Как-то раз в Африке я наблюдал сцену, которую иногда вспоминаю и по сей день. Причем каждый раз с очень смешанными чувствами.

В саванне увидел леопарда, он лениво шел в 100 метрах параллельно курсу нашего джипа, не обращая на него никакого внимания. И вдруг леопард замер как вкопанный, всматриваясь в кусты рядом. Мы заинтересовались, что он там такое увидел, и заняли позицию на пригорке, достав бинокль. И увидели в кустах маленького олененка импалы, максимум месяц от роду. Он в ужасе смотрел на леопарда, не предпринимая никакой попытки убежать. Леопард тем временем медленно подошел еще поближе, но не бросился, как я ожидал, а лег, не спуская с олененка желтых глаз. И дальше началось нечто, что не дает мне покоя по сей день. Почти 40 минут леопард, не отрываясь, смотрел на олененка в пяти метрах от него, а олененок — на леопарда. Происходил какой-то древний, изначальный, первобытный обряд. Олененок был уже мертв, и они оба это знали. И что-то между ними происходило. Не было ни малейшего движения, все застыло — леопард, олененок. Кажется, даже птицы замолчали. Но я и на расстоянии чувствовал невероятное напряжение, как стоп-кадр ядерного взрыва! Почему олененок не бросился бежать, я не знаю. Плохо понятно, чего медлил леопард. Я неоднократно видел, как погибают люди. Но для меня облик смерти с тех пор всегда представляется не сценами тех обстоятельств, а желтыми немигающими парализующими глазами леопарда… Когда придет мое время, — я их узнаю…