Трейвиз нисколько не сомневался в том, что вторую экспедицию отправлять необходимо. С той минуты, когда он увидел конголезскую видеозапись, он думал лишь о том, как это сделать наилучшим образом. В своем кабинете он собрал начальников всех отделов и служб: финансового, дипломатического, экспедиционного, геологического, юридического, перевозок и снабжения. Все зевали и усиленно терли глаза. Трейвиз начал с заявления:

— Нужно сделать так, чтобы наша экспедиция снова была в Конго через девяносто шесть часов.

После этого он откинулся на спинку кресла и предоставил возможность всем желающим высказаться, по каким причинам это абсолютно невозможно.

Недостатка в доводах не было.

— Груз для отправки самолетами нельзя подготовить меньше чем за сто шестьдесят часов, — начал Камерон, отвечавший за снабжение.

— Мы можем отложить экспедицию в Гималаи и воспользоваться ее грузом, сказал Трейвиз.

— Но это же высокогорная экспедиция.

— Чтобы заменить то, что нуждается в замене, вам хватит девяти часов, возразил Трейвиз.

— У нас нет самолета, чтобы отправить грузы, — сказал Льюис, начальник отдела перевозок.

— В аэропорту Сан-Франциско стоит грузовой „Боинг-747“ корейской авиакомпании. Мне сообщили, что он может приземлиться здесь через девять часов.

— Что, корейцы держат там самолет просто на всякий случай? — не поверил Льюис.

— Мне кажется, — ответил Трейвиз, — что другой заказчик в последнюю минуту отменил заказ.

— Во что нам это обойдется? — застонал глава финансового отдела Ирвин.

— Мы не сможем вовремя получить визы от посольства Заира в Вашингтоне, — сказал Мартин, начальник дипломатической службы. — Больше того, у меня серьезные сомнения, выдадут ли их нам вообще. Как вам хорошо известно, в первый раз мы получили визы, так как заирское правительство предоставило нам право на геологоразведочные работы. Но не эксклюзивное право. Нам разрешили въезд в страну, однако точно такое же разрешение было дано японцам, немцам и голландцам, которые объединились в консорциум. Все основано на принципе: чей черед, тот и получил. Кто первым наткнется на рудное тело, тот и подпишет контракт. Если заирское правительство узнает о наших проблемах, оно попросту отменит свое разрешение и предоставит возможность попытать счастья евро-японскому консорциуму. Сейчас в Киншасе сотни три японских чиновников, они разбрасывают иены направо и налево.

— Думаю, вы правы, — сказал Трейвиз. — Так и будет, если в Заире станет известно о наших проблемах.

— О них станет известно в ту же минуту, как только мы подадим прошение о визах.

— Мы не будем подавать прошения, — сказал Трейвиз. — Всем известно, что в Вирунге работает наша экспедиция. Если мы достаточно быстро доставим на место вторую группу, никто и никогда не догадается, что изменился весь состав экспедиции.

— Ну а как же с личными визами на право пересечения границ, с декларациями…

— Это детали, — сказал Трейвиз. — Для решения таких проблем достаточно бутылки.

Трейвиз имел в виду мелкие взятки, в качестве которых часто служили крепкие напитки. Отправляясь в самые разные уголки земного шара, экспедиции компании всегда брали с собой коробки со спиртным и неизменными любимыми сувенирами: портативными радиоприемниками и камерами „Поляроид“.

— Детали? А как вы собираетесь пересекать границы?

— Для этого нам потребуется добрый человек. Может быть, Мунро.

— Мунро? Это игра не по правилам. Заирское правительство ненавидит Мунро.

— Он находчив и изобретателен, к тому же отлично знает регион.

— Мне кажется, я здесь лишний, — прокашлявшись, проговорил начальник дипломатической службы. — Насколько я понял, вы намереваетесь нелегально пересечь границу суверенного государства, причем группу нарушителей поведет бывший конголезский наемник…

— Вовсе нет, — возразил Трейвиз. — Я обязан переправить в Конго вспомогательную партию, чтобы помочь нашим специалистам, уже находящимся на месте. Обычная практика. У меня нет ни малейших оснований предполагать, что там произошло что-то из ряда вон выходящее. Просто самая обыкновенная вспомогательная партия. У меня нет времени, чтобы добиваться разрешения по официальным каналам. Возможно, нанимая проводника, я делаю далеко не лучший выбор, но это не слишком серьезное прегрешение.

В общих чертах сроки и последовательность выполнения всех операций по подготовке следующей экспедиции СТИЗР были разработаны людьми и подтверждены компьютером к 23:45 13 июня. Уже загруженный „Боинг-747“ сможет вылететь из Хьюстона в 20:00 следующего дня, 14 июня. Самолет должен прибыть в Африку 15 июня и „забрать Мунро или кого-то вроде него“.

Полностью экипированная экспедиция в полном составе должна быть в Конго 17 июня.

Через девяносто шесть часов.

Сквозь стеклянные стены, отделявшие центр связи и обработки данных от кабинета Трейвиза, Карен Росс следила за дискуссией. Еще раз все тщательно обдумав, она пришла к убеждению, что Трейвиз, располагая недостаточной информацией, сделал ложные выводы и слишком рано сказал „что и требовалось доказать“. Росс понимала, что бессмысленно отправляться в Конго, не выяснив, что их там ждет. Она осталась у терминала, снова и снова рассматривая восстановленное изображение.

Росс была уверена, что это изображение — настоящее. Но как заставить поверить Трейвиза?

В чрезвычайно сложном мире обработки данных никогда не исключалась возможность того, что извлеченная с большим трудом информация начнет „плавать“, то есть изображения станут отрываться от реальности, как корабль с оборванной якорной цепью от места стоянки. Вероятность такого плавания возрастала по мере увеличения числа обработок базовых данных; в генерируемом компьютером гиперпространстве небезопасно крутить сто шесть элементов изображения.

Именно по этой причине в СТИЗР были разработаны разные способы контроля подлинности информации, в частности экранных картинок. Росс проверила изображение гориллы с помощью двух таких программ, первая из которых называлась „Угадывание следующего кадра“, или УСК.

Видеоленту можно рассматривать как обычную кинопленку, то есть как последовательность отдельных фотоснимков, или кадров. Росс представила компьютеру один за другим несколько таких „фотоснимков“, а затем отдала команду угадать следующий. Потом этот кадр сравнивался со следующим кадром настоящей последовательности.

Росс проверила угадывание следующих кадров в восьми случаях и каждый раз получила правильный ответ. Если в обработку данных и вкралась ошибка, то это могла быть лишь систематическая погрешность.

Ободренная успехом, Росс взялась за проверочную программу „Контроль трехмерности изображения“. В этой программе принималось, что плоское изображение на экране всегда имеет какие-то характеристики трехмерного изображения. В основу программы был положен следующий принцип: если компьютер обнаруживал в изображении тень от носа или от горной гряды, то он допускал, что этот нос или эта горная гряда возвышаются над окружающей их поверхностью. Справедливость такого допущения проверялась затем на последующих кадрах. Компьютер подтвердил, что на плоском экране демонстрировалось самое настоящее трехмерное изображение гориллы в движении.

Обе проверочные программы не оставляли сомнений в подлинности изображения гориллы.

Росс отправилась к Трейвизу.

— Допустим, я поверил этой картинке, — нахмурившись, сказал Трейвиз. И все же я не понимаю, почему именно вы должны принимать участие в следующей экспедиции.

— Что обнаружила другая бригада? — вместо ответа спросила Росс.

— Какая другая бригада? — притворно удивился Трейвиз.

— Вы отдали ту же ленту спасательной бригаде, чтобы она подтвердила или опровергла мои выводы, — напомнила Росс.

Трейвиз бросил взгляд на часы.

— Они еще не закончили работу, — ответил он и добавил:

— Всем известно, что вы очень ловко управляетесь с базой данных.

Росс улыбнулась.

— Вот поэтому я и нужна вашей экспедиции, — сказала она. — Я знаю базу данных лучше других хотя бы потому, что я ее и разрабатывала. Если вы собираетесь послать следующую экспедицию прямо сейчас, не дожидаясь, когда будет решена загадка с этой гориллой, то руководитель экспедиции должен быстро анализировать данные прямо на месте. В этом ваша единственная надежда. На этот раз вам нужен хороший программист там, в Конго, иначе вторая экспедиция закончится так же, как и первая. Потому что вы еще не знаете, что же произошло с первой экспедицией.

Трейвиз сел за стол и долго разглядывал Росс. Она поняла его молчание как колебание и поторопилась закрепить успех.

— Еще мне понадобится помощь со стороны, — сказала она.

— Консультации какого-нибудь специалиста?

— Да. Кого-нибудь из тех, кому мы оказываем финансовую поддержку.

— Рискованно, — сказал Трейвиз. — В подобных ситуациях я терпеть не могу посвящать в наши дела чужаков. Вы повышаете вероятность утечки информации.

— Это очень важно, — настаивала Росс.

Трейвиз вздохнул.

— Что ж, если вы полагаете, что это очень важно… — он вздохнул еще раз. — Только не тормозите отправку экспедиции.

Росс уже собирала свои распечатки.

Оставшись один, Трейвиз серьезно задумался. Даже если следующую экспедицию в Конго удастся провернуть невероятно быстро, меньше чем за пятнадцать дней, расходы компании все равно превысят триста тысяч долларов. Правление будет внесебя: послатьнеопытную двадцатичетырехлетнюю девчонку, почти ребенка, в такую ответственную экспедицию! Тем более в экспедицию, связанную со столь важным проектом, ставки в котором невероятно высоки, с проектом, выполнение которого уже отставало от всех планов, а расходы превысили любые расчеты. К тому же Росс не умеет ладить с людьми; вряд ли из нее получится хороший руководитель экспедиции, со своим характером она всех восстановит против себя.

И все же у Трейвиза было иное предчувствие. Его опыт руководителя, приобретенный еще в годы работы „заклинателем дождя“, подсказывал, что поручать решение проблемы следует тому, кто больше всех выиграет в случае успеха или больше всех проиграет в случае поражения.

Он повернулся к личному терминалу, установленному возле его рабочего стола.

— Трейвиз, — назвался он, и экран тут же засветился.

— Психографический файл, — скомандовал Трейвиз.

На экране появилась просьба уточнить команду.

— Росс, Карен, — сказал Трейвиз.

На экране вспыхнули два слова: ПОДОЖДИТЕ МИНУТКУ. Ответ означал, что необходимая информация извлекается.

Трейвиз ждал.

Затем компьютер отпечатал психографическое резюме. Каждый сотрудник СТИЗР в течение трех дней проходил всестороннее психологическое обследование, которое позволяло оценить не только его достоинства, но и потенциальные недостатки и отклонения от нормы. Трейвиз догадывался, что резюме Росс успокоит правление компании.

ВЫСОКИЙ ИНДЕКС ИНТЕЛЛЕКТА / ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНА / ЛЕГКО ПРИСПОСАБЛИВАЕТСЯ / ИЗОБРЕТАТЕЛЬНА / РАЗВИТАЯ ИНТУИЦИЯ / МЫСЛИТЕЛЬНЫЕ ПРОЦЕССЫ БЫСТРО РЕАГИРУЮТ НА ИЗМЕНЯЮЩУЮСЯ РЕАЛЬНУЮ СИТУАЦИЮ / СКЛОННА К ДОСТИЖЕНИЮ ПОСТАВЛЕННОЙ ЦЕЛИ / СПОСОБНА ДЛИТЕЛЬНОЕ ВРЕМЯ ПОДДЕРЖИВАТЬ УМСТВЕННЫЕ УСИЛИЯ

Пока что все выглядело как надо для характеристики идеального руководителя следующей экспедиции в Конго. Трейвиз снова обратился к экрану и нашел краткую сводку отрицательных качеств Карен Росс. Теперь резюме казалось менее убедительным.

ЮНОШЕСКАЯ БЕЗЖАЛОСТНОСТЬ / ХОЛОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ С СОТРУДНИКАМИ / СКЛОННОСТЬ К ДОМИНИРОВАНИЮ / ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЕ ВЫСОКОМЕРИЕ / НЕОТЗЫВЧИВОСТЬ / СКЛОННА ДОБИВАТЬСЯ УСПЕХА ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ

Ниже следовало примечание, касающееся „обращения личности“. Само это понятие было выработано в СТИЗР в процессе психологического обследования сотрудников. В его основу был положен тот факт, что любая доминирующая черта характера человека в стрессовых ситуациях может претерпеть „обращение“, то есть превратиться в свою противоположность. Так, психически уравновешенная личность может стать по-детски нетерпимой, склонный к истерикам человек — невероятно хладнокровным, а последовательная и логичная в своих действиях личность непоследовательной.

МАТРИЦА ОБРАЩЕНИЯ ЛИЧНОСТИ: ДОМИНИРУЮЩАЯ (ВОЗМОЖНО, НЕЖЕЛАТЕЛЬНАЯ) ОБЪЕКТИВНОСТЬ МОЖЕТ БЫТЬ УТРАЧЕНА, ЕСЛИ ОЩУЩАЕТСЯ БЛИЗОСТЬ ПОСТАВЛЕННОЙ ЦЕЛИ / ЖЕЛАНИЕ ДОБИТЬСЯ УСПЕХА МОЖЕТ ПРОВОЦИРОВАТЬ ОПАСНЫЕ НЕАДЕКВАТНЫЕ РЕАКЦИИ / ОСОБЕННО ПОСТРАДАЮТ ХАРАКТЕРИСТИКИ РУКОВОДИТЕЛЯ / НА ПОСЛЕДНИХ СТУПЕНЯХ ПРОЦЕССА ДОСТИЖЕНИЯ ЦЕЛИ ЛИЧНОСТЬ СЛЕДУЕТ КОНТРОЛИРОВАТЬ

Трейвиз еще раз прочел резюме и решил, что в предстоящей экспедиции вероятность подобных ситуаций близка нулю.

Новое назначение окрылило Карен Росс. Незадолго до полуночи, все еще сидя в своем кабинете, она вызвала на экран терминала перечень грантов.

СТИЗР пользовалась услугами экспертов в различных областях зоологии и оказывала им финансовую поддержку через благотворительный фонд, называвшийся Фондом защиты природы. В перечне гранты располагались по таксономическому признаку. В разделе „Приматы“ Карен обнаружила четырнадцать фамилий, в том числе нескольких ученых из Борнео, Малайзии, Африки, а также США.

В Америке оказался лишь один приматолог, специализирующийся в изучении горилл, некто доктор Питер Эллиот из Калифорнийского университета в Беркли.

Компьютер сообщил, что Эллиоту 29 лет, он холост и занимает штатную должность младшего профессора зоологии на зоологическом факультете. В строке „Основной научный интерес“ значилось: „Коммуникация у приматов (горилл)“. Финансировалась некая работа, названная „Проектом Эми“.

Росс бросила взгляд на часы. В Хьюстоне была полночь, значит, в Калифорнии десять часов вечера. Она набрала указанный на экране номер телефона.

— Алло, — ответил осторожный мужской голос.

— Доктор Питер Эллиот?

— Да… — Голос оставался настороженным, неуверенным. — Вы тоже из газеты?

— Нет, — ответила Росс, — я доктор Карен Росс из Хьюстона. Я связана с Фондом защиты природы, который финансирует ваши исследования.

— Ах так… — Голос все еще был очень настороженным. — Это точно, вы на самом деле не репортер? Должен предупредить вас, что я записываю этот телефонный разговор с тем, чтобы позднее его можно было использовать в суде.

Карен Росс растерялась. Не хватало только ученого-параноика, записывающего сведения о деятельности СТИЗР. Она ничего не ответила.

— Вы американка? — спросил Эллиот.

— Конечно.

Карен взглянула на экран компьютера. Там появилась надпись:

ИДЕНТИФИКАЦИЯ ГОЛОСА ПОДТВЕРЖДАЕТ: ЭЛЛИОТ, ПИТЕР, 29 ЛЕТ.

— Изложите вашу проблему, — послышался голос Эллиота.

— Видите ли, мы собираемся отправить экспедицию в Конго, в район системы вулканов Вирунга, и…

— В самом деле? Когда вы отправляетесь? — Голос моментально преобразился, стал оживленным, даже мальчишеским.

— Понимаете, дело в том, что мы отправляемся через двое суток, и…

— Я хочу с вами, — заявил Эллиот.

Росс была настолько поражена, что не сразу нашлась, что сказать.

— Видите ли, доктор Эллиот, я звоню вам по другой причине. В сущности…

— Я собираюсь туда в любом случае, — сказал Эллиот. — Вместе с Эми.

— Кто такая Эми?

— Эми — это моя горилла, — сказал Питер Эллиот.