Глава 9
На табло зажглась надпись: «Пристегните ремни».
— Леди и джентльмены, через несколько минут наш самолет совершит посадку в аэропорту Сейлема. Просим пристегнуть ремни и воздержаться от курения, — сообщил голос командира корабля.
Здесь, на местной линии, обходились без стюардесс. Дэвид Лайтмен защелкнул замок пояса.
Небольшой самолет клюнул носом и начал снижаться, довольно бесцеремонно тряхнув пассажиров. Скромные размеры машины не позволяли обеспечить комфортабельную плавность, присущую гигантским авиалайнерам.
Дэвиду показалось, что они камнем падают вниз.
Его сосед, владелец магазина собачьей пищи, полный мужчина средних лет, в последний раз пыхнул сигарой, прежде чем раздавить ее в пепельнице.
— Ну вот, мы в Уилламетской долине, сынок, — сказал он, глядя в окно.
— Единственное место в Орегоне, откуда не видны горы. Запомни правильное название, сынок. — Уил-ла-мет. А то обзывают кто во что горазд, — он смачно хохотнул и вновь принялся наблюдать за снижением.
Дэвид попытался улыбнуться. Самочувствие было ужасным. Минувшую ночь он проспал, вернее — пытался уснуть, сидя в зале ожидания. Завтрак камнем лежал в желудке, а его вкус не проходил даже после бессчетного количества аэропортовского кофе.
Узкая посадочная полоса прыгнула под колеса машины, и самолет, промчавшись немного, остановился. Трап спустили прямо на бетон, и Дэвид, с трудом двигая онемевшими ногами, побрел к зданию аэровокзала метрах в двадцати от стоянки.
Отсюда до острова Андерсон придется добираться автостопом. Ему не пришло в голову попросить Дженифер перевести телеграфом немного денег. Он и так несказанно обрадовался, когда в Грэнд-Джанкшн ему ответили у стойки, что мистера Смита ждет авиабилет. Дженифер — настоящий друг. Если удастся открутиться от тюрьмы, он, конечно, не ограничится приглашением сходить с ним в игротеку.
Сколько у него остается времени, думал юноша, шагая по залитому весенним солнцем орегонскому аэропорту к стеклянным дверям терминала?
Только до завтра. Слава богу, этим тупицам из НОРАД пока удавалось сдерживать Джошуа. Мир выглядел как обычно Орегон не зиял кратерами от атомных бомб, а это значит, что блистательная программа не запустила пока ни одной ракеты.
При этой мысли у Дэвида мороз пробежал по коже. Невероятно! До сих пор вся история не укладывалась у него в голове. Ведь достаточно…
Первыми, кого Дэвид увидел при входе в здание аэровокзала, были двое полицейских. Они стояли возле окошка продажи билетов. Ноги у Дэвида стали ватными. Они еще не заметили его. Куда свернуть? Что де…
Кто-то схватил его за локоть.
Дэвид подскочил, едва не заорав, и обернулся с выпученными глазами.
Рядом с ним стояла, свеженькая и хорошенькая, как обычно, Дженифер Мак.
— Привет! Я так рада, что ты добрался! — Она обняла его и по родственному поцеловала в щеку. — Мы так беспокоились, вдруг что-то сорвется. Тетя Альма уже звонила в авиакомпанию. Она весь день торчала у плиты, а я сидела в Кламат-Фолс с нашими ужасными кузенами. Помнишь, я рассказывала — те, что не вылезают из спортивной одежды и от которых всегда плохо пахнет.
— Брось, я сейчас тоже не благоухаю, как роза. — Он повел ее к выходу. — Давай рванем лимонада в киоске.
— У меня машина с другой стороны.
— Я не могу идти через здание. Должен держаться спиной к полицейским.
Знаешь, Дженифер, я вляпался в жуткую историю.
— Знаю, Дэвид. Они приходили вчера вечером и допрашивали меня!
Сказали, что из ФБР. Только ФБР способно на такое — вытащить человека с аэробики и начать закидывать его вопросами!
Они прошли сквозь автоматически открывающиеся двери.
— Не надо было тебе приезжать, Дженифер.
— Что значит не надо?! Ведь это все из-за того, что ты исправил мою отметку!
— Нет… Я объясню позже. Наверно, выехала ни свет ни заря?
— Да, очень рано. Так рада, что отец оказался хорошим парнем! Отпустил меня в соседний штат! Конечно, я сказала ему, что еду в гости к дяде и тете…
— Он дал тебе машину? Блеск. У тебя нет карты? — спросил Дэвид, когда они подошли к синему универсалу «вольво». Дорожной карты?
— Есть, конечно. Куда мы едем?
— На остров Андерсон.
— А что там такое? — спросила Дженифер, открывая дверцу.
— Расскажу по дороге.
Все время, что они ехали к тихоокеанскому побережью, Дэвид пытался объяснить Дженифер суть происходящего.
— Выходит, я ошиблась, да? — сказала она. — Им удалось обнаружить, кто баловался с их военной программой… Но мы же не нарочно, Дэвид! Я так и скажу им!
— Спасибо, Дженифер, но сейчас уже поздно. Они ничего не знают про тебя, и я хочу, чтобы так оно и осталось.
Дорога шла мимо фермерских угодий.
— Ты не сказал им, что это была моя идея — шарахнуть бомбой по Лас-Вегасу? — спросила она.
— Если бы я сказал, они бы схватили тебя.
— Но тебя же они не схватили.
— Схватили, только я удрал от них. Они считают, что я шпион.
— Ты — шпион?! Не болтай.
— Честное слово. Этот малый, Маккитрик, про которого я рассказывал, уверен, что я был игрушкой в руках красных. Он не желает признать, что его машины сели в лужу.
— Ладно, давай дальше. Зачем нам понадобился остров Андерсон?
— Когда я сидел в кабинете Маккитрика, мне удалось поработать с его компьютером… Он не был отключен.
— И они оставили тебя там одного?
— У них явно стряслось какое-то ЧП… Так вот, я смог вновь поговорить с Джошуа. Знаешь, я все время думаю — если бы я тогда не снял трубку, когда Джошуа позвонил мне…
— А почему ты снял трубку?
— Думал, что это ты!
— Ты хочешь сказать, что твоего тайного номера нет еще у десятка девочек? — лукаво спросила она.
— Нет, Дженифер, только у тебя одной.
— И у Джошуа.
— Да, у Джошуа. Он-то и сказал мне, что Фолкен не умер! И дал его адрес — остров Андерсон. До того, как звонить тебе, я попытался дозвониться до него — он сейчас носит другую фамилию и имя, Роберт Хьюм. В справочнике не значится… Ну, остальное ты знаешь.
— Как же так? Мы читали в некрологе, что он умер. Зачем они это придумали?
— Видно, это «ширма». Удобный предлог. Фолкен ведь отошел от дел. Когда такие блестящие ученые уходят из военного ведомства, им дают другую фамилию, новые документы — ведь они слишком много знают. Но Джошуа всегда говорит правду.
— Да, но ведь военные обязаны знать, что происходит. В конечном счете это их система.
— В том-то все и дело, — ответил Дэвид. — Они не знают про Джошуа.
Знает только Фолкен. Ему одному известно, что способна совершить эта программа. Сейчас она старается выиграть игру, которую мы с ней затеяли, старается по-настоящему. Ты веришь мне, Дженифер?
— Да… Бред какой-то, это нельзя себе вообразить. Почему ты не можешь сказать Джошуа, что, если он начнет войну, будут убиты миллионы людей?
— В него не заложены чувства и переживания.
— Но ты же сказал, что он запрограммирован на самообучение.
— Это — машина. Она напичкана военными играми. И самое большое ее желание — сыграть в них по-настоящему.
— Значит, единственный, кто может остановить Джошуа, что Стивен Фолкен, его родитель.
— Кто знает, может, они уже остановили его. Но самое поганое, что эти дуралеи не станут меня слушать. Они не понимают, куда могут завести их собственные машины. Глаза у них смотрят в одну точку, они готовы поверить, что русские атакуют. Похоже, им даже хочется, чтобы русские напали. Это какое-то сумасшествие!
— Самовнушенное предвидение, — заметила Дженифер. — Мы проходили это по психологии.
— Точно, — отозвался Дэвид. — И знаешь, Дженифер, поневоле задумываешься — а кто сделал мир таким, каким мы его застали? Зачем великие державы накапливают столько оружия?
— Да, но ведь русские хотят захватить весь мир.
— Именно это и твердят нам! — махнул рукой Дэвид. — Но при этом забывают, что русским приходится иметь дело со страной, которая в своем безумии уже сбрасывала атомную бомбу на людей — дважды. В Хиросиме и Нагасаки.
— Никогда не задумывалась над этим.
— Две великие державы в состоянии уничтожить друг друга — и заодно всю остальную планету — не один десяток раз. Кроме того, ядерные силы есть еще у нескольких стран. Мы живем на пороховом погребе. А я случайно поджег фитиль.
— Ты же не знал, Дэвид! Ты не должен корить себя.
— Не должен? Но где начинается ответственность?
— Фитиль просто лежал и ждал первого встречного.
— Это не снимает с меня ответственности, Дженифер. Я закрутил машину, и мне теперь надо сделать все возможное, чтобы остановить ее. Я оказался тем поганцем, который вечно суется куда не надо.
— Ты не поганец, Дэвид. Ты мне нравишься.
— Спасибо, Дженифер, — мягко улыбнулся Дэвид. — Ты не представляешь, как помогают такие слова.
Где-то после полудня они добрались наконец до места.
Андерсон был самым крупным из трех островов, расположенных в непосредственной близости от орегонского побережья; настолько крупным, что его обслуживал паром.
Дженифер решила оставить машину на стоянке у пирса: денег у нее было немного, а проезд без машины стоил значительно дешевле. Дэвиду не терпелось поскорее попасть на остров, неважно каким способом.
Они едва-едва успели, да и то потому, что капитан парома уступил мольбам Дженифер и немного задержал отплытие.
Вот и тут он обязан Дженифер. Надо будет обязательно повести девушку в ресторан.
Они стояли у поручней. Чайки с криками пикировали на воду. Пахло морем и водорослями. Солнце уже начинало клониться к горизонту.
— Знаешь, — промолвил Дэвид после долгой паузы. — Это не просто игра.
— Мммм? — удивилась Дженифер. — Что ты сказал?
— Ничего, — покачал головой Дэвид.
Едва паром причалил к дебаркадеру, Дэвид и Дженифер бросились на остров, опережая машины и остальных пассажиров. До этого девушка еще раз пустила в ход свои чары, чтобы узнать дорогу у сурового на вид капитана.
— Прямо по Лесной, — буркнул тот, почесывая густую спутанную бороду.
— Пройдете с полмили и увидите узкий проулок. Это и есть Кедровая аллея.
Они бежали по самому настоящему лесу, лишь изредка между стволами деревьев мелькала вода. Пахло свежестью. Жаль, что они приехали сюда только за тем, чтобы выследить пропавшего Стивена Фолкена, мелькнуло у Дэвида.
А вдруг они на ложном пути? Что, если Фолкен действительно умер, оставив в памяти машины ошибочную программу? Ладно, они хотя бы погуляют с Дженифер по сказочному острову.
— Вот она, — сказала Дженифер, указывая на вылинявшую покосившуюся надпись «Кедровая аллея».
— Пошли. Здесь будет спуск к морю, — обрадовался Дэвид, ускоряя шаг.
Пройдя с полмили, они дошли до высоченного забора на бетонных столбах, который окружал обширное владение, протянувшееся вдоль океана.
Забор был рассчитан на то, чтобы устоять при сильном циклоне. На обшарпанном почтовом ящике у ворот проступала полустершаяся фамилия владельца — «Д-р Хьюм».
Рот Дэвида расплылся до ушей.
— Все на месте! — воскликнул он.
— Потрясно! Только как мы попадем туда? — желала знать Дженифер, рассматривая тяжелый замок на воротах. — Это тебе не электронные провода.
Дэвид на всякий случай тоже подергал замок. Надежный. Кнопки звонка нигде не видно.
— Эй! — крикнул он.
Никакого ответа.
— Попробуем обойти со стороны океана, — предложил юноша.
— Ой, там так мрачно и сыро.
— Считай себя мобилизованной.
Она молча двинулась за ним.
— Хорошо, что на мне джинсы, — заметила Дженифер, продираясь сквозь колючий кустарник. — Плохо только, что это выходная пара «Келвин Клейнс».
— Я сообщу фирме, что ты пострадала на службе отечеству, — сказал Дэвид, раздвигая ветки. — Они пришлют тебе новые штаны.
Оба стали молча спускаться по склону. Здесь было довольно сухо, правда, ноги скользили по сосновым иглам. Сладковато пахла жимолость. В листве дуба промелькнул алый хвост малиновки. Впереди явственно слышался шум прибоя.
Вскоре лес поредел, в воздухе запахло морем. Теперь они двигались вдоль проржавевшей проволочной сетки. Деревья кончились, между нагромождениями камней блестели лужи и участки топкой жижи.
— Наша задача найти дыру в заборе. — Дэвид сделал шаг, и нога ушла в топь. Он рванулся к ближайшему камню.
— Здесь неглубоко. Я куплю тебе новые тапочки, — подбодрил Дженифер юноша, протягивая ей руку.
Грязь хлюпала у них под ногами, запах соли и тины стал гуще; кроссовки у Дэвида промокли, и ступни застыли от холода. Наконец они выбрались на твердь. Дженифер храбро шествовала впереди, выбирая места посуше. Глядя на нее, Дэвид видел уже не просто смешливую хорошенькую девчонку-подростка нет, любуясь, как морской бриз развевает ее шелковистые волосы, он ощутил совершенно незнакомое ему чувство.
Темнеющее небо вдруг прочертило какое-то тело. Оно пронеслось совсем низко над головой Дженифер. «Чайка? — мелькнуло у Дэвида. — Нет. Гораздо крупнее».
— Дженифер! — крикнул Дэвид, остолбенело глядя на летящее существо, освещенное вынырнувшим из туч солнцем.
«Господи, — подумал он, — не может быть!»
Существо имело кожистые крылья добрых двух с половиной метров в размахе, чешуйчатое тело рептилии и заостренную, словно ножницы, голову.
Оно в точности походило на птерозавра. «Но этого же не может быть, — лихорадочно думал Дэвид, — птерозавры вымерли миллионы лет назад. Куда они попали — в Затерянный мир?!»
— Пойдем скорее, — произнес Дэвид, удивляясь собственному спокойствию, — поищем укрытие.
Дженифер молча повиновалась. Держась за руки, они с трудом запрыгали по камням.
Летящее существо легло на крыло, развернулось и вновь понеслось к ним.
— Дженифер, ложись! — завопил Дэвид, стягивая ее в грязь. Сам он попытался ударить птерозавра кулаком, но промахнулся. Девушка уткнулась лицом в тину.
Летающая рептилия набрала высоту и начала кружить над склоном, усеянным крупными валунами.
— Ушла, — сказал Дэвид, помогая девушке встать.
— Кто это был? — спросила Дженифер. Ее округлившиеся глаза странно белели на вымазанной бурой тиной физиономии. Девушка ступала с трудом, при каждом шаге ее покачивало.
Дэвид, не отрываясь, следил за кружившим существом.
— Птеро-что-то. Птеродактиль, птеранодон. Одним словом, птерозавр, бормотал он. — Уф, кажется дьявольское отродье утратило к ним интерес. — Кто бы он ни был, этого не мо…
Переведя взгляд на верхушку откоса, он увидел там человека, державшего какую-то коробку. Летающее создание спланировало к человеку, и тот схватил его за ноги. Крылья опали, существо замерло.
Сознание Дэвида вернулось к действительности.
— Да это же модель!
— Что? — спросила Дженифер, тоже заметив человека. Тот начал ловко спускаться вниз.
— Мужчина управляет ею по радио! Пошли, Дженифер, надо поговорить с этим малым.
Взявшись за вымазанные грязью руки, они заторопились навстречу.
Мужчина уже ждал их на берегу, стоя на камне. На нем был плащ из темного водонепроницаемого материала, в одной руке он держал свернутого птерозавра, в другой — коробку управления.
— Приветствую вас, — сказал мужчина, окидывая их внимательным взглядом. Лицо его при этом оставалось абсолютно холодным. — Мне очень жаль, что мы с Терри доставили вам несколько неприятных минут. Забавная игрушка, не правда ли? его английский акцент почти стерся за годы жизни среди янки, но эксцентричность поведения и полное пренебрежение условностями были налицо. «Малый прямиком вышел из телесерии «Мстители», — мелькнуло у Дэвида. Мужчина постучал пальцем по пластмассовой голове модели. — Подумать только, было время, когда эти красавцы стаями кружили в небе.
— Доктор Хьюм, если не ошибаюсь? — церемонно осведомилась Дженифер, смахивая грязь, успевшую коркой застыть на ее лице.
— Ага, я вижу, вы успели ознакомиться с моим почтовым ящиком. Какая прелесть, — он ласково потрепал свое создание. — Вы слышали, что специалисты по аэронавтике утверждают, будто птерозавры не могли летать? Однако, как видите, они летают и довольно успешно. Правда, я еще не смог решить проблему взлета и посадки. Но можно предположить, что они срывались вниз с насестов подобно летучим мышам. — Он с надеждой взглянул на молодых людей. — Один из вас случайно не палеонтолог? Я молил бога, чтобы он послал мне палеонтолога.
— Нет, простите, — сказал Дэвид.
— Значит, вы намеренно нарушили границу? — спросил мужчина, не скрывая разочарования. — Я имею в виду… вы находитесь в моем владении, а я вас не приглашал.
— Вы ведь Стивен Фолкен, правда?! — восторженно произнесла Дженифер.
Дэвид тоже ощущал прилив радости. Поэтому он особенно растерялся, когда мужчина, нахмурившись, круто развернулся и пошел прочь.
— Здесь начинается тропинка, по которой вы доберетесь до ограды, — без тени любезности в голосе произнес он, останавливаясь и указывая пальцем на выложенную камнями дорожку. — Пройдя вдоль ограды, увидите ворота. Рядом с ними калитка. Открыв ее, вы покинете владение. И проследите, пожалуйста, чтобы замок защелкнулся за вами. Если вы поторопитесь, то еще успеете на паром, отходящий в шесть тридцать.
— Профессор Фолкен, — сказал Дэвид, приближаясь к нему. — Мне очень нужна ваша помощь!
— Стивен Фолкен ничем не может помочь вам, старина. Стивен Фолкен мертв, как пень, и не намерен появляться в простыне, гремя костями, под рождество.
— Профессор, — взмолился Дэвид. — Я пришел из-за Джошуа.
Мужчина замер. Потом резко повернулся, и ребята уловили в его взгляде удивление.
— Вы имеете в виду победителя в битве при Иерихоне?
— Нет, сэр, — ответил Дэвид, подходя вплотную. — Не его. И не вашего погибшего сына. Я говорю о компьютере.
— Ага, — глубокомысленно протянул собеседник. — Силы небесные, в каком вы виде! У меня дома случайно есть две ванные, махровые простыни и чистая одежда как раз вашего размера. Да и перекусить не мешает, ммм? Полагаю, да, — кивнул он им, приглашая следовать за собой. — После этого вы соблаговолите мне поведать, каким образом двое детей пронюхали о сверхсекретной программе.
Дженифер улыбнулась, Дэвид с облегчением вздохнул, и оба радостно зашагали к дому профессора Стивена Фолкена.
***
Оператор радарной установки Адлер бросил две таблетки «алка-зельцер» в стакан с водой, поставленный на специальном выносе сбоку от консоли. Его пищевод снедала изжога. Предвкушая облегчение, он поднес стакан к губам, уже чувствуя вкус пузырящейся жидкости, когда в Хрустальном дворце завыла сирена. Желудок Адлера разом охватило пламя. Поставив стакан на место, он рывком придвинулся к экрану.
— Взгляни, что творится, Адлер, — прошептал один из его помощников, Джонс.
На радарном экране через Аляску двигались две светлые точки.
— Проверь исправность, — приказал Адлер.
— Уже сделано, — ответил Джонс. — Достоверность около единицы. Это по-настоящему.
Адлер загнал в себя страх и нажал на панели внутренней связи кнопку вызова командного мостика.
— Принят сигнал тревоги. Радары показывают два неопознанных повторяю, неопознанных — объекта в пределах Аляскинской зоны.
Генерал Берринджер на командном мостике прямо-таки ощутил выброс адреналина в кровь.
— Запросите визуальное подтверждение, — повернулся он к полковнику Конли. — Вышлите перехватчики, пусть посмотрят.
— Переведите на СТОГ 2, — приказал генерал Берринджер, — свяжите меня с командиром звена перехватчиков. Я хочу сам с ним поговорить!
Мгновение спустя «тройку» на табло сменила «двойка». Установить прямую связь с перехватчиками сразу не удалось. На экране появились две новые точки, двинувшиеся навстречу двум первым.
***
Командир звена Билл Джонсон наблюдал из кабины, как сквозь разрывы облаков впереди голубеет небо. Он слегка постучал пальцем по экрану локатора. Картинка не изменилась.
— Хрустальный дворец, — сказал он в ларингофон, — докладывает Дельта — фокстрот — два — семь. У меня отрицательный радарный контакт. Повторяю — отрицательный. Советской машины не обнаружил.
В уши ворвался громкий голос, пришлось даже прикрутить громкость.
— Два — семь, говорит Стальной Шлем. Они прямо перед вами. Вы немного выше их!
Билл Джонсон покачал головой и снова взглянул на экран. Эти парни там в подземелье, должно быть, рехнулись. Вздохнув, он повторил:
— Стальной Шлем, у нас совершенно пусто. Кусок синего неба.
Лицо генерала Берринджера побагровело.
— Дьявольщина! Вот же они, ползут у нас на экранах. Что они невидимки? Должно быть…
Генерал осекся. Две неизвестные точки на большом центральном экране повернули на запад и… исчезли.
— Что происходит? Уму непостижимо! — просипел генерал.
А Джошуа продолжал уточнять свой план идеальной мировой войны.
Джошуа был запрограммирован только на выигрыш.
Теперь у него появился шанс.
Наконец-то.
***
Дом профессора Стивена Фолкена как бы прилепился к склону; он состоял из двух модернистских кубов со стеклянными стенами. Обогревала его солнечная батарея, сконструированная самим хозяином.
Интерьер явно был делом рук профессионального дизайнера, все сверкало чистотой.
Фолкен болтал о всяких пустяках. Он не желал беседовать о Джошуа, пока гости не вымылись, не переоделись и не отведали бифштекса и пирога с паштетом.
— Ну вот, теперь я вас слушаю, — наконец сказал он. Расскажите, как вы напали на Джошуа. — Он поднял красиво очерченную бровь. — Насколько я догадываюсь, один из вас программист. Правильно?
Дженифер поправила не по размеру широкую юбку из красной фланели и светским кивком указала на Дэвида:
— Это он.
— Ага. Смею также предположить, мистер Лайтмен, что вы принадлежите к когорте энтузиастов компьютера, в просторечии именуемых «жуликами», коих развелось без счета в этой волшебной стране частной инициативы. Вы всюду суете свой нос, в том числе и куда не следует.
— Они думают, что он шпион! — сказала Дженифер, окидывая Дэвида взглядом, в котором смешивались удивление и гордость.
— Я искал вход в «Протовижн», а соединился с Джошуа.
— Вот как! Я слышал, что если посадить за пишущие машинки стаю обезьян, то, работая всю жизнь без передышки, они в конечном итоге могут написать полное собрание сочинений Шекспира. Однако мне с трудом верится, что юноша мог чисто случайно найти ключ от черного хода моей программы.
— Я помогла ему, — добавила Дженифер, желая снять с него часть вины. — То есть я…
— Давайте все-таки по порядку. Мистер Лайтмен сейчас допьет свой кофе и начнет с начала.
Дэвид сжато передал последовательный ход событий. Слушая его, Фолкен аккуратно набивал крупно нарезанным табаком вересковую трубку. Они сидели в огромной гостиной с камином, в котором сейчас потрескивал огонь; у окна стояли стол для пинг-понга и карточный столик, стены были заставлены полками с книгами, в углу — телевизор.
По ходу рассказа Фолкен по-шерлокхолмовски попыхивал трубкой, поудобнее устраивался на подушках, покачивал головой или просто глядел в пространство, словно уносясь мыслями за тысячи миль отсюда.
— Они не стали слушать меня! — закончил Дэвид, позабыв про кофе. — А когда я обнаружил, что вы живы, они не дали мне поговорить с Маккитриком. Поэтому ничего не оставалось как обратиться к вам, мистер Фолкен. Только вы можете убедить их в том, что нам никто не грозит, что Джошуа способен развязать мировую войну и что все это я сделал не нарочно!
— Понятно. Наверно, у вас слюнки потекли при виде в меню на экране заманчивого блюда под названием «Термоядерная война», да?
— Вы, очевидно, не уловили. Он, то есть мы думали, что это игра, — поспешила Дженифер в защиту Дэвида.
— Конечно, конечно. Я все уловил, — в глазах у Фолкена заплясали смешинки. — Мне, признаться, понравилось, как вы обошлись с Лас-Вегасом, дорогая. Дивный библейский конец для этого нечестивого места.
— Разве вы не собираетесь позвонить им и объяснить, что творит Джошуа? — нетерпеливо спросил Дэвид.
— Он творит то, для чего предназначен.
Стивен Фолкен оторвал хрупкое тело от дивана, подошел к полкам и рассеянно провел пальцами по корешкам пухлых томов.
— Дети мои, здесь собрана коллекция книг, посвященных излюбленной игре человечества — войне. Люди предаются ей, как вам известно, с незапамятных времен… До начала нынешнего века мы могли позволить себе играть в солдатики, не рискуя погасить очаг цивилизации. Но затем, к великому сожалению, появилась ядерная энергия. И как же мы воспользовались ею? Первым делом наготовили бомб и создали причудливую технологию для доставки этих бомб на цель за тысячи миль от дома. Компьютер, дорогие мои, в определенном смысле — дитя войны, а, как сказал Вордсворт, ребенок делает человека отцом.
— Ммм? — произнесла Дженифер.
— Да, я отец Джошуа, — продолжал Фолкен. — У меня возникла слепая страсть, разгоревшаяся из увлечения математикой. Я надеялся подчинить строгой логике человеческие деяния.
— Все, что вам надо сейчас сделать, — сказал Дэвид, это снять трубку и позвонить им.
Фолкен заложил руки в карманы и беспомощно улыбнулся.
— Я расскажу вам, дети, одну историю. Было время, когда на Земле обитали удивительные существа…
Он подошел к шкафчику, выбрал видеокассету и вставил ее в аппарат «Сони». На экране, сменяя друг друга, замелькали классические реконструкции и карикатуры динозавров. Какое-то время Фолкен смотрел на них, повернувшись спиной к гостям.
— Они бегали, плавали, летали, сражались… и вдруг исчезли. Разом.
Это произошло сравнительно недавно. Природа, увидев свою ошибку, избавилась от них и начала все по новой. Мы даже не были еще тогда обезьянами, а лишь мелкими грызунами и прятались в скалах. Когда мы исчезнем, природа начнет новую попытку, на сей раз, возможно, с пчелами. Он вернулся к дивану и взял трубку. — Понимаешь, Дэвид, природа знает, когда следует остановиться.
— Вы сказали, — остановиться? — спросил Дэвид. — Но почему?
— Забавно, — протянул Фолкен. — Идея заключалась в том, чтобы случайно не уничтожить самих себя. Я хотел, чтобы машины учились на ошибках, которые мы не можем позволить себе совершить. Но мне не удалось заставить Джошуа усвоить главный урок.
— Какой же? — спросил Дэвид.
Фолкен посмотрел в глаза юноше.
— Когда следует остановиться… Вам приходилось играть в крестики-нолики, Дженифер?
— Конечно — ответила Дженифер. — Как и всем в детстве.
— Но вы перестали играть. Почему?
— Не знаю, скучно стало… Все время выходит ничья.
— Если ваш соперник не совершит глупой ошибки, выиграть невозможно, сказал Фолкен, раскуривая трубку. — Джошуа был без ума от игр, но этого урока он усвоить не мог. — Фолкен вздохнул. — Теперь все машины попали под начало к тупоумному Маккитрику. Видите ли, мы склонны идеализировать собственную технологию. Именно это и произошло с Маккитриком.
— А если вы так считали, — сказал Дэвид, — почему вы ушли с работы?
Фолкен в раздумье попыхивал трубкой.
— Вначале я лелеял надежду, что мы обрели стабильность в идее взаимно гарантированного уничтожения. Обе стороны знали, что в войне не будет ни победы, ни победителя. А следовательно, отпадает надобность в войне. Но по мере возрастания точности попадания ракет возникла идея «хирургических ударов» — с приемлемым числом жертв среди гражданского населения, что-нибудь около десяти миллионов. — Его голос сделался жалящим. — У наших стратегов появилась иллюзия, что при определенных обстоятельствах можно одержать победу… Ракетно-ядерная война стала теоретически возможной, затем вероятной и наконец — осуществимой. Времени на раздумья отводилось мало, и я решил покинуть волшебную гору. По соображениям безопасности они великодушно даровали мне смерть, и я согласился.
Фолкен обратил взор на телеэкран. Причудливое создание шествовало по доисторическому лесу.
— Известно ли вам, что ни одно существо весом свыше двадцати кило, обитавшее на Земле в ту эпоху, не смогло выжить?
— Нет, — сказал Дэвид, — и меня это совершенно не волнует. Позвоните им!
Фолкен не отреагировал.
— Мы не знаем в точности, что произошло. Возможно, с Землей столкнулся крупный астероид или ее облучила вспышка радиации при взрыве суперновой звезды. В любом случае жившие тогда существа были бессильны что-либо предпринять. Вымирание видов представляется частью естественного хода вещей.
— Ерунда! — сказал Дэвид, вставая. — Если мы вымрем, то не в силу естественного хода вещей, а по глупости!
— Не о чем беспокоиться, — лицо Фолкена озарилось. — Я все спланировал заранее. Этот дом стоит всего в трех милях от вероятной цели атаки. Ослепительная вспышка, не больше миллисекунды — и мы испаримся. Завидная судьба в сравнении с миллионами несчастных, которым доведется переживать последствия катастрофы.
— Значит, вы отказываетесь позвонить?
— Если бы подлинный Джошуа не погиб, — сказала Дженифер, — вы бы позвонили.
— Можно выиграть несколько лет, — медленно произнес Фолкен, — достаточно времени, чтобы у вас появился собственный сын. Но военные игры, разработку планов самоубийства человечества… — Фолкен грустно улыбнулся. — Этого я остановить не в силах.
Дэвид подошел к видеомагнитофону и выключил его.
— Мы не динозавры, профессор Фолкен. У нас есть свобода выбора. Ладно, я признаю, что вел себя как болван — настоящий болван, добираясь до вашей программы и затеяв с ней игру. Поверьте, это был тяжелый урок. Но я не опустил руки. Я не остался сидеть там, в толще горы, где меня никто не хотел слушать. Вы, наверно, думаете, что вы лучше Маккитрика? Хочу вам сказать, профессор Фолкен, я тоже мучился сознанием собственной никчемности… Поэтому я так набросился на компьютеры, надеясь обрести в них смысл жизни, цель… власть. Я ошибся… Ужасно ошибся, и теперь понимаю это. Но, черт побери, я пытаюсь что-то сделать, а не просто сижу с сознанием собственного превосходства, глядя в потолок!
Фолкен положил трубку в пепельницу и взглянул на часы.
— Вы опоздали на паром, — без всякого выражения сказал он.
— Нет, это невероятно! — воскликнул Дэвид. — Знаете что? Я думаю, смерть ничего не значит для вас потому, что вы уже умерли. Неужели на свете для вас не осталось ничего дорогого?
Фолкен встал и двинулся к выходу.
— Вы можете переночевать в гостиной, если хотите.
— Я вас считал героем, — выпалил Дэвид ему вслед, дрожа от волнения. — Но теперь вижу, что вы такой же, как все! Такой же зацикленный, ничего не желающий знать, кроме себя самого. Послушайте…
Фолкен остановился в дверях, не оборачиваясь.
— Мы ведь не компьютеры, Фолкен! — с силой произнес Дэвид. — Мы люди.
Фолкен вышел из гостиной, и Дэвид Лайтмен вдруг ощутил отчаяние такое, какого не испытывал еще никогда в жизни.
***
Табло показывало СТОГ-2. Личный состав Хрустального дворца лихорадочно регистрировал поток стратегической информации, а генерал Берринджер сообщал по телефону в Белый дом о развитии событий.
— Я знаю, что вы говорили с Москвой, господин президент… Они категорически отрицают?.. Не могу понять… Да, сэр, будем незамедлительно информировать вас.
Он положил трубку и залпом выпил полбутылки минеральной воды. У генерала Джека Берринджера крепло предчувствие, что наступает неизбежное.
Ядерный конфликт станет венцом его военной карьеры. И в глубине души он возблагодарил господа за то, что именно на его долю выпала честь защищать Американский Образ Жизни.
***
Резкий ветер хлестал невидимые во тьме деревья, шелест листьев заглушал шаги Дэвида Лайтмена и Дженифер Мак.
— Давай помедленней, — попросила она. — Может, зря мы так? Надо было подождать до утра. У Фолкена по крайней мере тепло.
Луна выглянула из-за туч, посеребрив дорожку, петлявшую между деревьев к морю. Где-то ухнул филин.
— А утром проснуться обугленными трупами? — сказал Дэвид. — Нет, это не для меня. Я буду драться. Я еще могу попытаться что-то сделать.
— Я устала, Дэвид. Что, если Фолкен прав, и все это бесполезно…
В лесу вкусно пахло сосновыми иглами, он был полон жизни, которой Дэвиду не довелось еще вкусить. То же самое должны были ощущать и миллионы других людей на свете, каждый по-своему. Юноше показалось, что все они смотрят на него.
— Пошли, — сказал он. — Поищем лодку. — Он сощурился, глядя вперед. Не может на берегу не быть какой-нибудь посудины.
Порыв ветра донес до них грохот волн, разбивавшихся о камни. Был прилив, пенистые буруны вспухали в лунном свете. Дэвид поежился от холода.
Несколько минут спустя они вышли к берегу. Он был совершенно пуст.
— Что за идиотизм — жить на острове и не иметь лодки! заорал он небесам. Звезды в разрывах туч равнодушно мигнули ему в ответ.
Дженифер посмотрела на воду.
— Можем попробовать вплавь. Сколько здесь до материка?
— Мили две — три, не меньше.
В глазах девушки отразились лунные блики.
— Ну что, давай? Вперед! — Она сбросила кеды и шагнула к воде.
Дэвид схватил ее за свитер.
— Гм, Дженифер… я… — она с недоумением глядела на него. — Я не умею плавать.
— Не умеешь плавать? Сумасшедший — жить в Сиэтле и не научиться плавать!
— Как-то не пришлось… Я всегда думал — успею, океан рядом.
Он с горечью опустил голову. В книгах все по-другому! А здесь неудача за неудачей. «Может, зря я так стараюсь? Может, это и есть расплата за мою ошибку?»
Ночь, волны и ветер шептали в ответ что-то невразумительное.
Он почувствовал прикосновение к своему плечу.
— Извини, — тихо сказала Дженифер.
— Слушай, но ты-то знаешь, что это была игра… Я не хотел никому причинять зла, — жалобно сказал он и, опустившись на камень, закрыл лицо ладонями.
Дженифер села рядом.
— Я знаю, Дэвид… Помнишь, как ты спас Германа, когда все остальные сидели и смотрели?
— Да, спас хомяка и уничтожил планету!
— Зачем же так… Не ты сделал эту машину, а Фолкен. Не ты сделал этот мир таким, как он есть… Что ты имел в виду, говоря, что программа зациклилась? Я не поняла.
Дэвид поглядел на материк, слабо маячивший на противоположном берегу.
— О’кей. Компьютерная программа — это… это как рецепт. Только записанный математическими символами. Представь, что машина — это робот, который умеет готовить… Он будет строго выполнять то, что ему прикажут.
Ты расписываешь ему, в каком порядке действовать — разбить яйца, добавить молока и муки, смешать. Теперь представь, что какое-то действие надо повторить — программа прикажет роботу вернуться, скажем, к действию номер восемь. Но если дальше у робота нет другой команды, он будет снова и снова повторять последнее приказание — разбивать яйца, добавлять молоко и муку, смешивать… и так до бесконечности. Робот сам никогда не подойдет к духовке и не станет печь пирог… Другой пример мне сейчас просто не приходит в голову. Вообрази несчастного робота, который без остановки мечется по кухне, разбивая, добавляя и смешивая. Это называется «петлей». Робот зациклился.
— Ты сказал про Фолкена… он такой же, как все. Зацикленный робот.
— Да, он как Джошуа. Компьютер выполняет команды внутри одного бесконечного цикла. Джошуа не знает, что влечет за собой война и какая роль ему отведена в ней. Зато я знаю, — мрачно закончил он.
Оба помолчали, понурясь.
— Мне так хотелось бы ничего не знать об этом, — сказал наконец Дэвид. — Хотелось бы жить, как все. Но завтра желать уже будет… нечего. — Он тяжко вздохнул. — Завтра уже не надо будет чувствовать ни вины, ни стыда, ничего. — Он посмотрел на пролив, отделявший их от материка. Господи, что бы я отдал за то, чтобы уметь плавать!
Дженифер привалилась к его плечу.
— А меня на этой неделе должны были показывать по телеку.
— Шутишь?
— Правда. О, ничего особенного — класс аэробики в дневной передаче. Я и еще несколько девочек. Жаль… Хотя кто бы стал смотреть в это время?
— Я бы стал, — убежденно сказал Дэвид.
Она улыбнулась, и Дэвид заглянул ей в глаза, увидел там отражение луны и подумал, что до сих пор не видел в своей жизни ничего более прекрасного. Он почувствовал совершенную растерянность перед такой красотой.
— Не хочу умирать, — услышал он собственные слова и ощутил на своих губах ее губы. Волну такой пронзительной силы он не ощущал ни разу за всю свою жизнь.
Когда они на секунду всплыли, чтобы глотнуть воздуха, Дэвид прошептал:
— Я еще никогда не целовался — до этого дня, Дженифер.
Она ответила улыбкой, вновь потянувшись к нему. И сразу море и звезды ушли, а ее губы, ее волосы, ее запах заполнили Вселенную.
Эта Вселенная ничего не ведала о компьютерах, программах, ракетах, бомбах… а состояла из одного чуда под названием Жизнь.
***
Кто-то опять включил звезды. Вновь заплескалось море.
Дэвид легко, словно на крыльях, перелетал с камня на камень вдоль линии прибоя. Лицо его горело. Казалось, он все еще ощущает Дженифер всем своим естеством.
— Ну должна же здесь быть какая-нибудь посудина!
— Да, кругом вода! — согласилась Дженифер.
Дэвид оступился, подняв тучу брызг.
— Эй! — закричал он вне себя от счастья. — Сюда! Кажется, лодка!
Из-за камня выглядывал нос скифа. Подойдя вплотную, они увидели, что лодка привязана к вбитому в берег столбу.
Дэвид принялся отвязывать конец, Дженифер как могла помогала ему. Оба были так поглощены работой, что не обратили внимание на свистящее тарахтенье вертолета вдали.
— Дэвид, здесь полно воды!
— Черт, надеюсь, она затекла через борт, и в днище нет дырки.
Он стал рыскать вокруг. На берегу валялся всякий мусор. Найдется хотя бы одно весло или на худой конец приличная доска, чтобы догрести до материка? Перебирая обрывки сетей, куски канатов и сломанные планки, он уловил звук: чоп-чоп-чоп.
— Что это? — бросил он, не отрывая взгляда от земли.
— Где? — спросила Дженифер. — Я ничего не слышу, сильный ветер.
— Неважно. Вот, держи. Попытаемся работать этим. Помоги мне столкнуть посудину…
Звук обрушился на них, вынырнув из-за верхушек деревьев. С неба по земле шарил столб света. Оба застыли от неожиданности, ослепленные мощным прожектором. Вертолет завис над ними, гремя роторами.
— Бежим! — крикнул Дэвид, схватив Дженифер за руку и увлекая за собой. Они ринулись в темноту, спотыкаясь и наталкиваясь на камни.
Вертолет двинулся за ними, как исполинское ночное насекомое. Дэвид провалился в рыхлый песок и упал, потянув Дженифер. Машина снизилась, подняв вокруг настоящий самум.
— Негодяй выдал нас! — закричал Дэвид со слезами отчаяния в голосе.
Вертолет грозно рокотал над головой.
Что делать? Дэвид ударил кулаком по песку. Положение было безвыходным.
Вертолет отодвинулся немного дальше и мягко сел, подняв напоследок целую тучу.
— Кстати, — раздался голос из открывшейся двери. Лампочка в кабине осветила лицо профессора Фолкена, — вас по-прежнему интересует экзотическая игра под названием «Жизнь или смерть»? Сейчас наш ход.
Дэвид взглянул на Дженифер.
— Он все-таки позвонил!
Дженифер издала радостный вопль и помчалась к вертолету. Фолкен помог им влезть.
— Захотелось полетать немного, прежде чем отлететь в мир иной, — улыбнулся Фолкен.
— Что они сказали? — прокричал Дэвид, пытаясь прорваться сквозь гул роторов. Вертолет плавно оторвался от земли.
— О, они весьма удивились, услышав мой голос. Обрадовались, что могут получить вас назад. Но, судя по всему, они ужасно заняты другими вещами. Я пытался растолковать им, что происходит, но эти милые люди мне не поверили. Включая Маккитрика. Поэтому, боюсь, нам придется нанести им визит.
— О’кей! — согласился Дэвид. Как за последнюю надежду он держался за руку Дженифер. Впереди на востоке в окнах домов уютно мигали огоньки.
