14

Не могу я постоянно держать Вики взаперти! Она просачивается сквозь стены и окна и яростно на меня обрушивается. Закрываю голову руками и бегу куда глаза глядят. Выскакиваю из школы и проваливаюсь по щиколотку в ее цветы. Спотыкаюсь о плюшевых мишек, задеваю фотографии.

— Отлично! Еще пройдись по мне!

Пытаюсь навести на тротуаре порядок, но цветы скользкие на ощупь, а игрушки отвратительно пахнут, как остатки еды, забытые на тарелке. Неожиданно кидаю кучу подарков для Вики в сточную канаву, но потом чувствую сильные угрызения совести и в понедельник трачу недельные деньги на обеды и десять фунтов, которые мама дала мне на новый диск, чтобы купить цветы для Вики. Белые лилии, чистые и совершенные. Я с благоговением кладу их на тротуар, и Вики тихо стоит рядом, растроганная моим поступком. Она берет меня под руку, и мы вместе идем домой и весь вечер шепчемся в моей комнате, а потом засыпаем друг у друга в объятиях.

Но на следующий день в школе у Вики меняется настроение — она болтает все уроки напролет и без конца фыркает по поводу Мадлен, Дженни и Вики-2.

Она оскорбляет Дженни, потому что у той появился новый мальчик, говорит, что Вики-2 ужасно не идет новая стрижка, потому что у нее уши торчат, а Мадлен нужен нормальный лифчик вместо двух подушек, которые выпирают из-под блузки.

Она заставляет меня идти на другой конец зала, словно я специально избегаю Мадлен и не хочу становиться с той в пару на занятии по драматургии. Вики из себя выходит, когда передо мной возникает Сэм и предлагает мне руку хотя мальчишки никогда не стоят в парах с девчонками — парни хохочут, девочки хихикают.

— Не обращай внимания на толпу, — говорит, краснея, Сэм.

Я не хочу обращать внимания на Вики.

— Скажи толстому уроду, чтобы он убирался подобру-поздорову.

Я и говорю, не успев себя остановить. Сэм пожимает плечами и уходит. Он начинает картинно хвататься за сердце, как будто его отвергли, а ему на самом деле все равно. Все ухмыляются и думают: вот клоун и идиот, над которым можно посмеяться.

Только Сэм не смеется. Он серьезен, как никогда, — он-то ко мне прекрасно относился, а я опять выкинула фортель.

Мне неловко. Если Вики хочет кого-нибудь уничтожить, ей все равно. Она говорит, я слабая и глупая.

— И к тому же сумасшедшая — надо же, переживает из-за толстого дурака! Тоже мне выдумала! Разве можно назвать его человеком? На одну извилину больше, чем у поросенка!

— Прекрати, Вики! Не вредничай!

Я вспоминаю сказку о двух сестрах, которую когда-то мы читали вместе. Одна была хорошей-прехорошей (у нее с языка капал мед), а у другой изо рта выпрыгивали жабы. Вики тоже ее помнит и широко открывает рот, когда смеется. Вижу у нее в горле маленький язычок, и вдруг оттуда вываливаются маленькие блестящие черные жабы. Они скатываются по длинному розовому языку, ползут по губам и подбородку. Громко кричу, но из горла не вырывается ни звука. Рот полон липкой сладкой тянучки. Нос тоже ею забит. Мне нечем дышать, и я утопаю в меду…

Вики щелкает пальцами — мед пропадает, жабы скачут по воздуху и исчезают.

— Берегись, Джейд! Оккультные фокусы — теперь моя специальность. Это только пробный опыт.

Улыбаюсь ей, но в глубине души (куда, надеюсь, не доберется ее взгляд) помню, что и сама я способна на волшебство. Я держала Вики в библиотеке помимо ее воли. По сравнению с жабами и медом (а также вампирскими зубами, превращениями и полетами) это, конечно, мало, но у меня все равно получилось.

Я пробую от нее избавиться, когда иду бегать:

— Хочу, чтобы ты осталась здесь, — и запираю ее в раздевалке.

Она пытается пойти за мной, но я толкаю ее на стул и даже сгибаю ей ноги, чтобы она на него села. В детстве я так заставляла кукол себя слушаться. Вики не кукла, и мои руки проскальзывают сквозь нее, но, если мне удастся сконцентрироваться, скон-цен-три-ро-вать-ся, я заставлю ее сидеть смирно и потом спокойно пойду по коридору и выйду на спортивную площадку уже без нее. Теперь мне нужно поскорей добраться до беговой дорожки.

— Эй, Джейд! Не надо бежать в полную силу! — окликает меня мистер Лорример.

Приходится сбавить скорость, и я чувствую себя не в своей тарелке.

— Все нормально! Не останавливайся! Я тебя просто дразнил, — говорит он и бежит рядом. — Я под большим впечатлением. Раньше, если бы тебе пришлось спасаться бегством, ты бы не сумела пробежать, как сейчас.

— Она не захотела спасти мою жизнь! — вопит Вики из раздевалки.

Я с ней не спорю, но и не слушаю — пусть она там сидит.

— Ты в прекрасной форме, хотя нужно немного поправиться. Тем не менее твое телосложение подходит для бега на длинные дистанции. В следующей четверти посмотрим, как у тебя получится мини-марафон.

— Меня нельзя выставлять ни на какие соревнования — никакого толку не будет!

— Ну, до олимпийских стандартов, конечно, еще далеко, но ты добилась великолепных результатов. Подумай серьезно про мини-марафон. Может быть, тебе недостает скорости, но есть выносливость. Ты мужественно борешься до конца.

— Только про мое поведение этого не скажешь. Зачем-то обижаю людей, — говорю я и оглядываюсь через плечо.

Вдали Сэм опять громыхает кроссовками.

— Бедный Сэм, — говорит мистер Лорример. — Плохо, что тебе обязательно надо его обижать. Он мой любимчик. Отличный парень!

— Да, я знаю, — отвечаю я, — и хочу с ним дружить, но вдруг что-то, то есть кто-то, заставляет меня говорить гадости.

Но сейчас я закрыла Вики в раздевалке, и ей уже не покомандовать. Когда мы подбегаем к полю, я притворяюсь, что у меня развязался шнурок на кроссовке. Я даю мистеру Лорримеру отбежать подальше, а Сэму, наоборот, меня догнать.

— Прости, что я была глупой коровой, Сэм, — быстро извиняюсь я, боясь на него посмотреть.

Повисает пауза. Может быть, теперь он не захочет со мной разговаривать?

— Сэм? Ты на меня обижаешься?

— Нет… пытаюсь восстановить дыхание, — пыхтит он. — Обид нет — одна одышка!

— Тебе не надо было со мной разговаривать. Ты был настоящим другом, а я вела себя ужасно.

— Да ладно! Можно подумать, ты хотела стать моим партнером.

— Конечно! В следующий раз буду стоять с тобой в паре, Сэм.

— Ну хорошо, — отвечает он, пытаясь мне поверить.

Я ему докажу. И себе тоже.

Дожидаюсь следующего занятия драматургией. Перед самым началом иду в гримерную для девочек и закрываю Вики в одном из туалетов.

— Не смей меня здесь держать! — визжит она.

Но я смею, смею, смею!

Шепчу эти слова по пути в зал.

Мисс Гилмор хлопает в ладоши:

— Разбейтесь на пары!

Наступает небольшой переполох. Мадлен спрашивает, можно ли ей присоединиться к Дженни и Вики-2. Некоторые мальчишки теснятся группками, не желая вставать с кем-то в пару. Я хочу, чтобы Сэм был один, но он, как всегда, паясничает в самой середине группы и не обращает на меня никакого внимания.

Мне не надо ничего предпринимать, но я решаю сама подойти к нему.

Я сумею.

И обязательно подойду.

Направляюсь прямо к его группе.

— Что тебе надо, Попрыгунья Джейд? — спрашивает Ричи.

Вот, значит, как они теперь меня называют, потому что я дергаюсь и что-то бормочу себе под нос, когда Вики рядом. Но сейчас ее здесь нет, и я тверда как скала.

— Не надо ее так называть, Ричи, — бормочет Сэм.

— Пусть говорит что хочет. Мне все равно.

— У, девчонка-печенка! — говорит Лайам. — Дуй отсюда! Не видишь, тут одни парни стоят?

— Может, она пришла к одному из нас? — ухмыляется Ричи.

— Знаю, это к Толстяку, — говорит Лайам и давится от смеха.

— Ты угадал. Сэм, будешь со мной в паре?

Мальчишки тупо на нас смотрят. Все в, зале притихли. У меня сердце вот-вот выскочит из груди. Не осмеливаюсь поднять на Сэма глаза. Наступил его час послать меня куда подальше. Может отшить меня при всех — я не обижусь. Сама виновата.

— Хорошо, конечно, я буду твоим партнером, Джейд, — говорит Сэм.

Мы уходим. Все с удивлением на нас смотрят.

— Ух ты! — шепчет Сэм.

Я хихикаю, но издаю звуки, похожие на всхлипывание. Первый раз смеюсь с…

Нет, не буду о ней думать. Попробую стать самой собой.

У нас разминка — мисс Гилмор просит разыграть глупые этюды. Сэм толчется рядом, корчит гримасы и меня смешит. Для выполнения одного задания нам нужно держаться за руки, и боюсь, что моя будет горячей и потной. Сэм осторожно берет ее в свою. У него слегка влажная ладонь, но мне нравится стоять с ним в паре.

Вокруг кто-то свистит и хихикает.

Мисс Гилмор театрально вздыхает и потом предлагает такое, что заставляет всех завизжать от удивления: девчонки должны изобразить парней и наоборот. Ричи, Лайам и Райан ходят по залу, виляя бедрами. Мисс Гилмор снова вздыхает.

— Я не просила устраивать альтернативное шоу «Мисс мира», — говорит она. — Как вы думаете, кто из наших девочек может участвовать в конкурсе красоты?

— Дженни им всем даст фору! — выкрикивает Райан.

Некоторые мальчишки хохочут.

Дженни краснеет. Я тоже. В прошлом году они бы выбрали Вики. Всегда терпеть не могла, когда они свистели ей вслед (хотя, казалось, она ничего не имела против). Теперь злюсь, что они так быстро ее забыли. Словно ее и не было на свете.

— Я все равно существую! — кричит она откуда-то из коридора.

Нельзя прислушиваться — или мне конец.

— Используйте воображение, — убеждает мисс Гилмор. — Хорошенько представьте себе образ того, кого хотите показать. Все тщательно взвесьте.

— Сейчас подумаем, — говорит Сэм.

Он прищуривается и делает вид, будто внимательно слушает, — рот напряжен, губ почти не видно. Лицо вытягивается и кажется худым. Он наклоняет голову и движется как в тумане.

Становится жутко. Сэм серьезно подошел к заданию и всех поразил — ребята, как и я, ожидали комичной пантомимы, но вместо веселого женского характера получился печальный.

— Да ведь это Джейд!

Я и не представляла, что так выгляжу. Конечно, это Сэм — он не смог изменить розовый цвет лица, большой живот и мальчишескую одежду, но ему удалось превратиться в меня — растерянную, не от мира сего, похожую на призрака.

— Великолепно, Сэм, — хвалит его мисс Гилмор.

Потом она смотрит на меня:

— А теперь ты, Джейд, попробуй! Стань Сэмом! Покажи, на что ты способна.

С тех пор как Вики умерла, я не была ни на одном занятии у мисс Гилмор. Я нечасто принимала участие в театральных постановках и когда Вики была жива. Она хотела, чтобы мы просто слонялись без дела и валяли дурака.

Мисс Гилмор обращается к кому-то другому. Очевидно, учителя заключили между собой соглашение оставить меня в покое. Но может быть, я сама хочу попробовать превратиться из Джейд в Сэма.

Делаю шаг и становлюсь толстяком — иду, покачиваясь на широко расставленных ногах, и смешно выгибаю спину. На лице — улыбка от уха до уха, потому что мой принцип — смеяться первым: пусть хохочут со мной, а не надо мной. Все, что угодно, ради смеха. В этом весь я. Толстяки не рискуют быть серьезными, поэтому веселитесь, наступайте на банановую кожуру — плюх! Спотыкайтесь, падайте, потешно задрав ноги. Смейтесь до одури, хотя я буду смеяться последним.

Сэм пристально на меня смотрит, точно я его раздеваю. Все не сводят с меня глаз.

— Как тебе это удалось, Джейд? — спрашивает Вики-2. — Ты будто превратилась в Сэма.

— Это называется театральной игрой, — уточняет мисс Гилмор.

Во время занятия она ничего мне не говорит, но, когда звенит звонок, подзывает нас обоих к себе:

— Ну, Джейд и Сэм, вас ждет звездное партнерство.

У нас глаза на лоб лезут.

— Не хотите прийти в драмкружок? А вдруг понравится? У нас дружный коллектив. Может, попробуете?

Сэм смотрит на меня, а я на него.

Мне хочется, но я не могу. Не сейчас. Нет, не сейчас. Нужно учиться думать самой. Уже не надо подчиняться Вики. Хотя…

— Давай попробуем, Джейд, — предлагает Сэм.

— Ладно!

— Отлично!

В коридоре он слегка толкает меня локтем:

— Значит, ты не против, если я стану твоим партнером?

— Я сама этого хочу, идиот.

— А не передумаешь?

— Решено, — говорю я.

А на самом деле ничего не решено, тем более с Вики.

Иду в раздевалку для девочек и глубоко вдыхаю, готовясь к встрече с ней. Там Мадлен, Дженни и Вики-2 обсуждают меня:

— Она очень странная.

— Наверное, чокнулась.

— Да, но Джейд ничего не может с этим поделать. Она стала такой после смерти Вики.

— Я всегда считала, что и до смерти Вики что-то с ней было не так.

— Мне она нравилась, но я не ожидала, что она может быть такой вредной и угрюмой. — Мадлен краснеет, когда замечает меня. — Джейд, я говорила… я рассказывала о девочке с нашей улицы…

— Нет, вы сплетничали обо мне.

— Так им, Джейд! Скажи им все, что о них думаешь. Какая наглость! Врежь им как следует! — подначивает Вики, вырываясь из душевой кабины.

Но я закрываю глаза, заставляю ее вернуться на прежнее место и вешаю на рот замок. Открываю глаза и смотрю на Мадлен:

— Я вела себя отвратительно. Прости, Мэдди. Вы все прекрасно ко мне относились. А я вела себя… С тех пор как Вики…

— Ой, Джейд! — восклицает Мадлен и крепко меня обнимает.

Вики за дверью издает неприличные звуки, точно ее тошнит, но я не обращаю никакого внимания. Нельзя позволять ей снова все испортить. Я хочу дружить с Мэдди, хотя она никогда не заменит Вики — слишком уж мягкий у нее характер, как большое ватное одеяло, но мы подружимся, потому что она добрая и милая девочка. Вики не мягкая, не добрая и не хорошая. Она жесткая, холодная, вредная и очень противная.

Днем мне все чаще удается от нее скрыться, но ночью она выходит на тропу войны.

Днем я могу обо всем забыть, но ночью она заставляет меня о многом вспомнить.