Этой операцией управлял, по-видимому, тот многоногий экипаж, который был присоединен к носу снаряда. Как только корпус снаряда вошел в пушечное жерло, я обратил внимание одновременно на два обстоятельства. Во-первых, температура в отсеке сразу же снизилась, словно металл, из которого отлили пушку, был искусственно охлажден, а теперь высасывал тепло из снаряда; во-вторых, направленный вперед экран показал, что экипаж, контролирующий наше движение, извергает мощные фонтаны воды. Приспособление, разбрызгивающее воду, вращалось вокруг оси экипажа, а следом за ним крутились и водяные струи. Это я разглядел, пока снаряд входил в жерло, однако спустя считанные секунды мы продвинулись так глубоко, что контролирующий экипаж и сам достиг края ствола и окончательно заслонил от нас дневной свет.

Теперь, хотя внутри ствола там и сям горели электрические светильники, экраны почти погасли. За металлическими стенками снаряда чуть слышно шипела бьющая струями вода.

Температура в отсеке продолжала падать. Вскоре меня охватил такой же холод, как в ту ночь, которую мы с Амелией провели в пустыне, и, не притерпись я к этому мерзлому, чуждому миру, я подумал бы, что неминуемо окоченею. У меня даже начали стучать зубы, когда из решетки в кабине управления послышался звук, которого я инстинктивно научился бояться, — резкий, лающий голос чудовищ. И тут же один из пилотов потянул на себя какую-то ручку, и в отсеке моментально пахнуло теплом.

Нашему спуску по стволу снежной пушки, казалось, не будет конца. Если в первые минуты двое в кабине были заняты напряженной работой, то теперь и у них не осталось никакого занятия, кроме как ждать завершения операции. Я коротал время, разглядывая на экране чудовищ в главном отсеке; то из них, что, если верить экрану, разместилось ближе других ко мне, казалось, смотрит прямо на меня своими безжизненными, лишенными всякого выражения глазами.

Когда спуск наконец завершился, это произошло самым обыденным образом. Мы попросту достигли дна ствола — там уже была наморожена толстая ледяная подушка, преградившая нам дальнейший путь, — и остановились, выжидая, чтобы контролирующий экипаж покончил со своей задачей и перестал набрызгивать воду. Судя по экрану заднего вида, снаряд повис всего в нескольких дюймах под толщей льда.

Остальная часть операции прошла гладко и, считая с этого момента, очень быстро. Контролирующий экипаж отделился от снаряда и пошел обратно вверх по стволу. Избавившись от своей многотонной ноши, хитроумный механизм развил гораздо более высокую скорость и спустя две-три минуты выбрался из жерла наружу.

На переднем экране теперь виднелся ствол во всю его длину, вплоть до крошечного светлого пятнышка в самом конце. Изнутри весь ствол был покрыт равномерным толстым слоем льда.