Глава 28
22 декабря 2008 года
Нам повезло. Кто-то из клиентов отменил встречу, поэтому Брюс Баррет, адвокат, которого рекомендовал Райан, встретил нас с Кэйдом в приемной фирмы в девять утра. Он оказался крупным седым мужчиной в твидовом костюме, темно-синем галстуке и с улыбкой Чеширского кота. Его рукопожатие оказалось чересчур крепким, даже немного болезненным. Я решила, что именно поэтому Кэйд явно чувствовал себя не в своей тарелке.
– Спасибо, что согласились встретиться с нами, – поблагодарила я.
– Я рад нашей встрече, – ответил Баррет и провел нас по короткому коридору в конференц-зал. На столе стоял не слишком свежий завтрак: черствые бейгели, увядший виноград и ломтики дыни печального вида. Яйца выглядели окаменевшими.
– Угощайтесь, пожалуйста, – предложил адвокат. В зал вошел другой мужчина, помоложе и более серьезный на вид.
– Спасибо, мы уже поели, – отказалась я.
Он внимательно посмотрел на нас.
– Это Том Лоутон, один из наших лучших специалистов по судебно-бухгалтерской экспертизе. Уверяю вас, Том не пропустит ни одной детали.
Брюс Баррет сцепил пальцы и приступил к делу:
– У вас очень непростой случай. Я взял на себя смелость и обсудил все с Томом. Утром он провел небольшие раскопки. Правда, времени у него было мало. Мы думаем, что вам понравится то, что он успел найти.
Адвокат открыл папку и подвинул к нам лист бумаги. Я взяла его, Кэйд смотрел так, словно на нем были написаны иероглифы.
– Мистер Макаллистер, – продолжал Брюс, – когда вы исчезли, вы были весьма состоятельным человеком.
Кэйд скептически посмотрел на меня, потом на Баррета.
– Вам принадлежала половина активов фирмы «Стихия Рекордс», – объяснил тот, – машина, квартира в кондоминиуме на площади Пионеров, и у вас были доли в двух зданиях в центре города.
Я кивнула.
– Но «Стихия Рекордс» была на грани банкротства, – сказала я. – Компания боролась за выживание.
Адвокат покачал головой, сверкнув своей улыбкой Чеширского кота.
– Возможно, в какой-то момент так и было. Но компания продолжала получать миллионные прибыли, и все эти деньги были вложены в новую компанию, которая принадлежит некоему мистеру Китли.
Я покачала головой.
– Так что же случилось? Где накопления Кэйда? Где его доля? У него же должен был сохраниться к ней доступ.
– Оказывается, нет, – ответил Баррет. – Все имущество мистера Макаллистера исчезло. Его квартира перешла к «Стихия Рекордс LLC», ликвидированной некоторое время назад.
Мое сердце забилось быстрее.
– То есть кто-то все забрал?
– Все, до последнего цента.
Я снова покачала головой.
– Но как они могли?
– Легко, – ответил Брюс. – Стояла ли фамилия мистера Китли на всех документах, на всех контрактах? Были ли у него полномочия действовать по доверенности? Мог ли он изымать средства?
– Думаю, да. Он управлял финансами компании. Кэйд в большей степени занимался творческими вопросами.
Брюс опять улыбнулся:
– Вот так все и вышло.
Том, бухгалтер-ниндзя, достал еще один документ и показал нам его копию.
– Мистер Макаллистер, мы полагаем, что вам принадлежали по меньшей мере восемь миллионов долларов, возможно, больше, если учитывать нынешнюю стоимость квартиры и вашего личного имущества.
Глаза Кэйда расширились. Я стиснула под столом его руку.
– Есть одна оговорка, – продолжал Том. – Эти деньги принадлежали вам, но вопрос в том, существуют сейчас эти средства или нет. Дело сложное, и будет непросто доказать криминальную составляющую. Имущество мистера Макаллистера, включая квартиру и машину, было связано со «Стихия Рекордс». Но за этим стоят люди, и я полагаю, что они должны ответить за свои поступки.
Я впитывала каждое его слово.
– Пришлось повозиться, – сказал Том, – но я нашел несколько переводов со счета «Стихия Рекордс» на личный счет.
– Знаете, чей это счет?
– Пока нет, но мы намерены докопаться до истины.
– Мы тоже, – сказала я. – Из нашего телефонного разговора я поняла, что вы берете двадцать процентов от суммы, которую сумеете вернуть. Это так?
– Верно, – ответил Брюс.
– Мы согласны, – решила я и посмотрела на Кэйда, ожидая подтверждения.
Глаза Брюса сузились. Он подался вперед, не осталось даже намека на улыбку.
– Должен предупредить вас. Не пытайтесь выяснять отношения с вашим бывшим деловым партнером. – Адвокат говорил очень серьезно. – Нам необходим элемент неожиданности, чтобы раскрыть это дело. – Он подмигнул нам. – Лучше всего застать их со спущенными штанами, если вы понимаете, о чем я.
– Видите ли… Я уже говорила с ним, – виновато призналась я.
– Он в курсе, что вы работаете с адвокатом, с бухгалтером?
Я покачала головой.
– Отлично. Продолжайте в том же духе. – Баррет посмотрел на Кэйда, потом на меня. – И вам необходима защита. Когда на кону такие деньги, люди теряют рассудок и делают невероятные вещи. Деньги – страшный зверь.
Я почувствовала, как по спине пополз холодок.
– Будьте осторожны, только и всего, – добавил Брюс. – Не суйте нос туда, куда не следует. Позвольте нам разбираться с этим.
Перед уходом Кэйд, промолчавший большую часть встречи, протянул руку адвокату, и тот крепко тряхнул ее.
– Спасибо, что помогаете мне, – поблагодарил его Кэйд и бросил на меня уверенный взгляд. – Я готов вернуть свою жизнь.
Я отвезла Кэйда обратно в Харборвью. Как только он отправился на сеанс, я зашла в кабинет доктора Брэнсон.
– О, Кайли. – Она подняла голову от компьютера. – Рада вас видеть.
На стене за ее спиной висели в рамках художественные изображения головного мозга.
Я опустилась в кресло у ее стола.
– Кэйд быстро идет на поправку, – сказала я. – Сегодня, когда я везла его в центр, он декламировал стихотворение Роберта Фроста, которое я когда-то любила.
Она улыбнулась:
– Какое?
– «И золота цветов недолог свет».
– Это одно из моих любимых стихотворений тоже. Я сначала думала посвятить себя литературе, но потом все-таки выбрала медицину.
Доктор Брэнсон закрыла глаза, как будто пытаясь извлечь слова из полушарий мозга:
– «Уходит в день рассвет…»
Заключительную фразу мы произнесли в унисон:
– «И золота цветов недолог свет».
Врач улыбнулась:
– Такие красивые стихи… Мне всегда казалось, что это реалистичный взгляд на жизнь, хотя и несколько пессимистичный.
– Почему?
– «И золота цветов недолог свет», – повторила она еще раз. – Это ведь о том, что хорошее не может продолжаться долго. Иногда так и случается. Не все хорошее длится вечно, поэтому, когда оно с нами, им надо наслаждаться. Не уверена, что я могла бы подписаться под этой строчкой. Честно говоря, я верю в то, что хорошее может и должно длиться.
– Неужели? – скептически поинтересовалась я. – Сомневаюсь. Возможно, в этом суть всего прекрасного. Оно дается нам лишь ненадолго.
Я подумала о цветах, которые расцветают и увядают летом, о листьях, приобретающих сверкающие оттенки золота, а потом они сморщиваются и падают на землю. Родители умирают. Любовь исчезает. В мире и в моей жизни у золота век недолгий.
Невролог покачала головой:
– Я бы не стала заниматься медициной, если бы я не верила в то, что мозг может выздоравливать и регенерировать. Разумеется, ничто не вечно, но золото может оставаться надолго. И мое дело – помогать сохранять его.
– Что ж, я почти готова в это поверить, – с улыбкой ответила я. – С Кэйдом вы сотворили чудо.
– Удивительно, как далеко он продвинулся за такое короткое время, – согласилась со мной доктор Брэнсон. – Наука о мозге – это последняя не до конца изученная область в медицине. Мы не знаем, почему некоторые пациенты реагируют на лечение и уверенно прогрессируют, а другие нет. Но Кэйд говорит, говорит без запинок. Память возвращается к нему, и, судя по снимкам, его мозг восстанавливается.
– Я вижу, – ответила я, – он почти такой, как прежде. Почти.
Доктор Брэнсон задумчиво посмотрела на меня:
– И это «почти» может остаться навсегда.
Я кивнула, думая о том Кэйде, которого я когда-то знала. Этот мужчина очаровал меня с той самой минуты, как только я увидела его. Он всегда умел рассмешить меня и свозил в Биг-Сур, решив сделать мне сюрприз.
– Я ожидаю, что процесс восстановления будет прогрессировать, – сказала врач. – Мы обычно стремимся к тому, чтобы наши пациенты прошли всю годовую программу до конца. Но мы тоже учимся. Поэтому вполне возможно, что Кэйд сможет вернуться к обычной жизни раньше. Возможно, нам пора начать говорить с ним о его планах в отношении поиска работы и жилья. Вы уже думали о том, какую работу мог бы выполнять Кэйд?
– Работу?
– Может быть, дворник или уборщик в ресторане?
Мне было трудно представить Кэйда, моющим посуду в ресторане или пылесосящим ковер в офисе дантиста.
– Раньше он управлял огромной компанией, – напомнила я.
– Да, я понимаю, – невозмутимо ответила доктор Брэнсон. – Но сейчас Кэйд, возможно, будет счастливее, выполняя более простую работу.
– Верно. – Я вспомнила нашу утреннюю встречу с адвокатом и понадеялась на то, что они сумеют вернуть хотя бы часть денег, положенных Кэйду.
– Что ж, – врач встала, – я уже опаздываю на очередной сеанс.
Я вышла следом за ней в коридор, и она повернулась ко мне с улыбкой:
– Золото может долго оставаться в нашей жизни. Не забывайте об этом.
* * *
– Вау, не могу поверить, что он придет на свадьбу, – воскликнул Райан. Был вечер, и он сидел за кухонным столом, глядя в телефон.
– Кто? – спросила я, поднимая глаза от блюда с подгоревшей лазаньей, которую приготовила и оставила в морозилке мать Райана. Я забыла прогреть духовку, и верхняя корочка запеклась слишком сильно.
– Джош Грэм, – ответил он – Старый друг из Йеля. Он только что прислал мне письмо по электронной почте.
– Раньше ты никогда о нем не вспоминал. – Я сморщила нос.
– Джош – мой друг юности, – объяснил Райан. – Теперь он живет в Нью-Йорке с женой и двумя детьми. Руководит страховым фондом, дела у него идут отлично.
Я представила письмо от Джона Грэма о том, что он приедет. И в письме указана дата. Я безразлично отвернулась.
– Что-то не так, дорогая? – спросил Райан.
Я вздохнула.
– Не знаю. – Я потянула ворот свитера, который вдруг начал царапать мне шею. – Может быть, нам следовало бы включить в список гостей только близких друзей и членов семьи.
– Но когда мы это обсуждали, ты ничего не говорила о количестве гостей. И потом, Джош – близкий друг.
– Близкий друг? Я никогда о нем не слышала, да и ты, судя по всему, не видел его после колледжа.
– Да, – Райан явно обиделся, – но мы время от времени переписываемся по электронной почте и говорим по телефону. К тому же это полезный деловой контакт.
Он, явно обиженный, снова повернулся к ноутбуку.
– Деловой контакт? – повторила я несколько раздраженно. – Значит, наша свадьба превращается в корпоративное мероприятие?
– Кайли, ты преувеличиваешь.
Я снова вздохнула.
– Ты, кажется, говорил, что на свадьбу приглашены и некоторые коллеги твоего отца?
– Хартманы, да, – подтвердил Райан. – Но я знаю их с детства.
– Хорошо-хорошо, – продолжала я. – Но твой отец сказал, что хочет зарезервировать столик для своих служащих. Райан, что это? При чем тут его служащие?
Я чувствовала, как тревога поднимается из глубины моего существа все выше и выше.
Теперь вздохнул Райан:
– А чего ты ждала, Кайли? Мои родители оплачивают свадьбу.
Он встал, прошел через кухню, открыл холодильник и достал пиво.
– Я знаю, прости. Не хотела огорчить тебя.
Зазвонил мой телефон. Я была рада поводу прекратить разговор о свадьбе. После праздника в честь нашей помолвки каждый наш контакт, каждый разговор стали натянутыми и неприятными.
Я узнала номер на экране. Звонили из Харборвью. Может быть, доктор Брэнсон?
– Алло?
– Привет, это Кэйд.
– Привет. – Я повернулась к Райану. Тот что-то печатал на своем ноутбуке.
– Прости, что я тебя беспокою, – продолжал Кэйд.
Я вышла в гостиную.
– Все в порядке. Что-то случилось?
– Я…
– Кэйд, в чем дело?
Райан оторвался от компьютера. На мгновение наши взгляды встретились, потом он отвернулся.
– Думаю, я просто… соскучился по тебе, – произнес Кэйд.
Эти слова пронзили мое сердце. Я вспомнила, как он сказал мне об этом в первый раз. Мы встречались около месяца, когда он позвонил мне как-то вечером и сказал именно эти слова, от которых моя душа затрепетала. И вот я снова слышу его голос по телефону. Мир изменился, но слова Кэйда поразили меня с такой же силой, как и много лет назад. Возможно, даже сильнее.
– Хочешь, чтобы я приехала? – спросила я, понимая, что Райан слушает этот разговор.
– Если можешь. Если это не слишком сложно для тебя.
– Разумеется, не сложно. – Я бросила взгляд на часы на стене. Половина восьмого. – Я буду у тебя к восьми.
Я повернулась к Райану:
– Это звонил Кэйд. У него сегодня непростой вечер. Я поеду и проверю, как он там.
Райан что-то буркнул в ответ, но при этом даже не оторвал глаз от компьютера.
– Я скоро вернусь, – пообещала я. – Только туда и обратно.
Я схватила ключи и сумочку. Райан не попрощался со мной.
Тем вечером Сиэтл был великолепен. Пока я ехала по автостраде I-5, небо над озером Юнион переливалось огнями. Меня поразило осознание того, насколько я люблю этот город во всех его проявлениях, со всеми его особенностями. Он привлек меня с того самого момента, когда мы с Трэйси приехали сюда с нашими пожитками, сложенными на заднем сиденье ее машины. Я влюбилась в его мокрые от дождя улицы, соленый запах моря, гудки паромов, новые виды, новые звуки за каждым углом.
Но моя любовь к Сиэтлу была неотделима от Кэйда. Сколько песен мы слушали вместе, сколько кварталов прошли, в скольких маленьких кафе сидели… Мы вместе оставили свой отпечаток на лике этого города, и без этих воспоминаний Сиэтл, возможно, остался бы для меня всего лишь еще одним мегаполисом планеты, таким же, как Чикаго, Лос-Анджелес или Нью-Йорк. Кэйд – это Сиэтл. А Сиэтл – это Кэйд.
– Добрый вечер, – поздоровалась я с охранником в здании центра. Я попыталась вспомнить его имя. Голова моя была как в тумане. Крис, кажется. Да, точно.
– Он будет рад вас видеть, – сказал Крис. – У него сегодня был тяжелый день.
– Что случилось?
Охранник наклонился ко мне:
– Кто-то до смерти его напугал.
– То есть как напугал?
– Около четырех часов ваш друг отправился на прогулку, – объяснил Крис. – Вернулся через час, сам не свой.
– Ему разрешают выходить одному?
– Доктор Брэнсон сказала, что он может гулять. – Охранник указал на лист с разрешениями на выход. – Посмотрите, она расписалась вот здесь.
Я кивнула:
– Вы сказали, он был сам не свой?
– По его словам, кто-то гнался за ним и хотел его ударить.
– Как по-вашему, это случилось на самом деле или же это проявления посттравматического стресса, о котором говорила доктор Брэнсон?
Крис пожал плечами:
– Хоть убейте, не знаю, но парень выглядел перепуганным. Он все время оглядывался через плечо, видно думал, что его поймают.
– Какой ужас, – ахнула я. – Понятно, почему Кэйд не захотел оставаться один.
– Хорошо, что вы приехали, – крикнул мне вдогонку Крис, когда я уже шла к лифту. – Дайте мне знать, если вам что-нибудь понадобится.
Я вышла из лифта на третьем этаже, постучала в дверь Кэйда. Он сразу же открыл мне.
– Привет. – Я обняла его.
– Привет. – Он крепко прижал меня к себе. Его руки скользнули мне на талию.
– Прости меня.
– Не извиняйся, – ответила я. – Я рада, что ты позвонил. А теперь расскажи мне, что произошло. Кто-то тебя преследовал?
– Откуда ты знаешь?
– Крис мне сказал.
Кэйд непонимающе посмотрел на меня.
– Охранник.
– Ах да. Кайли, мне небезопасно здесь находиться.
– Сядь, – попросила я. – О чем ты говоришь?
– Меня правда кто-то преследовал. Я пошел быстрее, и этот человек ускорил шаг. Потом я побежал, и он тоже побежал.
– Ты уверен, что он гнался именно за тобой?
– Да.
– Ты видел, кто это был?
– Нет, – ответил Кэйд. – Было слишком темно.
– Нам надо позаботиться о твоей безопасности. Пожалуйста, не выходи из здания один. Я не знаю, что происходит. Не знаю и того, кто хочет причинить тебе вред. Но, Кэйд, пожалуйста, обещай мне, что ты останешься в центре, пока мы во всем не разберемся.
Он кивнул.
– Я рад, что ты здесь. Мир кажется лучше, когда ты со мной.
Я и ответить не успела, как у Кэйда зазвонил телефон.
– Я отвечу, – сказала я. – Алло?
– Кайли?
– Да?
– Это Крис, охранник. Здесь мужчина, который говорит, что ему нужно вас увидеть.
– Мужчина? Кто?
– Он говорит, что его зовут Райан.
Райан? Зачем он здесь?
– Хорошо, я сейчас спущусь.
– Видите ли, он только что вошел в лифт. Я пытался остановить его, но он представился вашим женихом.
– Так и есть. Все нормально. Спасибо, – поблагодарила я и обратилась к Кэйду:
– Я выйду на минуту.
Закрыв за собой дверь квартиры, я увидела выходившего из лифта Райана. Его лицо было серым.
– Что ты здесь делаешь? – спросила я.
– Я тоже рад тебя видеть.
– Райан, в чем дело?
Он взмахнул руками:
– В чем дело? Я думаю, ты знаешь, в чем дело.
– Тсс, не так громко, он тебя услышит.
– Кайли, вот как раз сейчас мне совершенно все равно, слышит ли меня он.
Я уставилась в пол.
– С меня хватит, – сказал Райан. – Я больше не могу делать вид, что эта маленькая шарада меня не беспокоит, потому что это не так. Ты женщина, которую я люблю. И я должен сидеть и смотреть, как ты тратишь каждую свободную минуту, каждую унцию твоей эмоциональной энергии на этого человека. А мне достаются крохи. Кайли, я бы довольствовался и крохами, если бы я знал, что ты по-настоящему любишь меня, если бы я был уверен, что ты так же хочешь быть со мной, как я хочу быть с тобой. – Он покачал головой. – Но я в этом не уверен. Честно говоря, я думаю, что, пока Кэйд жив, твое сердце никогда не будет принадлежать мне.
Мои глаза расширились:
– Райан, ты этого не сделаешь.
Он пристально посмотрел мне в глаза.
– Чего не сделаю?
Мне никогда раньше не приходила в голову та страшная мысль, которая вертелась в моей голове в ту минуту, но я никогда и не видела, чтобы глаза Райана так сверкали от гнева. Я никогда не видела у него такой страстной реакции. Да и с работы сегодня он вернулся позже обычного. Мое сердце гулко забилось.
– Скажи мне, что ты не причинишь вреда Кэйду.
Райан ухмыльнулся:
– О чем ты говоришь?
– Сегодня вечером кто-то преследовал Кэйда. Кто-то хотел напасть на него.
Райан откинул голову:
– Не могу поверить! Даже теперь, когда я стою перед тобой, делюсь с тобой своими страхами, ты беспокоишься только о нем? Или, того хуже, ты обвиняешь меня в том, что я пытался причинить вред ему?
Я шагнула ему навстречу.
– Но я…
Райан натянуто улыбнулся:
– Все в порядке. Я знаю, как тебе тяжело. Я всего лишь хотел облегчить тебе жизнь. Я лишь хотел, чтобы ты была счастлива. Но если ты счастлива с Кэйдом, то тебе следует быть с ним.
– Райан, пожалуйста, я…
– Прощай, Кайли. Я люблю тебя. И всегда буду любить. Мне жаль, что я… Мне жаль, что я не тот самый, единственный.
Он быстро вошел в лифт.
Я рухнула на колени и заплакала.
Через несколько минут я взяла себя в руки, вытерла слезы, вернулась к двери Кэйда и заглянула внутрь.
– Кэйд?
Квартира была пуста.
– Кэйд! – крикнула я и тут заметила на кофейном столике записку, написанную его почерком. В ней говорилось:
«Драгоценная моя Кайли!
Ты спасла меня, и единственное, чем я могу отплатить тебе, – это не разрушать твою жизнь. Мне пора сказать тебе «до свидания».
Я буду всегда любить тебя, где бы я ни был, близко или далеко.
Кэйд»
– Нет! – крикнула я. – Кэйд, нет!
Должно быть, он незаметно проскользнул мимо нас и спустился по лестнице, пока я разговаривала с Райаном. Неужели он все слышал? Он огорчен…
Я не стала ждать лифта и побежала к лестнице. Мои ступни барабанили по цементным ступеням, шаги эхом отлетали от стен. На первом этаже я метнулась к столу охранника.
– Кэйд ушел?
Крис кивнул:
– Около пяти минут назад.
– Почему же вы не остановили его?
– У нас система разрешений на вход и выход, но мы можем только советовать пациентам. В конце дня они могут поступать так, как им хочется.
Я кивнула:
– Кэйд сказал, куда идет?
– Нет, но он свернул в ту сторону. – Охранник указал направо, по направлению к городу. Мое сердце едва не остановилось.
Я подъехала к дому после десяти. Я побывала везде, где, по моим предположениям, мог бы находиться Кэйд. Но на этот раз он исчез. Райан тоже. Его машины не было перед домом. А когда я зашла внутрь, то ощутила полное одиночество, как будто закончилась целая эпоха. Просто взяла и закончилась, хотя я не знала и не просила об этом. Закончилась, и все.
Я прошла на кухню и почему-то поняла, что утром я не увижу Райана за завтраком. Я не смогла даже вспомнить, когда я в последний раз готовила ему омлет. В воскресенье? В позапрошлый вторник? Он был со шпинатом и луком-пореем или с грибами? Я думала обо всем, что происходило между нами в последний раз. Наши последние поцелуи. Последний раз, когда Райан танцевал со мной в гостиной, занимался со мной любовью утром в субботу, когда птицы щебетали за окном спальни. Последний раз, когда мы держались за руки или смеялись вместе. Я хотела запомнить детали и оплакивала их.
И все-таки я продолжала раздумывать: не из-за Райана ли ушел Кэйд? Может, Райан его напугал? Мог ли он причинить ему вред? Нет, это невозможно. Или возможно? Мир казался жестоким и печальным, он сбивал с толку, как будто все то, что я любила, вдруг превратилось в маленькую горсточку песка. А я изо всех сил пыталась удержать ее в руках, приходя в ужас от того, что песчинки по одной проскальзывают между пальцами.
Я вздрогнула, когда в дверь постучали, и испугалась еще больше, когда, открыв дверь, увидела на пороге Джеймса. Начался дождь, вернее, ливень, и волосы у Джеймса были мокрыми. Пряди прилипли ко лбу. Он выглядел растрепанным и встревоженным.
– Прости, что беспокою тебя дома, – заговорил он. – Ты говорила, что живешь в Уоллингфорде, да и потом, было нетрудно найти твой адрес в Интернете.
– Не знаю, что и сказать.
– Кайли, нам нужно поговорить. – Глаза Джеймса смотрели печально и умоляюще.
Сначала я хотела его прогнать. Я ему не доверяла и не была уверена, что мы могли что-то еще сказать друг другу. Но выражение его глаз подсказывало, что мне надо пригласить его. Так я и сделала.
– Садись. – Я указала на диван.
Джеймс грузно сел и ссутулился, словно на его плечах лежал тяжелый груз. Под его глазами залегли темные тени, и в первый раз вечно молодой Джеймс выглядел усталым и постаревшим. Время все-таки его не пощадило. Он уткнулся лицом в ладони и пробормотал:
– Даже не пойму, с чего начать.
Мое сердце забилось быстрее. Я не знала наверняка, о чем он хочет мне рассказать, но догадывалась, что история будет долгой и печальной.
– Джеймс, прошу тебя, просто скажи мне то, что должен сказать.
Он посмотрел на меня и кивнул.
– У нас с Кэйдом всегда были непростые отношения. Ты об этом знаешь.
– Знаю.
Джеймс набрал в легкие побольше воздуха.
– «Стихия Рекордс» стала нашим общим ребенком. Мы оба гордились ею, вкладывали силы в компанию.
Он с ностальгией посмотрел на потолок. Я взяла тяжелый стакан и налила ему виски. Джеймс взял его в руки.
– У Кэйда был дар, удивительная способность распознавать талант. Я всегда говорил ему, что это похоже на шестое чувство. Он мог войти в зал и понять, что перед ним новая Nirvana. Долгое время казалось, что все, к чему он прикасается, превращается в золото. Я наивно считал, что так будет продолжаться вечно. Но это была глупая надежда. У всего есть свой цикл, взлеты и падения. Талант начал подводить Кэйда. Сначала промахи случались редко. Он заключил контракт с группой, выплатил музыкантам огромный аванс, а они продали десять тысяч альбомов, а не сто тысяч, как мы планировали. Мы потратили пятьдесят штук на раскрутку одной певицы, а продали всего две тысячи дисков. – Джеймс вздохнул. – Такое повторялось снова и снова. Но Кэйд хотел вкладывать новые деньги. Он никак не мог остановиться, все время обещал, что мы на пороге нового открытия, что мне надо верить ему и прекратить волноваться.
– И ты перестал ему верить.
– Да, перестал, – продолжал Джеймс. – Казалось, Кэйд потерял чутье. Но дело не только в этом. Он все больше и больше пил. Спиртное, таблетки. Он пошел вразнос, Кайли.
– Я знаю, все это было при мне, – сказала я. – Но действительно ли все было так плохо, как ты описываешь?
– И да и нет, – ответил он. – Я должен сказать тебе то, что слишком долго носил в себе.
– Что же?
Джеймс потер лоб:
– Я мог бы помочь ему. Я был его лучшим другом. Но я позволил своим личным страхам взять верх.
– Страхам?
– Я боялся потерять Алексис. Она любила Кэйда.
– Что?
Он кивнул:
– Ты не знала. Никто не знал. Кроме меня. Я чувствовал это каждый раз, когда она была со мной. Ей нужен был только Кэйд. Все всегда хотели Кэйда. Через какое-то время я уже не мог этого выносить. Я все время чувствовал себя вторым. – Джеймс вздохнул. – Поэтому, когда Кэйд покатился по наклонной, я решил, что пришло мое время блеснуть. Я подумал, что теперь-то я поднимусь в глазах Алексис. И тогда она и все остальные увидят, чего я стою. – Он посмотрел на свои колени. – Я был дураком.
– Вот как… – Я вспомнила, как Алексис смотрела на Кэйда. Я приняла любовь за восхищение. Ответил ли он на ее чувства? Я вздрогнула. – Не знаю, что сказать.
– Мы с тобой оба знали, что Кэйд был сам не свой в те дни, – продолжал Джеймс. – Выпивка. Сумасбродство. Смог бы он из этого выбраться? Возможно. Я не знаю. – Он вздохнул. – Но я должен был что-то предпринять. Поэтому я изменил вектор компании, подписывал контракты с поп-исполнителями, немного сместил фокус. Когда мы уволили Кэйда из компании, я не думал, что это его разрушит. Я предполагал, что он возьмет передышку, соберется с силами и откроет собственную фирму. Но последствия оказались катастрофическими. Если ты думаешь, что я не испытывал чувство вины все эти годы, то ты ошибаешься.
Я наклонилась к нему:
– Джеймс, ты же знаешь, что с ним произошло, верно?
Он кивнул. Лицо его оставалось серьезным.
– После ухода Кэйда дела пошли на лад. Я подписал контракты с несколькими группами, которые казались многообещающими. Год мы предполагали закончить с прибылью, или нам так казалось. Это был август, и тогда на свои сбережения я купил яхту «Стелла Мэй».
– Первого августа я видела Кэйда в последний раз. Потом мы увиделись уже этой осенью, – сказала я, судорожно глотнув. В тот день я хотела рассказать ему о ребенке. – Ты, возможно, почувствовал облегчение, а я была опустошена.
– Знаю, поэтому вторую часть истории мне рассказывать еще тяжелее. – Джеймс немного помолчал. – Мы с Алексис хотели, чтобы первое плавание на нашей яхте стало особенным, поэтому наняли полную команду и официантов в смокингах и бабочках. Мы как раз собирались отплывать, когда появился Кэйд. Он был пьян, настроение у него было воинственным. Лучше бы он не приходил. Кэйд был зол, наговорил кучу гадостей Алексис. Не уверен, что она когда-нибудь сможет это забыть.
Джеймс опять замолчал, на этот раз надолго.
– Я попытался успокоить его, но мы поссорились, и скандал набирал обороты. Не помню, кто ударил первым, но мы сцепились и начали драться на яхте, которая все еще стояла у причала. Мы оба были в крови. Последний удар оказался моим. Я рассек ему лоб.
– Шрам, – сообразила я. – Вот он откуда.
Джеймс кивнул.
– Было столько крови… Алексис умоляла нас прекратить драку. Она всегда говорила, что мы как братья, которые с детства не любят друг друга. Но на этот раз мы оба заупрямились и не смогли отступить, извиниться друг перед другом за наши ошибки. Все зашло слишком далеко.
– Почему ты не позвал на помощь?
– Лучше бы я это сделал, Кайли. – Его голос дрогнул.
– Но ты никого не позвал, и что-то произошло.
– Вот в этом-то все и дело, – со вздохом ответил Джеймс. – Я приказал Кэйду убираться с яхты. Мы с официантом вытащили его на пристань, потом мы вышли в море.
– И ты бросил его истекать кровью?
– Я поступил, как трус, но тогда я считал, что у меня есть причины для этого, – пробормотал Джеймс. – Алексис была беременна, Кайли. Я узнал об этом накануне. Что, если бы меня обвинили в нападении? Мне предстояло стать отцом, я не мог рисковать этим. Я должен был защитить свою семью. – Он опять вздохнул. – Послушай, Кэйд явился на яхту и испортил мне праздник. Да и потом, я не думал, что у него настолько серьезная травма.
Джеймс посмотрел на свои руки так, словно на них все еще была кровь Кэйда.
– Ты сказал, что у него была лишь глубокая ссадина на лбу. – Я внимательно посмотрела на Джеймса. – Но в медицинской карте Кэйда 1998 года указано, что он поступил с черепно-мозговой травмой. Как ты можешь это объяснить?
Он покачал головой:
– Не знаю, Кайли. Должно быть, в тот вечер с ним случилось что-то еще. Я так долго жил с чувством вины… Когда ты пришла в мой офис и сообщила, что Кэйд жив, я был потрясен до глубины души. Мой лучший друг был не из тех, кто исчезает. Он всегда был рядом. Когда он пропал, я предположил худшее.
Я покачала головой:
– Не знаю, что и сказать, Джеймс.
– Это был не я, Кайли.
Мои глаза расширились:
– Если не ты, то кто тогда?
– Мне и самому хотелось бы это знать.
– А как насчет денег, Джеймс? Ты взял все средства Кэйда? Я наняла адвоката и специалиста по судебно-бухгалтерской экспертизе. Они попытаются вернуть все то, что по праву принадлежит Кэйду.
– Этого и следовало ожидать. – Джеймс с силой выдохнул. – Ох, Кайли, я слишком глубоко увяз.
– Ты сейчас о чем?
Он потер лоб:
– Деньги никуда не пропали. Они вложены в дело. И я, разумеется, готов к сотрудничеству.
– Джеймс, прошу тебя, подумай: кто мог бы желать Кэйду зла?
Он задумался, потом в его глазах неожиданно вспыхнула тревога:
– Где Кэйд сейчас?
– Не знаю. Райан, мой жених, сегодня вечером выяснял отношения со мной по поводу моих чувств к Кэйду, потом разорвал нашу помолвку. Кэйд все слышал и… ушел.
– Мы должны найти его. – На лице Джеймса появилось озабоченное, тревожное выражение.
