Глава 91

Ночью на прикроватной тумбочке в спальне генерала Ларкина сработал ультрамот, устройство, будившее спящего особо гуманными средствами, постепенно выводя его из состояния сна.

Ларкин не услышал никакого сигнала, но вдруг обнаружил, что лежит с открытыми глазами и смотрит в потолок.

Лишь после этого прозвучал ненавязчивый сигнал. Это был вызов со службы.

Генерал поднялся, опираясь на одну руку, вторая после сна у него не сразу начинала действовать, сказывались последствия тяжелого ранения и неполноценного восстановления.

В случае ранений, полученных от обычных видов оружия – шрапнель, пули, эптогазовые модули, жесткое излучение инициаторов, – в ход шли давно отработанные технологии восстановления, после которых от ранений оставались только невнятные воспоминания, ослабленные специальными гипновосстанавливающими программами. Однако генералу не повезло оказаться на широко известном в военных кругах материке «Ориноко-бей» на планете Аларам, где приходилось воевать с малоизученной враждебной силой, противником, который постоянно изменял формы и раз за разом отвоевывал все больше территории.

Этот коварный враг поражал такими видами оружия, которые уничтожали не только плоть, но и саму ее информационную матрицу, после чего нельзя было восстановить потерянную часть тела, опираясь на генетическую информацию.

То же произошло и с Ларкиным, тогда еще молодым офицером. Чтобы восстановить ему руку, была использована технология моделирования, когда отсутствующую часть собственной генетической матрицы заменяли суррогатным блоком, который, конечно же, не мог заменить природный.

Вот поэтому восстановленная рука генерала Ларкина, хотя и выглядела совершенно нормальной и даже имела хороший тонус мышц, утром «запускалась» с запозданием – лишь после того, как включался инициирующий ее микрочип, питавшийся от такой же миниатюрной батарейки.

Генерал нажал кнопку «прием» и ответил:

– Ларкин слушает…

– Сэр, это дежурный по управлению. У нас тут ЧП! Вызывают всех начальников департаментов!..

– Хорошо. Машина выехала?

– Да, сэр, четверть часа назад.

– Я буду.

Генерал Ларкин сделал вдох и задержал дыхание, начав привычно делать мысленный отсчет – от пятнадцати до нуля. Это упражнение запускало его восстановленную руку, а заодно тайный блок для форсирования мозговой деятельности.

Однажды Ларкин оказался в ситуации, когда от него зависела судьба крупного руководителя опытно-исследовательской организации, работавшей в интересах Министерства обороны.

Ларкин входил в проверочную комиссию и наткнулся на факты перерасхода по основной теме разработок. Причем заметил это только Ларкин, тогда еще майор. Аудиторы рангом повыше больше думали о предстоящем банкете и перечне увеселений, полагавшихся по их статусу.

Тогда майор Ларкин был еще честным военным и собирался дать найденным фактам ход, но попавшийся на нарушении руководитель сказал: «Не хочешь денег – возьми себе суперсилу».

Ларкин поначалу только посмеялся, но ему продемонстрировали новые возможности на стационарной установке – без вживления, и майору понравилось. Ощущение было такое, будто он становился на голову выше.

Ему пообещали вживить систему так, что ее не сможет обнаружить ни один мультиспектральный сканер, поскольку вся элементарная база основывалась на бионике. Никаких металлов и керамики.

Наскоро приняв водные процедуры, генерал Ларкин стал одеваться. В такой час годился гражданский костюм за пять тысяч чаков.

В его гардеробе были костюмчики и по двадцать тысяч, но в них он выходил единичные разы, среди элитной публики и практически анонимно.

Едва генерал закончил одеваться, прозвучал гонг переговорного устройства.

– Сэр, это Чап! Я уже у подъезда!.. – сообщил водитель.

«Хорошо, что Чап», – подумал генерал, выходя из квартиры и ощущая, как в кармане дергается охранный пульт, принимая доклады от многочисленных систем охраны, полудюжины дверных замков, оконных щеколд и блокираторов водо- и воздухопроводов.

В части личной безопасности для генерала мелочей не существовало. И да, трафик канализации в его отсутствие также был заблокирован – враг не пройдет.

«Хорошо, что Чап», – еще раз подумал генерал, выходя из лифта. Охранная система дома тотчас его идентифицировала, но разблокировала выход лишь через пять секунд после попытки генерала открыть дверь.

Такое случалось и раньше. Будь он в военном мундире, опознавание произошло бы мгновенно, но гражданский костюм в корне менял ситуацию.

На улице было сыро, моросил мелкий дождь. На крышах гудели трансформаторы генераторов энтофобного поля, вынуждая мигрирующие массы зимней саранчи забираться на высоты свыше четырех тысяч метров и не высаживаться в городе, что привело бы к апокалипсису, в смысле дорожного движения, работы канализации, водопровода – да вообще всего.

В поисках пропитания зимняя саранча набивалась во все щели и пыталась жрать даже то, от чего впоследствии подыхала.

А тут ее отпугивали полем, и она, обойдя город по высоте, обрушивалась на какие-нибудь рощи, поля, острова. Что там еще бывает в гражданской жизни?

Несмотря на то что давно работал в свободном режиме, генерал Ларкин до сих пор не мог адаптироваться к миру гражданских людей. Он им не доверял. Ему все время казалось, что на самом деле это военнослужащие, которые маскировались под что-то непотребное.