дуги Соломоновых островов, Новых Гебрид и Новой Каледонии. Южнее с севера на юг, до Новой Зеландии, протянулись Самоа, Фиджи, Тонга и Кермадек. В западной части океана вдоль островных дуг в морское дно врезались гигантские глубоководные желоба.

— Потрясающе… — не в силах сдержать своих чувств выдохнул Катаока, глядя на ярко расцвеченную карту морского дна. — Мне и в голову не приходило, что морское дно изборождено такими глубокими, такими многочисленными морщинами!..

Онодэра живо повернулся к Катаоке:

— Видите ли, масштаб карты таков, что дает несколько преувеличенное представление о вертикальном расчленении дна. Но, конечно, гигантские горные гряды на морском дне не редкость. Их высота достигает нескольких тысяч метров, а протяженность — нескольких тысяч километров.

Онодэру, словно магнит, притягивали борозды морских горных гряд в восточной части гигантского океана. Их выступавшие над водой вершины образовали острова или группы островов вулканического типа. К востоку от линии перемены дат, примерно со 150ь западной долготы, все в том же направлении с севера на юг протянулись Гавайи, острова Лайп. В Южном полушарии их продолжением являются Маркизские острова, острова Туамоту и Общества. Под ними, затерянные в безбрежном океане, пролегают гигантские морские гряды.

А далее… Какой сложный, запутанный рельеф дна между линией перемены дат и Австралийским материком в Южном полушарии!

На тесном пространстве, начиная от Новой Гвинеи и кончая Новой Зеландией, по дну — под архипелагом Бисмарка, Соломоновыми островами, Новыми Гебридами, Новой Каледонией, Самоа, Тонга и Кермадек — параллельно друг другу проходит множество гигантских морских горных гряд. Не будь здесь океана, это место считалось бы великой горной страной. Да и к северу от экватора тянутся морские горные цепи, пусть не такие высокие, как в Новозеландском бассейне, но все же с вершинами, выступающими над поверхностью воды и образующими острова Гилберта, Маршалловы и Каролинские острова…

— Смотрите, оказывается, в северо-восточной части Тихого океана не так уж много горных цепей, — пробормотал Катаока. — А это что такое? Словно канавы, протянувшиеся от Североамериканского континента до Гавайских островов и до островов Лайн… Да их много!..

— Это разломы, — сказал Онодэра и сам изумленно уставился на карту.

Морское дно на огромном пространстве от залива Аляски и до самой гряды Самоа было гладким и ровным. Однако по этому гладкому дну в направлении, близком к широтному, с востока на запад бежали разломы. Промежутки между провалами были почти равными. Казалось, земная кора потрескалась и трещины изрисовали морское дно от северного полушария до южного…

— Неприятное впечатление… — сказал Катаока. — Будто земной шар собираются нарезать колечками.

— Не знаю, как называется самый северный разлом, а разлом, который проходит примерно по сороковому градусу северной широты, — это известный разлом Мендосино. Чуть ниже находится разлом Пионер, он изучен лучше других. А вон там, у берегов Мексики, начинается разлом Кралион. Чуть севернее экватора, примерно вдоль десятого градуса северной широты, идет зона разлома Клиппертон, это самый длинный из морских разломов. Он протянулся на три тысячи километров. Вон еще один, в южном полушарии, не знаю как он называется…

— Я продолжаю, — сказал профессор Тадокоро, беря указку и показывая на морской хребет у побережья Чили. — Дно Тихого океана, к сожалению, изучено недостаточно, одна из причин этого — его обширность. Но кое-что все же нам известно. Единая система срединных океанических хребтов тянется через весь Атлантический океан, переходит в Индийский и затем в Тихий. В последнем она известна как Южно-Тихоокеанское и Восточно-Тихоокеанское поднятия. Подводный хребет, как вы видите, с центральной части Индийского океана поднимается к северу, к западным берегам Индийского полуострова, образуя Мальдивские и Лаккадивские острова. Согласно гипотезе Вильсона, поток вещества мантии в области Срединного океанического хребта привел к тому, что Индийский материк был сдвинут к северу и столкнулся с Азиатским. В месте стыка обоих материков возникли горы Гималаи. Поток вещества мантии и сейчас продолжает служить основным источником роста Гималайского хребта. Одна из ветвей Срединного хребта в Индийском океане тянется к Красному морю, образуя разлом между Аравийским полуостровом и Африканским континентом. Считается, что этот разлом в настоящее время расширяется. Далее ответвление хребта проходит через Эфиопское нагорье, через экватор в районе Уганды, Танзании и Мозамбика и образует Великие Африканские разломы — озера Рудольф, Альберт, Виктория, Танганьика, Ньяса, а также вулканические вершины Кения и Килиманджаро. Таким образом, Великий Восточно-Африканский разлом, тянущийся с юга на север на четыре тысячи километров, как бы отделяет восточную Африку от всего Африканского континента…

Указка профессора Тадокоро коснулась восточной части Тихого океана.

— Эта гипотеза предполагает, что приток вещества мантии в восточной части Тихого океана привел к образованию Южно— и Восточно-Тихоокеанского поднятий. Направление этого потока северо-западное, доказательством этому аналогичное направление цепочек островов Туамоту, Лайп и Гавай, причем возраст вулканов на них по мере удаления на северо-восток увеличивается. Поток мантии, столкнувшись с массой мантийного вещества в этом районе, опускается и разветвляется, образуя специфическую морскую впадину большой протяженности, которую вы видите с восточной стороны дуги, составленной из этих островов. Существование пояса отрицательной гравитационной аномалии и пояса аномального теплового потока вдоль впадины считается доказательством того, что вещество мантии, более тяжелое, чем земная кора, и в большей мере насыщенное теплом, в этих местах далеко проникает в земную кору. Если все это так, о чем тогда свидетельствуют многочисленные островные дуги у западных границ Тихого океана? И как объяснить необыкновенную сложность рельефа морского дна вокруг Японии, Юго-Восточной Азии и в восточной части Океании?.. Почему существуют пояса вулканов и землетрясений вдоль многочисленных островных дуг?

В каюте царила абсолютная тишина. Все застыли. Резко прозвучал щелчок переключателя. На экране появилась увеличенная карта северо-западной части Тихого океана.

— В кольцевом Тихоокеанском сейсмическом поясе, проходящем у побережий, глубина эпицентров землетрясений распределяется следующим образом: у островных дуг эпицентры залегают неглубоко, а по мере приближения к континенту их глубина увеличивается. В неглубоких местах они располагаются под углом в тридцать градусов относительно поверхности земли, а на средней глубине угол увеличивается до шестидесяти градусов. На основании этого можно предположить, что существуют своего рода градации угла наклона эпицентров. Приведу несколько примеров. Эпицентры глубокофокусных землетрясений, происходящих на Южноамериканском материке в Андах, залегают глубоко под горной грядой. Глубина эпицентров землетрясений в районе Яванского моря возрастает по мере приближения от Яванского желоба к острову Борнео. В Японии все эпицентры неглубинных и умеренно глубинных землетрясений располагаются на тихоокеанско-материковом склоне.

Посмотрим далее, как распределяются в Японии эпицентры глубокофокусных землетрясений. Эти эпицентры, находящиеся на глубине от четырехсот до семисот километров, располагаются параллельно вулканическому поясу Фудзи — он включает в себя Марианские острова, а также острова Бонин и Идзу, — пересекают центральную часть Японии и, выйдя в Японское море, тянутся к северу до Владивостока, где почти под прямым углом поворачивают на северо-восток и доходят до середины Охотского моря. Таким образом возникает весьма узкий пояс эпицентров. Прошу это запомнить.

Под островными дугами западной части Тихого океана существует иррегулярный слой мантии, который можно считать то ли поверхностью сброса, то ли разломом. Этот слой глубоко — до семисот километров — уходит под сушу. Считается, что материковая мантия по поверхности этого сброса поднимается в сторону океана. Там, где этот слой достигает земной коры, образуются островные дуги, или огромные флексуры, а вдоль них появляются вулканические пояса и «гнезда» эпицентров землетрясений с небольшой и умеренной глубиной залегания…

Указка профессора двинулась выше, скользнула по Японскому морю и опустилась к Южно-Китайскому и Филиппинскому морям.

— Пойдем далее. Почему с материковой стороны этих островных дуг существуют морские бассейны, которые в настоящее время словно бы продолжают «развиваться»? И почему в центральных областях этих бассейнов существуют районы с необычайно высокими значениями теплового потока? По программе Международного Геофизического Года в 1965 году специальная группа ученых провела исследование районов землетрясений, в том числе обследовано и дно Японского моря. Согласно полученным данным, дно Японского моря по своей структуре является океаническим, с тончайшим слоем земной коры всего в двенадцать километров, а средняя величина теплового потока там составляет 2,7 калории в секунду, то есть превышает средние значения, равные 1,5 калории в секунду. Известно также, что в открытом море у острова Хоккайдо — со стороны Японского моря — существует участок, где тепловой поток в 1,7 раза выше среднего значения. А в Филиппинском море — правда, это мое частное мнение, основанное на личных наблюдениях, — хребет Кюсо-Пала, который берет начало в Молуккском море и тянется к северу через острова Палау до Окинодайто, тоже является участком, где наблюдается интенсивный тепловой поток. Подобный аномальный участок существует и на севере, в Охотском море. Что это может означать? Для Японского моря допустимо, что существует частичное поднятие вещества мантии. К тому же это поднятие глубинного вещества вызвано смещением блока коры в направлении от материка в сторону Тихого океана, который, очевидно, и сдвинул Японский архипелаг к Тихому океану и изогнул его в средней части. Эти изменения с точки зрения геологического возраста происходили необычайно быстро. Иными словами, в третичном периоде, то есть всего двадцать миллионов лет назад, Японский архипелаг, вероятно, находился гораздо севернее, примерно на сороковом градусе северной широты, параллельно Приморью, да и форма его была не дугообразной, а походила на почти прямую цепочку. Но впоследствии перемещение блока коры в юго-восточном направлении привело к тому, что архипелаг был отодвинут далеко на юг и изогнут в центре. Таким образом, разлом разделил Японию на две части — северо-восточную и западную. Согласно современным данным, Японский архипелаг и сейчас продолжает передвигаться на юг со скоростью от одного до трех сантиметров в год. Я думаю, можно допустить, что именно в результате разлома возник вулканический пояс Фудзи… Почему же все-таки в морских бассейнах происходит частичное поднятие вещества мантии? Как вы думаете?.. Например, вы, Онодэра-кун?

— Э-э, я, возможно, ошибаюсь, но… — Онодэра растерялся от внезапно заданного вопроса. — Но, мне кажется, что когда поток вещества мантии со стороны океана ныряет под материк, то в этом месте в глубине происходит частичное поднятие мантии!..

— Да, это почти совпадает с моей точкой зрения. Приведу простой пример. Если воду, налитую в сосуд, нагревать на слабом огне, то в центральной своей части она начинает подниматься, а по краям опускаться; перемещение встречных потоков происходит медленно. Но, если нагревание производить при высокой температуре, точки кипения возникают по всей поверхности…

— Простите… — поднял руку Катаока. — Так как это надо понимать, слой мантии сейчас кипит?

— Хороший вопрос… — профессор Тадокоро медленно повернулся к нему. — Если к этой проблеме подходить с точки зрения геологических периодов, то есть чрезвычайно длительных во времени процессов, то необходимо отметить, что на большой глубине происходят резкие изменения во встречных потоках мантии. Однако об этой крайне важной для нас проблеме мы поговорим особо. Существуют еще другие данные, которые могут объяснить частичное поднятие, если хотите, «вскипание», вещества мантии на дне Японского моря. Как я уже говорил, дно Японского моря образовалось не вследствие провала материковой структуры, а вследствие развития земной коры океанического типа, но… кстати, Юкинага, ты ничего не хочешь сказать по этому поводу?

Юкинага покачал головой. Он понимал, к чему клонит профессор, но ему недоставало смелости высказаться.

— И все же, что на нашей планете дает наиболее ясное представление о поведении текучих тел? — опять спросил профессор, словно настаивая на своем предыдущем вопросе.

Юкинага внутренне содрогнулся. Вот в чем дело… ну, конечно…

— Атмосфера… — сказал он вдруг охрипшим голосом. — Но, сенсей…

— Очень хорошо! Ты, конечно, хочешь сказать, что все зависит от того, в каком состоянии находится тело. Но, пусть мантия тело твердое, однако в какие-то сверхдлительные периоды она начинает вести себя как текучее тело. По-моему, в этом нет ничего странного. Она характеризуется теми же показателями, что и текучие тела. Проследить за изменениями, происходящими в атмосфере, нетрудно. Поэтому, чтобы уяснить поведение мантии, мы можем в качестве модели использовать атмосферу. Если существуют встречные потоки в мантии, то в поверхностных слоях мантии рассеяны массы с различной температурой, следовательно, они в течение длительных периодов могут вести себя так же, как и атмосфера. Разве нельзя этого допустить?

Все растерянно смотрели на обросшее щетиной лицо профессора Тадокоро.

Аналогия между атмосферой и встречными потоками в мантии… Легчайшее газообразное вещество, свободно и мгновенно перемещающееся в любом направлении, и тяжелая раскаленная масса… Кто мог вообразить, что в их поведении существует какая-то аналогия?..

— В данном случае я не стану приводить доказательства существования аналогии. Но, как бы то ни было, и то, и другое является текучим телом. Поэтому используем для объяснения подъема вещества мантии на каком-то участке, приводящего к частичному повышению теплового потока, циклон. Представьте себе картину, когда передний фронт холодного циклона сталкивается с теплым воздухом…

— Вот оно что… — чуть слышно пробормотал Куниэда.

— Ага, вы, кажется, начинаете понимать…

Профессор начертил на доске горизонтальную линию, а над ней кривую. Внутри образовавшейся дуги он справа налево нарисовал стрелку.

— Это схема разрыва фронта холодного циклона. Нижняя горизонтальная линия — поверхность земли. Справа движется холодный воздух. Этот воздух как бы ныряет под теплый воздух, находящийся слева. Теплый воздух поднимается вверх и охлаждается, образуя вследствие конденсации паров облака. А если движется фронт теплого циклона, происходит обратное явление, то есть теплый воздух поднимается над холодным. В этом случае поток холодного воздуха полого опускается к земной поверхности. Это тоже прошу запомнить.

— Значит, справа холодный поток вещества мантии, проникающий под Азиатский материк, а слева слой вещества мантии из-под материка… — заключил Онодэра.

— Правильно, материк почти целиком состоит из гранитных образований, где и сосредоточены все радиоактивные элементы, которые служат источником теплового потока. Следовательно, надо полагать, что масса материка способна сохранять термальную энергию в большей степени, чем масса океанического дна, образованного в основном из базальта с низким содержанием радиоактивных элементов. Да и толщина земной коры на материке гораздо больше, чем на дне. Она составляет около тридцати километров, то есть примерно в шесть раз превосходит толщину земной коры на дне. Так что тепловой поток в области материков достаточно велик, и тепло распределяется довольно равномерно…

— Тогда получается, что у материков «холодные» потоки вещества мантии как бы подныривают, поднимая «теплые»? — спросил Катаока.

— Да, получается что-то вроде этого. При этом движение потоков вещества мантии происходит по тому же принципу, что и движение воздушных потоков при смыкании масс теплого и холодного воздуха, так называемой окклюзии циклона. В результате совершается поднятие встречных потоков вещества материковой и океанической мантий. Думаю, именно в таких случаях происходит образование морских бассейнов. Или нет? Верхний слой мантии покрыт земной корой, масса эта довольно велика, так что мантия поднимается под углом к земной коре. Иными словами, «холодная» масса вещества мантии, врезаясь в земную кору, поднимается не прямо, а по наклонной. В результате этого вдоль древнейшей береговой линии материков Тихого океана образовались островные дуги, а разрывы между ними и материком положили начало возникновению внутренних морей и бассейнов.

Все слушали профессора, затаив дыхание. Онодэра решился задать вопрос:

— Слой мантии, находящийся под глубокой частью дна океана, достигает материка достаточно охлажденным и, встречаясь со слоем, расположенным под континентом, образует морскую впадину, где величина теплового потока настолько понижается, что возникает частичная гравитационная аномалия. Правильно я понял?.. Но почему же тогда со стороны Североамериканского материка отсутствуют глубоководные желоба?

— Вспомните передние фронты холодного и теплого циклонов. Для переднего фронта холодного циклона характерно опускание масс воздуха под прямым углом. А в переднем фронте теплого циклона массы теплого воздуха поднимаются вверх по пологому склону холодных масс. Южная и северная части Нового света были отодвинуты на запад конвекционным потоком в мантии, который, поднявшись, образовал Срединно-Атлантический хребет, расположенный по другую сторону континента. Поэтому в Атлантическом океане образовался желоб Пуэрто-Рико и глубоководный морской бассейн, чего не произошло со стороны Тихоокеанского побережья. Лишь на юго-востоке Тихого океана, в передней части Восточно-Тихоокеанского поднятия, которое считается местом поднятия перегретого вещества мантии, очевидно, тоже произошло опускание слоя мантии, вследствие чего образовался Перу-Чилийский желоб.

Отряхнув мел, профессор Тадокоро мгновение смотрел на схему, затем повернулся лицом к аудитории и глубоко вздохнул.

— Так, — произнес он, словно бы на что-то решившись. — Теперь, когда вы кое-что знаете, я хотел бы рассказать о признаках возможных внезапных изменений во встречных потоках вещества мантии у островов Японии…

По-видимому, задул ветер и на море началось волнение: каюта плавно кренилась то влево, то вправо.

В наступившей тишине вдруг явственно стали слышными скрип корабля, шум ветра и грохот разбивавшихся о борт волн. Всем сразу стало как-то не по себе.

Онодэра, чуть склонив голову, прислушивался к внешним шумам. «Есино» шел на запад примерно со скоростью пятнадцати узлов в час. Должно быть, они скоро войдут в район островов Идзу… А что с населением острова Миякэ, на котором, как говорили, появились признаки извержения? Успел ли прибыть туда «Такацуки»?..

— Тадокоро-сенсей, — обратился к профессору до этого не проронивший ни слова Наката. — Вы можете сказать определенно, что же произойдет? Землетрясение?

Профессор Тадокоро в задумчивости медленно покачал головой.

— Землетрясение? Да, землетрясения тоже будут. И много. Но… если бы просто землетрясения!.. К ним в Японии привыкли, и их характер хорошо изучен. Самая большая величина энергии, выбрасываемой одним землетрясением, не превышает 8,6 балла, или 5*10^24 эрг, все зависит от характера земной коры. Единица объема одного землетрясения сто пятьдесят километров… Из всех до сих пор зарегистрированных в Японии землетрясений самое большое произошло в 1933 году в открытом море недалеко от района Санрику, сила его составила 8,3 балла. Но я прошу вас крепко запомнить, что человечество стало серьезно изучать землетрясения, да и вообще свою планету, всего сто лет назад, а настоящие глобального масштаба наблюдения начались только в пятидесятых годах двадцатого века…

— То есть вы допускаете, что могли быть землетрясения, превышающие по своей силе 8,6 балла, просто человек их тогда не изучал? — спросил Юкинага. — Но ведь эта величина выводится на основании свойств земной коры…

— Ну, это тоже не совсем ясно… Современному человеку ведь всего несколько десятков тысяч лет. Так что никто не знает, какие невиданные явления могли происходить ранее, в эпохи, удаленные от нас на десятки миллионов лет. Да и сейчас еще не все следы изменений земной коры полностью изучены. Ведь всего за последние десять лет выяснилось, что ось вращения Земли перемещается, что магнитный полюс Земли за четыреста тысяч лет полностью переместился в противоположную сторону, что геомагнетизм, непрерывно сокращаясь в течение двух тысячелетий, совершенно исчезнет, в результате чего вся биосфера попадет под прямую бомбардировку космических лучей, особенно под прямое облучение частицами с высоким электрическим зарядом, излучаемыми Солнцем. Что касается наших знаний о Земле — мы знаем не больше того, если бы царапнули ее ноготком. Уж ты-то, Юкинага-кун, должен прекрасно это понимать! А если мы не представляем себе, что происходило в прошлом, и недостаточно знаем о настоящем Земли, то будущее…

Профессор Тадокоро говорил как в бреду. Его пальцы шарили по панели. Он нажал на какую-то кнопку. На экране появилась схема земного шара в разрезе. Внутреннее ядро, внешнее ядро, мантия, кора… в ней шло множество прерывистых слоев, изображенных разными красками. Профессор невидящими глазами смотрел на схему…

Каюта сильно накренилась, где-то хлопнула дверь.

— На Земле все время что-то происходило и происходит. А мы почти ничего не знаем об этом… — как-то странно пробормотал он. — Тем более… трудно сказать… что в дальнейшем произойдет… Может быть, нечто такое, что ни разу не происходило на старушке Земле за четыре с половиной миллиарда лет ее существования, нечто совершенно для нее новое и неиспытанное…

— А что это может все-таки быть? — спросил Онодэра. — Или вы хотите сказать, что произойдет такое, чего никогда раньше не происходило?

— Одну минуточку, — перебил его Наката. — Позвольте поставить вопрос иначе. Может ли произойти такое, чего никогда раньше не происходило?

— Да, такова история природы… — профессор обернулся к Накате. — Это не простое повторение. Появляется нечто совершенно новое… Оглянитесь на историю возникновения жизни на Земле. Внутри Солнечной системы рождаются десять планет. Величина их различна, но причины возникновения, по-видимому, одинаковы. Значит, одинаково все они и начинали. Но вот жизнь возникла лишь на одной планете. Явление, которое ни одна из планет в своем прошлом не испытывала. Предположим, что был какой-то разум, который наблюдал за этими планетами до возникновения жизни. Но если этот разум вообще не имел представления о жизни, не знал, что она такое, разве мог он ее зародить?..

— Сенсей, вы собираетесь предсказать то, что совершенно невозможно предсказать? — спросил сбитый с толку Куниэда.

— Да. Полностью и точно предсказать не могу, но такая возможность существует… — ответил профессор, взглянув на схему Земли в разрезе. — Прежде всего следует уяснить для себя, что мы не можем категорически заявить, что такие-то и такие-то явления не произойдут, потому что для них нет никаких предпосылок в наших неполных и несовершенных знаниях, полученных за исторически малый период наблюдений. Очень возможно, что раньше не происходили землетрясения, превосходящие 8,6 балла. Даже можно допустить — на основании полученных нами до сих пор знаний, — что землетрясения большей силы и не могут произойти. Однако явления, которые никогда не происходили раньше, в будущем не исключены. Например, что произойдет, если сгруппируется множество участков земной коры с максимально накопленной энергией в 5*10^24 эрг и эти участки одновременно освободятся от накопленной энергии? Можно ли категорически заявить, что такое немыслимо?.. Будущее нельзя прогнозировать полностью и до мельчайших деталей. Даже в том случае, если полностью и в совершенстве знать прошлое и настоящее, как демон Лапласа…

— Сенсей, — сказал Юкинага, взглянув на часы. — Скоро обед. Нельзя ли вернуться к главной теме.

— Да, конечно, — оторвался от размышлений вслух профессор. — Объясню вкратце. Итак, вы поняли, что мантия в отношении распространения сейсмических волн обнаруживает все признаки твердого тела, однако в пределах длительных отрезков времени можно говорить о ее текучести, а именно об образовании встречных потоков. Далее вам известно, что Японский желоб находится на том участке, где произошло опускание потока мантии, а Японский архипелаг — на стыке двух встречных потоков вещества мантии, со стороны континента и со стороны океана. Иными словами, картина следующая: Тихоокеанское побережье опускается вслед за опусканием блоков океанической коры, а масса материковой коры, восходя по встречному потоку, поднимает архипелаг. Вследствие этого за прошедшие тысячелетия Японские острова были выдвинуты далеко к югу, переместившись примерно на пятьсот-шестьсот километров. Таким образом, считается, что с начала третичного периода Японский архипелаг изогнулся примерно на сорок градусов…

Рука профессора нащупала переключатель, на экране появилась карта Японских островов.

Дрейфующая Япония!

Она и сейчас перемещается на юго-юго-восток со скоростью одного-двух сантиметров в год. А навстречу ей со скоростью четырех сантиметров в год перемещается мантия со стороны океана. Япония, перемещающаяся вопреки большой волне мантии! Если профессор прав, значит, Японские острова в начале третичного периода располагались у берегов Приморья по прямой линии и не были изогнуты, как сейчас, дугообразно на северо-запад и юго-восток. За пятьдесят миллионов лет архипелаг переместился к югу примерно на шестьсот километров. Если годичная скорость один-два сантиметра, такое перемещение и за такой срок — пустяки!

Японские острова, очевидно, формировались, словно грозовые облака, поднимаясь по «холодному» потоку мантии, который проникал со стороны океана под материк. Из-за этого опускание мантии происходило в еще больших масштабах, и в результате образовалась длинная морская впадина, которая, наверное, постепенно углублялась.

А центральную часть Японского архипелага с юга на север пересекает еще одна островная дуга, вещество мантии под которой неоднородно. Вдоль дуги возвышаются вулканические острова, и на расстоянии двухсот сорока — двухсот пятидесяти километров к западу от этой лукообразной линии с высокими значениями теплового потока лежит параллельный ей эпицентрический пояс глубокофокусных землетрясений, очаги которых расположены на четырехсоткилометровой глубине. Вулканический пояс Фудзи заканчивается в центральной части Японии, а эпицентрический пояс глубокофокусных землетрясений, пройдя через Японский архипелаг, уходит под дно Японского моря и тянется до Владивостока, где, свернув на восток под углом почти девяносто градусов, простирается вдоль Приморья до Охотского моря.

Если расстояние между Марианской и Идзу-Бонинской островными дугами и лежащим на глубине четырехсот километров эпицентрическим поясом глубокофокусных землетрясений составляет двести сорок — двести пятьдесят километров (по поверхности), очаги землетрясений располагаются здесь вдоль плоскости, уходя в глубь Земли под углом 60ь. То же наблюдается и на северо-востоке Японии!

Тогда, подумал Юкинага, допустимо, что эпицентрический пояс мелко— и среднефокусных землетрясений северо-востока Японии лежит в плоскости под углом 34ь к вулканическому поясу. Хотя в настоящее время вулканический пояс Японского архипелага отделяют от протянувшегося с востока на север вдоль Приморского побережья сейсмического пояса, связанного с глубокофокусными землетрясениями, пятьсот-шестьсот километров, надо полагать, в прошлом, до дрейфа Японского архипелага, расстояние между этими поясами не превышало двухсот километров, а возможно, было и меньше. Они располагались параллельно, как и сейчас. Угол наклона плоскости между вулканическим и сейсмическим поясами увеличился настолько, насколько Японский архипелаг был отодвинут на юг поднятием мантийного вещества в районе Японского моря, а когда этот угол глубоко под землей достиг предела, в более высоких слоях тоже произошел наклон плоскости, но под гораздо меньшим углом. Это и есть, наверное, значение угла наклона плоскости в тридцать четыре градуса, на которой — до глубины в сто километров — распределяются очаги мелкофокусных землетрясений…

…Юкинага вспомнил свой разговор с профессором об исчезнувшем за одну ночь острове и почувствовал, как весь внутренне напрягается. Да, очевидно, он тогда был прав, необдуманно ответив на заданный ему вопрос.

Что представляют собой островные дуги в океане: возникли они в результате активного процесса горообразования или являются обломками материка, отодвинувшегося на запад? Во всяком случае Идзу-Бонинская и Марианская дуги образовались и результате активного, продолжающего развиваться процесса. Когда-нибудь через десятки тысяч лет, когда эти дуги будут отодвинуты на восток поднятием вещества мантии в районе Кюсю-Палауской гряды, берущей начало в середине Филиппинского моря… возможно, там поднимется гигантский архипелаг. Если, конечно, за это время не изменится характер встречных потоков вещества мантии.

Когда Юкинага дошел до мысли о возможности изменения характера встречных потоков мантийного вещества, он быстро взглянул на профессора Тадокоро. Вот в чем дело! Он может измениться?.. Внезапно? И за какое же время?

— Итак… — профессор Тадокоро, словно догадываясь о его мыслях, бросил острый взгляд на Юкинагу. — Когда Ланкорн из университета в Ньюкасле возродил гипотезу перемещения материков на основании данных палеомагнетизма, помните, Юкинага-кун, как он объяснил странный факт внезапного перемещения Американского материка на запад, имевший место сравнительно недавно — двести миллионов лет назад, на границе юрского и мелового периодов?

— Помню… — сказал Юкинага, чувствуя, как у него пересыхает горло. — Вы имеете в виду модель Чандра Секала…

— Правильно. Проживающий в Америке великий индийский астроном произвел интересные расчеты. Взгляните-ка еще раз на схему. В центре земного шара вы видите ядро. Диаметр этого ядра в настоящее время составляет больше половины земного диаметра, около семи тысяч километров. Однако считается, что в эпоху рождения Земли это ядро было гораздо меньше. Одновременно со сжатием Земли в результате гравитации и повышением давления и температуры внутри планеты оно постепенно развивалось и увеличивалось. Но вместе с увеличением ядра изменялась и общая картина встречных потоков вещества мантии. Например, если в начале они представляли собой огромный водоворот с поднятием на Южном полюсе и опусканием на Северном, то вместе с увеличением диаметра ядра эти водовороты распались на водовороты, направленные с экватора к полюсам. Этот распад происходит не постепенно и непрерывно, а внезапно. Когда размеры ядра достигают определенной величины, образуется множество мелких водоворотов. И это доказано расчетами Чандра Секала…

Водя указкой по Атлантическому океану, профессор Тадокоро медленно и четко произносил каждое слово.

— Примерно двести миллионов лет назад Американский, Европейский и Африканский материки, составлявшие до этого единое целое, начали разделяться. Отсутствуют всякие геоморфологические следы, которые говорили бы о существовании перемещения материков до этого периода. Только в этот период составлявшая единое целое суша начинает внезапно распадаться и расползаться во все стороны. Все это свидетельствует о том, что плиты земной коры до сего момента были единой сплошной массой. А когда внезапно изменилась общая картина встречных потоков вещества мантии и они образовали множество мелких водоворотов, то и суша разделилась и как бы расплылась во все стороны…

Тон профессора стал гораздо спокойнее, голос тише. Однако слушатели чувствовали, кульминация близится. Все взгляды были устремлены на профессора, люди затаили дыхание.

Онодэра заметил, что у него вспотели ладони. Машинально потрогал лоб. Он тоже был влажным. Вот в чем дело, подумал он. Наконец-то он начал понимать, что мучило ученого, одержимого почти маниакальной идеей. Совсем недавно Онодэра с ним познакомился, а сколько произошло событий… Еще минута, и тайна раскроется. Онодэра почти все уже понял сам… Однако у него не хватало мужества разорвать последнюю пелену тумана. И сейчас, весь застывший, окаменевший, покрывшийся холодным потом, он готовился услышать… нет, даже не услышать, а словно увидеть воочию нечто гигантское и жуткое…

— Ну что же… — глубоко вздохнул профессор. — Двести миллионов лет назад началось перемещение материков… После того как закончился бурный период больших изменений земной коры, эпохальный период альпийского горообразовательного процесса в мезозойской и кайнозойской эрах, прошло шестьдесят миллионов лет, а после конца гринтаффского горообразовательного процесса, который, как считают, сопровождался невиданной на земном шаре вулканической активностью и в конечном итоге привел к определенной стабильности, прошло двадцать пять миллионов лет… Кто знает, может быть, сейчас мы вступаем в новый период больших изменений земной коры?.. Дело в том, что промежутки между периодами гигантских преобразований земной коры, такими, которые приводят к полному изменению не только рельефа суши и морского дна, но и биосферы, по-видимому, сокращаются. (Таков вывод напрашивается на основании четырех миллиардов шестисот миллионов лет истории Земли.) И главное здесь не в том, что эти промежутки делаются все меньше — от архейской эры к палеозойской, от мезозойской к кайнозойской, — а в том, что масштабы изменений делаются все больше и четче обозначаются. Правда, с такой точкой зрения не всегда можно согласиться из-за недостаточно длительного изучения изменений… Увеличиваются не только масштабы самих горообразовательных процессов, изменений климата, свойств вулканических пород, но меняется даже общая картина эволюции живых организмов. Я считаю, что история развития нашей планеты характеризуется следующим: чем дальше, тем стремительнее происходят все изменения, начиная с самого центра Земли и кончая ее поверхностью, возрастает и амплитуда изменений. Происходит не простое периодическое изменение облика Земли, не простое периодическое изменение земной коры, а появляются признаки «эволюции» самой Земли…

— А есть признаки новых изменений во встречных потоках вещества мантии в районе Японских островов? — нетерпеливо спросил Катаока. — Скажите, пожалуйста, что должно произойти с Японским архипелагом?

— Прошу вас крепко запомнить то, что я вам сейчас скажу! — профессор Тадокоро стукнул кулаком по столу. — Частично мы можем предугадать, что произойдет в будущем. По аналогии с тем, что мы наблюдали в прошлом. Но, повторяю, лишь частично. Предсказать точно никто ничего не может. И все же нельзя утверждать, что если ранее что-либо не происходило, то оно не произойдет никогда! И действительно, каким опытом обладает современное человечество, история которого насчитывает всего несколько десятков тысяч лет? Что мы знаем об эре «до появления человека»? Что мы могли узнать всего за какие-то два века научных изысканий? Даже о горообразовательных процессах, которые считаются вехами в истории Земли, мы имеем смутное представление. Даже о таком близком прошлом, как гигантский горообразовательный процесс, имевший место всего двадцать пять миллионов лет назад, мы ничего толком не знаем. О его размахе можно судить лишь по отдельным признакам, сохранившимся в слоях Земли. Само человечество на собственном опыте его не испытало. Мы говорим» гигантские изменения в структуре земной коры», однако мы видим собственными глазами только их следы, так сказать, их мертвые отпечатки. Но что мы знаем о том, как жила тогда наша планета, какие потрясения испытала? То же можно сказать и о современных бедствиях. Ведь мы узнаем о настоящих масштабах катастрофы лишь тогда, когда она уже произошла… Итак, мы далеко не все знаем о великих переменах в земной коре, которые происходили в прошлом. А то, что знаем, это всего лишь отражение этих перемен в пространстве и времени, то есть нечто, не вмещающееся в рамки жизни человека, век которого до смешного короток. Гора Севасиндзаи на острове Хоккайдо вдруг начала в 1944 году расти и всего за один год поднялась на триста метров; в наиболее активные периоды скорость поднятия доходила до полутора метров в день. Однако это событие, совершенно необычное и поразительное для человека, никак, должно быть, не отразилось на геологической структуре Земли, не оставило никаких следов в ней. Мы наблюдали немало удивительных и страшных явлений. Взрыв вулкана Тамьора в 1815 году, самый грандиозный из известных в историческое время, убивший пятьдесят шесть тысяч человек… Взрыв вулкана Кракатау в 1883 году, погубивший тридцать восемь тысяч человек, его пепел поднялся в стратосферу на двадцать семь тысяч метров и в течение трех лет окутывал земной шар, что на десять процентов снизило поступление на Землю солнечного тепла и стало причиной всемирного неурожая… Взрыв вулкана Монтань-Пеле на острове Мартиника в Вест-Индии, в мгновение ока уничтоживший двадцать восемь тысяч жителей города Сен-Пьер высокотемпературной ударной волной и тепловой массой, скорость которой превышала сто пятьдесят метров в секунду… И свежее в нашей памяти землетрясение Канто, при котором погибли сто тысяч человек… Для нас все это катастрофы невероятные, небывалые по своим размерам, а с точки зрения геологического времени это, очевидно, явления вполне заурядные, не оставляющие каких-либо заметных следов. Значит, наши представления об изменениях в земной коре в доисторические времена должны быть весьма смутными. И наших знаний об этом недостаточно, чтобы на основании их предугадать, какие неведомые, качественно новые изменения могут произойти в земной коре в будущем…

— В таком случае, — сказал Наката, — как же вы, профессор, собираетесь это сделать?

— С помощью интуиции и воображения… — резко произнес профессор. — Уж ты, Наката-кун, должен это понимать. Интуиция и воображение человека в строгом смысле слова наукой не принимается. Можно сказать, что наука еще не достигла такого уровня развития, чтобы точно и строго учитывать интуицию и воображение как один из научных «методов» познания. Хотя именно они привели к» скачку в современной науке, в частности в математике… И математика, и другие фундаментальные науки развились не только индуктивным или дедуктивным путем на основании исключительно накопленных знаний. Наоборот, неудержимая фантазия и воображение человека, способные обнаружить совершенно новые, никому не известные связи и формы, на основании совершенно незначительных данных привели к скачкообразному развитию фундаментальных наук. Разумеется, при этом была масса ошибок. Но некоторые теории, первоначально выдвинутые как гипотезы, к которым авторы пришли чисто интуитивно, впоследствии подтвердились и буквально перевернули современную науку. Теория наследственности Менделя, например, теория относительности Эйнштейна, квантовая теория Планка… Эволюционная теория Дарвина, хотя и имеет косвенные доказательства, однако строго научно «не доказана»: масштабы этой теории охватывают колоссальные временные отрезки, а эволюция является неоспоримым фактом. Я не собираюсь оправдываться. Хотя я знаю, что мои идеи никак не принимаются, потому что в определенных случаях я игнорировал систему, организацию, действовал упрямо и, возможно, кое-кто считал меня грубым и несерьезным, а также знаю, что не могу научно обосновать картину, которую нарисовало мое воображение чисто интуитивно на основании нескольких, на мой взгляд, основательных признаков, но все же у меня крепнет убеждение, что это может случиться. Повторяю, возможно, таких изменений в земной коре никогда не происходило за всю долгую историю Земли. А если даже нечто подобное и было, то доказательства отсутствуют, их нет в тех данных, которые человечество до сих пор сумело собрать. Однако нельзя сказать, что определенное явление не может произойти, потому что оно не происходило в прошлом! Возможно, земной шар вот-вот вступит в совершенно новую фазу своего развития. Возможно, геоморфологические изменения в четвертичном периоде кайнозойской эры но имеют аналога в истории изменений прошлого, возможно, это явление будет новой страницей в истории нашей планеты. И это я предсказываю на основании движения вещества мантии, которая скрывается под нами, на глубине десятков километров!

Профессор топнул ногой.

— Мне кажется, его признаки начинают смутно обрисовываться в тех данных, которые мы собрали до сих пор. Аналогов им нет. Я ведь только этим и занимался. А потом попробовал все вернуть к исходной точке, связал все разрозненные звенья, выявленные на основании совершенно различных параметров, и попытался получить общую картину. Чтобы связать разрозненные признаки, разработал несколько версий. И то, что Японский архипелаг отодвигается в сторону Тихого океана частичным поднятием вещества мантии под дном Японского моря, пока еще только гипотеза. Да и использование метеорологических явлений для объяснения встречных потоков в мантии есть всего только промежуточная гипотеза. Доказательств ее абсолютной верности у меня еще нет. Ибо для этого недостает данных. Но в конечном итоге все эти гипотезы являются только вспомогательными, чтобы связать между собой странные признаки. Невероятно быстрое перемещение к востоку пояса отрицательной гравитационной аномалии, тянущегося вдоль континентального склона Японского желоба, связанное с этим перемещение пояса геомагнитной аномалии и пояса аномалии теплового потока, признаки перемещения на восток наибольшей глубины самого Японского желоба, внезапное частичное опускание континентального склона и сопровождавшее его внезапное исчезновение острова…

— Разрешите вопрос, — сказал Куниэда. — Почему же такие огромные изменения не вызывают цунами?

— Эти изменения внезапны, но в отличие от землетрясений не носят импульсивного характера. Перемещения совершаются плавно, со скоростью от десяти сантиметров до десятков метров в час, во всяком случае пока, — сказал профессор. — Если под водой передвигаться тихо, на поверхности волн не образуется. То же самое и здесь. Почти невероятно, что земная кора обладает такой эластичностью, но это факт, и ее перемещение происходит плавно, да еще беспрерывно. Установить существование таких перемещений можно, проследив в больших масштабах изменения в приливах и отливах… Правда, никто еще, кроме меня, этим не занимался, эти весьма незначительные на первый взгляд плавные изменения происходят почти незаметно, особенно для нас, японцев, не обладающих сетью наблюдательных станций, изучающих рельеф морского дна. Может, в этом и заключается главная особенность совершенно нового, небывалого типа перемещения земной коры. Однако…

Профессор Тадокоро вдруг замолчал, закусив нижнюю губу и вглядываясь в макет Японских островов. В тягостном молчании прошла минута, другая…

— Тадокоро-сенсей, — нетерпеливо хриплым голосом спросил молодой Катаока. — Что же может произойти? Ну, внезапные перемещения во встречных потоках в мантии у Японских островов… а дальше что?

— А-а… — профессор поднял голову. — Сейчас я как раз думал, почему во встречных потоках в мантии происходят такие быстрые перемены. Почему мантия, которая считалась твердым телом, так быстро изменяется…

— Ну, это, по-видимому, из-за внезапности и прерывистости изменений течения мантии, связанных, как вы, сенсей, говорили, с развитием ядра Земли, — сказал Юкинага. — Водовороты встречных потоков в мантии образовали еще более многочисленные мелкие водовороты… А если более точно, где-то в тихоокеанской части мантии, где-нибудь на глубине нескольких сот километров под корой, вещество мантии распалось или начинает распадаться на множество…

— Ну, это я понимаю, но не понимаю, почему это происходит так быстро…

— Мне кажется, из-за неоднородности мантии внутри ее образовалось множество различных по теплоемкости поверхностей, и там, где происходит наибольшее накопление тепла, вязкость мантии резко понижается. Верно? — сказал Юкинага. — Мне, конечно, не все ясно… Но если проследить соотношение температуры и давления… Когда в связи с развитием ядра повышается температура глубинного слоя мантии и часть его сливается с жидкой частью внешнего слоя, на этой поверхности резко повышается давление и одновременно понижается точка плавления на поверхностном теплогенерирующем слое, так что тут вещество мантии, хотя и не начинает плавиться, но во всяком случае резко теряет вязкость. Возможно, именно в таких точках массы встречного потока начинают раскалываться. А может, и не только это…

— Как бы то ни было, в настоящее время вещество мантии на тихоокеанской стороне Японского архипелага, очевидно, в различных местах быстро и резко сжимается… — профессор Тадокоро постучал по экранному блоку указкой. — Возможно, это чревато изменениями совершенно нового типа, начавшимися в земной коре в мировом масштабе, а возможно, это частное явление, касающееся только определенного района Земли. Одно можно сказать с уверенностью. Резкие перемены во встречных потоках в мантии на тихоокеанской стороне Японского архипелага — по тем данным, которые нам удалось получить, — пока носят чисто локальный характер, и, несмотря на резкость, масса материи, подвергшаяся изменениям, составляет незначительную величину по сравнению с общей массой мантии, оказывающей структурное влияние на Японский архипелаг. Однако если предположить, что скорость и направление изменений в дальнейшем сохранятся и величина подвергшейся изменению массы достигнет определенного уровня, то произойдет внезапное нарушение кинетического баланса между мантией и земной корой. И тогда… Японские острова… Короче говоря, для всей нашей страны результаты будут катастрофическими…

— То есть… что же это… что произойдет? — спросил Онодэра, чувствуя, как у него пересохло во рту. — Что станет с Японскими островами?

— Не знаю. Но вот над чем следует задуматься. Японские острова подвергаются такому давлению со стороны Японского моря, что перемещаются на юго-восток со скоростью одного сантиметра в год. С учетом этого, а также с учетом баланса между массой всех Японских островов и термальным давлением, неравномерным в отдельных глубинных участках, можно вычислить, что величина энергии, накапливающейся под Японией, составляет 2,5*10^23 эргов. Эта величина совпадает со среднегодовой величиной энергии, высвобождаемой в Японии в результате землетрясений. Эта энергия, получающая выход во время землетрясений, и помогает Японскому архипелагу сохранить равновесие. Но если допустить, что эта энергия почти целиком уйдет на сжатие островов со стороны Японского моря… То есть если допустить, что Японские острова выдвигаются в направлении потока в мантии на тихоокеанской стороне, если острова поднимаются на него в форме обратного сброса… то, вероятно, встречные потоки в мантии со стороны Тихого океана противостоят этому давлению… Но если во встречных потоках в мантии, противостоящих этому давлению со стороны Тихого океана, произойдут внезапные изменения и давление со стороны Тихого океана уменьшится…

Онодэра, весь заледенев, смотрел в одну точку. Четко, словно на макете, ому виделись Японские острова, поддерживаемые подпоркой со стороны Тихого океана… И вот эта подпорка рушится, рушится…

— Какого масштаба перемены вы предполагаете? — спокойным тоном спросил Наката.

— Не знаю! — резко, словно удар бича, прозвучал голос профессора. Он забегал по салону, сжимая и разжимая кулаки. — Почему мы трудимся, не жалея живота своего? Да потому, что и представить себе не можем масштабов катастрофы. И даже не знаем, когда она произойдет. Бесспорно только одно: природа не будет ждать наших расчетов и предсказаний. И единственное, что мы можем сейчас сказать, это то, что высвободившаяся энергия будет намного превышать ту энергию, которая до сих пор накапливалась и высвобождалась в Японии в результате землетрясений. По зарегистрированным до сих пор данным при одном вулканическом взрыве высвобождается энергия равная 10^27 эргам. Я думаю, общая масса всей высвобождаемой энергии составит на Японском архипелаге не менее 10^30 эргов. Разумеется, такая энергия будет высвобождаться на одном участке, как при больших землетрясениях. Да и не обязательно единовременно. Возможно, общая картина землетрясений будет совсем иной по сравнению с той, какую мы до сих пор наблюдали… Представьте себе, что повсеместно, одно за другим, будут происходить землетрясения силой от шести до восьми с половиной баллов. До сих пор такое считалось просто невозможным, а в дальнейшем это приобретет реальность. Однако землетрясения будут всего лишь побочным явлением. То, что может произойти, — явление гораздо более гигантских масштабов. И цепные большие землетрясения, которые на земном шаре приведут к огромным бедствиям, будут только частичным проявлением наступивших изменений. Так я думаю…

— Но что значит «явление гораздо более гигантских масштабов»? — ерзая от нетерпения, спросил Куниэда.

— В худшем случае… — профессор Тадокоро судорожно проглотил слюну. — В наихудшем случае большая часть Японского архипелага окажется ниже уровня моря…

В каюте воцарилось леденящее молчание.

Снаружи по-прежнему бушевал ветер, волны резко бились о борт, судно начало нырять, и все же царила такая тишина, что, казалось, упади иголка, и все вскочат на ноги, словно от удара грома. Онодэра уголком глаза заметил, что компьютер, мигая красными лампочками приема сигналов, начал регистрировать поступающие данные. Однако никто не обращал на это внимания. Затрещал телетайп, заработал факсимильный аппарат для приема схем. Но все в оцепенении продолжали сидеть на своих местах.

Каюту накренило. Из чьих-то пальцев выпал карандаш и с сухим стуком покатился по полу. Онодэра подумал было, что судно поднялось на волне, но крен увеличился, стало трудно удерживать равновесие. В чем дело? — подумал Онодэра. А-а, меняем курс. Лево руля… Крутой поворот. Или уже приблизились к намеченной цели? Онодэра рефлекторно поднял глаза на часы. До предполагаемого времени прибытия оставалось еще полтора часа. Однако судно продолжало крутой левый поворот. Левый… Еще, еще лево руля… Но это же поворот на сто восемьдесят градусов! Или что-то случилось?..

Вдруг судно выпрямилось. Все, освободившись от давившей на них силы, облегченно переглянулись. После поворота «Есино» продолжал идти, нисколько не уменьшив скорости. Шум волн, ветер, медленная боковая и килевая качка…

Вдруг из коридора донеслись торопливые шаги. В дверь резко постучали. Кто-то попросил разрешения войти. Открылась дверь, загорелый молодой офицер, козырнув, протянул какую-то бумагу. Его рука едва приметно дрожала…

— Телеграфный приказ командования флота в Екосука, — взглянув на бумажку, сказал, чуть заикаясь, офицер. — В крае Канто произошло землетрясение большого масштаба. Эпицентр в открытом море на расстоянии тридцати километров от Токийского порта, сила 8,5 балла… Побережье заливов Токио и Сагами пострадало от цунами, Токио причинен значительный ущерб от толчков силой 6-7 баллов. Наш корабль согласно приказу штаба морских сил самообороны направляется в Токийский залив для оказания помощи…