8
– Замечательные руки! Удивительные! – объявил доктор Визк.
– Спасибо, – смущенно промямлил я.
Я сидел за пианино, держа пальцы на клавишах. Доктор Визк стоял у меня за спиной и не отрываясь смотрел на мои руки.
– А теперь сыграй это еще раз, – сказал он, поднимая на меня свои лучистые голубые глаза. До этого он улыбался, но теперь вдруг посерьезнел. – Только играй внимательно. Медленно и внимательно. Сосредоточься на пальцах. И помни, что каждый палец живой. Живой! Повтори: «Мои пальцы живые».
– Мои пальцы живые, – послушно повторил я, глядя на свои руки.
А про себя я подумал, что это уже полный бред.
Я начал сосредоточенно играть, глядя на лист, закрепленный на нотной подставке. Это была очень простая мелодия. Что-то из Баха. Для начинающих пианистов.
Мне показалось, что я играю вполне прилично.
– Пальцы! Пальцы! – воскликнул доктор Визк и склонился над клавишами так, что его лицо оказалось вровень с моим. – Не забывай: твои пальцы живые!
«Он какой-то сдвинутый на пальцах», – подумал я.
Я закончил отрывок и повернулся к доктору Визку. Тот нахмурился.
– Хорошо, Джерри, – пробормотал он. – Очень хорошо. А теперь попробуем чуть быстрее.
– Я там в середине сбился, – признался я.
– Ты просто отвлекся. Потерял концентрацию. – Доктор Визк взял мои руки и поставил их на клавиши. – А теперь еще раз. Только быстрее. И сосредоточься как следует. Сосредоточься на своих руках.
Я сделал глубокий вдох и начал играть.
На этот раз сбился сразу. И начал по новой.
Теперь у меня все получилось. Только в самом конце я пару раз запнулся.
«Интересно, а слышат ли родичи, как я играю?» – подумал я и только тогда вспомнил, что они умотали в магазин.
Мы с доктором Визком были в доме одни.
Я закончил отрывок и со вздохом уронил руки на колени.
– Неплохо. А теперь еще быстрее, – попросил доктор Визк.
– Может, возьмем что-нибудь другое? – предложил я. – А то этот отрывок мне уже надоел.
– На этот раз еще быстрее, – повторил доктор Визк, пропустив мои слова мимо ушей. – Руки, Джерри. Не забывай про руки. Они живые. Дай им волю. Дай им дышать!
Дать им дышать?
Я уставился на свои руки, как будто видел их первый раз. Словно ждал, что сейчас они со мной заговорят.
И чего только в голову не придет?!
– Начинаем, – твердым голосом проговорил доктор Визк. – Только быстрее.
Я вздохнул и начал играть. Все тот же уже надоевший отрывок.
– Быстрее! – подгонял меня доктор Визк. – Быстрее, Джерри!
Я заиграл быстрее. Мои пальцы буквально летали над клавишами. Я пытался сосредоточиться на нотах. Но я играл так быстро, что уже не успевал следить за руками.
– Быстрее! – Доктор Визк не на шутку разволновался, он склонился над клавишами и принялся повторять, как заведенный: – Вот так, Джерри. Вот так. Только еще быстрее!
Я уже не различал своих пальцев.
Они слились в какое-то смазанное пятно.
– Быстрее! Быстрее!
Правильно я играл или нет? Нужные ноты или совсем другие? Я уже не разбирал. Я играл слишком быстро. Так быстро, что просто не слышал отдельных нот.
– Быстрее, Джерри! – Теперь доктор Визк просто орал во весь голос. – Быстрее! Твои руки живые! Живые!
– Я не могу! – выкрикнул я. – Пожалуйста…
– Быстрее! Быстрее!
– Я не могу!
Для меня это было действительно очень быстро.
Слишком быстро, чтобы играть. Слишком быстро, чтобы просто слышать.
Я попытался остановиться.
Но не смог.
Мои руки продолжали играть. Как будто сами по себе.
– Хватит! – в ужасе закричал я. – Хватит!
– Быстрее! Еще быстрее!
Доктор Визк пришел в жуткое возбуждение. Он был весь красный. Глаза горели каким-то безумным огнем.
– Твои руки живые!
– Нет… пожалуйста. Хватит! – кричал я, обращаясь к своим рукам. – Хватит играть! Уже хватит! Остановитесь!
Но мои руки действительно были живыми.
И они не хотели останавливаться.
Пальцы летали по клавишам. Поток безумных стремительных нот, казалось, заполнил собой всю гостиную.
– Быстрее! Быстрее! – кричал доктор Визк. И мои руки с радостью повиновались ему.
Они играли. Быстрее, еще быстрее… Они продолжали играть. И я ничего не мог сделать. Разве что только вопить от ужаса.
