Глава 25
Сетон вышагивал передо мной по маленькому центральному помосту. Он вновь посадил меня у своего трона, дабы каждый видел павшего к его ногам заклинателя. Лжеимператор снял доспехи и тунику, оставшись лишь в штанах и сапогах; покрытый шрамами мускулистый торс блестел в лучах полуденного солнца прожилками пота. Со своего места на коленях я чувствовала смрад его предвкушения.
– Разденьте его, – велел он стражникам.
Киго вскинул голову. Я знала, что он не осмелится ничего предпринять. Он уже раз набросился на охранника – сломал ему челюсть, – но за эту вспышку ярости Дела получила десять ударов палкой по спине. Я посмотрела на оборотную, стоявшую на коленях позади Киго. Она дрожала от боли, бледные плечи покрывали красные рубцы. Сетон пообещал племяннику, что за следующий его бунт отвечать буду уже я.
Стражники проворно разрезали кожаные шнурки, удерживавшие доспехи Киго, и стащили защиту с тела. Затем ножом распороли узкую тунику. Он угрюмо пялился на горизонт, пока мокрую липнущую ткань отдирали от его кожи, обнажая торс. Я слышала, как Сетон резко втянул воздух, узрев свой трофей во всей красе. Без высокого воротника вокруг жемчужина казалась даже больше, ее золотая оправа с когтями, погруженными глубоко в плоть Киго, сияла. Когда камень заберут, с ним уйдет и половина его горла.
Сетон знал цену зрелищному представлению. Я поняла это еще во дворце, когда он убил мать и брата Киго, прежде чем спустить с привязи свору солдат. Теперь он тщательно готовился забрать жемчужину. Навес по его приказу сняли, а сигнальщики и свита ушли, дабы не загораживать вид солдатам, что окружали помост головокружительной разноцветной мозаикой. Помимо пленников и их охранников, на возвышении также остались верховный лорд Туй, лекарь и Юсо. Я все гадала, зачем Сетон держит при себе капитана. Вероятно, чтобы насмехаться над нами постоянным напоминанием о предательстве. Лжеимператор не упускал ни единой возможности причинить боль.
Справившись с задачей, стражники поклонились и попятились, один с нагрудником Киго в руках, другой – с ошметками его туники. Дела не подняла взгляда, когда они проходили мимо. Я стиснула зубы, вспомнив, как толпа радостно улюлюкала, пока ее избивали. Рядом с ней на коленях стоял Рико – сплошь напряженные мышцы и злющие глаза. Но что он мог? Над каждым из них высился охранник, и нас окружали тысячи людей. Тозай сосредоточенно пялился на распростертое у подножия малого помоста тело Идо. Его зорко стерегли два охотника, хотя заклинатель так и не вышел из мира теней. Он лежал так близко, что я могла видеть, как поднимается и опадает его грудь при каждом глубоком вздохе и как медленно бьется жила на шее. С Идо, как и с остальных, сорвали кожаные доспехи, и в окровавленной прорехе на рукаве его туники виднелись края запекшейся раны. Тозай перевел взгляд на меня, проницательные глаза вопрошали. Он искал надежду. Но Идо тут не поможет. Даже если он очнется, Сетон заставит меня подавить его волю.
Во мне зрела решимость. Я должна избавиться от принуждения Сетона, или Киго и остальные умрут в ближайшую четверть колокола. Киго как-то сказал мне, что двенадцать швов, поместившие жемчужину в его плоть, стали самым болезненным испытанием в его жизни. Сетона наверняка ждет та же мука. И пусть она продлится всего мгновение – это мой единственный шанс вырваться из его хватки. Риск огромный, а еще нужно дождаться, когда Сетон извлечет жемчужину из горла племянника. Но я не видела иного пути. Двенадцать вдохов и двенадцать швов, чтобы сорваться с привязи, а потом я исцелю Киго. Менее чем за минуту. Возможно ли это? Но я не могла не попытаться.
Нам всем грозила смерть.
– Держите его, – велел Сетон.
Киго не сопротивлялся, но и не подчинился. Только силою трех солдат удалось поставить его на колени. Два стражника опустились рядом с ним, и каждый прижал к своей груди его вытянутую руку. Третий встал на колени сзади, на ноги Киго. Я видела, как его глаза расширились от боли, когда солдат всем весом придавил его берцовые кости.
Сетон замер на краю возвышение, сжимая один из мечей Кинры. Второй остался в ножнах, висящих на троне – с противоположной от меня стороны. Так соблазнительно близко. Но толку-то, пока мои руки связаны жемчугом. Хоть два шага, хоть тысяча.
Сетон вскинул меч, приветствуя своих воинов. Солнце, пылающее низко в небе позади него, отбросило его торжествующую тень на пленников. Тысячи людей разделили ликование лжеимператора, закричав и засвистев так громко, что падальщики возмущенно захлопали крыльями и разразились карканьем.
Сетон улыбнулся, когда хор человеческих и птичьих голосов стих.
– Императорская жемчужина моя! – проорал он, обрубая последние одиночные выкрики из толпы. Затем указал изогнутым лезвием на Киго: – Сопротивление повержено раз и навсегда!
Солдаты опять взбодрились. Сетон не спеша шагнул с возвышения и пересек помост, замерев рядом с Тозаем.
– У нас есть генерал!
Кончик меча завис перед самым его носом, но Тозай не шелохнулся. Внизу вновь взволнованно закричали. Сетон дождался, когда все стихнет, и пошел к Рико.
– И шпион-островитянин!
И опять пришлось ждать, когда толпа умолкнет. Следующие три шага привели лже-императора к Деле.
– И вот это восточное убожество под названием «оборотная».
Она вздрогнула, когда он повернулся к своей армии и вновь поднял меч.
Ответный рев нарастал и нарастал, пока не превратился в скандирование:
– Убить! Убить! Убить!
– Ваше величество, – позвал один из охотников, перекрикивая беснующихся солдат.
Сетон обернулся:
– Что?
Охотник склонился над согнутым коленом:
– Лорд Идо пробуждается. Хотите, чтобы я вернул его в мир теней?
– Тишина! – рявкнул Сетон. – Тишина!
Раздалось еще несколько пронзительных вскриков, и скандирование оборвалось.
Я подалась вперед. Дыхание Идо углубилось, и глаза под веками двигались, словно он видел сон. «Очнись, – призывала я. – Очнись».
От улыбки шрам на лице Сетона натянулся.
– Пусть присоединяется к веселью. Пусть узрят люди императора, который поставил двух заклинателей на колени.
Верховный лорд Туй привстал со стула по другую сторону возвышения:
– Брат. Ты видел разрушительную силу лорда Идо на поле брани. Возможно, безопаснее будет держать его в мире теней.
Сетон мгновение гневно смотрел на него, потом махнул мечом на Юсо:
– Расскажи моему брату, как леди Эона контролирует лорда Идо.
Капитан встал с колен и поклонился:
– Она не применяет силу драконов, верховный лорд Туй.
Теперь я поняла, зачем здесь Юсо. Как проводник по моим способностям. По крайней мере, по тем деталям, что ему известны.
– Видишь, брат? Никаких драконов, никакой угрозы, – сказал Сетон. – Я всецело владею волей леди Эоны, а она – волей лорда Идо.
Он махнул лекарю, ожидавшему возле Киго. Дородный мужчина натянуто поклонился и поспешил через помост, прижимая к груди свой красный лакированный ящик. Лекарь согнулся над Идо и приподнял его веки, обнажив застывший янтарь глаз.
– Он близок к пробуждению, ваше величество. – Голос толстяка звенел от напряжения. – Очнется, как только я использую эликсир дыхания.
Сетон зашагал обратно ко мне. Лицо исказилось алчным предвкушением того, как Идо проснется вновь под его контролем.
– Давай.
Трясущимися руками лекарь достал из ящика маленькую фарфоровую бутылку и вынул пробку. Резкий запах обжег горло. Флакон сунули Идо под нос. Судорожно втянув воздух, заклинатель запрокинул голову. Глаза его распахнулись, зрачки сузились до черных точек.
– Леди Эона, – позвал Сетон. – Обуздай силу лорда Идо.
Я боролась с приказом, пыталась избавиться от хватки на своей воле. Врач схватил красный ящик и отполз назад, едва Идо приподнялся. Я чувствовала, как металась внутри него хуа, пока он нащупывал мир энергии. Власть Сетона устремила мою мощь к заклинателю, оборвала его зов, оттеснила от дракона и заперла в неподвижном теле на корточках. Неистовое сердцебиение Идо слилось с моим, и оба пульса сжала железная рука принуждения Сетона… и моего. За его спиной Рико вскрикнул и согнулся пополам, придавленный силой.
На мгновение все стихло.
Идо медленно поднял глаза, оглядел помост и прохрипел:
– Не на такое я надеялся.
– С возвращением, мой лорд. – Сетон пнул его в бок. Заклинатель рухнул на колени, и солдаты восторженно взревели. – Заставь его склониться предо мной, леди Эона.
Приказ пронесся сквозь меня к Идо и ударил его лбом об пол, выбив из горла громкий стон.
Сетон придавил его шею к помосту сапогом и улыбнулся брату:
– Видишь, я хозяин двух последних заклинателей. – Голос его вылился в боевой клич: – Я непобедим!
Солдаты, по-прежнему во власти жажды крови, как один возопили:
– Непобедим! Непобедим!
Верховный лорд Туй поклонился и откинулся на спинку стула. Сетон убрал ногу с заклинателя и повернулся ко мне:
– Подними его на колени.
Энергия крови отдернула голову и грудь Идо от помоста. Он покачнулся, нить нашей связи задрожала от упорного сопротивления.
– Смотрю, леди Эона полностью тебя излечила, лорд Идо.
Протянув руку, Сетон провел пальцем по тонкому носу и изящным линиям скул и челюсти. Ноздри заклинателя яростно раздувались, но отстраниться он не мог. Сетон сжал кулак:
– Я рад, что ты вернул себе прежний вид. Можем начать сначала.
Воздух разорвал треск удара кости о кость, и головы Идо дернулась в сторону.
Сетон схватил его за волосы и вновь выпрямил:
– Это страх в твоих глазах, лорд Идо?
– Это отвращение, – отозвался заклинатель.
Лжеимператор засмеялся:
– Смелые слова. – И махнул двум охотникам: – Если лорд Идо шелохнется, отправьте его обратно в мир теней.
Те поклонились, принимая приказ.
Я ощутила прилив дикой надежды – Сетон не был уверен, что ему хватит власти удержать нас обоих.
– Подойди, леди Эона, – велел он. – Можешь посмотреть, как умирает один из твоих любовников.
Он вздернул меня на ноги и, стянув с помоста, потащил прямиком к Киго. Но возле Рико мы замерли. Островитянин тяжело дышал и так и не разогнулся.
– Что с ним такое? – спросил Сетон.
Вся моя ненависть к нему отразилась в моем молчание. Я не собиралась ничего давать этому ублюдку, тем более рассказывать о своих способностях.
Он повернулся к Юсо:
– Что тебе об это известно?
Юсо поклонился:
– Когда леди Эона принуждает лорда Идо, островитянин все чувствует. Даже самую интимную энергию. Полагаю, это работает и в обратную сторону.
– В самом деле? – Сетон улыбнулся мне. – Позже обязательно проверим.
Затем толкнул меня на колени в нескольких шагах от Киго и подозвал одного из охотников.
– Следи за леди Эоной.
Хоть я и ощущала горячую руку охотника на своей шее, все мое существо было сосредоточено на Киго, а его – на мне. Пот стекал с его лба и висков, черты исказились от страха, но я видела неистовую надежду в темных глазах и едва заметно кивнула. «Я постараюсь, постараюсь», – уверяло его мое сердце.
А потом между нами встал Сетон. На его изучающий взгляд Киго ответил своим твердым и спокойным.
– Ну что, племянничек, время пришло. – Сетон наклонился и, погладив жемчужину толстым большим пальцем, восторженно вздохнул.
– Трон и земля мои по праву, – ровно произнес Киго, но все же дернулся, уклоняясь от ласкающей руки дяди.
– По праву? – Сетон покачал головой. – Я должен был давным-давно занять трон вместо твоего слабого отца.
– Мой отец лелеял эту землю. А ты рвешь ее на части ради собственной славы.
– То же можно сказать о тебе и о твоих посягательствах на мой трон. – Сетон посмотрел на стоявшего рядом лекаря. – Все готово? Хочу, чтобы все прошло быстро. Двенадцать стежков за двенадцать вдохов, не больше. Понял?
– Да, ваше величество. – Пальцы мужчины, сжимавшие иглу с золотой нитью, дрожали, будто у него плегия. – Но это горло, ваше величество. Будет очень больно, и если вы шевельнетесь, я могу…
– Я не пошевелюсь, – оборвал Сетон. – Жди меня на возвышении.
Лекарь поклонился и отступил к малому помосту.
Сетон кивнул солдату за спиной Киго:
– Держи его голову.
Каждая частичка моего тела сжалась. Мужчина – пожилой солдат – накрыл лоб и подбородок Киго ладонями и запрокинул его голову. Сетон поднял меч Кинры, и юный император напрягся.
– Нейзо, – выдохнул он.
Я поползла вперед на коленях, но рука охотника на шее предупреждающе сжалась.
– Позаботься о земле, – попросил Киго надтреснутым голосом.
Я кивнула. Слезы застили глаза, и его лицо расплывалось.
– Держи его крепче, – велел Сетон старому солдату. – Я не хочу повредить жемчужину.
Тот крепче прижал голову Киго к своей груди.
– Прости, принц, – послышался его шепот.
Киго побледнел:
– Ты убиваешь своего повелителя.
Сетон прижал кончик меча Кинры к оправе жемчужины. Сталь наконец получила то, чего так жаждала.
– Эона. – Киго посмотрел на меня поверх клинка. – Сила никогда не была причиной. Ты ведь знаешь, правда?
Прежде, чем я успела кивнуть, всепоглощающая любовь в его глазах сменилась потрясением – Сетон вонзил клинок в горло племянника. Киго хрипло вдохнул с хлюпающим звуком и изогнулся в руках стражника. Я удерживала и баюкала его взгляд, а клинок вместе с его плотью вспарывал и мой дух. Кровь хлынула по голой груди и по лезвию.
Сетон наконец извлек жемчужину:
– Моя! – И бросив меч Кинры, отвернулся.
Сталь звякнула подле ног Киго, разбрызгав кровь.
Солдаты на равнине взревели. А я могла видеть лишь зияющую рану в шее Киго. Трое охранников выпустили его руки и ноги и отпрыгнули, когда тяжелое тело рухнуло на помост. Неподвижно. И вдруг из груди донеслось тихое булькающее дыхание – самый драгоценный звук в мире.
Сетон победно вскинул руку с жемчужиной и, в несколько шагов добравшись до возвышения, опустился в золоченое кресло. Все замерли, когда лжеимператор прижал камень к впадинке в основании шеи.
– Давай, – приказал он лекарю. – Живо.
Затем откинулся в кресле и приготовился.
Двенадцать стежков, двенадцать вдохов.
Я сплела вместе весь своей гнев и свою хуа, ожидая боли Сетона. Ожидая первого стежка. Лучшего шанса. Пот собирался под мышками и на пояснице. Руки Сетона крепче стиснули подлокотники кресла. Я услышала, как он крякнул, когда игла вонзилась в плоть. Боль дрожью отозвалась в привязи, на которой он удерживал мою волю. Рико поднял голову – он тоже это почувствовал.
Я направила все свои силы против власти крови. Хватка дрогнула, изогнулась и снова сжалась. Слишком мощная.
Еще один стежок пронзил темную энергию. Я устремила к ней поток своей хуа, сердце грохотало в ушах. Энергия сместилась и вновь закрыла путь. Я не могла пробиться.
Вокруг Киго расплывалась лужа крови. Сколько уже вдохов? Пять? Шесть? Время и возможности утекали.
– Эона! – Зов Рико оторвал меня от созерцания вздымающейся груди Киго. – Используй меня. Как тогда, после дворца.
Охранник толкнул островитянина вниз и уперся коленом в спину:
– Заткнись.
До разума наконец дошло, о чем речь.
Его хуа! Рико предлагал забрать его жизненную энергию через нашу связь. Его ведь не связывала ни темная мощь фолианта, ни сила дракона. Возможность яркой волной заглушила мое отчаяние. Но ведь в прошлый раз я чуть его не убила…
Боль от очередного стежка пронеслась по привязи.
– Рико, нет, – взмолилась оборотная.
– Я не дам тебе умереть, Дела. Эона, ну же!
– Это убьет тебя, – вымолвила я.
– Иначе мы все умрем. – Голос Рико прервался, когда охранник сильнее придавил его к полу. Но островитянин упрямо приподнял голову: – Это мой выбор, Эона!
Выбор его, но именно мне предстояло забрать чужую жизнь. Я не могла.
– Эона, окажи мне честь.
Я видела неистовую воинскую гордость на суровом лице. Честь и долг – сердце Рико. Он отдавал нам свое сердце. Я кивнула. Его улыбнулся с мрачным удовлетворением. Затем с трудом повернул голову к Деле. Ее тихие стоны переросли в рыдания.
Я глубоко вдохнула, приготовившись к боли Сетона. И она пришла – дрожью через власть крови, слегка ослабив хватку фолианта. С молитвой к любому богу, готовому услышать, я потянулась к хуа Рико.
Его пульсирующая жизненная энергия взревела во мне мощным потоком, разрывая привязь Сетона на клочки. Кровь загудела, и жемчужная нить сползла с моих запястий, сбрасывая черный фолиант на колени. А потом связь с Рико натянулась и треснула, оставив в душе глубокую рану и боль потери.
Я слышала ликующий крик Идо, чувствовала пульсацию своей вернувшейся силы. Мы были свободны. Но я видела перед собой лишь мертвое тело островитянина, распростертое на полу.
Дела взвыла, и я ощутила, как Идо слился со своим зверем. Кожу обожгло порывом ветра, на языке остался привкус апельсиново-ванильной силы.
Сетон выпрямился:
– Остановите его! – Он оттолкнул лекаря и рукой прижал наполовину вшитую жемчужину к горлу. – Охотники, остановите леди Эону! Остановите Идо!
Охотник за моей спиной вцепился в мои волосы и дернул голову назад. Я увидела оскаленные желтые зубы, а потом его рука потянулась к пульсирующей вене на моей шее. Я лихорадочно нащупала фолиант и бросила его в лицо мужчины. Жемчужная нить с щелчком распрямилась, затем вновь изогнулась и хлестнула его по глазам. С воплем охотник выпустил меня, ослепленный кровью. Книга упала и заскользила по доскам.
Я ринулась к Киго, спотыкалась от страха, но упорно ползла вперед, цепляясь за помост. Вдруг уже опоздала?
В глубине моего грохочущего сердца нарастал еще один ритм. Знакомый и хаотичный – десять скорбящих драконов. Они приближались, взывали к освобожденной жемчужине. Меня накрыло новой волной ужаса: все двенадцать зверей скоро соберутся вместе и создадут Нить жемчуга. Если мы не направим их мощь на обновление, они разорвут эту землю на части.
Жгучие порывы силы Идо вдруг исчезли. Я оглянулась, молясь, чтобы охотник его не одолел. Заклинатель как раз боролся со своим стражем, варварски молотя его по ребрам. Охотник вырвался и выхватил длинный нож из голенища сапога. Но когда вновь бросился на Идо, тот поймал его за предплечье и жестко заломил руку. Клинок упал.
Воздух распорол жуткий, опустошенный вой. То рыдало сердце двоедушницы. Два стражника оттаскивали ее от тела Рико. Лицо Делы превратилось в страшную маску – сплошь распахнутый в крике рот и безумные глаза. Она брыкалась и царапалась, и тянулась к островитянину, сотрясаясь от неистового горя. Охранник Тозая отвлекся, и тот, воспользовавшись случаем, пнул его по ногам. Мужчина рухнул на колени, взмахнул мечом. С беспощадной точностью генерал схватился за рукоять и ударил ею в челюсть стража, лишив его чувств.
– Леди Эона, тебе нужна помощь? – крикнул Тозай, забирая оружие из обмякшей ладони охранника.
– Нет. Помоги Деле.
Подняв меч, он ринулся на двух стражников, что пытались оттащить оборотную.
Я распластала ладони на груди Киго. Кровь вытекала пульсирующими струями, значит, сердце билось. Глаза его были закрыты, зловещая бледность расползлась по коже. «Живи, – молилась я. – Живи». И вдруг – медленный стук под рукой. Бьется, сердце бьется.
– Брат, черная книга! – завопил Сетон.
Верховный лорд Туй поднялся со своего места рядом с малым помостом. Я выругалась. Нужно было забрать фолиант. Без него драконы не смогут освободиться.
– Тозай! – крикнула я. Генерал отстранился от своего противника и обернулся. – Возьми фолиант!
Он кивнул, вновь яростно бросившись в бой.
Блеск стали привлек мое внимание к Сетону. Он вытащил второй меч Кинры из ножен на спинке троне. Потом на миг замер, отыскал цель и, спрыгнув с возвышения, устремился к Идо. Жемчужина мерзко хлопала по его горлу, пришитая лишь наполовину.
– Идо! – позвала я.
Заклинатель скатился с обмякшего охотника и вскочил на ноги, сжимая в руке окровавленный нож. Я ткнула пальцем в приближающуюся опасность:
– Сетон!
Он отступил и напружинился, встречая атаку Сетона.
Больше я ничем помочь не могла. Я должна была исцелить Киго – его сердце уже едва билось.
С отчаянным вдохом я нырнула в небесную плоскость. Мир исказился в волнах радужной энергии, яркие цвета изгибались и сплетались в неистовые угловатые узоры. Под сияющим потоком хуа из моих рук темнели застойные меридианы Киго, в каждой точке силы слабо трепыхалось серебро. Зеркальный дракон взвизгнула, массивное алое тело зависло над помостом. Золотая жемчужина позвякивала на мощной шее, начиная древнюю песнь возрождения; блестящая поверхность камня пульсировала всполохами золотого пламени. В вышине над нею кружил синий дракон, и его жемчужина тоже оживала, извергая голубой огонь. Остальные звери приближались, и воздух сгущался, сжимался и давил на плечи.
Я воззвала к Зеркальному дракону и открылась для ее силы, вплетая молитву своего сердца в ее гулкую песнь. «Исцели его, пожалуйста, исцели». Она снова вскрикнула, и звук, смешавшись с сокрушительной мощью, взревел в моих жилах. Рот затопил вкус корицы. Неужели я в последнии раз ощущаю восхитительную пряность нашего единения? Горькая мысль пронеслась по телу и застряла в горле немым криком. Дракон опустила голову, огромные глаза замерли в шаге от моих. Их древние глубины затягивали меня в бесконечный цикл жизни и смерти, солнца и луны, хаоса и равновесия. Очень старая. Пора переродиться. «Я верну вам жемчужину», – безмолвно пообещала я и ощутила ее радость. И все же грядущая потеря омрачила тьмой мой дух.
Мы пели вместе, сплетали хуа земли с искромсанной плотью Киго, раздували крошечные искры жизни в яркие и мощные потоки, разгоняли сердце. Наша чудесная гармония вливала нежные ноты исцеления в каждую рану и успокаивала мой собственный мятущийся дух ласковыми объятиями золотой силы. Грудь Киго под моими руками дернулась, внезапно заполняясь воздухом, и извергла его трескучим, задыхающимся кашлем.
Взрыв ударной волной горячего пряного ветра вышвырнул меня из мира энергии. Десять огромных драконов ворвались в долину, окружив помост радугой из блестящих шкур, массивных мышц и густых грив. Настоящие драконы, из крови и плоти, такие же необъятные, как дворцовые храмы. Я уставилась на ярко-оранжевого Дракона-лошадь прямо перед собой, абрикосовая жемчужина под его подбородком пылала и гудела. Дракон-коза рядом с ним вытянул длинную шею, по серебряной чешуе скользнули отблески света, словно рябь по воде; его жемчужина тоже пела, а теплое дыхание наполняло воздух ароматом лимона. Все звери явились в земную плоскость, их мог видеть любой. Невозможно, немыслимо, но каждый человек на помосте благоговейно замер. Даже Идо и Сетон отпрянули друг от друга, прервав свой яростный бой. Только Дела шевелилась – раскачивалась, баюкая на груди тело Рико.
Я резко крутанулась, оглядывая весь гигантский круг зверей: зеленый Дракон-тигр, рассветно-розовый Дракон-кролик, мерцающий фиолетовый Дракон-бык. Затем пробел – на месте Драконы-крысы. И еще один промежуток на востоке – оплот Зеркального дракона. Они еще не вступили в круг. У нас еще было время.
Пронзительные крики с земли нарушили благоговейную тишину. Я посмотрела вниз: Дракон-бык сдвинул свой массивный закрученный хвост, обнажая десятки и десятки искалеченных тел под ним, и новым движением придавил еще больше визжащих людей. Желудок сжался. Звери материализовались прямиком на армии Сетона. Половина солдат оказалась раздавлена плотью драконов. Другая половина с воплями устремилась прочь. Среди бегущих фигур я разглядела пленных мятежников. Слава богам, некоторые из них были в дальних рядах.
Киго поднял голову и воззрился на величественных зверей вокруг нас.
– Эона, что происходит?
– Нить жемчуга, – прошептала я.
– Что? – Он резко сел, и едва появившийся цвет вновь отхлынул от его лица.
Я поймала Киго за руки, удерживая. Он не знал правды о драконах и жемчужине. Я должна была как-то все ему объяснить, заставить понять и – хотелось верить – помочь мне.
– Киго, послушай, – начала я. – Нет никакой сделки между нами и драконами. Императорская жемчужина – это их яйцо. Мы украли его в качестве выкупа за их силу. А теперь должны вернуть. Им нужно обновить землю.
– Нет сделки? Почему мне не сказали?
Он снова повернулся и уставился на Дракона-быка. Зверь склонил набок массивную рогатую голову, мерцающая фиолетовая чешуя мощной изогнутой шее и вдоль широкого лба плавно перетекала в лавандовый окрас длинной морды. Под шелковистым потоком лиловой бороды неистово гудела жемчужина, вспыхивая фиолетовым пламенем.
– Откуда ты все это знаешь? – требовательно спросил Киго.
Но на рассказ о черном фолианте и воспоминаниях Кинры не было времени. Я сильнее сжала его ладони, пытаясь донести истину:
– Киго, доверься мне. Если ты любишь свою землю так сильно, как говоришь, то мы должны вернуть жемчужину драконам.
Он молча пялился на меня.
– Но она – символ моей власти.
– А еще символ нашей жадности. Киго, я доверила тебе фолиант. Прошу, доверься мне сейчас!
Киго изучал мое лицо, и его сомнения ледяной петлей сдавливали мое сердце. А потом я увидела чудо – прилив веры в его глазах.
– Что нужно делать?
От облегчение я на миг склонила голову.
– Нужно заполучить черный фолиант и жемчужину, пока драконы не замкнули круг.
Киго невольно потянулся к шее:
– Предзнаменование сбывается, не так ли? Сила тьмы и всеобщая хуа. – И напрягся, нащупав гладкую ложбинку между ключицами. – Ты исцелила меня!
Глаза его потемнели. Киго понял, что это означает. Для него. Для нас.
– Эона, что ты натворила?
– Ты умирал. – Он отстранился, но я схватила его за руку. – Киго, если мы отдадим жемчужину, все изменится. У меня не будет власти над тобой. У меня не останется вообще никакой власти.
От одних только слов в сердце разверзлась черная дыра утраты. Ни дракона. Ни силы. Я оглядела великолепных зверей, что нас окружали.
«Исправь все».
Киго обхватил мою щеку ладонью:
– Ты отказываешься от своей силы?
Яростный рев отбросил нас друг от друга.
– Это Нить жемчуга? – вопил Сетон на Идо. – Ты ее собрал?
Он ринулся на заклинателя, отгоняя его на несколько шагов. С рабством на помосте было покончено. Я обернулась на звон стали – Тозай и Туй обменивались мощными ударами, сражаясь за черный фолиант, что лежал на досках между ними.
Два стражника побежали к нам, обнажив оружие. Я схватила меч Кинры, и ее гнев буквально подбросил меня на ноги, а Киго нырнул за упавшим клинком Делы. Сжав рукоять, он перекатился на корточки и, судя по напрягшейся спине, заметил, кого баюкала двоедушница.
Император повернул ко мне пораженное лицо:
– Рико мертв?
– Он отдал мне свою хуа, – сказала я. – Чтобы вырваться от Сетона.
Киго на секунду прикрыл глаза. Но для скорби не было времени – нас уже атаковали.
Я замахнулась на коренастого стражника. Клинки скрестились, и суставы свело отдачей. На стороне противника была грубая сила. Я отпрянула и нырнула под его левую руку, полоснув мечом по предплечью. Ну хотя бы в скорости он мне уступал. Его соратник нацелил оружие на голову Киго. Тот отбил удар и вскочил на ноги, готовый к следующей атаке. Воинских навыков у императора оказалось больше, чем у стражника, но на нем не было ни доспехов, ни даже туники, за которую мог зацепиться кончик меча, даруя драгоценные секунды.
Мой противник отдернул окровавленную руку и сморщился, будто вкусил кислой сливы. Я усмехнулась: кажется, не так уж и легко я его задела. Он отошел в сторонку от звенящих ударов Киго и второго стражника. Я внимательно следила за каждым движением, высчитывая следующий ход. Блестящие глаза выдали мужчину с головой. Он рванул вперед с серией высоких резких ударов классического Третьего порядка Дракона-обезьяны. Я повернула лезвие в Первый порядок Дракона-быка и крученым движением парировала. Сила и гнев стражника оттолкнули меня на несколько шагов, но пробить мой блок он не сумел и отпрянул с разочарованным шипением.
Краем глаза я уловила боевой танец Идо и Сетона. И еще одну фигуру, что приближалась к ним. Я повернула голову: это был Юсо, сжимавший в руке маленький изогнутый нож – инструмент лекаря. Но не успела я крикнуть и предупредить заклинателя, как стражник снова взмахнул мечом по широкой дуге. Я приготовилась, узнав карающий Третий порядок Лошади. Меня собирались научить послушанию. Реакция Кинры помогла выставить клинок под нужным углом, отбивая мощный удар, но от его тяжести я все равно покачнулась. Мне не хватало баланса, и солдат знал это. Я отчаянно крутанулась, чтобы встретить новый натиск, но недостаточно быстро. Мужчина повернул меч и с размаху направил рукоять к моей голове. Я напряглась в ожидании удара.
Его не последовало. Я отступила на шаг и взглянула на удивленное лицо стражника. Рука его дернулась, меч со стуком упал на доски. Тело медленно повалилось вперед, сползая с окровавленного клинка Делы. Мы обе уставились на рухнувшего солдата.
– Чем помочь? – спросила двоедушница.
Горе на ее лице затвердело, превратившись в смертельную сосредоточенность.
– Помоги Киго и Тозаю забрать черный фолиант.
Кивнув, она подняла меч мертвеца и, кружась, ринулась в бой Киго и другого стражника. Не успела я перевести дыхание, как Юсо устремился к Идо и Сетону. Заклинатель не выстоит против них обоих. Я что есть мочи побежала по помосту. Противники схлестнулись и, поймав мечи друг друга, напряженно замерли нос к носу, одновременно пытаясь и вырваться, и протолкнуть свое оружие к цели.
– Идо, берегись! – крикнула я.
Поздно. С хриплым боевым воплем Юсо вклинился меж ними, отшвырнув их по сторонам. Сетон покачнулся. Идо приземлился на четвереньки, подставив под удар широкую спину. Я неслась, из последних сил напрягая пылающие мышцы, но Юсо уже бросился в атаку.
Мимо Идо.
Я на миг растерялась. А потом капитан обхватил рукой шею Сетона и вогнал клинок в его голую грудь. Юсо не нужен был заклинатель. Он пытался убить Сетона. Лекарским ножичком.
Сетон пошатнулся, и они оба повалились наземь. Меч Кинры выпал из руки лжеимператора и скользнул по доскам. Идо откатился от брыкающихся тел и поднялся на ноги. Прямо у меня на пути. Не успев остановиться, я с размаху врезалась в его грудь, от удара весь воздух покинул легкие. С ворчанием заклинатель отстранился, поймал меня за плечи, и я согнулась пополам, задыхаясь.
– Ты так спешила, чтобы спасти меня или убить? – пробормотал он и то ли повел, то ли понес меня подальше от яростной схватки на полу.
– Где жемчужина? – с трудом выдавила я, вырвавшись из рук Идо.
– Все еще у Сетона.
Мелькнула сталь – Юсо опять взмахнул ножом. И должно быть, попал в цель, потому как Сетон взревел от боли и боднул капитана головой, ослабляя его хватку.
Я наконец выровняла дыхание.
– Получится использовать молнии? Как на пляже?
– Нет, – отозвался Идо. Гулкая песнь драконов вокруг нас напоминала стрекот тысячи цикад. – Я не знаю, что случится, если призвать наших зверей в этот круг. И нельзя рисковать жемчужиной.
Придется добывать жемчужину в бою. Я крепче стиснула рукоять меча и посмотрела на развернувшееся перед нами сражение.
Сетон ударил капитана локтем в нос и нырнул за своим мечом. Юсо отчаянно полосовал противника, но слишком маленький нож оставлял на коже лишь крошечные алые полосы. Сетон развернулся и с размаху опустил клинок, на волосок промахнувшись мимо цели, когда капитан откатился. Оба напряженно замерли на корточках. Затем поднялись, тяжело дыша, и я попала в их поле зрения. Потеряла свой шанс.
Сетон крутанул меч Кинры.
– Ты только что убил своего сына, – сказал он. – И себя.
Пальцы Юсо побелели на рукояти ножа.
– Я уже мертв. – Он посмотрел на меня. – Леди Эона, это плата за безопасность моего сына.
Я застыла в напряженном ожидании.
Капитан ринулся к Сетону, вскинув короткий нож и открывшись для удара. Сетон вонзил клинок в его грудь с такой силой, что я увидела металлический кончик меж лопаток Юсо и услышала стук рукояти о ребра. Капитан выронил нож и вцепился в ладонь Сетона на мече, удерживая, не давая вырваться. А потом с гортанным стоном развернулся и развернул лжеимператора к нам спиной. Сетон дернул за рукоять, пытаясь извлечь клинок.
– Ну же, – выдохнул Юсо.
Идо бросился вперед и вогнал длинный нож в сакральную крестцовую точку лжеимператора, вложив в удар всю свою мощь. Сетон закричал и выгнулся, перекрытая хуа не давала ему бороться. Идо провернул лезвие и повел его вверх.
– А эту боль не хочешь изучить? – произнес он возле уха Сетона.
Меня сковало льдом. Тем же тоном Сетон говорил об изучении во время пыток.
Идо дернул лезвие выше, извлекая из жертвы новый стон.
– Бодрит, не так ли?
И он оторвал Сетона от капитана. Без поддержки Юсо медленно осел на помост и завалился на бок. Рукоять с нефритами и лунным камнем ударилась о доски, посылая волну боли по его телу.
С безжалостной сноровкой Идо уложил Сетона наземь и перевернул на спину. Затем подобрал лекарский нож и, придавив ногой запястье верховного лорда, вонзил лезвие в ладонь, пришпиливая его к помосту. Сетон скрючил пальцы и истошно завопил. Я поморщилась.
Будто разбуженный криком, Юсо поднял голову; вены на его шее вздулись от усилий.
– Майлон, – выдохнул он. – Его зовут Майлон.
Я опустилась на колени рядом с ним:
– Ты предал нас, Юсо. Это все твоя вина. И ты ждешь от меня прощения?
Затуманенные глаза капитана сосредоточились на Идо. Заклинатель придавил коленом вторую руку Сетона. Тот дернулся вверх, но Идо врезал его по лицу рукоятью длинного ножа, и голова со стуком ударилась о доски.
– Идо считает, что ты похожа на него, – медленно выдавил Юсо. И закашлялся, разбрызгивая кровь. – Но в тебе еще сохранилось милосердие, верно?
Дыхание его стихло.
Милосердна ли я? Я не чувствовала особой мягкости в своем сердце и – да помогут мне боги – прекрасно понимала улыбку наслаждения на лице Идо. Я поднялась и, поставив ногу на грудь капитана, вырвала меч Кинры из мертвого тела. Ее пылающий гнев все еще шептал о своей жажде. «Забери жемчужину». Я крутанула обоими мечами и с радостью приняла их вернувшуюся ярость и силу, словно долгожданного друга.
Я наблюдала, как заклинатель, склонившись над Сетоном, вертит в руке нож.
– Что же мне вырезать на твоей коже? – Он по-прежнему идеально имитировал ласковый тон верховного лорда. – «Предатель»? «Ублюдок»? А как насчет «Всегда второй сын»?
Сетон пытался вывернуться из-под ножа, зависшего над его грудиной. Предостерегающе пощелкав языком, Идо прижал кончик лезвия к плоти и провел им вниз, выпуская струи крови. Сетон вновь закричал и отчаянно замолотил головой по доскам.
Наполнившись мрачной решимостью, я направилась к ним. «Забери жемчужину!» С каждым судорожным взлетом груди Сетона, камень катался по окровавленной ложбинке меж ключицами, болтаясь на четырех грубых стежках. Я могла бы вырезать его. Почувствовать, как ублюдок корчится и кричит. Отомстить за мучения Киго.
– Отойди! – велела я Идо и подняла меч.
– Погоди. – Заклинатель пригвоздил длинным ножом вторую ладонь Сетона, вызвав новый поток рыданий и криков, затем посмотрел на меня и улыбнулся. Злобно, жестоко… и интимно, словно любовник. – Наслаждайся.
Полные боли глаза Сетона встретились с моими, пока он пытался освободить ладони от ножей. Я провела кончиком меча по его шее. Губы верховного лорда раздвинулись в оскале загнанного зверя. Он заслуживал медленной смерти. Заслуживал агонии и страха. Но я не могла так поступить. Юсо был прав: мне все же не чуждо милосердие. С рычанием я вонзила оба клинка в изуродованную грудь; руки дрожали от сопротивления кожи и костей.
Сетон захрипел и выгнул в последний раз. Жемчужина качнулась и замерла во впадинке его шеи, а воздух наполнился вонью посмертных испражнений. Я выдернула один меч. Труп дернулся и вновь осел на помост. Сглатывая тошноту, я срезала швы, освободив камень. Мечи Кинры наконец-то выполнили свою миссию.
Я разжала ладонь. Императорская жемчужина была тяжелой и горячей… слишком горячей, так что это явно не тепло тела Сетон а.
Идо вырвал нож из ладони верховного лорда и вытер кровь о штанину:
– Наслаждение почти такое, как я себе представлял. Хоть все и закончилось преждевременно. – Он осуждающе покосился на меня и сунул лезвие в сапог. – Где фолиант?
Заклинатель проследил за моим взглядом через помост. Киго и Дела уже убили или прогнали всех стражников и теперь пытались подобрать черную книгу, уклоняя от хлестких ударов белого жемчуга. Дела держала свою разодранную тунику точно сеть, готовая набросить ее на извивающуюся нить. Позади нее резко осел на доски Тозай, рука его была выгнута под странным углом. Ранен. Рядом лежала темная фигура верховного лорда Туя. Ну хоть оба брата мертвы.
– Фолиант у Киго, – сказала я. – Мы мож…
Внезапно голос пропал. Все чувства потонули в сокрушительной волне боли, что пронеслась по каждой моей внутренней тропе. Меч Кинры выпал из руки. Другая судорожно стиснула жемчужину, когти оправы впились в ладонь. Сквозь серую пелену я видела, как Идо отшатнулся и разинул рот в крике, но слышала только вой утраты в моей голове. Воздух сжался, придавливая нас к земле, а потом взорвался. Два огромных дракона – красный и синий – с грохотом ворвались в долину, и отголосок энергии толкнул меня на колени.
Массивное алое тело Зеркального дракона – в два раза больше любого самца – заполнило зазор на востоке круга. Она запрокинула голову и воззвала, высокий завывающий звук дрожью прошелся по длинной шее. Мерцающее пламя красных и оранжевых чешуек вспыхивало и колыхалось при каждом движении мышц. Огромные круглые глаза закрылись от напряжения, когда дракон замкнула круг тел и силы. Разбухшая золотая жемчужина под подбородком пульсировала, ее гулкая песнь парила над пронзительными завываниями жемчужин остальных одиннадцати зверей.
– Эона, – прошептала я, но знала, что отныне меня не услышат.
Зеркальный дракон пришла в земную плоскость. И наша связь распалась. Из меня словно душу вынули. Я была пустой, бессильной, и не могла пошевелиться, скованная дикой болью.
– Нет! – Голос Идо. Надтреснутый, опустошенный.
Его синий зверь ревом откликнулся на зов красного дракона, тонкие крылья распахнулись, а лапа с опаловыми когтями поднялась, рассекая воздух.
Я отвернулась. Меня будто высушили до костей.
– Идо, я не могу ее позвать.
Тело Идо болезненно изогнулось, кулаки прижались к вискам.
– Они замкнули круг. – Тяжело дыша, он медленно поднял голову и оглядел драконов. – У нас мало времени.
