Наконец-то можно было расслабиться, хотя бы временно. Первым делом я, быстро раскатав матрас, завалился спать, поручив девочкам обустраиваться. Перед этим высыпал прямо у входа из чудо-сумки все прихваченные от подъёмника вещи. Получилось не слабая такая горка, мне выше колена.

В принципе, не поспать ночь-другую для меня давно уже не было особой проблемой — чтобы восстанавливать физическую силу после нагрузок даже в прежнем мире были освоены методы куда более действенные, чем обычный сон. Но вот глаза, со временем, без сна неизменно воспалялись, несмотря на поддержку их жизненной энергией. Я давно научился управлять практически всем в организме, за исключением глаз, волос и ногтей. Как ни странно, это умение перенеслось вместе с моим разумом и в новый мир.

Как бы то ни было — сейчас стоило поспать, незачем создавать трудности на ровном месте. Я расслабился и медленно погрузил сознание на самое дно тёплого, тёмного омута.

Спал долго и крепко, спокойно, как никогда ранее в этом мире. Разбудил меня запах жарящегося на костре мяса. Проснувшись, даже не сразу понял, где нахожусь. Не удивительно — засыпал в окружении голого камня пещеры, а сейчас всё вокруг чудесно переменилось. Стены были задрапированы тканями, в нишах блестели кувшины, блюда, чаши и прочая посуда из драгоценных металлов. Пол устилали хорошо выделанные шкуры, неужели мы их вот сколько набрали? В общем, окружающее пространство теперь вызывало ассоциации не с первобытной берлогой, как раньше, а с шатром какого-нибудь восточного падишаха.

Резко вскочив, и проделав пару разминочных упражнений, скорее по-привычке, чем от того, что тело действительно затекло, я огляделся вокруг уже более внимательно. Женщин в пещере не было, хотя над очагом у входа на углях, капая жиром, жарился большой кусок мяса. Судя по запаху — ещё немного, и начнёт подгорать. Пришлось мне им заняться. За спутниц не волновался, судя по приглушённым взвизгам и плеску они принимали водные процедуры. Всё-же, какие молодцы — даже дурачась не забывают об осторожности, стараясь особо не шуметь. Или, может, мой сон берегут? Молодцы в любом случае.

Сняв мясо с костра и положив его на большое серебряное блюдо, я вышел из пещеры, присев на пороге. Сира и Фэйт действительно плескались в озере. Приятное зрелище. Но голова сейчас была занята совершенно другим. Магией. В игре она подана примитивно и бессистемно — просто имеем некий набор используемых заклинаний. Даже разбивка по школам была довольно схематичной. Более того, магией в свитках могли пользоваться, тратя свою ману, даже не маги. На заметку — мана здесь есть у всех, разница только в количестве. Так что любой человек — потенциальный маг.

Рунные же камни, практически те же свитки, только с возможностью бесконечного использования, имели ограничения по кругу магии, в который посвящён маг. И были доступны исключительно для соответствующего или более высокого круга. То есть, маг первого круга мог использовать только рунные камни первого уровня, второго — первого и второго, но не выше, и т. д. Магию сектантов, паладинов — тоже можно легко вписать в эту картину, как и магию чёрных магов. А шаманы орков, стражи храмов, Ищущие, маги скелетов и прочие магические существа были как-бы прикреплены к своему уровню, вполне соответствующему кругу магов, но с ограничением по типу магии. Более того, с магов-скелетов можно было, после победы, взять рунный камень с ледяной стрелой!

Плюс — алхимия и артефакторика. Варить зелья и создавать рунные камни можно было уже со второй части игры. Или зелья ещё в первой? Да какая разница! Очевидно, что раз существуют зелья и артефакты, значит их кто-то изготавливает. А это открывает ого-го какие перспективы.

Хотя даже не это главное сейчас. Больше всего меня интересовала магическая энергия, мана. Дело в том, что я вроде бы почувствовал её в себе, и чем дальше — тем лучше ощущал. И эти ощущения противоречили моей прежней картине мира. Или картине тела? Не знаю как точнее сформулировать. «Картина тела», формируемая в медитации, она ведь очень условна. Вполне возможно, что ощущаемого как вполне реальное явление «движения энергии по организму» на самом деле нет. Просто изменяемое напряжением мышц давление гонит кровь по капиллярам, в сочетании с выделением каких-то там эндорфинов в мозгу создаёт подобную иллюзию. Но если методика работает, выполняет свою задачу, то обычно никто не стремиться понять её досконально. Это как телевизор или мобильный — чтобы ими пользоваться их внутреннее устройство знать совсем не обязательно. Но, в общих чертах, его наверняка знают почти все. Так, для общего развития. Вот и я примерно на таком уровне ранее имел общее понятие об энергетике своего организма. Что тут поделать, всегда позиционировал себя практикам, а не теоретиком, вот сейчас и приходится расхлёбывать. Знаний теперь явно не хватало.

Ранее картина была вполне понятна и логична. Существует некая жизненная энергия, в цигун называемая Ци, а в йоге Праной. Она перерабатывается организмом человека в жизненную силу — Ли или же Оджас. По сути, физические возможности человека пропорциональны находящейся в нём жизненной силе. Так-же имеет большое значение скорость «конвертации» энергии в силу. Вершиной энергетического развития человека на Земле считается способность свободно пользоваться жизненной энергией, вообще без всяких промежуточных фильтров. То есть мгновенно восстанавливать все затраты жизненной силы из природного фона. Насколько это реально возможно — другой вопрос. Но множество людей, буквально только начав заниматься йогой или цигун, нередко оказываются просто поражены первыми результатами. Правда, большинство на этом этапе и останавливает по разным причинам своё развитие…

Но сейчас речь не о том. В этом мире привычная внутренняя картина энергетики человека как-бы раздваивалась. По крайней мере — в моём новом теле всё было именно так. Существовал ещё один, параллельный, источник энергии, и хранилище силы. Если давняя знакомая Ци по ощущениям напоминала собой прозрачный быстрый поток лёгкой субстанции, и наполняла резервуар в животе, то Мана была тяжёлой, маслянистой, и вливалась куда-то в район солнечного сплетения. Во время недавнего сна я понял ещё одно — можно было «усваивать» не только оба вида энергии в отдельности, но и смешивать их. Хранилище этой «смешанной» силы ощущалось внутри головы, напротив центра лба. Подозреваю, что за дикую регенерацию и прочие отличия физиологии людей в этом мире отвечает именно эта субстанция.

Кстати, не совсем в тему, но как здесь решается проблема с девственностью у женщин? По идее — всё должно восстанавливаться чуть ли не во время процесса. Или изначально можно предполагать отсутствие наличия, как с папиллярными линиями на пальцах?

Ладно, это не та тема, о которой имеет смысл размышлять. Вопрос в другом, что можно извлечь из новых типов силы? С магической силой понятно, она позволяет применять заклинания. А смешанная? Кроме регенерации? Кстати, в игре, чтобы восстановить потраченную ману и Ли (жизнь), надо было обязательно употребить эликсир или что-то съесть-выпить. В реальности же все постепенно восстанавливается самостоятельно. Хотя те же эликсиры и пища ускоряют процесс в разы…

Я так задумался, что почти перестал замечать окружающее. Поэтому даже вздрогнул от неожиданности, когда тихонько подкравшаяся Фэйт закрыла мне ладонями глаза и тихонько прошептала на ухо:

— Не подсматривай, Сира стесняется.

— Ей не стесняться, а гордиться надо.

Отшутился я.

Минут через десять мы собрались за ранним ужином — или же поздним обедом, как посмотреть. Бутыль хорошего красного вина, стейк из кротокрыса, сыр, яблоки. Разговор за едой не клеился. Фэйт выглядела отрешённой, а Сира отводила глаза. Я ещё раз поразился причудам местной генетики. Южанка Фэйт имела все признаки европеоидной расы, разве что тёмные глаза и чёрные вьющиеся волосы выбивались из картины. А кожа белая, какую на земле я видел только у рыжих, но без малейшего намёка на веснушки. Помню из игры, в её родном Варранте всё как в нашей средневековой Азии, в плане одежды и обычаев. А у Сиры, урженки Миртаны, тёмно-русые волосы и светло-карие глаза, как у многих европеоидов. Но при этом у неё черты лица слегка монголоидного типа и смугловатая, склонная к сильному загару кожа…

Впрочем, я опять отвлекаюсь на незначительные детали. Мандраж, чтоб его. Надо срочно начинать развиваться, чтобы быстрее повысить уверенность в них и себе, а в итоге — шанс на выживание. Конечно, я не планировал бросать женщин в бой, но собирался постараться сделать их способными постоять за себя. И, прежде всего, следовало загодя прояснить все тонкости наших дальнейших взаимоотношений. Поэтому, после обеда, я вкратце описал своё понимание сложившейся ситуации, а так-же предположительные варианты наших возможных действий. Рассказ длился долго, даже горло заболело, не смотря на всю пресловутую регенерацию.

— Нам жизненно необходимо научиться доверять друг-другу. — убеждённо сказал я, подводя итог.

— Мой отец говорил, что чтобы полностью доверится другому человеку надо прожить с ним рядом долгие годы. — задумчиво заметила Фэйт.

— В нашем случае есть ещё один способ, гораздо более приятный. Да-да, именно тот, о котором вы, судя по вашим лицам, подумали. В той стране, где я жил до того как попал сюда, существует традиция обмена жизненной энергией во время секса (внутренне я усмехнулся, ведь на самом деле «Дао любви» во всём моём прежнем мире практикуют разве что единицы, но традиция и правда как бы существует, это да). Так что, кроме тренировок и развития боевых навыков, нам придётся как можно чаще заниматься любовью. Надеюсь, никто не против?

— Мрр, мы займёмся этим прямо сейчас? — изобразила из себя Фэйт большую кошку, плавным движением переместившись мне за спину. Но я продолжал смотреть на Сиру, которая покраснела опустив глаза, но всё-же кивнула.

— Займёмся, но не сейчас, а позже вечером. Время терпит. А прямо сейчас я научу вас паре упражнений по концентрации жизненной силы, а потом схожу на небольшую разведку окрестностей. Но вначале — небольшое отступление. Надо же вам понять хотя бы основы.

Мы вышли из пещеры и удобно расположились в тени густого куста, прямо на нагретом за день песке, расстелив большую циновку. Я продолжил:

— Есть два способа развития возможностей человека согласно восточной традиции, «внешний» и «внутренний». Все они базируются на идее о существовании в мире некой вездесущей энергии жизни — праны, ци. Сама эта энергия в чистом виде изначально человеку не подходит, попадая к нам в организм она трансформируется в жизненную силу — ли, оджас. Организм имеет механизм одновременно имеющий черты насоса, тянущего энергию извне, и конвертера, переводящего её в приемлемый для человека вид. О резервуарах для хранения энергетического запаса я уже упоминал.

Так вот, «внешний» способ заключается в том, что с помощью специальных упражнений и практик адепт старается по мере сил увеличить мощность своего «насоса», пропускную способность «конвертера» и растянуть «хранилище». «Внутренний» же, упрощённо говоря, пытается перевести организм на потребление чистой жизненной энергии мира. Возможно, понятнее будет привести следующий пример.

Боец внешнего стиля, допустим, у-шу — это воин. Развиваясь он становится сильнее увеличивая «мощность брони» и «эффективность оружия», создавая между собой и внешним миром всё более непреодолимую стену. Его девиз — максимальная защищённость и вооружённость доступная на данном этапе.

Боец внутреннего стиля скорее ниндзя или, как правильнее, шиноби. Он разрушает границы между миром и собой. Сливается с окружением, на ранних этапах жертвуя боевой эффективностью. Но, в перспективе, его потенциал намного больше. Сколько бы личной энергии не накопил адепт первого направления, она всё-же конечна. Энергия же мира бесконечна. Правда, есть ещё один немаловажный аспект — внутренняя сила более наглядна. Оперирующий большими её объёмами человек очень отличается от окружающих именно своей наполненностью жизненной силой. А оперирующий внешней энергией человек совершенно не выделяется в толпе. Как в даосской притче о конях: «хорошего коня узнают по его стати, по костяку и мускулам. У чудесного же коня все это то ли утрачено, то ли забылось, то ли скрыто. Такой конь мчится, не поднимая пыли, не оставляя следов».

Так вот, я до попадания в это королевство являлся последователем второго варианта развития. И достиг такого уровня, что менять его на более перспективный при ограниченном времени уже не смогу. Точнее, теоретически смог бы, но это будет замена шила на мыло, не дающая никакой выгоды. Зато, я могу хорошо подтолкнуть к развитию по первому варианту кого-то ещё. Мои «насос» и «конвертер» всё ещё до конца не демонтированы, при этом я могу использовать внешнюю энергию помимо них почти неограниченно. То есть, делиться внутренней энергией для меня не проблема. Вот на это я и рассчитываю, прогнозируя ускорение вашего развития…

Научив Фэйт и Сиру простейшим упражнениям для «растяжки внутреннего резервуара», на что много времени не понадобилось, наконец смог отправиться на осмотр окрестностей. Я собирался исследовать находящуюся над нашей пещерой тропу к заброшенному монастырю. Очень хотелось посмотреть на орков, что они из себя представляют в реальности. В первых двух частях игры орки были похожи на гибрид гориллы с индейцем, а в третьей — на шимпанзе в пальто. В четвёртой, которая вообще не в тему, им почему-то решили придать облик каких-то восточных духов, то ли джиннов, то ли ифритов. Поэтому мне давно хотелось определиться с реальной внешностью наших будущих противников. Ведь за внешностью всегда сокрыта суть.

Поднявшись вверх на пяток скальных уступов, я выбрался на широкую, метров шесть в самом узком месте, каменную полку. Она изгибом тянулась вдоль горы, постепенно поднимаясь вверх. Поначалу редкие, отдельно стоящие деревья, вдали превращались в целый лес. Густая, но короткая, трава под ногами напоминала о земных альпийских лугах, или стриженных искусственных газонах.

Вот, наконец, и тропа. Здесь, в густом лесу, её серпантин как-раз делает крутой изгиб. Из игровой реальности я знаю, что путь вверх ведёт к развалинам крепости. Где-то там по дороге, на посту, стоит охотник орков. Путь вниз спускается в долину, там караулит уже целая толпа орков классом повыше — воинов. Количества точно не помню, вроде бы пять-шесть единиц. Поскольку я не знаю их физических параметров, путь вниз однозначно не приемлем. А от одиночного орка самой низкой классификации шансы отбиться в теории не так уж малы. По крайней мере если соотнести возможности орков с человеческими, которые я в этом мире уже смог достаточно хорошо оценить. Скажу честно, меня они не впечатлили.

Осторожно крадусь вверх по тропе. Она сделана фундаментально — основа была вырублена в скале, а затем столетиями её шлифовали ноги прошедших здесь существ. Сохранившиеся фрагменты деревянного ограждения также внушают уважение. Массивные брёвна, толщиной с мою ногу, отполированы за века ветром до гладкости стекла. Ограждение тут и там зияет провалами, кое-где сохранились только отдельные палки. И это странно, особенно с учётом отсутствия каких-либо следов оползней или обвалов. Такое впечатление, что ограду разбирали намеренно, тогда почему фрагментами?

Вот и поворот. Дорога идёт на подъём, сворачивая влево, к вершине. Здесь она уже не ограничена скалой с одной стороны и обрывом с другой, а зажата между двумя скальными стенками.

Осторожно подкрадываюсь, маскируясь за большими камнями. А вот это, без сомнения, именно след старого обвала — сбоку, у самого поворота, лежат две большие глыбы, в окружении россыпи камешков поменьше. Двигаться приходится осторожно, внимательно контролировать место, куда ставишь ноги. Шуметь сейчас мне хочется меньше всего.

Вот я и добрался до намеченной точки. Аккуратно, скрываясь в тени, выглядываю из-за камня. Замираю в шоке, на миг забыв как дышать. Метрах в десяти от меня вижу сидящего на камне, боком ко мне, орка. Внешность его оказывается очень далека от ожидаемой. Кожа не зелёная, а сероватая, с бронзовым отливом. Клыки из пасти не торчат. Лысый. Разве что уши ожидаемо заострённы. Но какой же он здоровый! Метра два с половиной в высоту и полтора в ширину, шкура варга на его плечах смотрится чуть ли не шейным платком. Нет, встречаться с таким лицом-к-лицу я пока морально не готов. Это же не орк, это огр натуральный. Просто мороз по коже. Я аккуратно пополз назад. Потом помчался вниз по тропе, до самого леска на склоне.

Сойдя с тропы, сел под деревом. Все мои прежние прикидки внезапно стали казаться слишком оптимистичными. Орки — рядовые мобы в игре. Помнится, во второй части, я проводил зачистку осадившего замок орочьего войска. Агрил небольшие группы, и рубил прибежавших, пока не перебил всех до единого. Несколько сотен. Включая элитных воинов и шаманов. А тут — от вида обычного охотника поджилки трясутся. Нет, подобное настроение надо ломать на корню. Иначе здесь просто не выжить. Хотя, что это случилось со мной? Я вдруг начал сильнее бояться смерти? Вроде бы нет. Это, скорее, реакция тела. Гормоны прут, желчь разлилась… Точно! Тело то другое, явно не привыкшее к сильным психологическим нагрузкам. Значит — что? Значит, придётся идти, орка убивать. Лицом к лицу, сталью против стали. Арбалет оставлю в сумке, меч экипирую один, чтобы работать им двумя руками. Для парных клинков силёнок пока недостаточно. Нельзя поддаваться слабостям. Бежать от страхов. Надо их вытеснять, или заменять чем-то другим. Холодным спокойствием, обжигающей яростью, жаждой адреналина, наконец. Ну что, кураж вернулся? Тогда вперёд, на амбразуру. В конце-концов не так страшен чёрт, как его малютки.

На этот раз вверх по тропе я шёл уже без прежней аккуратности. Не крался, не замирал, не осматривался, а просто пёр, как детсадовец на экскурсии. Даже брёвнышки ограды временами попинывал. Кстати, твёрдые оказались, как-будто окаменевшие.

Вот и поворот. Выхватив меч, я выскочил из-за поворота… чтобы нос к носу столкнуться с двумя орками. Видимо у них как-раз происходила смена караула. Но это уже ничего не меняло, не даром же я всю дорогу сюда морально настраивался на бой. Наоборот, глупая ошибка породила недовольство собой, что выплеснулось во внезапной для меня самого вспышке ярости. Орки, замершие в шоке, ещё продолжали стоять разинув пасти, когда я уже оказался рядом.

Сблизившись, резко ухожу вправо, меч следует за поворотом корпуса с мгновенным запаздыванием, пружиня в маятником закрученных вокруг корпуса руках. Режущий восходящий удар рассекает плоть обоих противников примерно на уровне живота. Затем резко отпрыгиваю, разрывая дистанцию. Движение получилось достаточно качественным — в страшной ране у левого противника даже видны ровные надломы перерубленных рёбер. Правый успел слегка отклониться, но это ему не сильно помогло. В последний момент я толкнул меч вперёд, переведя акцент с лезвия на остриё. Так что, кроме раны в боку, он получил ещё и рассечённый левый бицепс.

Но всё-же орки, ожидаемо, оказались очень крепкими на рану существами. Учитывая, что доспехов на них не было вообще (даже одежды минимум — набедренная повязка да шкура на плечах у каждого), я надеялся таким ударом если и не рассечь их на неравные половинки, то уж сразу бой закончить гарантированно. Ан нет, оказалось не всё так просто. С утробными воплями противники выхватили свои железки, и бросились на меня. Так вот как выглядят оркские Краш Варроки. Похожие на топор мясника, или палача, тяжёлые мечи из грубой стали, с красноватыми прожилками ржавчины.

Это я замечаю мельком, закручивая спираль движения влево, в попытке выстроить орков в одну линию. Это удаётся без особого труда — они, к моему великому счастью, из-за большого веса достаточно неуклюжи. Хотя довольно быстры, этого у них не отнять.

Блокировать, даже вскользь, удар со свистом рассёкшего воздух меча противника, у меня даже мысли не возникло. Магия, орки, да хоть эльфы с гномами — законы физики они не отменяют. У этих ребят вес раз в пять больше чем у меня, рисковать здесь глупо, так же, как пытаться руками остановить едущий автобус.

Резко приседаю на корточки, летящий в горизонтальной плоскости, на уровне орочьего плеча (в голову мне целил, гад), вражеский клинок проносится в полуметре над головой, и подрубаю опорную ногу врага. Теперь, прямо из приседа, использовав энергию взмаха, прыгаю вправо. Так как до этого я двигался влево, первого противника по инерции разворачивает туда, открывая мне для атаки его бок и даже спину. На этом бы и всё, если бы не противник номер два. Я выскакиваю прямо перед его оскаленной мордой и, провернув меч заточенной кромкой вверх, наношу вертикальный удар снизу-вверх. А вот тут угадал — между ног у орков защита оказывается куда как хлипче, чем на корпусе. Клинок рассекает орка прямо до металлического пояса, и он молча, с закатившимися глазами, падает на камни. Мгновение спустя и второй, с подрубленной ногой, оступившись падает сверху. Добивать не спешу, в запале можно нарваться на атаку из партера, которую трудно блокировать из-за неудобного угла. Но вот оставшийся в живых орк, с дребезжанием по камням подтаскивая к себе оружие, начинает подниматься, опираясь на левую руку. Ускорение, рывок вперёд, подрубаю руку в суставе и обратным движением наношу удар в шею. Всё, второй тоже готов.

Как быстро всё кончилось! Адреналин даже весь не пережёг — сердце заполошно стучит и руки дрожат — с трудом, с третьего раза, попал мечом в ножны. Действительно, не так страшен чёрт, как его малютки. Большой размер орков делает их достаточно неповоротливыми, не смотря на звериную быстроту. Законы инерции, к моему великому удовлетворению, и в магическом мире никто пока не отменял.

Но пора возвращаться. Надо продолжать создание своей зоны комфорта. Места, откуда можно идти в бой, и куда будет хотеться вернуться. Что-бы я себе не внушал, но психика у меня всё-же на пределе. Если регулярно и качественно не расслабляться, возможен нервный срыв. Может кто не понял — это такое обоснование для возможного аморального поведения. Совесть у меня легко побеждается логикой, так что демагогия — наше всё.

Вернувшись к пещере, я застал умилительную картину. Фэйт, явно стараясь двигаться бесшумно, упражнялась с секирой. А рядом, на солнышке, облокотившись на мягкий глиняный откос, спала Сира. Почему-то — обнажённая. Загореть решила? Она и так, в принципе, достаточно смуглая. Как бы не обгорела после постоянного полумрака кап-дунской тюрьмы. Надо будет навес над ней организовать. Но попозже — я сейчас как мясник, весь в крови. Всё-таки пришлось работать с орками в основном на средней и ближней дистанции.

Сделал заметившей меня Фэйт знак не шуметь, и отправился к озеру, смыть трудовой пот и нетрудовую кровь. Долго поплескаться в этот раз мне было не суждено. Только успел наскоро ополоснуться, и встал под падающими со склона тяжёлыми каплями для медитации, услышал всплеск. В принципе, сразу было очевидно, что чужие здесь не ходят. Не став поддаваться искушению открыть глаза, чтобы определить, кто из двух своих, вскоре дождался награды своему терпению. А девушка знает толк в извращениях. Хотя, что это я, как говорится в одном трактате из прежнего мира — всё, что происходит между любящими друг друга людьми, извращением не является по умолчанию. Или это мудрец какой-то сказал? Ходжа Насреддин, Козьма Прутков, Владимир Жириновский? Без разницы, но хорошо то как…

После пары моих сухих (хотя как сказать, воды вокруг ведь было полно) и нескольких полноценных — у Фэйт, оргазмов, мы отправились будить спящую красавицу. По предварительному сговору, само-собой, как же могло быть иначе?

Плюньте в глаза тому, кто будет вам рассказывать, что спящих красавиц надо будить поцелуями. А если начнут ссылаться на Шарля Перо или братьев Гримм, можете вообще в морду дать. У Шарля в сказке в оригинале вообще принца не было, а у Гримм он принцессу не целовал — она сама проснулась, поскольку время пришло. Но зато детей ей потом заделал быстро и качественно, дикие люди, дикие времена…

Моё глубокое убеждение — спящих девушек надо будить не резко, а нежно и постепенно. Вначале ласки должны быть на грани ощутимого и в относительно нейтральных местах. Максимум — внутренняя сторона предплечий или бёдер. Гладить лучше всего подушечками пальцев. И слушать дыхание, чтобы оставалось наполненным. Начинает становиться поверхностным — сдерживать напор. Тогда ей может присниться очень интересный сон, отнюдь не кошмар, что за чушь вы вдруг придумали.

Но приходит время, и пора переходить к более серьёзным методам. Здесь уже рукам прямая дорога в промежность, а губам — к соскам. Если же у вас есть помощник, то можно устранить природную несправедливость. Ту, что рот один, а груди у женщины две, если кто не понял. И да, не терплю при этом присутствия лишних мужчин, наверное я скрытый гомофоб, но вариант МЖМ меня категорически не устраивает. Только ЖМЖ, и никак иначе.

Если действовать предельно аккуратно, внешнее воздействие синхронизируется с видениями сна. Подсознание девушки породит чреду ярких образов. Оргазм будет такой, что наяву и мечтать не приходится. Проверено на практике, причём — неоднократно.

Всё получилось и в этот раз, причём далеко не худшим образом. Так и не проснувшись, Сира забилась в экстазе. Да настолько сильно, что пришлось её обнять и крепко прижать к себе, прихватив руки к телу, чтобы не травмировалась об окружающие камни. Отстранившаяся Фэйт смотрела на нас с удивлением, постепенно переходящим в зависть. В её глазах вопрос «что это было» уверенно сменяло выражение «и я такого же хочу». Я в ответ улыбнулся ей, стараясь передать обещание того, и гораздо большего, в самом ближайшем будущем.

Обещания пришлось выполнять уже этим вечером, вскоре после ужина. Мы перебрались в пещеру, сдвинув все спальники в одно большое общее лежбище. Сире я больше не докучал, чувствовал, а может и видел, что ей пока достаточно новых впечатлений. Это только в устных рассказах «знатоков», да порнографических японских мультиках любой женщине с первого раза, сколько ни дай, всё мало. В реальной жизни чувственность надо развивать примерно так же, как и мышцы — от малого к большему, постепенно. Инстинкты инстинктами, но их ещё и пробудить надо. Вот у другой моей подруги с этим всё в порядке. Как я бы сформулировал — слишком в порядке. Чувственность зашкаливает, техника секса как бы не превосходит мою. С учётом того, что в этом мире нет такого многообразия книг и тем более интернета, подозреваю — осваивать всё это ей пришлось на практике. Не то чтобы я ревновал к её прежним партнёрам… Стоп. Зачем врать самому себе. Я именно что ревную. И это странно, особенно учитывая, что сейчас-то она только со мной. А я полощу сам себе мозги, будто у меня к ней нет ничего кроме сексуального интереса. Но последую совету одной книжной героини, и подумаю об этом завтра. А сейчас, как обычно бывает в любом мире, не думать — прыгать надо.

Поэтому я занялся в первое время почти исключительно Фэйт. Уже чуть позже, мы всё-таки втянули в наши развлечения и Сиру. Которая, как оказалось, в отличие от Фэйт, боится щекотки…

Очередное утро в колонии выдалось прохладным и дождливым. Проснувшись, так не хотелось вылезать наружу из-под тёплой шкуры мракориса. Тем более, ощущая с двух сторон прижимающиеся к твоему телу приятные выпуклости. Но — труба зовёт, дурная голова никак не даст ногам покоя. Да и продолжать то, чем занимались большую часть ночи, уже не было моральных сил. И физические надо экономить, а то есть риск стереться в ноль местами, не смотря на все выгоды регенерации. Нагрузки ведь специфические, это вам не раны заживлять.

Выбравшись на холодок, я быстро влез в свой комплект необмятой кожаной брони, нацепил на пояс мечи. Довольно удобно, надо сказать. Движений не сковывает, по ощущениям что-то вроде земного байкерского прикида. Отрезав кусок выделанной кожи, с помощью ножа и кожаных же тесёмок, сварганил себе некое подобие плаща с капюшоном. А что? При наличии глазомера и ловких рук кройка не такое уж сложное занятие. Спрятал под плащом пару арбалетов, и три колчана с болтами. Хоть арбалет и не лук, но его тетива и плечи тоже не слишком любят излишнюю влагу. Всё, пора на выход. Я бросил взгляд на мирно спящих девушек и умилился. Потеряв удобную подушку-обнимашку в моём лице, они, сбив шкуру к ногам, сползлись в кучку и обняли друг-друга, переплетя руки и ноги. Жаль, сфотографировать на память нечем. Придётся прикрыть, чтобы не мёрзли.

К моему выходу под покрытое Барьером небо, дождь почти закончился. Падали только отдельные мелкие капли, почти не тревожа зеркала воды в лужах. На сегодня у меня было сразу несколько задуманных задач. Но все они сводились к одной идее — обследовать окрестности. Вчерне я уже понял, что местность из игры отличается от реальной только масштабом. Проблема крылась в мелочах — масштабировал карту для игры явно пьяный картограф. Например, расстояние от подножия скалы напротив нашей пещеры в игре примерно равнялось высоте скалы до дороги к развалинам. Если соотнести с размерами тамошних персонажей, то это от силы тридцать метров. В этой же реальности высота скалы составляла метров триста, а до ближайшей стены Старого Лагеря было вообще более километра.

Но прежде всего — охота. Надо оттачивать навыки смертоубийства, да и мясом не помешает запастись. Вообще-то, уже запасённой пищи хватит на месяцы, но свежее мясо — совсем другой коленкор, чем жаренное или копчённое из инвентаря.

Прямо у подножья нашей скалы, всё как в игре, держалась стайка орочьих гончих. Пятёрка тварей неспешно бродила туда-сюда по проходящей здесь тропе, а тройка самых крупных сидела в нише под скалой напротив. Я не стал заморачиваться, выцеливая их всех с дистанции в добрых семьдесят метров, да ещё и сверху-вниз. Просто подстрелил одну из ближайших, удачно подставившую свой бок. Вся свора, подняв гвалт, тут же ринулась ко мне, прыгая по уступам. К счастью, альпинизмом зверюги явно не увлекались — даже земные собаки в этом плане выглядели бы, наверное, убедительнее. Только парочка варгов сумела запрыгнуть на самый нижний ярус. К своей беде — каждому хватило по одному болту, чтобы сорваться вниз. А дальше стало труднее. Мокрые камни не лучшая опора для быстрых перемещений, поэтому я не рисковал спускаться слишком низко. С того места где находился — сектор обзора был частично перекрыт скальными карнизами. Поэтому я видел зверей только когда они отскакивали от подножья скалы. Потратив семь болтов только на то, чтобы легко подранить парочку гончих решил, что так дело не пойдёт. Оставив плащ и арбалеты с боезапасом на стартовой позиции, проверил как ходят мечи в ножнах. Нет, я не собирался спрыгивать в самый низ и рубиться сразу со всей оставшейся пятёркой. Хотя наверно имел в теории неплохой шанс победить, но зачем рисковать напрасно?

Спустившись на нижний ярус, быстро заглянул за край, тут же спрятавшись обратно. Расчёт оказался верен — заметившие меня твари обрели второе дыхание, и уже через миг одна из них, гигантским прыжком, взлетела на карниз… Чтобы тут же рухнуть вниз с перерезанным горлом. Едва я успел разорвать дистанцию, как тут же на одном уровне со мной оказалось сразу две зверушки. Укол ближней в грудь — эта дура, стремясь побыстрее добраться ко мне оскаленной пастью, сама нанизалась на клинок, как поросёнок на вертел. Вторую секущим ударом по лапам лишил подвижности, а затем неспешно добил.

Опять глянул вниз. Оставшиеся в живых подранки сами добраться ко мне были не в состоянии. Один варг, с болтом глубоко застрявшим в бедре, вообще интенсивно истекал кровью. Регенерация в такой ситуации явно не справлялась. Вторая зверюга выглядела полной сил, царапина на морде, по которой скользнул мой болт, практически затянулась, а второй болт, в левой передней лапе, застрял в мышцах, наверняка не повредив кость.

Не спеша я поднялся наверх, на время оставив своих противников бессильно исходить злобной пеной, подобрал свои вещички. Опять спустился, взял в каждую руку по заряженному арбалету и подошёл к краю. Тут же на меня прыгнуло полосатое тело, на лету отброшенное попаданием двух болтов в упор. Последняя гончая уже лежала, её сил хватало только на то чтобы рычать и грозно скалить зубы. А лужа крови под ней была просто неимоверно огромной. Вот что регенерация животворящая делает. Перезарядив арбалет, я добил последнего в этой относительно лёгкой схватке противника.

В нише под скалой действительно оказалась пещера, перекрытая старой деревянной дверью. И в пещере всё было также как в игре — груда сломанных бочек справа от входа и незапертый сундук слева. Вот только добыча в сундуке оказалась крайне скудной — две бутылки пива, отмычка и грубый самодельный факел. Вроде бы в игре ништяков здесь было больше?

Теперь вернуться на тропинку — и направо. Придётся сделать круг, чтобы не попасться на глаза Пако. Надо поспешить, я обещал девочкам вернуться засветло, а с расстояниями здесь всё мутно. Терпеть ненавижу заставлять людей беспокоиться о себе.

До моста через речушку я добирался часа два. Мост воображение не поражал — добротное деревянное сооружение, грубое но крепкое. Явно тёсано топором. Прозрачные как стекло воды реки стремительно развевали длинные ленты водорослей. Белыми искрами мелькали в струях мальки неведомых рыб. Вдали открывалась панорама величественного горного кряжа. Идиллия…

Но только на первый взгляд. Где-то здесь, вблизи моста, в игре обретался одиночный волк. С учётом отличия данной реальности от игровой, он может быть и не столь одинок.

Ага, вот он, всё-таки одиночка. Ну что сказать. Ночного волка я почти не разглядел, темно было, да и адреналин в крови мешал проявить должное любопытство. Со знакомым мне земным серым этот зверь имеет мало общего. Скорее какой-то ископаемый «ужасный волк» — размером с варга, и зубами, не вмещающимися в пасть. Нет, серьёзно, зубы этого волка были видны даже при плотно закрытой пасти. К счастью, в этой локации он действительно оказался один. Вообще, по предварительному впечатлению — здесь звери какие-то не слишком бдительные. Мне удалось подкрасться шагов на десять, пока волк меня учуял. Я понимаю — влага в воздухе, от близости реки, гасит запахи. Но не на столько же! Толком ни чутья ни слуха должного у зверя нет, земные сородичи его бы наверняка освистали. Ладно, мне это только на руку.

Сдвоенный выстрел из арбалетов расчистил мне путь дальше. Причём, не смотря на небольшое расстояние, одним болтом я умудрился промазать. Хуже того — он пришёл в негодность, ударившись о камень. «Так никакого боезапаса не напасёшься» — подумал я хмуро, вырезая оставшийся целым болт из туши поверженного волка. Переживать было из-за чего, повреждённый боезапас был уже третьим за сегодня, ещё два испортились при расстреле орочьих гончих. Металл наконечников видимо был перекален, иначе трудно объяснить почему, при каждой встрече с камнем, они норовили расколоться на куски.

Идя дальше вдоль реки, почти напротив водопада, я встретил четвёрку гигантских ящериц. Ну как встретил, понаблюдал из кустов как они ползают по прибрежному песочку. Наконец то что-то знакомое, земное, прямо обнять и плакать. Ящерицы оказались просто копиями знакомых мне, благодаря телевидению само-собой, драконов Комодо. Скромные такие ящерки — без учёта хвоста длиной с меня и весом раза в три побольше. Ненавижу здешнюю дикую фауну.

Вот и мостик за водопадом. Но мне туда не надо. Тихо прокрадываюсь мимо кружащих у воды кровяных шершней, продолжая следовать параллельно водному потоку. А вот и развилка дороги, возле которой пасётся группа падальщиков. Огибаю их по широкой дуге, стараясь всё-же не углубляться в лес слишком далеко. Это получается не слишком удачно, поскольку новая тропинка ведёт в самую гущу деревьев — только слева виднеются небольшие скальные отроги. Надо пробираться к ним и идти вдоль, на открытой всем взглядам тропинке я чувствую себя неуютно.

Четыре часа… Нет не так. Четыре долбанных часа тащился я по этому хреновому перелеску. Насмотрелся массу всякого, в данный момент малоинтересного — видел охоту волков на кротокрысов, питание падальщиков грибами и даже бой одного из них с шершнем. Что самое смешное — шершень сам напал на птичку, убил и начал поедать. По крайней мере сел на труп, и запустил в неё хоботок. Первый раз вижу чтобы насекомое охотилось на птицу, а не наоборот. Хотя да, есть же и на Земле пауки-птицеяды. Тоже, вроде бы, птичками питаются.

Но вот, наконец, я на месте. Каменный ритуальный круг вызывал уважение к мастерству его создателей. Идеально симметричные зубцы по краям, мозаика с изображением человекоподобного черепа, на фоне рельефных облаков. Круг выглядел невообразимо древним, но при этом сохранился очень хорошо. Поблизости виднелось ещё одно деяние рук человеческих. Или нечеловеческих? Как, скажите мне, можно спилить на высоте полуметра от земли дерево в четыре моих обхвата, оставив от него только гладко срезанный пень? Вот и я не представляю возможность подобного, без наличия продвинутого аналога бензопилы. Ага, на магическом приводе.

Теперь осталось найти юнитор. На этот скучный процесс я убил ещё почти час. Всё оказалось до банальности просто — искомый кристалл валялся прямо у круга. Видимо, его снесло потоком воды во время грозы в небольшую ямку, а затем, со временем, присыпало листьями и древесной трухой. А я то думал, что его спрятали намеренно, поэтому землю рыл (причём, иногда даже в прямом смысле) в ближайших окрестностях.

Юнитор оказался очень интересным артефактом, имеющим мало общего со скучным голубеньким кристаллом из игры. За идеально гладкими и прозрачными его стенками жил своей неведомой жизнью странный туман. Именно жил — колебались похожие на речное течение струи, мелькали голубые искры, слышались тихие, почти беззвучные шепотки. Вглядываться в него я даже не рискнул — слишком гипнотическим он показался. Но в чудо-сумке для него нашлась свободная ячейка. Теперь можно быть спокойным. Пока я жив, никто не сможет взорвать гору магической руды или зарядить магический меч. Оставалось собрать все оставшиеся кристаллы, чтобы болотники не смогли провести ритуал пробуждения Спящего. Пусть демон поспит подольше. Да, и не забыть, чисто для коллекции, забрать одну важную книжку у злобных гоблинов.