Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Подобно тому как антропологи знают, что рифтовые долины Африки — прекрасное место для раскопок, поскольку там высок шанс найти доисторические останки; мы тоже знаем, что мошенничество обычно процветает там, где идет активная охота на простаков. В этой главе мы рассмотрим примеры мошенничества при продаже автомобилей, домов и кредитных карт. В каждом случае покупатели выплачивают крупные суммы, получая при этом на удивление мало выгоды. Мы увидим, что охота на простака существенно увеличивает сумму, которую нам предстоит заплатить за машину или дом, а ведь это наиболее дорогостоящие покупки в нашей жизни; кредитные карты побуждают нас каждый день тратить гораздо больше, чем мы планировали.
Все мы немного нервничаем, направляясь в автосалон за машиной. Как-то раз летом, много лет назад, один из нас (Джордж) нанялся на летний сезон в компанию Johnson and Johnson по приглашению наследника хозяина, и тот рассказал историю о своем отце. Джонсон-старший пришел к местному автодилеру Rolls-Royce в комбинезоне. Когда продавец попытался его выставить, он, не сходя с места, купил два автомобиля и увидел, как резко изменилась манера поведения продавца.
У большинства из нас вряд ли хватит средств на то, чтобы заставить продавца изменить свое отношение таким способом. Скорее наоборот, направляясь покупать машину, мы раздумываем, не слишком ли дорого стоит Toyota Camry или Honda Accord. В среднем автовладельцы покупают новый автомобиль раз в восемь лет или подержанный — раз в три года. Поэтому способность вести переговоры с автодилером зависит от бюджета.
Кое-какие интересные данные из разных источников показывают, на какие суммы нас обманывают в подобных местах. В 1990-х годах два юриста-экономиста Ян Эйрс и Питер Сигельман решили выяснить, существует ли устойчивая разница в розничных ценах на автомобили в зависимости от расы и пола покупателя. Для эксперимента они наняли недавних выпускников колледжа, среди которых были чернокожие и белые юноши и девушки. Их отбирали так, чтобы, за исключением различий по полу и расе, все остальные характеристики максимально совпадали, в том числе возраст (от 28 до 32 лет) и уровень образования (3–4 года учебы после окончания средней школы). Они приезжали к дилерам на одном и том же арендованном автомобиле, одевались в одинаковом стиле «яппи», демонстрировали свою состоятельность, называли один и тот же домашний адрес. Кроме того, впоследствии этим молодым людям было приятно узнать, что их «субъективно отобрали по критерию средней степени привлекательности». Участникам эксперимента дали подробные инструкции относительно того, как выяснять исходную цену на определенную модель автомобиля и как торговаться, чтобы получить окончательную цену. Проанализировав конечные ценовые предложения, согласованные участниками, Эйрс и Сигельман выяснили, что белым женщинам предлагали цену выше в среднем на 246 долл. (с учетом инфляции), чернокожим женщинам — на 773 долл., а чернокожим мужчинам — на 2026 долл. выше, чем белым мужчинам. С чернокожих женщин требовали в среднем на 3–7% больше реальной цены автомобиля, а с чернокожих мужчин — на 9%. Безотносительно к тому, нарушалось или нет в данном случае законодательство о равенстве по признаку пола и расы (что очень интересовало Эйрса и Сигельмана как юристов), очевидное различие в подходе к разным национальным и гендерным группам имеет показательное значение. Оно позволяет предположить, что и за пределами демонстрационных залов автодилеров чернокожие мужчины и женщины вынуждены заключать сделки на явно худших условиях. Возможно, в супермаркете они платят ту же цену, что и остальные, но в других ситуациях, существенно влияющих на их материальное благосостояние, им везет куда меньше. В частности, это касается покупки дома и получения и сохранения рабочего места.
Почему чернокожим женщинам и мужчинам называют цену намного выше реальной? Эйрс и Сигельман выдвинули по этому поводу несколько гипотез. Одна из них сводится к традиционным враждебным чувствам — расовой ненависти и гендерной нетерпимости. Однако в ходе эксперимента было выявлено, что цену для чернокожих покупателей завышали как белые, так и чернокожие продавцы. Тогда исследователи предположили, что продавцы исходили из широко распространенных расовых и гендерных стереотипов относительно того, кто с меньшей вероятностью откажется от невыгодной сделки. Например, афроамериканцы «...реже, чем белые, имеют в собственности машину на момент принятия решения о покупке новой (поэтому им сложнее объезжать несколько салонов автодилеров)». Иными словами, различия в уровне предлагаемой цены существуют потому, что продавцы принимают во внимание расовую и гендерную принадлежность покупателей, оценивая возможность фишинга.
Еще убедительнее, чем это признали Эйрс и Сигельман, результаты эксперимента доказывают факт применения фишинга. Сфокусировавшись на расовых и половых различиях, они не сумели по достоинству оценить другой факт, вытекающий из их таблиц. Указанные различия не объясняли всей суммы расхождений в запрашиваемой цене, оставались еще варианты для ее варьирования, и они имеют большое значение, поскольку указывают, на сколько «больше» или «меньше» покупатели платят за автомобиль. Сделаем вполне реалистичное и допустимое предположение и оценим сумму, которую покупатели платят за машину сверх той планки, при которой дилер сам бы отказался от сделки. По этим оценкам, почти треть участников эксперимента должны были уплатить на 2000 долл. больше минимальной цены, по которой дилер согласился бы продать машину (с учетом инфляции). Именно поэтому визит к автодилеру кого угодно заставит волноваться. Многие из нас наверняка станут объектом серьезной охоты на простака. Некоторые автодилеры подтвердили эту гипотезу, сообщив Эйрсу и Сигельману, что получают половину прибыли менее чем от 10% своих покупателей.
Наш помощник-исследователь Диана Ли сделала еще один шаг в анализе этих результатов, изучив наиболее распространенные уловки, используемые продавцами автомобилей для одурачивания покупателей. Стоит ли удивляться, что ее попытки проинтервьюировать дилеров на эту тему очень быстро натолкнулись на сопротивление с их стороны. Они дружно отмалчивались. Но один все же оказался на редкость любезен и рассказал ей о трех основных уловках дилеров.
Во-первых, он отметил, что большинство покупателей приходят в автосалон, имея в голове образ идеального автомобиля, созданный под влиянием рекламных объявлений: «полный привод, видеокамера заднего вида, а еще вот такая штучка и сякая финтифлюшка». Когда покупатель обнаруживает, что оборудованная всеми мыслимыми прибамбасами машина продается по цене на 10 тыс. долл. выше рекомендованной производителем розничной цены базовой модели, задача дилера — устранить его колебания. «Вам просто надо внушить им мысль о преимуществах дополнительных опций и закрыть глаза на то, что впоследствии они им, скорее всего, не понадобятся».
Второй крючок в охоте на простака — это цена, по которой дилер согласен принять старую машину в счет оплаты новой. Собеседник Дианы посоветовал: «Никогда-никогда не упоминайте о том, что собираетесь сдать старую машину в оплату за новую, до тех пор, пока окончательно не договоритесь о цене последней. Как только вы заикнетесь об этом, мы сразу же начнем соображать, как создать у вас впечатление, что мы предлагаем очень выгодную цену за старую машину при условии, конечно, сохранения прейскурантной цены на новую».
Третья уловка касается еще одного способа зарабатывания прибыли — условий финансирования. Дилер снова прибегает к магическому (или воровскому) трюку, позволяющему отвлечь внимание от всем известного фокуса. Например, если продавец сумеет сосредоточить внимание покупателя на ежемесячных платежах, тот вряд ли заинтересуется сроками действия контракта. Но каждый месяц получения платежей сверх его нормальной продолжительности — чистая прибыль для дилера.
Диана также поинтересовалась, действительно ли 10% покупателей приносят дилерам 50% прибыли, постаравшись обсудить эту тему так, чтобы не нарваться на неизбежный отпор, возникавший при попытке поговорить о мошеннических приемах дилеров. Она начала интервью с абсолютно нейтральных вопросов — своего рода социологическое плацебо. В них, однако, имелся скрытый подтекст, касавшийся того, что она на самом деле хотела выяснить. Насколько правдоподобно утверждение о том, что 50% прибыли приносят 10% покупателей? Большинство ее собеседников находило это вполне возможным. Но в своих комментариях они раскрыли еще одну дилерскую уловку, о которой не заходила речь раньше. У дилеров есть сервисные подразделения. Именно прибыль от ремонтных услуг (как правило, предоставляемых по гораздо более высоким ценам, чем в независимых автомастерских), а не от продаж автомобилей объясняет, почему 10% покупателей приносят 50% прибыли.
Исследование Дианы открыло нам глаза на хитроумнейшую ловушку для простаков, устраиваемую дилерами. У нас обоих старенькие «Вольво». В свое время при их покупке мы ухитрились избежать традиционных ловушек для простаков. Мы подготовились, выяснив рекомендованную розничную цену производителя. Мы не искали никаких дополнительных опций, не сдавали старую машину в уплату стоимости новой, и оба платили наличными, поэтому не несли никаких дополнительных издержек на обслуживание долга. Будучи осторожными людьми, мы проводили техническое обслуживание наших автомобилей у тех же уважаемых, сертифицированных дилеров. Вначале это позволяло проходить его по гарантии, а впоследствии мы даже гордились тем, что о наших стареньких авто со всем тщанием позаботятся профессиональные специалисты. Но стоило нам перейти на техобслуживание за свой счет, как мы сразу начали испытывать глубокий шок при получении счетов за регулярное техобслуживание после каждых 5000 миль (тот факт, что напоминания о его необходимости систематически появляются на панели управления, перестал казаться нам случайным). Мы всегда считали, что подходим к покупке автомобиля очень осторожно. Теперь же благодаря исследованию Дианы знаем, что попали в те самые 10%, которые приносят основную прибыль дилерам. В нашем случае так вышло именно из-за нашей осторожности. Н-да.
Теперь перейдем к анализу самой крупной сделки в жизни большинства из нас — покупке дома; по крайней мере ни одна другая сделка не требует такого количества денег и эмоциональных сил.
Вопреки бытующему мнению, американцы отнюдь не находятся в постоянном движении. Мы довольно оседлый народ. К шестидесяти годам более 80% американцев имеют собственный дом и живут в нем достаточно долгое время. Для нынешних домовладельцев средняя продолжительность проживания в одном и том же доме — от момента въезда до момента переезда в другое жилье — составляет около 24 лет. Эти две цифры означают, что подавляющее большинство американцев на протяжении жизни покупают хотя бы один дом; и кроме того, они означают, что покупка дома для нас — довольно редкое событие.
Не только неопытность в таких сделках делает покупателя дома уязвимым. Телевизионное шоу «Охотники за домами» создало ночную мыльную оперу из реальных историй семейных пар, желающих купить или арендовать дом. Рано или поздно в процессе поисков к ним приходит осознание необходимости компромисса между их мечтой и реальным наличием средств. Одновременно в их жизни разворачивается еще одна драма, касающаяся того, каким образом согласовать противоречивые желания членов семьи.
Покупатели всегда рискуют приобрести дом, не соответствующий их потребностям, но есть и еще одна сфера мошеннических уловок, которую не показывают по телевизору, — расходы на завершение сделки. После того как предложение о продаже дома принимается, у покупателей остается не так уж много времени, чтобы уладить вопрос с источниками финансирования. Продавец с нетерпением ждет момента, когда покупатель подтвердит наличие у него средств для завершения сделки в обещанном размере. Это делает неопытного покупателя, никогда раньше не попадавшего в подобную ситуацию, особенно уязвимым объектом для охоты на простака.
Обычно, говоря о трансакционных издержках при купле-продаже дома, мы имеем в виду сборы и комиссионные с таких сделок. При одном варианте оформления купли-продажи дома (с использованием закладных федерального управления жилищного строительства) стандартный сбор составляет 6%. Его уплачивает 29% продавцов недвижимости. 47% продавцов платят меньше, зато 24% каким-то образом умудряются платить больше.
Когда этот сбор равен 6%, он кажется весьма скромным, примерно как налог на продажи для бутылки «Тайленола» в местной аптеке. Но если оформлять сделку иначе, сборы за ее проведение могут быть огромными. Покупатели обычно склонны считать, что услуги агента по продаже недвижимости им ничего не стоят; комиссионные уплачивает продавец. Но с точки зрения экономиста, абсолютно не имеет значения, кто их платит, поскольку в соответствии с традиционной логикой анализа спроса и предложения, если покупатели (чаще чем продавцы) оплачивают услуги агента, то цена дома соответственно будет ниже. Это требует от агента по-разному оценивать относительную сумму этих платежей. Для семейной пары, впервые покупающей дом со стандартным первоначальным взносом в размере 10% от его стоимости, эти 6% составляют 60% от их платежа. Насколько оправданны эти платежи? Мы не можем утверждать наверняка, но отметим, что они гораздо ниже, чем в других странах, причем тамошние покупатели не жалуются на низкий уровень обслуживания.
Впрочем, для агента по продаже недвижимости этими платежами транзакционные издержки не исчерпываются. В большой выборке займов от Федерального управления по жилищным вопросам дополнительные расходы на закрытие сделки в среднем составляют около 4,4% от общей стоимости дома. Если просуммировать их с комиссионными агенту, то получится, что транзакционные расходы для покупателей, рассчитывающих на 10-процентный первый платеж, составляют примерно столько же, сколько им придется выложить наличными продавцу.
Эти дополнительные расходы на завершение сделки принимают разные формы. Основная их часть связана с двумя обстоятельствами: оформлением смены собственника и получением ипотечного кредита. И здесь-то, если изучить расходы на получение ипотечного кредита внимательнее, мы и обнаружим прекрасные примеры фишинга, практиковавшиеся годами до тех пор, пока закон Додда — Фрэнка о финансовой реформе 2010 года не поставил их вне закона. Мы рассмотрим эту фишинговую уловку подробнее, поскольку у нас есть очень интересные данные о том, каких масштабов она достигала.
Типичная семейная пара, покупающая дом, на момент переезда, как правило, сталкивается с острой нехваткой наличных средств. Им нужно не только внести первый платеж за дом, но и найти деньги на приобретение кое-каких предметов интерьера и перекрашивание безобразно розовой кухни. Существует удобный способ получить столь необходимую наличность. Это стандартная практика для банка-заимодавца, предоставляющего семейной паре ипотечный кредит, выдать им же еще и некоторую сумму на сопутствующие расходы. Правда, семейной паре придется согласиться на более высокие, чем обычно, проценты по ипотечному кредиту. И сумма зачастую не выплачивается непосредственно получателям ипотеки, а переводится на счет ипотечного брокера, который выступает посредником в сделке. Казалось бы, будет справедливо, если ипотечный брокер, получив от банка-заимодавца 3000 долл. сверх оговоренной суммы ипотечного кредита, выданного, скажем, под 5,25% вместо стандартной ставки 4,25%, перечислит эти 3000 долл. семейной паре.
На практике обычно бывает иначе. Экономисты Сьюзан Вудворд и Роберт Холл получили интересные данные о том, какая часть дополнительного кредита от банка-заимодавца ипотечному брокеру в итоге попадает на счет семейной пары. Они сделали две выборки, охватывающие почти девять тысяч сделок по приобретению домов. В первой выборке из каждого доллара кредита на сопутствующие нужды семейная пара получала в среднем лишь 37 центов. Во второй им досталось и того меньше — всего 15 центов с каждого доллара, полученного ипотечным брокером. Причем исследование Вудворд и Холла показало, что такие ситуации отнюдь не редкость: примерно 93% всех покупателей домов обращались за дополнительным кредитом при условии повышенной ставки по ипотечному кредиту. (В скобках добавим, что это исследование уловок, связанных с ипотечными кредитами, перекликается с исследованием Эйрса и Сигельмана об уловках автодилеров; оба построены на изучении различных форм платежей в некотором смысле за одно и то же.)
С другой стороны, покупатель дома может платить ипотечному брокеру за предоставление кредита со ставкой процента ниже средней. Эти выплаты известны как бонусы. Тут тоже есть лазейка для мошенничества. Ипотечный брокер и адвокат потребителей Каролин Уоррен так описала свои наблюдения за пожилой парой, находившейся на этапе завершения сделки по покупке дома. Жена категорически возражала против сбора в 19 долл. за расположение дома в паводкоопасной зоне. Их совершенно правильно информировали о том, что это требование законодательства штата. Супруги не обратили внимания на уплату сбора за обработку данных в 395 долл., который не является обязательным, и пропустили то место в контракте, где говорилось о 2000 долл. платежей в виде бонусов. Уоррен знала, что это самая настоящая уловка: по их кредиту ставка была средней по рынку и им не надо было платить бонусы. Это заставило Джорджа вспомнить о том, как он покупал дом в Чеви-Чейзе (штат Мэриленд) в 1994 году. Его агент по недвижимости сказала, что решение о покупке надо принимать быстро, так как еще одна семейная пара только что приехала с Аляски и готова немедленно заключить сделку. Агент проявила максимум любезности, помогая получить ипотечный кредит, нашла ипотечного брокера; Джордж уплатил бонусы по ипотеке. Возможно, пара, приехавшая с Аляски, действительно существовала. Джордж всегда считал, что должен был платить эти бонусы. Сейчас он в этом засомневался: настало время еще раз сказать «н-да».
Повышение значения кредитных карт в экономике страны заметно каждому посетителю супермаркета; тем не менее их роль настолько очевидна, что ускользает от внимания авторов учебников по экономике. Типичный магазин продает товары с некоторой наценкой к их закупочной стоимости. Это как водитель такси, который арендует машину и ежедневно отдает 100 долл. в качестве платы за аренду. Только после того как он заработает эти 100 долл., да еще покроет расходы на бензин, он начинает зарабатывать что-то на содержание своей семьи. Наценка значит для магазина примерно то же самое. Когда дела идут плохо, собственники вносят фиксированную сумму за аренду магазина и коммунальные услуги и выплачивают заработную плату кассирам и прочему персоналу. Если выручка растет и точка безубыточности пройдена, каждая дополнительно проданная единица товара генерирует чистую прибыль. Если бы магазины могли раздать покупателям волшебную пилюлю, заставляющую тех покупать больше, это сыграло бы огромную роль в деле увеличения их прибыли.
Любопытно, что такая пилюля уже найдена. И, само собой, магазины с удовольствием ее используют. Кроме того, обладатели монопольных прав на это изобретение нашли весьма хитрые способы взимать налог с магазинов и их посетителей. Эта магическая пилюля называется кредитной картой, и наши бумажники с готовностью ее проглатывают.
Причина магии кредитных карт состоит в том, что большинство из нас уверено, что покупает только то, что нужно (или желательно), и на нас не могут повлиять второстепенные обстоятельства, например платим мы кредитной картой или наличными. Но почти наверняка мы ошибаемся. Откуда нам известно, что кредитные карты влияют на наши расходы подобным образом? Во-первых, существуют косвенные доказательства того, что при расчете кредитными картами люди тратят больше. Психолог Ричард Фейнберг обнаружил, что, расплачиваясь кредитной картой, посетители оставляют на 13% больше чаевых, чем при расчете наличными. Во-вторых, исследование, проводившееся на северо-востоке США, показало, что владельцы кредитных карт покупают больше товаров за один поход по магазинам. Но эти различия в расходах не могут иметь решающее значение для ответа на вопрос, действительно ли кредитные карты заставляют людей тратить больше. Владельцы кредитных карт и люди, обходящиеся без них, отличаются друг от друга, поэтому следует точно установить, что именно наличие или отсутствие кредитных карт, а не какие-либо иные причины обусловливает различия в их покупательских привычках.
Чтобы ответить на этот вопрос, Фейнберг провел еще два эксперимента, опираясь при этом на свой опыт психолога, в частности в социальной психологии. В первом эксперименте он выдал кредитные карты целевой группе покупателей и сравнил их готовность тратить деньги с готовностью членов контрольной группы, у которых карт не было. Для наглядности он разместил логотипы MasterCard на углу стола, за которым работали члены целевой группы. Им было сказано, что эти логотипы будут использоваться в ходе другого эксперимента. Затем членов целевой группы спросили, сколько они собираются потратить на семь различных товаров: два платья, тент, мужской свитер, лампу, электрическую печатную машинку (эксперимент проводился в начале 1980-х) и набор шахмат. Члены целевой группы заплатили за каждый товар значительно дороже, чем члены контрольной группы. Разница в затратах колебалась от 11% при покупке тента до 50% при покупке каждого из двух платьев. Во втором эксперименте у участников снова спросили, сколько они готовы потратить на тот или иной товар; при этом фото товара демонстрировались на экране, а время на ответ было ограничено. Если внизу экрана светился логотип кредитной карты, респондент проявлял готовность потратить больше, причем намного больше — за тостер, например, в три раза: 165,66 долл. (с учетом инфляции) против 52,90 долл. Столь существенная разница в готовности покупателей тратить деньги прекрасно объясняет, почему магазины так охотно принимают кредитные карты, даже если эмитирующие их финансовые компании забирают часть выручки в форме так называемой межбанковской комиссии.
Какими бы впечатляющими ни были результаты экспериментов Фейнберга, экономист может счесть их значимыми, но не обязательно достаточными, поскольку они не связаны с реальными расходами. Экономисты Дражен Прелеч и Дункан Симестер провели свое исследование для того, чтобы снять это возражение. Они организовали аукцион среди студентов Гарвардской школы бизнеса, на который выставили три лота. Ими стали билеты на игру Celtics, на игру Red Sox и в качестве утешительного приза — баннеры с игр этих команд. Студентов произвольно распределили на две группы: тех, кто будет расплачиваться кредитной картой, и тех, кто платит наличными. Были приняты меры к тому, чтобы оплата наличными не влекла за собой никаких неудобств: банкомат стоял рядом с тем местом, где принималась оплата. В результате при оплате кредитной картой билеты на Celtics были проданы за вдвое большую сумму, чем при оплате наличными, билеты на Red Sox — на 75% дороже, а баннеры — почти на 60%. По всей видимости, этот эксперимент подтвердил результаты экспериментов Фейнберга. (Наш ассистент-исследователь Виктория Бухлер прокомментировала эти результаты в том духе, что студенты, изучающие бизнес, «наверняка знают лучше».)
Эти два исследования не просто показывают, что кредитные карты побуждают людей тратить больше, но и указывают на то, что, как ни странно и ни удивительно, они побуждают нас тратить намного больше. Это действительно волшебные пилюли. Но они отнюдь не бесплатные.
Каким образом супермаркеты побуждают нас оформлять кредитные карты и расплачиваться ими? Для этого у них есть замечательная уловка: они делают пользование картами бесплатным. В США это предусмотрено федеральным законодательством. Согласно Закону о прозрачности условий кредитования 1968 года, продавцы не могут взимать с покупателей дополнительную плату в случае оплаты кредитными картами, а не наличными. Но срок действия этого закона истек в 1984 году, а на уровне штатов его действие было возобновлено лишь в десяти штатах, в которых проживает около 40% населения страны. Несмотря на то что супермаркеты платят Visa, MasterCard и прочим межбанковскую комиссию, они, как правило, не берут с покупателей дополнительную плату за использование кредитных карт. Точно так же они не предоставляют скидок тем, кто платит наличными. Исследования Фейнберга, Прелеча, Симестера позволяют предположить, почему так происходит. Если люди бессознательно склонны тратить больше, оплачивая покупки кредитными картами, то со стороны Macy’s или даже региональных супермаркетов было бы очень глупо напоминать им, что за оплату наличными можно получить скидку.
Не брать с покупателей плату за использование кредитных карт — это все равно что раздавать «щенков в окне» бесплатно. Владельцам кредитных карт, безусловно, действительно нужны продукты, но проблема в том, что домой они приносят не только их, но и гораздо менее нужные им товары, счет за которые в следующем месяце иногда находят на своем пороге. Для доброй части владельцев кредитных карт это не создает никаких проблем. Около 50% американцев утверждают, что всегда полностью оплачивают задолженность по кредитным картам. Но многие наши соотечественники далеко не так сознательны. И у них на картах накапливаются долги, обслуживание которых обходится очень дорого.
Стоимость обслуживания кредитных карт действительно очень высока. Мы приведем три аргумента в доказательство этого. Во-первых, это подтверждается потребительской статистикой. В 2012 году совокупный объем дохода от выпуска кредитных карт составил около 150 млрд долл. Это означает, что на оплату пользования кредитными картами — которые большинство считает дополнительным, но не таким уж особым удобством — уходит существенная часть от общей суммы расходов на повседневные нужды. 150 млрд долл. — это больше трети той суммы, которую мы выплачиваем в виде процентов по ипотечным кредитам за наши дома. Кроме того, это больше одной шестой части расходов на домашнее питание и больше одной трети расходов на содержание автомобилей и покупку к ним запчастей.
Теперь рассмотрим второй аргумент в доказательство высокой стоимости обслуживания кредитных карт. Как затраты распределяются между различными видами платежей? У нас имеются оценки трех компонентов затрат, выделенных по этому критерию. Можно утверждать, что соотношение между ними выглядит следующим образом: примерно половина приходится на выплату процентов по просроченным счетам, одна треть — межбанковская комиссия, а оставшаяся часть — различные штрафы, особенно комиссии за просрочку платежа.
Пишущий на темы бизнеса блогер Шон Харпер, бывший студент автора книги Freakonomics Стивена Левитта, помог нам выявить третий аргумент. Он рассчитал межбанковскую комиссию, которую торговец платит, когда вы вручаете ему вашу клубную карту от Citicorp Visa. За полуторадолларовую упаковку жевательной резинки, купленную в ночном магазине, его владелец заплатит 40 центов, за 30-долларовый бак горючего — 1,15 доллара, за набор продуктов на 100 долларов — 2,05 доллара. Таких пунктов в списке Харпера предостаточно. Один способ оценки размера этих платежей состоит в их сравнении с прибылью торговца. Для магазинов шаговой доступности они в 2,25 раза превышают их годовую прибыль. В супермаркетах компании — эмитенты кредитных карт устанавливают всего лишь 2-процентную межбанковскую комиссию, но этого достаточно, чтобы получить доход, равный пятой части средней наценки супермаркетов на продукты.
Экономист Мишель Уайт из Калифорнийского университета в Сан-Диего проанализировал еще один аспект издержек на обслуживание кредитных карт, а именно их роль в банкротстве физических лиц. Широко известен тот факт, что у людей, объявивших о банкротстве, обычно большая задолженность по кредитной карте, однако это не означает, что именно этот долг стал непосредственной причиной банкротства. Вполне естественно, что люди с множеством финансовых проблем, изначально не имеющих отношения к кредитным картам, рано или поздно накапливают и по ним большие долги. Явные свидетельства указывают на кредитные карты как на непосредственного виновника, в том числе, высокого процента банкротств — недаром семикратный рост банкротств физических лиц сопутствовал резкому росту задолженности по кредитным картам в период с 1980 по 2006 год. В специальном панельном исследовании динамики доходов населения, проводившемся в 1996 году, респондентов спрашивали, случалось ли им объявлять о банкротстве, и если да, то почему. Среди тех, у кого был такой опыт, 33% назвали основной причиной «большую задолженность / невозможность погасить кредит». Эта причина встречалась чаще, чем «потеря работы», которую озвучил 21% респондентов, а также чаще, чем «проблемы со здоровьем», на которые указали 16% респондентов. Следующий опрос, проводившийся в 2006 году среди должников, обратившихся за консультацией по финансовым вопросам, выявил аналогичную тенденцию: две трети должников в процессе консультирования назвали основной причины своих проблем «неэффективное управление личными финансами / излишние расходы». Эксперименты Фейнберга, Прелеча и Симестера показывают, почему кредитные карты легко могут сыграть ведущую роль в «неэффективном управлении личными финансами». Вполне возможно, что для кого-то кредитные карты станут настоящей ловушкой.
Это возвращает нас к теме охоты на простаков. Если кредитные карты не играют никакой роли в этом деле, то выпускающие их компании заинтересованы в том, чтобы довести это до всеобщего сведения. Но, с нашей точки зрения, все аспекты этого бизнеса активно используются в охоте на простаков. Все начинается с межбанковской комиссии, которую платят торговцы; ее размер действительно чрезмерен. Они покупают магические пилюли, но лишь за треть реальной стоимости. Далее идут потребители, активно приобретающие продукты, обувь, одежду и прочее с помощью кредитных карт, на задолженность по которым начисляются очень высокие проценты. Однако владельцы кредиток отличаются сверхоптимистическими ожиданиями относительно того, что они смогут оплатить счета, когда те придут. А затем к ущербу от штрафов за просрочку платежей и прочих санкций добавляется обида при получении счетов. На каждом этапе конкурентное стремление максимизировать прибыль играет на наших слабостях.
Войти с помощью соц. сетей: