…Я ощутил где-то в глубине сердца: она появится в моих покоях c минуты на минуту. Уфф… да естественно, я в курсе, что именно вы скажете… и, главное, с каким презрительным лицом. Ах-ах. Дескать, видали мы вагон и маленькую тележку таких доморощенных ясновидцев. Напрасно. Сие совсем не метафора – я действительно это знаю. Любезные мои, вы бы хоть однажды оставили свой вечный скептицизм да представили, какие грандиозные проблемы мои способности доставляют по жизни… впрочем, о чём я? Двадцать первый век уничтожил такое явление, как сочувствие, одарив человеческий организм двумя кнопками – «выпить» и «потрахаться»… простите, обсудим чуть позже. Нет сомнений – она идёт. Я закрываю глаза, представляю, как стучат по коридору каблучки изящных туфель… явно подарок любовника, вряд ли она их купила, со своей-то зарплатой… Чувствую тёплое дыхание, вижу в мочках ушей покачивающиеся серьги – в виде полумесяца, из турецкого серебра. Соратники панически боятся её появления, да чего уж там – у кого-то она и вовсе вызывает полнейший ужас, до дрожи в коленках. Не поверите, меня неоднократно уверяли – срывающимся шёпотом, оглядываясь на дверь, – хозяйка появилась тут не без участия тёмных сил. Она подкуплена спецслужбами, профессионально занимается колдовством по поручению наших злейших врагов… А некоторым кажется, что её вообще нет: хозяйка здесь лишь благодаря нашему горячечному воображению. Кстати, последнюю точку зрения соратники отстаивают жарко и активно. Не хочу их разочаровывать. Мне версия даже нравится – эдакая суровая повелительница, королева монстров в ослепительно-белом платье (пусть сей факт вас не обманывает, белый в Азии – цвет траура… правда, мы не в Азии, но зато звучит круто). Копна чёрных волос, рассыпавшаяся по плечам, карие глаза, спрятанные за стёклами – очки, оседлавшие нос с горбинкой, – накрашенные уста, в коих одни предвидят оскал вампира, а другие – любовную усладу. Стук каблучков неумолимо приближается. Вечер – её время. Иногда мне жутко хочется почитать её мысли… от вас заразился. Люди беспардонны, правит бал мода вторжения в чужую жизнь. Тебе не скрыться. Сперва обвешали камерами улицы, а теперь у каждого – мобильный телефон с видеосъёмкой. Караул. Ткнулся случайно на улице носом в мороженое, поскользнулся и хлопнулся в лужу? Лучше сразу застрелись – выложат на всеобщее обозрение, обсудят, засмеют. Современный человек живёт, как рыбка в аквариуме зоопарка: посетители подходят, улыбаются, тычут пальцами, стучат в стекло. И ведь всем нравится. Удивительные существа, правда? Хотя… чем я лучше? Каюсь, иногда тяжело сдержаться: читать мысли, предварительно сдунув пыль с мозгов, всё равно что листать старые книги в библиотеке. Забавно. Продавщица в винном магазине с детства мечтает полететь в космос и пройтись по Луне, а доктор наук, весь из себя интеллигентный и знающий пять языков, вздыхает по юношеским развлечениям, когда старшеклассники в подвале школы жрали без закуси спирт со ржавой водой, тоже мне напиток богов. Думают одно, а говорят другое. И так почти все. Хм, пожалуй, со словом «почти» я переборщил. Тут хотят не быть, а казаться.

Тем не менее я искренне люблю людей.

Я очень популярный человек. О моих способностях ходят легенды. Как и полагается, половина – попросту выдумки. Но неважно. Соратники и не думают сомневаться, они верят мне безоговорочно. Я локальный… есть такое модное слово… ну вроде гуру, что ли. Если бы я возжелал, ушёл бы отсюда сию минуту. Для меня это не тюрьма, а гостевой дом. Но здесь лучше, спокойнее и – не поверите – безопаснее. Кормят вот неважно, однако качество еды значения не имеет. Я способен вкушать что угодно, у меня нет новомодных заморочек по поводу похудения. Население современных городов пугается всего, что съедобно. Сахар нельзя, мясо нельзя, пиво нельзя, хлеб нельзя (это хлеб-то, на котором их предки сызмальства выживали!), пить можно только воду талых ледников. Удивительно, как бедолаги вообще ещё живы. Питайся люди в раннее Средневековье пророщенными бобами и обезжиренным мороженым, целые государства вымерли бы без нашествия гуннов. Мой сосед, один из местных воинствующих веганов, – убийца. Задушил человек пять, я не уточнял. Специально в его мыслях не копался – всё равно мотивов никогда не пойму. Парень размером с быка, лысый, в татуировках. Но грызёт только морковочку и объясняет соседям: «я не ем тварей, которым Господь, как тебе и мне, дал горячую кровь… это грешно». Люди железобетонно уверены – вот, мужик добровольно отказался от истекающих кровью кусков мяса, не занимается «трупоедством» – ну надо же, так он сразу Махатма Ганди. Да блин… когда мне с незамутнённым взглядом объясняют, мол, если некто веган, то он добрее и нежнее к окружающим, я всегда привожу в пример Гитлера. Задумайтесь, ведь прямо плюшевый зайчик. Никакого алкоголя, только капустные котлетки на обед, сама доброта и вежливость. Убийца с морковочкой меня уважает, относится с благоговением и трепетом. Неудивительно, я имею богатый опыт общения с такими, как он, хотя и не отношусь к вегетарианцам.

Да и вина выпить люблю.

Это мой основной плюс, благодаря которому я популярен практически в любом кругу. Без преувеличений! О, если бы я захотел, то стал бы кем угодно: президентом, царём, императором. Без малейшего напряга или противодействия: поверьте, за мои способности меня на руках носить будут. Однако и в мыслях не возникало. Я доволен нынешним положением. Оно значительно лучше того, что было прежде.

…Глаза остаются закрытыми. Стук каблучков прекращается. Ключ поворачивается в замке, и хозяйка проскальзывает в моё роскошное жилище. Предвкушаю вашу скептичную ухмылку. Да, роскошное. Современники искренне считают подобные бытовые условия убогими, а комнату – тесной. Немыслимо. Горячая вода, свет по нажатию пальца, всегда тепло – и им это не нравится. Самые могущественные владыки мира не могли мечтать о таком волшебстве, а простой народ недоволен. Девушка наклоняется, осторожно трогает моё плечо, – я притворяюсь спящим. Так лучше для её спокойствия. Я слыву флегматичным существом, даже заторможенным, поэтому она и заходит в моё жилище одна, без сопровождающих. Со мной без сложностей… я же не веган. В её глазах не светятся страх или подозрительность. Мы в неплохих отношениях. Порой у нас случаются короткие, ни к чему не обязывающие разговоры. Например – вы знаете, сегодня льёт дождь, а я забыла зонтик, как домой возвращаться? В этой стране обожают беседовать о погоде, пускай у тебя в комнате нет окон, лишь глухие стены. Я давно открыл гостье своё имя, и её это абсолютно не поражает. В подобном равнодушии прелесть – тебе не нужно ничего скрывать, закутываясь в покрывало ложных прозвищ. Само собой, она мне не верит, и я её понимаю, до встречи со мной она знала ещё с двадцать самозванцев. Проверив, всё ли в комнате нормально, дама кладёт на тумбочку небольшую коробку (внутри шуршат и покатываются особые цилиндрики), следит за моей реакцией. Пожалуй, излишне пристально. Но я по-прежнему притворяюсь спящим, и она улыбается.

Мне не давали бы их. Увы, я сам виноват.

Однажды хозяйка посетила моё жилище и не обнаружила меня… Начались суматоха, крик, поиски… Почему-то подумали, будто я сбежал. А какой мне смысл? Тут полный штиль. Никто не реагирует на моё имя с ненавистью или смехом. Всем, в общем-то, по барабану.

Больше я так уже не делал. Нет, я по-прежнему покидаю обитель. Иногда и среди бела дня. Но отныне обеспечиваю крепчайшую иллюзию, что лежу на своей кровати, – тогда мой ангел-хранитель на каблучках невозмутима. Остальные тоже. Вот и славно, вы не находите? Скоро ночь, и я могу заглянуть к соратникам, в том числе и к убийце-вегану. Пообщаться. Посмотреть друг на друга. Даже поспорить, а почему бы и нет? Кстати, в приватных разговорах мне часто пеняют на устройство мира. Его несовершенство, несправедливость, грязь, болезни, ужасы. Одни люди до сих пор умирают от голода и жажды, а другие – от передоза чёрной икры. Короче, куча всего такого лично мне неприятного. Отчего? Ну… как вам сказать. Да, я понимаю, насколько не удался мир. Кривобок, недоделан, чуть ткни – разваливается, нитки сгнили, гвозди ржавые. Да-да, в курсе. Мне ли это не знать? Я ЖЕ САМ ЕГО И СОЗДАЛ. Посему, моё местопребывание более чем логично. Выйдите на улицу, осмотритесь и подумайте: где же теперь может находиться ваш бог, кроме как в сумасшедшем доме?

…Да, простите, совсем забыл представиться. Меня зовут Иешуа. Точнее – Иисус. Так по-гречески, некогда популярный язык. На арабском я именуюсь Мессия, но это чересчур уж понтово, не находите? Короче, зовите, как вам будет удобно… мне не привыкать.