К допросу Харди Бен подготовился хорошо: на этот раз ничто не должно было застать его врасплох. Ему было точно известно, где тот работает: Харди принадлежал к бригаде очистки, в чьи обязанности входило очищать от пыли кабели оптической связи, проводку и трубы. Работала бригада у задней стороны машин. Люди были здесь не нужны, по крайней мере для функции управления. Неавтоматизированным оставалось только обслуживание, в котором время от времени нуждались и технические устройства.

Работа эта была опасной. В зоне, отведенной для человеческого обитания, жизнь граждан Свободного Общества охранялась всеми мыслимыми средствами, физически — мерами безопасности, морально — правилами и предписаниями. Забота о физической безопасности членов Общества заходила так далеко, что даже при большом желании нельзя было нанести никому телесного повреждения; если бы кто-нибудь ударил своего врага ножкой стула по голове, ножка сломалась бы, не причинив сколько-нибудь серьезного вреда. Даже столовые ножи и вилки делались из гнущейся пластмассы, стены были обиты пенопластом, напряжение в розетки подавалось низкое. Но, самое главное, никаких врагов не было: малейшее поползновение к агрессивным действиям ликвидировалось в зародыше посредством психотренинга и психиатрических превентивных мер до того, как оно могло реализоваться.

Здесь, однако, все было иначе. Катясь на автоматически управляемой автомотрисе по переплетениям рельсов, Бен вполне это осознал. Уже сами размеры того, что его окружало, были несоизмеримы с человеческими: огромные залы и туннели, оголенные опоры, оси, провода… ступени, проломы, на первых этажах — открытые окна; все это без перил, без предупреждающих световых сигналов, без мягкой обивки. Дышать было трудно, пришлось надеть фильтр, однако, когда Бен его на миг снял, он ощутил какой-то не знакомый ему запах — то ли озона, то ли синильной кислоты. Это была настоящая преисподняя, едва обеспечивающая гражданам низших категорий минимальные условия выживания.

Перед тем как Бен сюда отправился, ему сунули брошюрку-план, с помощью которого он мог здесь ориентироваться. Огромные залы соединялись трубами, — проезжая по ним, приходилось наклоняться, чтобы не задеть головой бахрому пыли, свисавшую, как паутина, сверху. Наконец дорога пошла круто под уклон, и Бен вцепился в поручни своей открытой автомотрисы. Еще несколько ровных поворотов, русло подземной реки, сток дымящихся химикалий, а потом два воздушных шлюза — вход в подземную часть исполинского процессора, центральной вычислительной машины, управляющей городом.

Где-то здесь и должен был быть Харди… Слева высилась огромная стена с бесчисленными монтажными платами, справа зияли отверстия кондиционера, из которых с потоком воздуха строго определенной температуры сюда поступали распыленные поверхностно-активные вещества; благодаря им автоматически устранялись дефекты в изоляции, появлявшиеся то там, то здесь из-за порчи изоляционных материалов, создававшей раньше серьезные проблемы.

Еще поворот, за ним другой… Но тут дорогу Бену преградила группа людей: на колее, по которой он ехал, стояла грузовая автомотриса с мигающим красным крестом. Автоматика выключила движение, столкновение было предотвращено. Человек в полосатом бело-красном комбинезоне санитара с криком подбежал к Бену:

— Ты что, сигнала тревоги не видишь? Освобождай путь, да побыстрей!

За спиной санитара появился человек в синем комбинезоне. Он предостерегающе ткнул того в бок:

— Брось, Пол! Это посетитель, о котором нам сообщили заранее. — Он повернулся к Бену. — Вы опоздали, Харди попал в аварию: ударило током. Ведь это ему вы хотели задать вопрос?

Бен вышел из автомотрисы, подошли еще двое и сняли ее с рельсов. Грузовая автомотриса сразу тронулась с места, и, когда она проезжала мимо Бена, он увидел лицо, которое всего час назад рассматривал на дисплее: неприятное, узкое, ни молодое ни старое, которое, однако, даже в бессилии, похоже, выражало презрение к окружающему миру…

Бен повернулся к человеку в синем комбинезоне: по-видимому, тот был главным в группе.

— Что с ним случилось?

— Его только что нашли. Но мы все выясним.

— Выясните сейчас же! — потребовал Бен.

Между тем из боковых входов, чьи зевы в слабом свете люминесцентных полос он сперва не разглядел, из углов и ниш выходили все новые и новые люди; они были грязные, в руках у всех были какие-то непонятные инструменты, и Бену казалось, будто люди эти никого и ничего не боятся. У некоторых в полумраке только и можно было разглядеть, что белки глаз. Собралась целая толпа, люди тихо бормотали. У Бена было ощущение, будто ему грозит какая-то опасность, будто здесь накопилась ненависть и в любой момент может на него излиться, хотя он и не понимал за что. Невольно он отступил назад, на насыпь, откуда было лучше видно и в случае чего легче было скрыться в темноте.

Человек в синем комбинезоне поднял руку, и толпа умолкла.

— Кто нашел Харди? — спросил он.

— Я!

Вперед шагнул человек, в руке у него был шест, на конце которого торчали три острия, и он поставил его около себя вертикально, как копье.

— Где это было?

— Вон там, у распределителя. Я позвал Билла, и он поднял тревогу и вызвал санитара.

— Кто-нибудь видел, что с ним произошло?

Главный в группе обшарил глазами лица. Ни один из тех, на кого упал его взгляд, не шевельнулся, однако Бену почудилось в задних рядах толпы какое-то движение, и, приглядевшись, он увидел, что высокий широкоплечий человек крепко держит за руку под плечом другого, меньшего, будто желая предотвратить возможность каких-то действий, которые тот, может быть, замышляет.

— Э-э… выйди вперед… да-да, ты! — приказал Бен и повернулся к главному. — Я сам задам ему два-три вопроса!

Когда коротышка, выбравшись из толпы, нерешительно шагнул к Бену, тот сказал:

— Я из службы контроля: ты знаешь, что ты должен мне отвечать?

Коротышка кивнул и опустил глаза.

— Я знаю, ты что-то видел. Скажи что!

Человек покачал головой. Бен подождал немного, потом сказал главному громко, чтобы слышали все:

— Я беру его с собой. И тебя тоже: это будет гарантией, что не возникнет никаких трудностей. Тебе ведь известно, что я связан через телекоммуникатор с вычислительным центром?

Намек помог: даже если сказанное не было правдой, почтение к вышестоящим инстанциям было у этих людей в крови. Бен, главный в группе и коротышка сели в автомотрису, и она повезла их в штольню.

Бену было ясно: по какой-то причине коротышка не хочет говорить в присутствии своих товарищей и прежде всего необходимо его от них изолировать.

Они доехали до вертикальной шахты, вышли из автомотрисы, вошли в застекленную будку сторожа, и Бен опять задал свой вопрос. Человечек взглянул вопросительно на главного своей группы, тот кивнул ему и сказал:

— Нужно отвечать.

— Да, я видел все своими глазами. Это не несчастный случай. Харди выдернул два ввода из рельса, по которому подводится ток. Держал он их за изоляцию, поднес к голове и приложил оголенные концы к своим вискам, правому и левому. Смотреть было страшно, как его затрясло и задергало. Лицо сделалось безумным. Потом он упал.

Коротышка умолк.

— Это все?

— Да!

— Хорошо, — сказал Бен. — А теперь я хотел бы увидеть Харди — где он?

Главный повел его в санитарную комнату. Харди лежал, возле него сидел врач. Увидев Бена, врач поднялся и шагнул ему навстречу.

— Тяжелый электрошок, — сказал он. — Непонятно, как такое могло случиться, но, судя по всему, оба его виска одновременно оказались под напряжением.

Глаза у Харди были открыты, но он не двигался; лицо его было обращено к потолку.

— Он в здравом рассудке?

— Он в сознании, — поправил врач. — Если бы под напряжением оказались другие части тела, возможно, наступил бы паралич, однако с этим справиться было бы можно. Но тут речь идет о мозге. Да, он в сознании. Но в здравом ли он рассудке? Понимает ли, что вокруг него происходит? Помнит ли что-нибудь? Кто это знает?

Неслышными шагами Бен подошел к койке и наклонился к пострадавшему. Когда его лицо попало в поле зрения Харди, тот вдруг приподнялся и закричал:

— Уходи, я ничего не знаю! Ничего, ничего, ничего не знаю! Ничего не знаю…

Врач потянул Бена в сторону, но Харди все кричал и кричал.

— О чем он? — спросил врач.

— Мне пока это не известно, — ответил Бен.

Он попрощался и отправился к подъемнику. Тот поднял его вверх, назад в безопасное жизненное пространство Свободного Общества.

Предварительные замечания к определению понятий

Порядок: закономерность, регулярность

Антипорядок: случайность, хаос, энтропия

Антитезы: порядок — хаос определенность — неопределенность

События в макромире, где живет человек, подчиняются определенным законам. Единственным источником неопределенности является микромир (квантовые процессы). Воздействия изнутри на социальную структуру могут лишь следовать модели квантового усилителя. Имеется в виду последовательность связей, превращающая микрособытие в макрособытие. Примером может служить усилительное устройство, делающее электронные импульсы доступными слуху или зрению. Эффекты такого рода наблюдаются и в биологических организмах, например когда случайные изменения в генах приводят к мутациям. Процессы такого же рода действуют и в мозгу; здесь они вызывают неожиданные эмоциональные реакции, непредсказуемые мысли, нелогичные решения и т. п.

В начальных геологических, биологических или социологических ситуациях случайные события приводят иногда к изменениям, которые в той мере, в какой это касается экологической системы, оказываются улучшениями. Однако едва экосистема поднимется на более высокую ступень организации, случайные влияния неизменно становятся разрушительными. Следовательно, любое вызванное случайностью изменение наносит ущерб нормальному функционированию нашего совершенного государства.

В мире, контролируемом человеком, случайности места нет. Исключить самую возможность ее — наша задача. Наш мир должен целиком контролироваться и всесторонне управляться. Случайные влияния в области техники ведут к авариям, стихийность в общественной области влечет за собой беспорядки и волнения. Профессиональные группы, основу деятельности которых составляют производство идей и фантазия, воздействуют на социальную структуру, если являются ее элементами, разрушительно; деятельность всякого рода изобретателей, реформаторов, художников и писателей отрицательно сказывается на удовлетворенности граждан; поэтому из официального списка вышеназванные профессии исключаются.

В области техники использование генераторов случайных чисел допускается лишь по особому разрешению, прежде всего для целей моделирования и научных исследований. С завершением переходного этапа разрушительная случайность будет устранена из действующей структуры нашего государства окончательно. Таким образом, путем создания непреодолимой преграды между микромиром и макромиром будет достигнуто состояние абсолютного порядка.