Новый, 1915 г. начинался для Кавказской армии благоприятно.

3-я турецкая армия, желавшая нанести смертельный удар малочисленной Кавказской армии, была почти уничтожена. Край надолго был защищен от угроз со стороны противника. Задача охранения Закавказья малыми силами была блестяще выполнена, но победоносная Кавказская армия была тоже сильно обескровлена и нуждалась в усилении ее мощи для будущего.

Пассивно-оборонительная задача, поставленная Кавказской армии в начале войны, остается неизменной до конца ее.

Новый командующий армией генерал Юденич, как то было и с самого начала войны, решает выполнять эту задачу активно, т.е. наступая, полагая, что армия слишком малочисленна, чтобы можно было бы позволить роскошь пассивной обороны.

Но прежде всего командующий Кавказской армией ставит себе первоначальной задачей усилить армию насколько возможно.

Колоссальные усилия, которые были нами затрачены для усиления армии, фактически только позволили сохранить ее почти в том размере, до которого она была доведена в декабре 1914 г. перед Сарыкамышской операцией.

После Сарыкамышской победы мы тотчас же образовали армейский резерв, взяв в него 3-ю Кавказскую стр. и 1-ю и 2-ю Кубанские пластунские бригады, но Ставка тотчас же потребовала направить весь этот резерв в Одессу и Севастополь. Командующий армией, учитывая, что участь войны решается на западе, не делает никаких возражений и тотчас отправляет весь этот резерв, только что сведенный в 5-й Кавказский корпус; при этом полки 3-й Кавказской стр. бригады предварительно, в период ожидания бригадой посадки в Батуме, были развернуты в четырехбатальонные, сама же бригада переименована в дивизию.

Вместо ушедшего 5-го Кавказского корпуса в армейский резерв была взята из состава 1-го Кавказского корпуса 20-я пех. дивизия, но и она тотчас же была потребована на западный фронт и отправлена в Одессу вслед за 5-м Кавказским корпусом. Только вследствие чрезвычайного недостатка в артиллерии, особенно горной, так нужной в гористом театре военных действий, 2-й (горный) дивизион 20-й арт. бригады был задержан и остался на Кавказе.

С уходом указанных выше частей, если бы не было сделано чрезвычайных усилий, число батальонов пехоты в Кавказской армии упало бы до 73; между тем благодаря усилиям, направленным Кавказским командованием в этот период, в составе армии, по сравнению с состоянием ее перед Сарыкамышской операцией, к апрелю 1915 г. число пехотных батальонов уменьшилось лишь на два, так как имелось 106 батальонов вместо бывших 108; но за это же время число конных сотен увеличилось на 105 и орудий — на 58.

Если в Кавказской армии были сделаны в первые же месяцы после Сарыкамышской победы чрезвычайные усилия для увеличения ее, то и турецкое командование приложило не меньшие усилия для воссоздания почти уничтоженной 3-й турецкой армии.

Ведь необходимо принять во внимание, что большая часть сил и средств Турции была сосредоточена в районе Константинополя, вдали от Кавказского театра военных действий, — что удобных сообщений не было, а существующие очень длинны, — что как раз в это время наш Черноморский флот усилил деятельность вдоль южных берегов Черного моря и значительно затруднил сообщения по удобнейшему пути из Константинополя морем в Самсун и Трапезунд.

И при таких условиях все-таки турецкое командование сумело к июлю 1915 г. не только совершенно воссоздать попавшие в плен или уничтоженные части, но и довести состав 3-й турецкой армии до 180 батальонов и 360 орудий.

По окончании организационной работы перед командующим Кавказской армией стали две ближайшие задачи: сокращение и выпрямление фронта армии путем выдвижения 4-го Кавказского корпуса к Мелязгерту и укрепление положения нашего в Урмийском районе.

При этом прежде чем выдвигать 4-й Кавказский корпус к Ванскому озеру, естественно необходимо было сделать положение наше в северо-западной Персии прочным.

Благодаря отводу войск из Персии, произведенному распоряжением генерала Мышлаевского в дни Сарыкамышских боев, мы, очистив без боя Тавриз, Соуч-Булаг, Урмию и Дильман, должны были затем вновь занимать его уже с боями, расходуя энергию, усилия, людей и время на восстановление потерянного без нужды положения.

При малочисленности нашей Кавказской армии мы не могли вопрос об усилении Азербайджанского отряда разрешить посылкой туда подкреплений надолго, тем более что все свободные части предназначались к отправке в 4-й Кавказский корпус, которому предстояла более серьезная задача. Да и для усиления последнего у нас было немного свободных сил.

Вот почему Кавказским командованием решено было и для той и для другой задачи использовать богатство армии конницей, которая совершает предварительно рейд в Персии, а затем сосредоточивается к левому флангу выдвинувшегося 4-го Кавказского корпуса.

И военный и политический результаты рейда конницы оказались, как и предполагалось, громадны. Впечатление на население, особенно на воинственных курдов, произведено было чрезвычайно большое и в последующее время они долго не пытались действовать против нас.

После удачных действий Азербайджанского отряда против войск Халила-паши, а затем последовавшего рейда конницы, положение в северо-западной Персии стало настолько прочным, что мы могли тотчас же взять из состава Азербайджанского отряда 2-ю Кавказскую стр. и 4-ю Кубанскую пластунскую бригады.

Решение о рейде было принято в соответствии с возможностью простейшего разрешения вопроса о снабжении конницы фуражом: в мае, когда должен был производиться рейд, имелся хороший подножный корм, а местного ячменя было достаточно. Конница пришла к Ахлату у западной оконечности Ванского озера в прекрасном виде.

Выдвинувшийся к Мелязгерту 4-й Кавказский корпус подвергся жестокому удару несоизмеримо крупных сил турок: 36 батальонов были атакованы 89 батальонами «правофланговой группы» Абдул-Керима-паши и под давлением превосходящих сил должны были отступить.

Но необходимо отметить следующие обстоятельства, который содействовали туркам в получении успеха в первоначальный период до контрманевра Кавказской армии.

Вскоре же после начала наступления 4-го Кавказского корпуса в июне 1915 г., под влиянием сильного сопротивления турок и многократных контратак их, командир 4-го Кавказского корпуса, не проводя определенной идеи в ведении операции корпусом и частичными подкреплениями различных участков фронта, совершенно дробит и перемешивает организационные единицы; почти не было ни одной цельной части, сосредоточенной в одном месте.

При таких условиях до крайности затруднялось и управление частями и их снабжение; войска не знали случайных начальников, а эти последние — попавшие к ним в подчинение войска; войсковые обозы не могли справиться с задачей снабжения своих частей, особенно при и без того весьма тяжелых условиях организации снабжения, при плохих путях и длинных сообщениях; связь с войсками становилась сложнее, управление труднее, а без твердого управления и при плохом снабжении устойчивость войск естественно должна была становиться меньшей.

С многочисленной конницей поступили так же, как и с пехотой: мощная конная масса, собравшаяся в составе корпуса, не была использована с той целью, для которой она была туда направлена; конницу не сосредоточили на левом фланге корпуса и не бросили ее в Мушскую долину, где она могла бы произвести смятение на фланге и в тылу «правофланговой группы» Абдул-Керима-паши, а очень быстро распылили по всему фронту корпуса так, что уже в скором времени не остается и признака от этой мощной конной массы.

Распыленная, конница уже не представляла той серьезной боевой силы, какой она по своему количеству могла быть, и пехота была предоставлена одна борьбе с почти тройным превосходством сил противника.

Не использованная, как масса, для удара, многочисленная конница 4-го Кавказского корпуса не была использована и для серьезной разведки о противнике; что делается у противника, какие силы турок находятся перед корпусом — конницей не выясняется. Корпус действует втемную, даже не подозревая такого громадного сосредоточения против него сил турок, почему под сосредоточенным ударом крупных сил, которых не ожидает, быстро сдает и в беспорядке отступает.

Правда, сохранять сосредоточенное положение конной массы становилось все труднее, вследствие высыхания подножного корма в июне. Многократные донесения начальников конных частей о бескормице и ослаблении от этого конского состава повлияли на командира корпуса в деле распыления им всей конницы; у командира корпуса не хватило, по-видимому, силы воли в ответ на жалобы об ослаблении конского состава потребовать полного напряжения работы конницы в это трудное для корпуса время.

В боевой обстановке бывают такие минуты, когда дорогостоящая конница должна оправдывать свое существование; от нее должны потребовать той полной жертвенности, которую постоянно требуют от пехоты, и начальники ее должны в этих случаях проявлять волю к победе.

Именно такое время и наступило в конце июня в районе Мелязгерта, когда части 4-го Кавказского корпуса перешли в наступление против турок и почти с места встретили непрерывно увеличивающееся сопротивление противника, потом сосредоточенными силами обрушившегося после многодневных упорных боев на бессменно дерущуюся истомленную пехоту, принудив ее к отступлению.

При единоборстве 36 русских батальонов с 89-ю батальонами турок, удар конной массы, упорно и непрерывно в одном направлении на фланге турецкой «правофланговой группы» мог бы изменить совершенно обстановку и помочь пехоте, мужественно в течение долгих дней дравшейся с превосходящими силами противника. Нет нужды, если бы при этом брошенная вперед конница была бы выведена совсем из строя. Раз цель была бы достигнута, требование жертвенного подвига от конницы совершенно оправдалось бы.

К сожалению, командир 4-го Кавказского корпуса не сумел ни сосредоточить большую часть конницы на левом фланге корпуса для удара, ни твердо потребовать от конницы ген. Шарпантье, которая там была все же сосредоточена к началу перехода в наступление в составе 36 эскадронов и сотен, боевого решения во что бы то ни стало, а начальник этой конницы, лично храбрый и хладнокровный, не осознал необходимости жертвенной работы конницы, между тем у него были одни из лучших полков всей нашей русской конницы, с прекраснейшим офицерским составом, одушевленным лучшими кавказскими боевыми традициями, преисполненные жертвенного подвига, что неоднократно в течение войны доказывали в столкновениях, где они могли проявить инициативу.

Продолжительное стояние на месте, когда и малый подножный корм исчезает, конечно, гибельно для конной массы. Но движение уже облегчает задачу. И надо было решиться двигаться вперед, а не позволить себя распылить. Последнее, может быть, и легче разрешало вопрос о довольствии коней, но мало прибавляло сопротивляемости пехоте и было во всяком случае решением половинчатым.

120 эскадронов и сотен — такая внушительная масса конницы в составе 4-го Кавказского корпуса не смогла приоткрыть хоть отчасти завесу, скрывающую происходящее перед фронтом корпуса, совершенно не выяснила крупное (в 89 бат.) сосредоточение особой «правофланговой группы» Абдул-Керима-паши против 4-го Кавказского корпуса, — сосредоточение, происходившее постепенно в течение долгого времени, и была причиной, что корпус действовал все время вслепую и подвергся внезапности удара, нанесенного огромной «группой» турок.

Вся эта прекрасная конница не была использована ни как боевая сила для сосредоточенного удара, ни для целей широкой разведки, а была бесполезно распылена.

По тем же причинам раздробления организационных войсковых единиц, снабжение частей и управление ими затруднялось.

Обозы полков не в состоянии были справиться с задачей своевременного снабжения разбросанных далеко друг от друга частей их. Недостаток питания в непрерывных боях сильнее истощал людей, недостаток артиллерийского снабжения уменьшил силу сопротивляемости. Управление частями все более и более становилось труднее, а когда части корпуса под давлением превосходных сил турок в соединении с указанными выше неблагоприятными обстоятельствами начали отступать, это управление и совсем выпало из рук командира корпуса. Последний доносит, что он растерял все свои части, кроме частей, отходивших вместе с ним на Ахтинский перевал, он не знает, что случилось с остальными войсками корпуса и где они.

Конечно, почти тройное превосходство «группы» Абдул-Керима-паши, искусно и скрытно от нас сосредоточенной в Мушской долине, над 4-м Кавказским корпусом должно было оказать крупное влияние на исход встречных боев в районе Мелязгерта.

Но не менее крупное значение в этих боях имели и перечисленные выше неблагоприятные факторы, при отсутствии которых может быть и результат получился бы иной. Сказанное подтверждает и тот факт, что, несмотря на такое, казалось, серьезное потрясение, при котором и потери должны были быть очень крупными, они оказались в общем совершенно незначительными, что выяснилось, когда, после нашего удачного контрманевра, войска 4-го Кавказского корпуса приводились в порядок.

Когда турки опрокинули 4-й Кавказский корпус, командующий Кавказской армией не располагал свободными крупными силами. Только и можно было набрать для противодействия наступлению «группы» Абдул-Керима-паши 20 батальонов, 36 сотен и 36 орудий, сохранив в резерве против возможных случайностей еще шесть батальонов.

По сравнению с громадными силами наступающих турок войска, которые могли быть брошенными против них, были незначительны, и если бы они были использованы для принятия на себя отступающих частей 4-го Кавказского корпуса, то и в лучшем случае могли бы только приостановить развитие дальнейшего наступления турок. Это не был бы успех, а отказ от многих выгод, приобретенных с самого начала войны. Такое решение подпирать части было слишком пассивным, и командующий армией по свойству своего характера не мог на нем остановиться.

Решено было нанести удар во фланг и тыл преследующих турок, действуя на воображение противника, — удар, в котором внезапность его в сочетании с быстротой могли заменить недостающее число. При этом сосредоточение маневренной группы у Даяра допускало действие по внутренним операционным линиям, т.е. давало ту гибкость, которая могла позволить изменить направление и самую цель удара, если бы обстановка на главном Эрзерумском направлении угрожающе этого требовала.

Это предположение, положенное в основание при принятии решения, оправдалось во время исполнения контрманевра в полной мере; впечатление от удара колонны генерала Баратова было ошеломляющее, и вся громадная «правофланговая группа» Абдул-Керима-паши, только что энергично преследовавшая части 4-го Кавказского корпуса и думавшая торжествовать крупную победу над русскими, в полном беспорядке откатилась назад, сильно потрепанная и частью рассеянная.

При той поспешности, с которой отступали турки, стремясь выйти из-под занесенного удара, части колонны генерала Баратова несколько запоздали выйти в долину Мурадчая в районе Дутаха, что позволило проскочить некоторой части отступающих. Несколько медленное наступление ударной колонны благодаря и тяжелой местности, и упорному сопротивлению противника, и малому применению обходов, и наконец, сохранение почти половины сил без того малой колонны в резерве, а также позднее направление конницы с востока и ее вялое продвижение — избавили «группу» Абдул-Керима-паши от полного уничтожения.

Но указанные шероховатости при выполнении контрманевра были ничтожны, всегда естественны при выполнении всякой операции и не могли оказать существенного влияния на исход операции, уменьшить доблести войск и ослабить значение победы.

Действительно, успех контрманевра был колоссальный и последствия его огромны.

В результате Евфратской операции нами было достигнуто следующее:

1) Произведено намеченное сокращение фронта более, чем на 100 верст, что давало нам экономию сил и большую силу сопротивляемости с тем же количеством войск.

2) Произведено выпрямление фронта армии; прежнее положение 4-го Кавказского корпуса уступом назад было для нас чрезвычайно невыгодно.

3) Продвижением вперед фронта 4-го Кавказского корпуса достигнут выигрыш пространства; могущие быть колебания фронта на этом второстепенном участке Кавказской армии, на который мы не могли и не считали полезным затрачивать больших сил, не могли отражаться на жизни и настроении населения нашей приграничной полосы.

4) Левый фланг 4-го Кавказского корпуса, и всей армии, действовавшей в пределах Турции, упирался в обширное Ванское озеро, которое вместе с прилегающей к нему сильно пересеченной и трудно проходимой горной страной несториан (ассирийцев) надежно обеспечивали этот фланг.

5) Предварительные перед Евфратской операцией наступление Азербайджанского отряда против войск Халила-паши, а затем рейд конницы через Тавриз, Соуч-Булаг и Урмию — совершенно очистили весь район от турок, произвели на население громадное впечатление, чем было достигнуто умиротворение района и надежное обеспечение его на долгое время; мы могли вывести оттуда всю пехоту, имея там почти до конца года лишь конницу и ополченские части. Благодаря такому обеспечению района мы могли не отвлекаться от важнейших решений на главном операционном направлении.

6) Приобретено выгодное исходное положение для дальнейших наступательных операций на главном Эрзерумском направлении.

7) 3-я турецкая армия, которая большими усилиями турецкого командования лишь недавно была не только восстановлена, но и доведена в своем составе до 180 батальонов и 360 орудий, была снова выведена из строя.

Нами был нанесен тяжкий удар 3-й турецкой армии; половина ее, так называемая «правофланговая группа» Абдул-Керимапаши была чрезвычайно расстроена, и турецкому командованию вновь надо было затрачивать и громадные усилия и продолжительное время, чтобы восстановить боеспособность ее армии.

8) Наконец, велико было и политическое значение победы: она совпала с большим длительным отступлением на западном фронте всех наших армий, что естественно повлияло на настроение внутри страны; новая блестящая победа Кавказской армии подняла это настроение.

Главнейшими причинами такого громадного успеха нашего контрманевра небольшими силами по сравнению с «группой» Абдул-Керима-паши были следующие:

1) Активный способ реагировать на наступление турок.

2) Простота плана контрманевра и гибкость его при выполнении по внутренним операционным линиям.

3) Применение принципа внезапности, как результат скрытности подготовки и быстроты исполнения; психологическая сторона контрманевра — действие на воображение массы турок в 89 батальонов внезапным появлением на фланге и в тылу их 20 батальонов русских.

4) Своевременность контрманевра: если бы начать его раньше, когда турки не втянулись все глубоко в горы, впечатление удара было бы слабее; если же запоздать с началом маневра, когда турки отгадали бы маневр и приняли серьезные меры противодействия, то маневр не удался бы, так как удар колонны генерала Баратова пришелся бы или по воздуху, или по крупным силам, ожидающим его.

5) Большие меры к сохранению в тайне контрманевра: о нем знает только исполнитель его — генерал Баратов со своим начальником штаба, и не знает более никто, даже до последней минуты командир 4-го Кавказского корпуса.

6) Своевременное использование в критическую минуту последнего резерва командующего армией для парирования опасного удара турок через Мергемирский перевал.

7) Решительность и отсутствие колебаний при проведении принятого решения, воля к победе.

8) Чрезвычайная доблесть войск, на безграничных выносливости, мужестве и глубоком сознании долга перед Родиной офицера и солдата строился весь контрманевр.