В кабинете Богина царила какая-то неестественная тьма. На удивление, она странно успокаивала и убаюкивала сознание. Единственным предметом, который хоть как-то её рассеивал, была вытянутая диодная лампа. Синий свет падал на стол, причудливой мозаикой задерживался на одежде и лице сидящего мужчины. Богин смотрел на неё, словно пытался что-то определить. Ничего страшного не было, скорее взгляд врача, который оценивает состояние своего пациента.

Здесь было достаточно прохладно, и Тамила искренне удивилась этому открытию. Осень наконец-то вспомнила, что пора вступать в свои права, но всё же ещё не настолько, чтобы остудить так помещение. Или Богин что-то сделал специально?

– Добрый вечер, – поздоровалась она.

Богин кивнул и молча указал на стул напротив себя. Отметив его немногословность, Тамила невольно хмыкнула. Это не ускользнуло, он приподнял бровь:

– Что вас так веселит?

Тамила села и чуть пожала плечами.

– Ваше внимание, – произнесла она и тут же перевела тему: – Почему вы так настаивали?

– Вы повторяетесь, – раздражённо бросил он. – Другого ответа вы не услышите. Хотя мне и непонятно, зачем он вам.

Тамила ничего не сказала, однако про себя всё же отметила, что, когда дело касается собственной шкуры, то есть мозга, сразу успокоиться не получится. Она осмотрелась:

– Обстановка специально так сделана?

Богин перевёл взгляд на лампу, потом произнёс:

– В темноте лучше генерировать образы. Да и расслабиться сумеете быстрее. Днём куда сложнее этим всем заниматься.

Тамила настороженно посмотрела на него, невольно отодвинулась, вжимаясь в спинку стула.

Он усмехнулся:

– Не надо на меня так смотреть. Поверьте, то, что внутри вас, намного страшнее всего, что может произойти в окружающем мире.

Тамила поняла, что Богин говорит правду. Глубоко вздохнула и не стала больше ничего добавлять, осознавая, что если будет ставить палки в колёса, то помощь вряд ли придёт вовремя.

– Приступим? – как ни в чём не бывало спросил он.

– Так просто? – напряжённо спросила Тамила. Она не знала деталей, однако почему-то считала, что нельзя начинать действия, связанные с сознанием и подсознанием, вот так просто, с разбегу – и в воду.

Но Богин совершенно не смутился:

– Вам потребуется расслабиться и попытаться хотя бы приблизительно воссоздать то состояние, которое было сегодня ночью.

Тамила задумалась, понимая, что это не так просто сделать, как сказать. Припомнить ситуацию труда не составляло, но воскрешать пережитые эмоции не хотелось, даже не глядя на то, что она закрыла глаза. Звук был действительно ужасен, по спине до сих пор бежала дрожь, стоило только чему-то хрустнуть.

Богин неожиданно оказался рядом, коснулся её руки ледяными пальцами. Тамила вздрогнула, удивившись такой разнице, – несмотря на прохладу, она не мёрзла. А ещё от него пахло лимоном и табаком. Приятно, по-мужски.

«Холодными руки бывают не только от холода, – вспомнила она, – но иногда и от нервного напряжения».

– Я понимаю, что вам нелегко, – тихо произнёс он, – но чем решительнее будем действовать, тем быстрее всё получится. К тому же тут вы не в одиночестве, в опасный момент я сумею вас вернуть назад.

Тамила осознала всю глупость своего поведения.

– Да, простите, – голос сорвался, – начнём.

Богин отошёл, но ощущение холода осталось. Тамила передёрнула плечами, бросила на него косой взгляд. Он не замечал, притушил лампу и сел на место.

– Закройте глаза. Сделайте глубокий вдох.

Завуалированный приказ, который не терпел возражений. Тамила выполнила сказанное и чуть поморщилась: холод пополз тонкой змейкой от ладони к запястью, легонько пощекотал, словно убеждаясь, что перед ним живая плоть, и скользнул к локтю.

Она попыталась пошевелить рукой, но с ужасом осознала, что не может этого сделать.

– Успокойтесь, – размеренно произнёс Богин, его слова едва не оглушили, – всё в порядке. Дышите глубже, всматривайтесь в темноту перед глазами. Она поможет.

Тамила внезапно поняла, что вчерашние разговоры о гипнозе были не просто так. Даже если он не использует его полностью, то, вероятно, использует какие-то приёмы, которые помогают пациенту погрузиться в нужное состояние.

Рука от локтя до кончиков пальцев онемела полностью, но холод не останавливался. Он полз к плечу, обхватывал шею, тёк вниз ледяной водой, стремясь коснуться сердца…

– Назад, назад, – звучал голос. – Пора возвращаться.

Шумный выдох, удар сердца и… полутёмное помещение. Напряжённое лицо Богина, причудливо оттенённое отблесками света. Он внимательно смотрел на неё, напряжённо сцепив руки.

– Ну как? – попыталась улыбнуться Тамила, но тут же улыбка стекла с её губ.

Свет лампы дрожал, переливался синюшным цветом, какой бывает у тел утопленников. Черты его лица будто заволокло туманом, из глаз исчезла привычная зелень, они начали стремительно темнеть.

– Ничего, – ни следа от мужского голоса, только сухой хрип, скребущий по натянутым нервам, и странное эхо, словно где-то расположен огромный колокол.

– Герман? – неуверенно произнесла Тамила.

Он чуть склонил голову набок, по щеке вдруг побежала едва заметная трещина, точно такая же, как те, что шли по гладкому льду озера во вчерашнем сне. Его кожа начала белеть, будто кто-то вытягивал все жизненные соки.

«Нет, не может быть, – подумала Тамила, – я же проснулась!»

Появилось ещё несколько трещин, они начали соединяться, стремясь как можно быстрее встретиться. Каждая из них уже полностью пересекала лицо, но взгляд бездонно-чёрных глаз был внимателен и неподвижен. Тамила сжалась на стуле. Она бросила быстрый взгляд на дверь, оценивая, насколько та далеко, да и только.

Богин заметил это, чуть улыбнулся какой-то совсем не мужской, злобной улыбкой и, подняв руку, погрозил указательным пальцем. Рука была тоже странной: ладонь до сумасшествия узкой, пальцы тонкими, а ногти острыми и загнутыми, совсем не такими, как раньше! Вспухшая кожа начала отлетать и падать прямо на стол и пол. Тамила в ужасе зажала рот, чтобы не орать. Но при этом каким-то чудом сумела сохранить долю здравомыслия и настойчиво повторяла про себя: «Это сон. Это всё сон. Сейчас я проснусь».

Богин провёл ладонями по лицу, словно помогая оставшейся коже слететь вниз. Тамила тихонько ойкнула: на неё смотрела женщина, у которой она провела часть своего детства. Эта же женщина смотрела на неё с монитора компьютера шефа, она же была на потёртой бумаге объявления в метро. Женщина протянула к ней руки, заострённые ногти почему-то напомнили о прикосновении тварей на озере, плечи мгновенно болезненно заныли.

– Пошли со мной, – раздался хриплый шёпот.

Тамила собрала все свои силы и сжала руки в кулаки, яростно посмотрела на воровку и сказала:

– Я тебя не боюсь, – получилось тихо, но твёрдо. Куда убедительнее, чем было на самом деле. Она прекрасно понимала, что боится и не знает, что делать, но что-то внутри начало сопротивляться. В тёмных глазах скользнуло изумление, будто сидящая напротив не ожидала отпора.

Губы женщины искривила злобная усмешка, показались нечеловечески длинные зубы. Она издала пронзительный крик и кинулась к жертве. Тамила вскочила, но тут же почувствовала, что кто-то её удерживает.

– Всё-всё, тихо, – неожиданно послышался задыхающийся голос Богина – голос обычного мужчины. – Всё позади. Успокойтесь.

Тамила посмотрела по сторонам, чувствуя, как чудовищно кружится голова, а желудок сжимается в спазмах.

– Что? – она потёрла виски и зажмурилась. – Уже всё? Сколько прошло времени?

Богин глянул на часы. Только сейчас Тамила заметила, что выглядит он неважно: под глазами тёмные круги, впалые щёки, пальцы едва заметно подрагивали. Будто она пережила все неприятности не в одиночестве, а вместе с ним.

– Около четырёх часов.

Тамила вскинулась, однако тут же почувствовала его руку на плече. И будто от прикосновения стало спокойнее и теплее.

– Сидите пока, – сказал Богин. – Как придёте в себя – пойдём на свежий воздух. Вам это необходимо.

Она сделала глубокий вдох, успокаиваясь и понимая, что опасность позади. Некоторое время молчала, но потом всё же осмелилась спросить:

– У нас что-то получилось?

Он рассеянно провёл рукой по волосам и кивнул:

– Получилось. Не совсем то, что я ожидал, но получилось. По дороге я вам всё расскажу.