Выйдя из больницы, Тамила почувствовала себя лучше. Даже вдохнула полной грудью. Уф, совсем уж не хотелось вновь туда возвращаться.

Стерильно-белая обстановка, угрюмые лица врачей и пациентов давили, не давая дышать свободно. Врач подготовил ей список лекарств, которые нужно было привезти завтра утром. Пробежав его глазами, Тамила поняла, что кошелёк изрядно отощает, но возражать, разумеется, не стала.

Погода стояла тёплая и мягкая. Сентябрь должен был вот-вот закончиться и отдать все права запоздавшему бархатному октябрю, который в этом году жутко запоздал.

Тамила зашла в первую попавшуюся на пути аптеку и, отстояв небольшую очередь, вышла с сумкой, набитой разными препаратами. Рецепт был написан истинно врачебным почерком, то есть корявым и трудночитаемым, словно писавший намеренно составлял ребус для фармацевтов. Поэтому ушло немалое время, чтобы в аптеке дали всё нужное. В процессе уточнений и «Девушка-а-вот-тут-что-написано?» Тамила не почувствовала вибрации мобильника, у которого до этого выключила звук.

Увидев звонивших, Тамила даже остановилась посреди тротуара, в результате чего шедшим навстречу прохожим пришлось резко сворачивать в сторону, чтобы не столкнуться.

Богин и Кирилл. Если первый не удивлял, то второй уже начинал немного пугать. Тамила тут же разозлилась на себя: что за глупости в голове? Бояться этого идиота? Ну уж нет! Первой мыслью было перезвонить и рявкнуть так, чтобы позабыл, как она выглядит и где живёт, но телефон издал жалобное пиканье и отключился.

«Ты опять забыла зарядить его, – подумала Тамила, – когда уже избавишься от дурного убеждения, что у мобильного вечная батарея?»

– Девушка, разрешите? – подала голос молодая мать с коляской, стараясь пройти мимо стоявшей столбом Тамилы.

– Да, конечно.

Тамила быстро отошла в сторону и направилась к остановке. Ветер шевелил волосы и играл клетчатым подолом юбки, принося откуда-то запах шоколада и кофе. Тамила заметила на противоположной стороне маленькую кондитерскую и хотела уже зайти и прикупить что-нибудь для матери, которая с ума сходила и по тому, и по другому, но вовремя одумалась. Врач сказал, что эти продукты сейчас нужно исключить. Да и самой лучше поменьше есть сладкого. Пусть фигура позволяла, но сначала оно так всегда. Сначала позволяет, а потом…

«Интересно, – вдруг возникла странная мысль, – а Богин любит сладкое?»

И тут же поразилась собственным мыслям. С чего бы это она озаботилась его вкусами? По виду ведь сухарь сухарём. Такие обычно любят читать лекции о правильном питании и здоровом образе жизни. Хотя…

Вспомнился поцелуй. И вмиг стало жарко.

Расстроившись, Тамила вздохнула. Дорогу всё равно надо было перейти, чтобы добраться до остановки. После разговора в больнице спускаться в метро категорически не хотелось.

Светофор моргнул зелёным глазом. Вместе с подошедшими людьми она начала переходить дорогу. Взгляд зацепился за серебристый седан, который готов был рвануть вперёд в любую минуту. Сердце сжалось, во рту пересохло, перед глазами вдруг начало всё плыть.

Господи, неужели опять? Но поток людей не дал остановиться. Тамила продолжала идти, повернув голову в сторону авто. Заметив четыре кольца – логотип «Ауди», – нервно хихикнула. И даже оказавшись уже на остановке, едва могла удержать разбиравший её смех. Если теперь так реагировать на каждую машину, то ничего хорошего из этого не выйдет!

Увидев подходящую маршрутку, Тамила резко изменила собственное решение ехать домой. Мобильник бесполезен, но можно было заехать к Богину лично, чтобы поговорить о продолжении тренингов. Мысль, что он может быть занят, она отогнала в сторону. Поговорить всё равно нужно было. К тому же Тамила вдруг чётко осознала, что хочет его увидеть.

«Герман, – вдруг возникло в голове, – его зовут Герман».

Она неожиданно поняла, что всего лишь раз обратилась к нему по имени-отчеству. А так – только Богин. Странной, нерусской фамилией, которая так напоминала её детские кошмары.

Её вновь встретила старенькая лестница, на этот раз послышался скрип двери и быстрые шаги. Тамила успела лишь немного подняться, как вдруг увидела выбежавшего Богина. На его лице отразилось немалое удивление.

– Однако сюрприз, – как-то странно сказал он. – Вот уж не ожидал.

Тамила несколько насторожилась от такого приветствия, показалось, что Герман не особо рад её видеть. С другой стороны, он порой достаточно странно выражал свои эмоции, поэтому точно судить было невозможно.

– Иди в кабинет, – быстро сориентировался Богин, – я сейчас. Надо проводить жутко разговорчивого клиента.

Тамила почувствовала, как на душе стало намного легче, даже продолжила подъём, хоть с губ и сорвалось:

– Я только уточнить.

Богин уже был у дверей, резко махнул рукой, мол, не разговаривай, и выскочил на улицу.

– Все врачи странные, – пробормотала она под нос, застучав каблучками по ступенькам. Стены молчаливо выслушали её вердикт, на улице что-то стукнуло, словно соглашаясь со сказанным.

В кабинете было пусто. Включённый ноутбук, рядом – очки, пачка сигарет и записная книжка. Кожаный, чуть потёртый чехол, из которого выглядывал мобильный телефон.

Тамиле до жути хотелось рассмотреть его ближе. Неизвестно откуда вынырнуло старое детское любопытство, когда очень хочется, но нельзя, потому что в любую минуту может войти взрослый.

Вдруг раздалось жужжание, заставившее Тамилу подскочить на месте. Герману кто-то звонил, из-за вибрации телефона казалось, дрожал весь стол, даже чехол не спасал. Мелодия звонка показалась знакомой. Богин влетел в кабинет, на ходу ругнулся и ухватил аппарат. Отрывисто заговорил и тут же сделал знак Тамиле, чтобы садилась.

Но у неё в голове всё играла только что услышанная мелодия, даже всплыли слова: «Или ты, или я – уж такая игра».

Луч солнца скользнул по его фигуре, на миг осветив так, что исчезли все краски. Почудилось, что лишь прозрачная оболочка удерживает тягучее жидкое серебро внутри. Серебро, ртуть, что угодно, но только не человек! Если проткнуть оболочку острым предметом, металлически блестящая жидкость хлынет в разные стороны, покроет собой весь пол в кабинете. Тамила знает, что к ней нельзя прикасаться, иначе кожа попросту сгорит, превратится в пыль…

Она сделала вдох, пытаясь успокоить разгулявшееся воображение. Конец припева тоже пришёл сам: «Как бывает, когда слишком много в крови серебра!» Всего лишь «Пикник», группа из молодости, хотя и сейчас их можно было слушать. И песня так и называлась – «Серебра!». Да, слишком много серебра.

Богин тем временем положил трубку.

– Уф, – выдохнул он, – выброшу его к чёртовой бабушке! Сегодня не день, а какой-то театр абсурда. Все обо мне резко вспомнили!

Тамила уже подумала, что её тоже относят к вышеупомянутым людям, однако Герман поднял руку, словно пытаясь остановить ход её мыслей.

– Тебя это не касается. Хоть я и не ожидал такого появления.

Он сел напротив и неожиданно улыбнулся. Впервые она поняла, что эта улыбка открытая и искренняя. И даже… даже было как-то странно, будто от неё делалось немного спокойнее. А ещё она ему удивительно шла. Не то чтобы превращала в красавца, но делала намного привлекательнее.

Ну правильно, одёрнула себя Тамила, когда человек улыбается, значит, всё не так плохо. Отсюда и желание успокоиться самому.

– Как мать? – коротко спросил Богин, покрутил пачку сигарет, словно не знал, чем занять руки, но тут же отложил её в сторону.

Во рту пересохло. Тамила упорно отгоняла от себя мысли, что ей может стать хуже или случится что-то ещё.

– Нормально, – произнесла она. – Врач сказал так. Нормально.

Сухие и рубленые слова, будто пытается убедить саму себя.

– Будем надеяться, – кивнул Богин. – Вчера что-то снилось?

Тамила быстро рассказала про записку. Она была абсолютно уверена, что это не снилось, что галлюцинация прогрессирует, однако его это почему-то не особо удивило. Он немного помолчал, а потом чуть прищурился:

– Ты мне что-то недоговариваешь.

Тамила немного поколебалась, но, поняв, что он прав, передала разговор с матерью.

Богин снова начал крутить пачку в руках. Спустя секунду до Тамилы дошло, почему он так себя ведёт. Да её «лечащий врач» просто не знал, что делать! Не знал, но не желал этого показывать.

Желудок перетянуло, словно ремнём, сердце учащённо забилось, под мышками взмокло. Страх, что теперь никто не поможет, стал близок как никогда. Страх отскочил серебряным бликом от очков Богина, влетел в раскрытое окно сладостью сирени, моргнул всплывшей рекламой на мониторе ноутбука.

– Ну и ладно, – чуть грубовато сказал он, – даже если так. Тренинг это не отменяет.

Тамила уже не знала, расстраиваться или радоваться, как услышала какой-то скрип. Чуть обернулась и прислушалась, понимая, что кто-то подошёл к двери.

– Должны прийти клиенты? – спросила она, но Богин так и не успел дать ответ, потому что дверь резко раскрылась.

Появившийся на пороге мужчина заставил Тамилу потерять дар речи.

– Кирилл?

Он прислонился к косяку и хмуро посмотрел на Тамилу и Германа. Сцепил руки в замок. Послышался громкий щелчок, будто Кирилл пытался разминать суставы.

– Не помешал? – очаровательно улыбнулся он, однако Тамиле захотелось ему хорошенько врезать. – Вы не молчите. А, понимаю, я третий лишний?

Богин хранил молчание, с интересом поглядывая то на Тамилу, то на её собеседника.

– Что тебе нужно? – Тамила не была настроена на мирный диалог.

Это уже выходило за все границы. Что он себе возомнил, телохранитель придурочный? Она помощи у него не просила!

– Ничего, не надо на меня так рычать, – ответил он, однако Тамила поняла, что и он закипает. Вон даже костяшки пальцев побелели, так сильно их сжимает.

– Нечего за мной ходить! – достаточно резко произнесла она.

Перед глазами поплыло серебряное марево, Тамила поняла, что страх вернулся. Это не какая-то галлюцинация – возомнивший себе невесть что реальный человек куда страшнее. Она не совсем понимала, как можно было так себя вести, но тут же вспомнила слова Корженевской:

– Ревность – это страшно. Человек может попросту свихнуться на этой почве. Поэтому от ревнивцев лучше держаться подальше.

– Я не хожу. Но ты уверена, что находишься в нужной компании? – Кирилл кинул злобный взгляд на Германа, который, кажется, совершенно не переживал из-за возникшей ситуации.

– Не твоё дело, – процедила сквозь зубы Тамила, уговаривая себя не сорваться на крик. – Прекрати это. Забудь обо мне, понял?

– Вот ещё, – нагло ответил Кирилл и сделал несколько шагов вперёд. – Я уже один раз сделал такую глупость. Теперь не хочется второй раз остаться в дураках.

Тамила уже откровенно не понимала, о чём тот говорит, однако сдаваться не собиралась:

– Разговор закончен. Сделай милость – покинь кабинет. У меня дела.

Кирилл презрительно искривил губы:

– Дела с этим червяком?

Он сказал бы и что-то ещё, но вдруг побелел как полотно, так и замерев на месте.

– Я бы на вашем месте не выражался, – послышался спокойный голос Богина. – Неужели непонятно, что даме неприятна ваша компания?

Кирилл ничего не ответил, на его лбу появились капельки пота, в глазах отразилось совершенно безумное выражение. Тамила скосила глаза в сторону и, вздрогнув, зажала рот ладонью. Богин чуть поменял положение, чтобы твёрдой рукой направить на Кирилла пистолет.