Давно закончилась Великая война 1914–1918 гг., в которой приняли участие крупнейшие государства мира и большинство государств Европы, — война, поставившая под ружье десятки миллионов человек, — в течение которой на фронтах, где решались судьбы народов и государств, произошли величайшие битвы не только по количеству участников, считавшихся миллионами с каждой стороны, но и по применявшимся способам массового уничтожения человека. Там, на этих фронтах, к услугам человека были тысячи орудий, десятки тысяч пулеметов, тысячи всевидящих аэропланов, сотни всеразрушающих танков и уничтожающие на своем пути все живое удушливые газы. Соответственно этим масштабам был и чудовищный расход людского материала. Действия не только одиночных бойцов, но и малых частей тонули в общей массе; дивизии и корпуса играли роль рот и батальонов, а что было мельче, — ускользало из-под наблюдения, как слишком малое.

На бесконечных фронтах главного сосредоточения было царство масс и машин, стоящих сплошною стеною от моря до моря.

Под гипнозом чудовищной техники искусство управления часто извращалось, принципы стратегии не всегда применялись, инициатива мало проявлялась, — человек был подавлен машиной. Фронты массового сосредоточения производили впечатление колоссальных фабрик, где все совершалось по трафарету. Искусство упало до ремесла.

Благодаря грандиозным масштабам во всем, естественно, все внимание исследователей обращено на изучение главных фронтов. Между тем способы ведения войны на Кавказе, действия войск и достигнутые результаты, совершенно не соответствовавшие малым количественно силам Кавказской армии, заслуживали внимания для изучения.

Если на западе происходил экзамен массовой работе (количеству), нервам, методике, — на Кавказе было обширное поле для проявления инициативы, активной деятельности и всегда и во всех случаях маневру.

На Западе — борьба масс и машин, т.е. сил физических, а на Кавказе — проявление самодеятельности отдельного бойца — сил духовных.

Вот почему, несмотря на чудовищное развитие техники в настоящее время, чтобы не поддаться гипнозу колоссальности ее и односторонности изучения, необходимо попутно знакомиться и с боевой деятельностью на Кавказе, имеющей много своеобразного.

Только одновременным изучением работы на Западе и на Кавказе можно избегнуть увлечения количеством и машинами в ущерб стороне духовной.

Прошли многие годы со времени окончания Великой войны, но никто еще почти ничего не писал о деятельности Русской армии на Кавказском театре военных действий, не считая небольших статей, появлявшихся в периодической печати.

Но будущий историк, если даже он сможет воспользоваться всем богатым архивом Кавказской армии, остававшимся к концу войны, — вернее, в начале революции — частью в Ставрополе, а главным образом в Тифлисе, — не будет в состоянии указать ни тех причин, которые вызвали начало той или другой операции, ни тех целей, которые ставились каждой из них, ни отметить, в какой мере эти цели были достигнуты. Таким образом, он не будет в состоянии коснуться области творчества, души всех операций, т.е. той области, которая представляет наибольший интерес для изучения. — Между тем это творчество Кавказского командования, всегда покоившееся на основных принципах военного дела, вело неизменно армию к победе.

Эта сторона потому еще может представлять интерес для изучения, что Кавказская армия с ее исторически сложившимися особенностями по традиции всегда действовала активно. Кавказское командование в течение всей войны захватывало в свои руки инициативу действий, и попытки турецкого командования вырвать инициативу из наших рук постоянно кончались для него неудачей.

Только командующий Кавказской армией генерал Юденич, впоследствии Главнокомандующий, и два-три его ближайших помощника могут осветить эту сторону операций.

Будучи одним из таких помощников генерала Юденича, с самого начала войны делавшим ему непосредственно все оперативные доклады, всегда непосредственно от него получавшим все оперативные указания и под руководством его лично разрабатывавшим все операции на фронте Кавказской армии, до Трапезундской включительно, я решил написать стратегический очерк действий на Кавказском фронте в 1914–1917 гг., который поможет будущему историку в его работе по истории Русско-турецкой войны. К этому меня подвигает и то обстоятельство, что многие участники войны на Кавказе высказывались не раз об обязанности моей это сделать.

Таким образом, цель моей скромной работы — дать сущность происходивших на Кавказе военных событий в период Великой войны до революции, указать на те причины, которые вызвали начало той или другой операции, изложить точно те цели, какие ставились армии при каждой операции, и отметить, в какой мере эти цели были достигнуты при окончании операции, связав все это в общий очерк действий на Кавказском фронте.

Годы проходят, и, несмотря на то что все происходившее на Кавказском фронте живо было пережито, некоторые детали начинают изглаживаться из памяти. Но это обстоятельство, так же, как естественный в настоящих условиях недостаток письменных документов, восполняется тем, что многие участники войны на Кавказе с готовностью пошли мне навстречу и предоставили для использования как сохранившиеся у них материалы, так и свои воспоминания в областях их деятельности, что до чрезвычайности облегчило мне работу.

Наибольшую помощь в этом отношении мне оказал главный руководитель всею деятельностью армии на Кавказе, командующий Кавказской армией, а затем Главнокомандующий войсками Кавказского фронта, генерал Юденич; естественно, что его помощь была безгранична. Все те, кто предоставили мне сохранившиеся у них материалы и документы или свои воспоминания, приведены в особом списке, ниже приложенном.

Я стремился также использовать по возможности появляющиеся в печати данные, касающиеся событий, происходивших на фронте Кавказской армии.

Естественно, долгие месяцы потрачены мною на сбор нужного мне материала и на изучение его; эта предварительная работа потребовала от меня значительного упорства и отняла много времени; она затянула выполнение задуманной мной работы на несколько лет, но это же позволяет мне надеяться, что мои труды не остались бесполезными, а дали мне возможность дать более полную и точную картину происходивших на Кавказе событий.

Возможно, что в некоторых мелких деталях, особенно при перечислении небольших частей, встретятся незначительные неточности, но будущий историк, пользуясь всеми архивными документами, быстро разберется в них, а для моей работы, по характеру ее, они не могут иметь никакого значения

Я глубоко признателен всем, кто в той или иной форме оказал мне содействие в моей трудной работе, и прошу их принять мою глубочайшую благодарность; эта помощь бывших участников войны тем более ценна, что все они по условиям эмигрантского существования перегружены тяжелой для них действительностью и, несмотря на это, с большой готовностью отозвались на призыв к ним о содействии.