Солнце, вокруг которого обращалась планета, нахопилось в области Космоса, не слишком приятной даже для тех, кто привык к пустоте. Оно пылало за краем насквозь выметенной солнечным ветром «дыры в небе», которая расползлась пустыней на пятьсот кубических парсеков у окраины пылевой тучи, с одной стороны совершенно заслоняющей звёзды.

Первый самостоятельный полёт — и сразу планета. Старые космические бродяги из Разведки не могут скрыть волнения, когда альтиметр отсчитывает, сколько осталось до поверхности только что открытого мира, а что же говорить, если пригодная для жизни планета попалась в первом самостоятельном полёте? Опытный разведчик знает: он может найти что-нибудь, но может и не найти. Ещё более опытный убеждён, что хоть на голову стань, хоть сломя голову носись вдоль и поперёк Галактики, всё равно ни на что стоящее не наткнёшься. А вот слушатель последнего курса Школы разведки не может непоколебимо не верить в ожидающие его на каждом шагу суперцивилизации, мрачные тирании космического средневековья или кочующие со звезды на звезду стада ракетоподобных чудовищ, с которыми следует вести непрестанные битвы. Надо думать, и среди практикантов порой встречаются кислые скептики, но Бадо не относился к их числу…

Его ракета замкнула второй виток и вошла в коридор спуска, ведущий прямо к намеченной точке посадки. Бадо выбрал плоскую равнину в нескольких километрах от терминатора восхода, где заметил зелёную полосу, с большой высоты напоминающую земной лес. Включил систему гравизамедления, последний раз глянул в сторону тёмной туманности и… увидел вторую ракету.

«А ведь в Комиссии по распределению уверяли, что тут ещё не ступала нога человека, — подумал он с досадой. — Или эти яйцеголовые бюрократы решили, что такой планетки хватит и на двоих?»

Поразмыслив над тем, что делать в этой ситуации, он в конце концов решил игнорировать нежданного да, кстати, и нежеланного соучастника будущих открытий.

Тем временем ракета потеряла орбитальную скорость и начала спускаться. Бадо с удивлением заметил, что второй корабль повторяет его манёвры и бесстыдно готовится к посадке близ выбранного им места. Он хотел было включить рацию и капитально отругать наглеца, но этим намерениям помешал сильный толчок. Чтобы смягчить посадку, ракета выбросила из дюз последнюю порцию гравитонов и, оставив позади все слои атмосферы, села.

Не включая погасших при посадке экранов, Бадо стал надевать лёгкий скафандр. «Уж если сюрприз, так сюрприз, — подумал он. — На экране всё выглядит неестественно».

Биологический анализатор сообщил состав атмосферы. Пользоваться кислородным аппаратом не было нужды, поэтому Бадо сбросил тяжёлые баллоны, отвернул силиконовый шлем и нажал клавишу, открывающую запор шлюза. Лифт опустил его прямо на грунт.

Он подозрительно потянул носом воздух, который оказался приятным и прохладным, вдохнул полной грудью, так что в носу защекотало, и оглушительно чихнул. «Приветствие довольно прозаическое, — подумал молодой разведчик. — Хотя… сойдёт за салют наций».

Он быстро огляделся. На юг, на восток, на север… Вид на запад заслонял корпус ракеты, поэтому он присел, старясь увидеть что-нибудь в просвете между дюзами и грунтом. Но и с этой стороны не было ничего интересного.

Перед кораблём расстилалась самая обыкновенная земная лужайка. Ровная трава казалась подстриженной, только белые головки каких-то одуванчиков торчали над ней, словно мячики для гольфа, которые ударились о землю, подпрыгнули да так и забыли упасть обратно. Слышалось жужжание здешнего подобия пчёл, яростно зудели над густо рассеянными цветами разноцветные мушки. Лёгкое дыхание ветра едва шевелило прозрачный воздух. «Пастораль!» — презрительно скривииея Бадо. Он неуверенно переступил с ноги на ногу, исправил ремни рюкзака и предусмотрительно взятого из ракеты бластера и… снова увидел ту ракету.

Она стояла неподвижно, почти невидимая на фоне близкого леса. И у её подножия тоже кто-то стоял, глядя на Бадо, только солнце светило ему в лицо, и он вынужден был прикрывать глаза рукой. Такого же цвета скафандр — не иначе, какой-то парень из Школы разведки. Бадо хотел направиться в противоположную сторону, но единственным интересным объектом исследований мог быть только лес, и он решил несмотря ни на что идти именно туда. Неожиданно парень сделал несколько шагов ему навстречу. Он оказался довольно симпатичным. Примерно такого же роста, как и Бадо, хотя, пожалуй, помоложе его. Зато с первого взгляда была видна родственная душа: оружие небрежно заброшено за спину, на шее — яркий платок, завязанный таким замысловатым узлом, что управился бы с ним разве что Александр Македонский. В глазах у него играли весёлые бесенята, а вздёрнутый, усеянный веснушками нос забавно сморщился, когда улыбка открыла ряд белых зубов. В довершение всего он без всяких церемоний подошёл к Бадо и широким свободным движением протянул ему руку.

— Меня зовут Сток, — сообщил он.

Бадо открыл рот — да так и замер, вроде обратившейся некогда в соляной столп жены Лота. Только та стала жертвой излишнего любопытства, а он окаменел от изумления. Ему потребовалась целая минута, чтобы осознать такую простую истину, что парень обратился к нему сразу телепатически.

— Я — Бадо, — представился он наконец тем же способом.

Постепенно он пришёл в себя. В сущности, Бадо был лентяем высшей марки, а потому телепатическую связь предпочитал всякому надрыванию глотки. Так что встреча с тем, кто в этом вопросе разделял его взгляды, привела Бадо почти в восторг. Он счёл это благосклонностью судьбы и уже без особых сожалений смирился с мыслью, что придётся довольствоваться лишь половиной заслуг в раскрытии тайн этой планеты.

— Встретились, значит, — сказал он.

— Сначала тебе это вроде не очень нравилось? — взглянул исподлобья Сток.

— А тебе?

Оба рассмеялись и согласно двинулись к лесу.

— Ты на каком курсе? — спросил Бадо.

— На третьем, — ответил Сток.

Бадо покровительственно похлопал его по плечу:

— Через два года получишь мой ранг.

— Э-э… — Сток сунул руки в карманы скафандра. — Ранг рангом, а голова головой.

— Тоже верно. Только самые лучшие головы я видел в музее. Прекрасные бюсты…

Сток снисходительно скривился и хотел заметить, что ему-то полёт разрешили уже на третьем курсе, но тут они оказались между первыми деревьями, и необычность их форм приковала внимание обоих.

Все деревья выглядели одинаково. Казалось, они одного возраста. Равные расстояния между раздутыми книзу стволами создавали впечатление хорошо ухоженного парка. Деревья напоминали керамические вазы, которые Бадо когда-то видел в доме у бабушки. Вздутый клубень по мере удаления от земли постепенно утоньчался и лишь у самой верхушки его венчала крона складчатых листьев. Поражало полное отсутствие подлеска, свободное пространство между стволами покрывал пушистый ковёр желтоватого мха.

— Интересно, развились ли тут какие-нибудь высшие организмы? — сказал Бадо. — Что-то я начинаю в этом сомневаться. Пока что я ничего не видел, кроме травки на лугу да вот этих деревьев… Если не считать, конечно, мошкары, но этой пакости полно на всех планетах.

— Да, одни мухи, — подтвердил Сток. — Согласно Ильдентену, топология биосферы планет этого типа не способствует развитию высших форм жизни.

— Ильдентен может и ошибаться…

Бадо понятия не имел, кто такой этот Ильдентен, и несмотря на отчаянные усилия никак не мог припомнить ни малейшего упоминания о нём в той кучке учебников и справочников из мнемотеки, которые вынужден был просмотреть, чтобы кое-как сдать зачёты. На всякий случай он решил в присутствии Стока не углубляться в тонкости инопланетной систематики видов и ограничиться скептическими замечаниями. Однако на этот раз юному коллеге надо было дать урок.

— На сегодняшний день существует несколько теорий, описывающих биогенез низшего ряда на планетах одиночных звёзд. Эти теории всё подробно объясняют, однако исключают друг друга. Так что Ильдентен может утверждать своё, а Карден — своё. Ортодромия эволюционных моментов с прагматической оценкой уровня вероятности неизбежно указывает на гетероморфическую природу самоорганизации неживой материи. Поэтому мы может надеяться…

Тут Бадо втиснул в свою лекдию случайно вызубренную цитату из «Естествознания» Кардена, которую, надо сказать, и сам не вполне понимал, и с облегчением убедился, что это произвело впечатление. Подтвердилась старая истина: всегда предпочтительнее держаться подальше от того, что кажется тебе чересчур умным. Сток предпочёл сменить тему.

— К чертям все эти премудрости, — сказал он. — Мы можем себя поздравить, что получили наконец самостоятельную работу и яйцеголовые со своими слишком любопытными носами не висят у нас над душой. После нескольких лет непрерывных «не знаешь», «не умеешь», «должен подтянуться» нам представился наконец случай пошевелить не только этим, — Сток хлопнул себя ладонью по лбу, — но и этим, — тут он согнул руку так, что бицепс растянул рукав скафандра. Его искренность понравилась Бадо.

— Точно, — подтвердил он. — У меня уже от самой простейшей формулы начинается несварение желудка. Самое время сменить климат…

— И меню, — добавил Сток.

Они уже изрядно углубились в лес, но тот вовсе не спешил хоть чем-нибудь скрасить одноообразие их прогулки. Молодые люди шли рядом, болтая и смеясь каждой удачной шутке. Не часто бывает, что двое вот так сразу пришлись друг другу по вкусу. Тем более что случай свёл их не при самых обычных обстоятельствах. Бадо уже благодарил судьбу, так кстати пославшую ему товарища. Он должен был признаться, что разведка в одиночку наскучила бы ему очень скоро.

— Знаешь что? С меня хватит, — заявил Сток. — Тут нечего искать. Лучше сделать несколько коротких перелётов, оглядеться сверху, а если не обнаружится ничего интересного, подготовить рапорт — и адью…

— Посмотрим, — сказал Бадо. — Но на данном этапе отдых был бы весьма кстати.

С этими словами он снял со спины рюкзак и швырнул пистолет под ближайшее дерево.

Они растянулись на жёстком мху. Бадо демонстративно вытащил из кармана коробочку с питательными таблетками и с геройским видом проглотил одну. Вкус у неё был такой, что он не мог не скривиться. Утешила его лишь такая же гримаса на лице Стока, который с неменьшим мужеством сунул себе в рот три таблетки сразу.

Какое-то время они сидели, не глядя друг на друга, пока наконец приунывший Сток с невинным видом не спросил:

— Наверное, следует выполнить кое-какие из предусмотренных наблюдений? Ну… измерить давление, определить напряжённость магнитного поля, оценить излучение и вообще… Ты ведь взял приборы? Рюкзак у тебя набит…

Бадо сразу же понял, о чём речь.

— Взял, но мы ведь садились независимо друг от друга, и каждый рассчитывал на себя… И у тебя мешок не меньше моего…

Они глядели друг на друга, всё ещё не решаясь. Наконец Бадо придвинул к себе рюкзак и начал не спеша расстёгивать его. Мешок был снабжён таким множеством замков, кнопок и молний, что Бадо в любой момент мог отступить. Однако, как и следовало ожидать, осторожность оказалась излишней. Сток не выдержал и расхохотался.

— Я был уверен, что мы с тобой — два сапога пара!

— Если ещё вдобавок окажется, что у нас и вкусы одинаковые…

— То перед такой парой весь мир открыт!

И уже без всяких опасений они стали вытаскивать из рюкзаков мясные консервы и пластиковые мешочки с тайком взятыми на борт лакомствами. Сток не без гордости извлёк огромный термос и разлил по стаканчикам некую жидкость, которую он упорно именовал чаем, хотя Бадо мог поклясться, что запах её странным образом ассоциируется с Ямайкой.

Они уминали пищу, никак не предусмотренную меню для практикантов Школы разведки, и хоть это не пристало будущим космическим волкам, не испытывали при том особых угрызений совести.

Когда от импровизированного лукуллова пира остались жалкие крохи, они почувствовали усталость. То ли пройденный путь, то ли избыток поглощённых калорий сморил молодых пилотов, и, растянувшись в сени похожего на африканский баобаб дерева, они сладко задремали.

Яркое солнце медленно плыло над лесом. Его лучи насквозь пронизывали кроны деревьев, не оставляя затемнённых мест. Стволы в этом необычном лесу оказались зелёными лишь на опушке, а по мере удаления от неё становились всё более жёлтыми, приобретая оранжевый и даже охристый оттенок, кроны же как бы для контраста становились всё более голубыми. Когда солнце оказалось в зените, первым проснулся Бадо. По привычке он настороженно огляделся, но вокруг царил ничем не нарушаемый покой.

Чтобы размяться, он подпрыгнул, сделал несколько приседаний и энергичных взмахов руками. Потом подобрал разбросанные по мху бумажки, пакеты и пустые тубы, приподнял пласт дёрна и зарыл всё в рыхлый песок. Управившись с этим занятием, он посмотрел на приятеля. Сток лежал вытянувшись, с блаженным выражением на лице.

Бадо решил подсчитать, какова вероятность встретить человека со столь схожей психикой, что телепатический контакт с ним не составил никакого труда. На Земле он знал лишь нескольких людей, общаясь с которыми можно было не молоть языком. Вероятность встречи с таким человеком в космосе была слишком неправдоподобной, так что в численном выражении она составила ничтожную величину. Он хотел уже толчком в бок разбудить Стока, но тут случайно задержал взгляд на его оружии.

У бластера был узкий, поблёскивающий металлом приклад, а ствол заканчивался грушевидным расширением, из которого торчал тонкий рубиновый шип. Ничего подобного Бадо никогда не видел.

Особенно не задумываясь, он поднял оружие. Спускового крючка на нём не оказалось. Но сбоку он заметил небольшое отверстие. Сунув в него палец, Бадо нажал на оказавшийся внутри выступ.

С конца рубиновой иглы сорвалась матовая бесцветная капля, которая поплыла в сторону ближайшего дерева. Но ещё прежде, чем она его коснулась, дерево исчезло. Казалось, это произошло одновременно о нажатием и только потом раздался короткий треск, будто лопнула стеклянная посудина. Бадо не сразу заметил, что исчезло не одно дерево.

«Я не отрегулировал разряд», — подумал он и ещё раз взглянул на Стока. Удивлению его не было границ, когда он присмотрелся к нашивкам на скафандре приятеля. Ничего похожего на знаки Галактического флота. Бадо бросился к лежащему:

— Сток! Проснись!

Сток открыл глаза и сонно улыбнулся.

— Аттаи-даса-утуна, — пробормотал он.

— Что-о-о? — закричал Бадо.

— Туна-са-до-родон, — ответил Сток и сердито наморщил лоб.

Бадо схватился за голову, сообразив, что невольно прибегнул к обычной речи.

— Откуда ты? — на этот раз он задал вопрос телепатически и таким же образом получил ответ.

— Ты что, Бадо, чокнулся? Как это откуда?

Бадо бросился за своим бластером и протянул оба пистолета приятелю. Сток смотрел круглыми от удивления глазами.

— Откуда это у тебя? Какой-то новый тип?

— Который? — спросил Бадо.

— Ну, конечно, вот этот, — Сток указал на бластер, принадлежащий Бадо.

— Фью-ю, — протяжно свистнул Бадо. — А что скажешь об этом?

Он положил оба пистолета и коснулся нашивок на скафандре. Только теперь Бадо заметил, что и сапоги у Стока совсем другие: они переходят в скафандр плавно, без соединения, в то время как его собственные сапоги имеют на высоких голенищах ряд вакуумных присосок.

Сток попробовал улыбнуться.

— Так… — сказал он. — Выходит, за наблюдательность двойка… Обоим.

Бадо постарался как можно равнодушнее пожать плечами. Видно, во всём виновата телепатия, подумал он. Она не требует словесного кодирования понятий, и потому с её помощью могут разговаривать китаец с австралийцем, эскимос с европейцем и даже… Вот именно. Информация в чистом виде одинакова в любой точке Космоса. Бадо наклонился, чтобы поднять неосторожно брошенные минуту назад пистолеты, но Сток был не менее проворен. Каждый схватил своё оружие.

Теперь они, стоя лицом к лицу, внимательно следили за движениями друг друга. Сток морщил веснушчатый нос, а Бадо всё ещё посвистывал сквозь зубы.

— Уже полдень, — заговорил наконец Сток.

— Да… времени много.

— Надо бы проверить, как там ракеты…

— Да, луг… грунт мог быть влажным.

— Думаешь?

— Интересный лес, — ответил Бадо без всякой связи, но ни один этого не заметил. — Какие краски!

— Да и мох тоже какой-то странный, — подхватил Сток. — Временами вроде шевелится.

Бадо будто случайно сделал шаг назад. Едва не споткнувшись о собственный рюкзак, он притворился, что не заметил его. Однако Стоку хватило и мгновения, чтобы оказаться за деревом. Он не сводил глаз с Бадо.

— Интересный лес, — пробормотал Бадо и тоже отступил к ближайшему стволу.

— Тар-дон-то, — услышал он и одним прыжком укрылся за деревом. Некоторое время он стоял притаившись готовый мгновенно отреагировать на любой выпад ещё недавнего приятеля, но вокруг было тихо. Потом ему показалось, что он слышит шум крадущихся шагов. Где-то шевельнулись задетые ветки. Шаги удалялись. Бадо стиснул рукоятку бластера, глубоко вдохнул перенасыщенный кислородом воздух и бросился бежать.

Он рассчитывал, описав широкий полукруг, выскочить из леса прямо к своему кораблю и надеялся, что опыт стайера поможет ему не уступить сопернику, ракета которого стояла ближе. Это ему удалось, во всяком случае, когда он выскочил на опушку, Стока ещё не было. Бадо стрелой помчался к ракете. Добежав наконец до неё и на мгновение повернув голову, он увидел, как закрылся входной люк на корабле, стоявшем ближе к лесу. Бадо вскочил на площадку лифта и через минуту был уже под защитой своего корабля. В навигационной рубке он всем телом навалился на пульт. Локтем надавил на кнопку защитной системы, резким нажатием большого пальца включил экран внешнего обзора и только после этого рухнул в кресло пилота. Теперь можно было перевести дух…

Тем временем его корабль ожил. Пульсировали двигатели, готовые к мгновенной смене позиции в случае нападения. Защитная система развернула на несколько десятков метров аннигиляционные экраны и подала в рубку сигнал готовности к наступательным действиям. Бадо вытер капли пота со лба и направил внешние камеры обзора на чужой корабль. Таинственная ракета стояла неподвижно, будто стальной обелиск. Но она только казалась мёртвой. Бадо знал, что «тот» тоже ждёт.

Он наклонился к экрану — над лугом ещё летали пушинки от сбитых им одуванчиков… Потом открыл находящийся над пультом шкафчик, где хранились предметы первой необходимости на случай непредвиденных осложнений, и вынул из него несколько толстых книг. Начал нетерпеливо листать. На корешках золотое тиснение: «Разумная жизнь в космосе», «Методика налаживания контакта с существами другого интеллекта», «Линкос — проект языка для космических контактов». Бадо надеялся, что сможет исправить допущенные до сих пор ошибки.

«Вот теперь можно приступить к попытке установить контакт», — подумал он.

И он был прав. Теперь уже было можно. Инструкция по первому контакту чётко предписывает максимальную осторожность при встрече с представителями высокоразвитых галактических цивилизаций. Осторожность — прежде всего. Кто знает, какие они?