Глава 5

– Как это сам? Зачем? – удивилась Натт, глядя на безжизненное тело некроманта.

– Никто не знает. Я запретил целителям распространяться о способе его самоубийства. Стилеты все это время хранились у меня. Да и выбор орудия не кажется случайным. – С этими словами Анд достал из кармана мантии продолговатую коробочку и протянул ее Мёрке.

Натт открыла футляр и увидела два простых ученических стилета для обескровливания трупов. Такие вручают юным адептам на приветственной церемонии. Стихийники получают свои первые именные жезлы, целители – простейшие сферы жизни, магические инженеры – кальцинаторы для алхимических опытов. Призыватели становятся обладателями первой мистической плети, а некромантам достается простенький стилет. После окончания обучения студенты возвращают предметы в академию, где они хранятся как память. Один из инструментов принадлежал Натт Мёрке. Она поняла это, даже не видя выгравированное на рукоятке имя. Натт помнила историю каждой царапины на своем орудии и каждое произведенное им вскрытие. Второй стилет тоже был ей знаком, но она прочитала гравировку, чтобы убедиться наверняка. Паника разлилась по всему телу холодной волной.

– Натт, – мягко позвал декан.

Мёрке подняла на него испуганные глаза.

– Почему? Я не понимаю.

– Я думал, ты объяснишь мне. – Он подошел ближе, и Натт инстинктивно отпрянула назад, но уперлась в холодный операционный стол с телом некроманта. Как в тот день в лаборатории ядологии. Тогда Анд выслушивал ее бесконечные жалобы на Фирса, который в очередной раз унизил ее перед сокурсниками, и заботливо гладил ее по щеке. Прямо как сейчас. Только теперь от этого прикосновения стало не по себе.

– Расскажи, почему магистр Рё’Тен выбрал именно эти стилеты? – настойчиво спросил декан. – Я хочу тебе помочь, прежде чем инквизиция начнет расследование.

– Инквизиция? – встрепенулась Натт. – Меня здесь даже не было. Я приехала сюда по вашему приглашению… Ах, вот оно что, – догадалась Мёрке и горько усмехнулась: – Решили держать подозреваемую поближе.

– Никто не считает тебя подозреваемой, но когда станут известны детали, у многих возникнут вопросы о твоей роли во всем этом. Вскроются некоторые подробности. В частности, тот маленький эпизод на церемонии прощания…

Мёрке в один миг утратила расположение декана, и воспоминания раскручивались перед ней, словно кольца ядовитой змеи.

– Вы не… это же было так давно, – сердце некромантки бешено застучало.

– Я знаю. – Рука Гостклифа опустилась на талию Натт. – Ты не хотела никому навредить. Все некроманты сталкиваются с подобным соблазном. Но если Синд Форсворд и остальные узнают о том, что ты сделала…

– Вы угрожаете мне?

– Нет, – декан выглядел оскорбленным, – просто хочу от тебя честного ответа. Зачем Рё’Тен убил себя вашими инструментами?

– Я сказала, что не знаю. – Мёрке пыталась высвободиться из объятий Гостклифа, но он не обращал внимания на ее тщетные усилия.

– Тогда тебе придется выяснить это, и как можно скорее.

– А если я не смогу?

– Тогда твой секрет перекочует к Синду. Представляешь его реакцию?

– За что вы так со мной?

– Милая Натт Мёрке, я не держу на тебя зла. Но ты предала не только своего друга. Я тоже многим пожертвовал ради тебя, а в ответ получил лишь этот осуждающий взгляд.

Он взял ее за подбородок и посмотрел прямо в глаза. Голубые радужки декана излучали холод и скрытую угрозу.

– Я верил, что теперь все сложится по-другому. Но представь мое удивление, когда я выяснил, что все эти годы ты считала меня чудовищем и ненавидела.

– Откуда вы?.. – она не договорила, Гостклиф сильнее сжал пальцы на ее талии.

– Ты даже не отрицаешь. Хотя какой теперь смысл? Твоя вчерашняя интоксикация оказалась весьма любопытной. Ты слишком много говорила в бреду обо мне, о Синде. Столько сожаления, злости и отчаяния. Но не любви. А я любил тебя.

Анд наклонился и поцеловал ее. Не так, как тогда. Сейчас это было слишком отчаянно, зло и с сожалением. Мёрке не ответила, и Гостклиф Анд покорно отстранился:

– Значит, ты все решила. Хорошо. Разберешься с Деардом и предоставишь мне отчет. Завтра выпишу разрешение на воскрешение магистра, если потребуется.

– Сколько у меня есть времени? – Натт смотрела себе под ноги, не в силах встретиться глазами с деканом.

– До праздника зимнего равноденствия. Если не успеешь к этому времени, подключится инквизиция. Они перевернут всю академию вверх дном, и тогда вскроется твое прошлое и моя роль в этой истории. Про Синда я не блефовал: мне терять уже будет нечего, и он станет первым, кому я расскажу. Из-за тебя мальчишка лишился всего, ну а я за свою минутную слабость уже поплатился. Интересно, когда наступит твой черед, Натт Мёрке? – Он покинул мертвецкую, оставив Натт наедине с мертвым некромантом. Она бессильно опустилась на пол и впервые за долго время разрыдалась.

Мёрке вновь поднесла стилет к глазам. Что еще может сказать этот бесполезный кусок металла? Она уже провела ритуал с обоими клинками: простая процедура, которая выполняется при помощи орудия убийства. Ее практикуют некроманты и спиритуалисты на службе правоохранительных органов. Запятнанное кровью оружие охотно делится своей историей. Старые ученические стилеты показали одну и ту же картинку. Некромант лег на операционный стол, поднес к локтевым сгибам магические лезвия и пустил себе кровь из обеих рук. Все произошло слишком быстро. Мгновение – и полностью обескровленный магистр буравит потолок безжизненными глазами.

Мёрке просматривала этот отпечаток смерти раз за разом, не в силах понять, что ее так смущает. Все движения Рё’Тена были слишком отрывистыми, словно из записи удалили некоторые фрагменты, а оставшиеся грубо соединили. После просмотра памяти оружия вопросов стало еще больше. Куда исчезла кровь некроманта? На полу ее не было. Даже на лезвиях не осталось подтеков. Когда Натт пользовалась своим инструментом, то подолгу отмывала каждую царапинку и канавку. Но даже после обработки оставались следы. Как некромант смог вонзить в каждую руку по кинжалу? Зачем он это сделал? И, наконец, почему именно этими инструментами? Это точно не совпадение.

Проще всего было бы воззвать к духу умершего. Но его не было на планах мертвых, и Мёрке не удалось до него докричаться. Она не знала, где еще могла находиться душа предполагаемого самоубийцы. Натт перерыла кабинет и лабораторию, но так и не нашла подсказок среди вещей бывшего хозяина. Тело перенесли в один из холодильников в лаборатории некроманта. Натт была не в восторге от такого соседства, но оставлять его в мертвецкой было нельзя. Целители постепенно возвращались в академию и требовали вернуть доступ к анатомическому театру.

Мёрке пыталась отвлечься от угроз Гостклифа Анда и занялась своим големом. Выпросив на кухне требуху и прочие остатки после разделки, она собрала монстру вполне рабочий хобот. Подлатала шкуру слона и щедро снабдила его энергетическими кристаллами. Выглядело чудовище весьма устрашающе. Разложение удалось замедлить, и смрад понемногу рассеялся. С дредкатом тоже пришлось повозиться. Некромантке удалось раздобыть лапы крупного кролика и огромный лисий хвост. Охотники-любители с факультета магической инженерии подарили недостающие части тела в обмен на экскурсию в катакомбы и слепок со слоном. Голем начинал приносить ощутимую выгоду. Дредкат же обзавелся новыми конечностями и диковато смотрел на создательницу. Передвигался он смешно: бегать нежить не могла, зато довольно шустро и далеко прыгала. Силы в нем поддерживал случайный кристалл, который кот проглотил еще при жизни. После его смерти бессат морт воспользовались бесхозной энергией и начали паразитировать на теле зверя, постепенно подчиняя его себе. Трое из них решили не враждовать с некромантом, а прильнуть к сильному хозяину. Хитрые духи понимали, что выжить без некромантки им будет тяжело. Своим поведением они не сильно отличались от обычных котов: так же ластились и терлись о ноги, а через мгновение выпускали когти.

Члены Северного альянса пришли в восторг от видоизмененного дредката и сразу же составили расписание по уходу за нежитью. Янта воспользовалась собравшимися в аудитории студентами и организовала уборку. Шкафы и столы подвезли еще в начале недели, и они до сих пор сиротливо стояли в коридоре. Шумная компания вычистила аудиторию и втащила новую мебель в учебное помещение. Прихватив с собой одержимого дредката, студенты отправились в комнату близнецов составлять график зарядки кристаллов для кота.

Последний день перед факультетскими собраниями наступил слишком быстро. Устав от работы и навязчивых мыслей, Мёрке долго простояла под теплыми струями в душе, а затем рухнула на постель. Сияние кристаллов успокаивало. Как назло, вспомнился Фирс Хассел, который почти не попадался ей на глаза. А если Натт удавалось случайно застать его за ужином, он демонстративно уходил из столовой, даже не притронувшись к еде. Под его глазами залегли черные круги, и он заметно похудел. Антуража добавляла и недельная щетина. Натт Мёрке решила не ходить на вечернюю трапезу. Пусть маг нормально питается, иначе станет выглядеть не лучше Виллмы. Натт очень хотелось помириться с геммологом, но он возвел слишком неприступную стену. Придется подождать, пока он свыкнется с внезапным горем и захочет принять помощь друга, а не некроманта.

Тело постепенно расслаблялось. Дыхание выравнивалось, а мерцание самодельных светильников Хассела гипнотизировало, пока вдруг не стало темно. Натт не понимала, спит она или нет. Если это сон, то очень странный. Она не могла встать, да и не хотела, но ощущение чьего-то присутствия было слишком реальным. Кровать примялась с двух сторон от Мёрке, словно кто-то склонился к ней, подставив руки для опоры. Дыхание. Она точно слышала неуловимое движение воздуха. Он все ближе. На губах. Жарко. Настойчиво.

– Синд? – испуганно вырвалось из ее уст. Неужели он приехал раньше?

Нарушитель отодвинулся и убрал руки.

– Погоди, давай поговорим.

Ставни еле слышно скрипнули. Мёрке резко вскочила с кровати, и в этот миг кристаллы вновь загорелись. Привиделось? Приснилось? Она точно закрывала двери на балкон. Со смешанными чувствами Натт захлопнула непослушные створки, на всякий случай наложив на них печать. После чего вернулась в кровать и почти сразу же уснула, не заметив появившуюся на столе новую жемчужную сферу памяти.

Она проснулась раньше времени. За окном едва занимался рассвет, и небо медленно окрашивалось в розовый. Мёрке щелкнула по кристаллу на чайнике, и вода недовольно зашумела. Должно быть, здорово родиться стихийным магом. Можно обходиться без подручных средств и кипятить воду для кофе в мгновение ока прямо в чашке. Она щедро насыпала темную смесь с приятными карамельными нотками и вышла на балкон. Йеден Стаат уже занимался животными. Фирс Хассел, словно тень, ссутулившись брел в подвал к Виллме. Жаль, что некромант дал обет молчания. Уж кто-кто, а он подсказал бы юноше, как пережить утрату. Хотя… старик – неудачный пример. С горем он так и не свыкся. А вот Мёрке могла бы поделиться своей историей… Нет, это тоже плохая идея, ведь она все-таки поддалась соблазну и сделала то, в чем отказала стихийнику. Некроманты плохие советчики в вопросах смерти.

От воспоминаний настроение испортилось. Не то чтобы Натт и раньше не думала о содеянном, но декан пригрозил именно тем эпизодом, с которого все и началось. Натт одним глотком осушила кружку, не обращая внимания на горячий напиток. Горло и язык больно обожгло и еще долго щипало.

Мёрке принялась складывать бумаги для собрания и спешно набивала сумку нужными и ненужными вещами. Когда худо-бедно все было готово, преподавательница небрежно провела руками по волосам, одернула старенькую мантию и с тяжелым вздохом покинула свою башню. После собрания она собиралась вновь заняться расследованием смерти магистра Рё’Тена, тем самым обеспечив себе достойный повод уйти пораньше и избежать возможного разговора с Синдом Форсвордом. Слишком много недосказанности и слишком много затаенных обид.

Собрание проходило в большой поточной аудитории, и Мёрке стояла у входа, не решаясь зайти.

– Нервничаешь? – Онни Векер поравнялась с некроманткой и подмигнула.

– Ужасно, – призналась Натт и попыталась улыбнуться.

– Представляю. Когда я пришла на свое первое собрание, меня трясло от страха. Почтенные магистры темных искусств и новенькая нахальная девица. Тогда деканом был еще Хоррад. Он зачитывал права и обязанности педагогов и каждый раз поднимал на меня глаза. А когда дошел до списка нарушений, то очень выразительно посмотрел в мою сторону, словно я уже нарушила каждый из перечисленных пунктов, даже не приступив к работе. Но, думаю, с тобой все будет хорошо. Гостклиф Анд к тебе благосклонен, а его все уважают. Раз он выбрал тебя, значит, было за что. – Призывательница изобразила на лице вселенскую покорность. – Садись со мной, а то я усну. Так хоть посплетничаем, – в ее глазах плясали хитрые фиолетовые всполохи.

Онни Веккер утащила Натт подальше от кафедры и усадила рядом с массивной колонной, к которой с другой стороны прислонился незнакомый мужчина. Мёрке не успела его хорошенько разглядеть. Он дремал, а абсолютно седые волосы полностью скрывали его лицо. Некромантка не помнила его ни среди преподавателей, ни среди аспирантов. Несмотря на седину, он казался довольно молодым. «Новенький», – промелькнуло у Натт в голове. Мало ли кого успели нанять за эти три года.

Основной состав не сильно поменялся, и бывшая студентка была рада вновь видеть своих педагогов, которые вежливо улыбались ей и отвечали кивками на ее поклоны. Онни весело щебетала с зачарователем и бесцеремонно тыкала его в ребро острыми, как спицы, ногтями. Маг смущенно отвечал на ее недвусмысленные вопросы и заметно краснел. Призывательницу же немало веселил флирт с коллегой.

– Представляешь, Сьенерт Манн собрался жениться. – Онни развела руками и кивнула на зачарователя, который присоседился к своим практикантам. – Вот и верь после этого мужчинам. Всю жизнь бегал за мной как бессат морт. И на тебе. Обидно, черт возьми.

– Должно быть, устал ждать, – предположила Натт.

– Да уж. Ну и демон с ним. А что у тебя с тем блондинчиком-геммологом? – Онни коварно оскалилась.

Собрание еще не началось, и Гостклиф Анд беседовал с выпускниками аспирантуры у кафедры.

– Вы про Фирса Хассела? – шепотом переспросила Мёрке.

– Ага. Напряжение между вами когда-то должно было перерасти во что-то подобное, – промурлыкала призывательница.

– Во что? – нахмурилась Натт.

– Ой, да ладно тебе. Кое-кто нащебетал, что ты провела ночь в его комнате, а утром он проводил тебя до башни, с которой вы вместе слеветировали. Вы же не учебные планы ночью составляли?

– Это недоразумение. У нас с Фирсом Хасселом ничего нет. Одну из моих сфер разорвало в коридоре, и я потеряла сознание. Он просто оказался рядом и помог нейтрализовать действие пыли. – Мёрке опустила ту часть истории, в которой сражалась со своим доппельгангером.

– И все? – Онни Веккер была явно разочарована. – А мы уж надеялись. Ладно, еще красавчик Синд Форсворд нагрянул утром. Может, он окажется расторопнее.

– Утром? – Мёрке почувствовала, как дыхание перехватило, а сердце часто-часто застучало. А кто тогда навестил ее ночью в комнате? Или это был все-таки сон…

– Наверно, у Стаата задержался, старик души не чаял в юном некроманте. Синд будет вести ментальную защиту. Слышала, что студенты в нескольких академиях стали жертвами одержимости? Вроде в Истболверке даже погиб кто-то из преподавателей не так давно, а учащуюся упекли в лечебницу при инквизиции.

– Истболверк? Я была там с лекцией о некрополях два месяца назад, – ужаснулась Мёрке.

– Повезло тебе убраться до того, как там начались волнения: родители студентов завалили академию гневными письмами. Проверки, допросы, – Онни Веккер поежилась. – Инквизиция опасается, что волна одержимости выйдет из-под контроля, потому они назначили своих людей в учебных заведениях, чтобы следить за вспышками агрессии, узнать их причину и предотвратить несчастные случаи, – пояснила призывательница.

– Синд Форсворд работает на инквизицию? – удивилась некромантка.

– Точно не знаю. Но думаю, его приезд неслучаен. Многие считают опыт Форсворда бесценным. Он поборол сильную одержимость и остался собой. Ему есть чем поделиться со студентами. Да чего уж там, и с преподавателями. Может, если бы Деард не был таким затворником, этого с ним не случилось бы. Не понимаю массовой истерии по поводу назначения Синда. Редкий некромант не сходил с ума. Но еще реже встречается тот, кто обуздал тьму в себе. Извини.

– Ничего. – Натт Мёрке не обиделась на рассуждения призывательницы и немало обрадовалась, что Синд Форсворд нашел себя и не стал изгоем. Инквизиция. Есть чем гордиться. Интересно, когда всплывут грешки Мёрке или когда на нее повесят смерть Деарда Рё’Тена, Синд самолично закроет перед ее носом дверь темницы?.. Она обвела зал взглядом. Высокого темноволосого юноши среди присутствующих не было. Где же он затаился?

Страшные, словно залитые чернилами глаза и жуткая ухмылка. Натт инстинктивно сдвинула ноги и вцепилась ногтями в колени. Как можно любить и ненавидеть кого-то так сильно? Инквизитор Синд Форсворд. А это даже звучит красиво. Синд Форсворд!

– Инквизитор Синд Форсворд! – декан обратился куда-то в центр зала, и все взволнованно начали озираться по сторонам.

Спящий у колоны седой мужчина поднялся в полный рост и поспешил к кафедре. Он нервно приглаживал длинную прядь серебристых волос, почти полностью закрывавшую правую сторону лица. Мёрке засмотрелась на мощную спину и крепкие руки. В нем не осталось ничего от тщедушного некроманта.

Молодой инквизитор пожал руку декану и встал у кафедры. С минуту он смотрел куда-то в пустоту, пока присутствующие пожирали его глазами. Тот самый мальчишка, который собрал целый отряд мертвецов. Тот самый некромант. Отступник. Меченый. Выждав, пока все успокоятся, Синд Форсворд приосанился и заговорил:

– В первую очередь хочу выразить свои соболезнования факультету в связи с трагической смертью магистра Деарда Рё’Тена. Мне сложно сказать, как много он значил для меня и всех студентов. Он был выдающимся педагогом, который учил нас жить без страха. Некромантия и темные искусства – это вечная борьба с тьмой и соблазнами. Я не верю, что такой сильный маг пал жертвой внутренней слабости. Я обещаю, что окажу посильную помощь в расследовании этого инцидента, – он сделал паузу.

Аудитория одобрительно закивала, а Натт Мёрке сильнее сдавила колени. Значит ли это, что им придется работать вместе? А ведь его стилет тоже был орудием самоубийства. Синд Форсворд встретился с ней взглядом и долго и странно смотрел на нее темным, почти черным, глазом. Второй был укрыт под небрежно зачесанными набок волосами.

Мёрке опустила голову и принялась рассматривать вздутые вены на своих кулаках. Три года она старалась не думать о нем. Три года она страшилась натолкнуться на армию мстительного некроманта. А теперь он инквизитор?

Синд Форсворд охотно посвятил коллег в свои планы по обучению студентов, напомнил о трагическом случае в Истболверке и заверил, что сознание одержимой студентки начало медленно восстанавливаться. Затем поблагодарил всех за внимание и поспешил на собрания оставшихся трех факультетов, на которых тоже собирался вести ментальную защиту. Напоследок он попросил сообщать ему о любых странностях в поведении студентов.

– Иногда обнаружение проблемы в самом начале способно предотвратить трагедию. – Синд снова скользнул взглядом по бывшей подруге и добавил: – Не будьте равнодушными.

После ухода инквизитора в аудитории долгое время царил гвалт. Все наперебой принялись обсуждать загадочные происшествия в академиях. Преподаватели старались избегать истории с Синдом Форсвордом в прошлом, но Мёрке отчетливо уловила их настроение. Все были уверены, что именно тот случай и положил начало цепной одержимости.

Гостклифу Анду потребовалось немало усилий, чтобы успокоить взбудораженных коллег, и он решил заинтересовать присутствующих новой кровью.

– Натт Мёрке, прошу, – позвал декан, и некромантка несмелой походкой стала пробираться между рядов к небольшой трибуне.

Она готовилась произнести небольшую речь, но теперь чувствовала, как нужные слова застревают в горле. Декан ждал ее с привычной улыбкой. Трудно поверить, что сцена в мертвецкой действительно имела место.

Слова путались, и речь выходила сумбурной. Голос предательски дрожал. «Это полный провал», – думала Натт, держась обеими руками за кафедру.

– А правда, что у вас есть собственный гравштайн? – раздался чей-то голос.

Аудитория снова загудел.

– Да. Экспедиция в Некрополе Хиес обещала быть опасной. Поэтому мне пришлось заключить контракт с проклятым оружием. – Волнение начало отходить на второй план.

– А когда вы планируете прочитать в нашей академии цикл лекций о могильниках? Мы наслышаны о ваших выступлениях в других учебных заведениях и хотим, чтобы студенты узнали об открытиях в Хиес.

– С удовольствием. Нужно будет составить расписание для дополнительных занятий и набрать слушателей, – охотно отозвалась Натт.

– Вы будете представлять своего голема на церемонии открытия?

Мёрке не прекращали заваливать вопросами. Предлагали помощь и всячески выказывали свое расположение. Смущаясь, она кивала сразу всем.

– Видишь, – прошептал декан Анд, – дело не только во мне. Я знал, что ты всем понравишься. Хотя стихийники будут не в восторге от вашей парочки. Что же, поздравляю, Натт Мёрке, ты одна из нас.

После собрания преподаватели окружили некромантку. Кто-то уже подготовил список групп. Натт рассеянно брала вручаемые ей листы и попутно отвечала на новые вопросы. Проблема с Синдом Форсвордом стала забываться, и Мёрке испытывала настоящую эйфорию от доброжелательности коллектива факультета темных искусств. Напоследок Онни Веккер предупредила, что утром будет ждать ее и голема плоти на репетиции парада существ.

– Мы должны порвать в этом году чертовых стихийников с их элементальными тварями! – бойко крикнула призывательница. И толпа поддержала ее боевой клич.

Некромантка, не скрывая улыбки, покинула аудиторию и поспешила в свой кабинет, чтобы начать составлять расписание внеплановых лекций.

– Натт Мёрке!

Она замерла. Этот голос… Мёрке вцепилась в кипу бумаг и осторожно повернулась.

Инквизитор Синд Форсворд стоял позади, всего в нескольких метрах, и старательно приглаживал седую прядь. В коридоре не было ни души.