ГЛАВА XXXII

Я шла по бесконечно длинному коридору, невольно спрашивая себя почему, если это мой сон, и я его контролирую, мне выпадает такая незавидная роль? Где я? Что это за место? Зачем я здесь? И куда делась моя обувь?

Последний вопрос, к слову сказать, волновал меня больше всего ногам холодно, а света в конце тоннеля, то есть коридора, видно не было.

В данном случае я надеялась на то, что я не в какойто пещере и на меня не слетится стая прожорливых тварей как в прошлый раз. Пусть даже это было игрой воображения. Тогда, находясь в сознании Аббадона мои силы мало помогли, точнее, я их полностью лишилась. Наверное, пребывая в чьемто сознании, приходится принимать чужие правила игры, становясь уязвимой. В какойто мере в этом можно было узреть некую извращенную справедливость кто кого на территории, не подвластной мне.

Послышался шорох, и я остановилась, прислушиваясь и невольно представляя стаю голодных пташек, жаждущих отхватить от меня кусочек повкуснее. Но в коридоре снова воцарилась тишина, и облегченно выдохнув, я, мелкими шажками двинулась вперед.

***

Следящее устройство мигнуло, и зеленая точка исчезла с экрана. Валар чертыхнулся, потрусил его в руке, и, убедившись, что оно не желает реагировать, ударил.

Мы его потеряли, совершенно излишне констатировал Сит, стряхивая со штанины упавшие обломки пластмассы, думаю, нам нужно добраться до места, где он исчез. Возможно, найдем чтото там.

Скорее всего, он понял, что за ним следят, полукровка был недоволен проявлением эмоций перед подчиненными. Сейчас как никогда он должен быть холоден и прагматичен, делать то, чему его обучали столько лет, и не думать, чем это может закончиться, возможно, готовит ловушку.

***

В темноте чтото коснулось моего лица, и я едва не завизжала от страха. Сдержало лишь то, что я пока четко разделяла реальность и иллюзию. ЭТО была иллюзия. По крайней мере, очень надеюсь. Переведя дыхание, я облокотилась о стену было страшно! Я чувствовала, как страх проникает под кожу, дышит вместе со мной, живет моей жизнью. Знала, что это не мой страх, а лишь отголосок чьихто чувств, но... Эти эмоции были настолько сильны, что я с трудом справлялась с ними.

Когда в коридоре вспыхнул свет, я на мгновение зажмурилась. Как только глаза привыкли, я смогла рассмотреть свисающие со стен обрывки легкой материи. Тюль? Она рассыпалась в прах, как только мои пальцы ее коснулись. Я двинулась дальше, стараясь больше не задевать тонкую материю, неизвестно сколько провисевшую в этом месте. Хотя, разве не глупо судить о возрасте материи по не совсем адекватным ощущением, находясь в чьемто разуме? Только бы еще определить в чьем именно?

Легкий ветер заставил ткань дрогнуть и качнуться в сторону. Мне с трудом удалось от нее увернуться. Почемуто она вызывала во мне чувство брезгливости. Между тем ветер становился сильнее и резче: ткань рвалась с потолка, столб пыли и мелкого мусора взметнулся изпод ног, едва меня не ослепив. Одинокая лампа, дающая свет раскачивалась из стороны в сторону, то погружая коридор в полумрак, то высвечивая странные и пугающие рисунки на стенах. Возможно, я, наконец, близка от нужного места, но нечто в сознании не дает мне подобраться как можно ближе.

Дверь появилась передо мной будто из ниоткуда. Еще секунду назад ее не было, и вот она здесь, и я касаюсь своими пальцами металлической ручки, готовая войти внутрь. Разумеется, если некто пожелает меня туда пустить. Я повернула ручку и не сдержавшись ахнула, оказавшись в чистой уютной кухне. Украшенные вышивкой занавески мешали лучам солнца проникнуть с улицы. Дубовый стол, четыре резных стула, очаг. Судя по всему, дом был построен несколько столетий назад, хотя я не была сильна в истории.

Я услышала совсем рядом чейто голос. Обернувшись, удивленно увидела молодую светловолосую женщину. Она стояла у стола и чтото напевая, месила тесто. Ее пальцы были в муке. Рядом находилась большая корзина с вишнями. Умело работая руками, она поглядывала на меня, точнее, не совсем на меня, а сквозь, будто не замечая. Оглянувшись, я уставилась на сидящего на высоком стульчике годовалого карапуза с карими глазами и светлыми волосами. Определенно мальчик, скорее всего это мать и сын. Карапуз деловито обсасывал пальцы, испачканные вишней. Когда я подошла немного поближе, чтобы убедиться, что картина реальна, мальчик внимательно посмотрел на меня, словно в отличие от своей матери понимал, что на кухне они не одни.

Привет, шепнула я, на тот случай, если ребенок всетаки меня видит.

Агукнув, малыш мазнул ладошкой по моему лицу и щекам, оставляя на губах кисловатый вкус вишни.

Кто ты? не ожидая ответа от ребенка, я снова сосредоточилась на матери. Она успела слепить несколько пирожков, и, разложив их на противень, засунула в печь. Гдето по соседству хлопнула дверь, раздались тяжелые шаги, и передо мной предстал высокий симпатичный мужчина лет тридцати в белоснежной сорочке, короткой куртке, узких штанах и плаще. Он вошел на кухню, совершенно меня не замечая, нежно поцеловал блондинку, и, подойдя к малышу, взял его на руки. Женщина было запротестовала, говоря что ребенок может его испачкать. Но гордый отец, бесшабашно улыбнувшись и игнорируя предостережение жены, подкинул ребенка несколько раз высоко к потолку, слушая его заливистый смех. Семейная идиллия могла бы меня чрезвычайно растрогать, если бы не...

Дагон! ошарашено произнесла я, невольно пытаясь сравнить знакомого мне демона с образом любящего отца и мужа.

***

Валар с двумя демонами вынырнули, словно из ниоткуда. Старый заброшенный домик посреди леса еще хранил следы присутствия Родгара. Сит принялся осматривать дом, Ривз замер на месте, словно принюхиваясь к чемуто.

Он был здесь один, заключил водитель, покинул это место не более четверти часа назад.

Значит, нам нужно поторопиться, чтобы определить его место нахождения. Если он знает, что за ним охотятся, вряд ли станет рисковать, полукровка обвел взглядом небольшую комнатку, и резко замолчал, наткнувшись взглядом на предмет, резко выделявшийся из всей обстановки. Подойдя ближе, он снял с дверной петли, словно случайно висевший там локон темнокаштановых волос.

Это... начал, но не закончил Сит.

Да, это волосы моей жены. Он с нами играет. И самое отвратительное, что я ничего не могу с этим поделать.

Демоны и полукровка покинули дом, растворившись в пространстве. Валар теперь мог уверенно сказать, куда двигался Родгар. Они были уже близко.

***

За окном потемнело и в доме зажгли свечи. Семья расположилась в небольшой гостиной. Комната выглядела небогатой, но чистой и опрятной, и была обставлена красивой мебелью. Стулья, стол, кресло со спинкой, посудный шкаф и софа, обтянутая светлозеленой тканью. Было непривычно видеть знакомого мне демона в подобной обстановке, спокойного, довольного жизнью. Похоже, в эту минуту, рядом с этими людьми он был действительно счастлив.

Неясный шум с улицы заставил обоих напрячься, а меня сосредоточиться на угрозе. Я знала, что там, за пределами дома зло. Не до конца сформировавшееся, неосязаемое зло, в любую минуту готовое поглотить всех, кто находился в этом доме. С удивлением поняла, что страх и беспокойство исходят от малыша. Он чувствует, он знает...

Дагон предал ребенка женщине и подошел к входной двери.

Не надо, мне страшно! возможно, волнение ребенка передалось матери. Я видела, как женщина побледнела и крепче прижала к себе малыша.

Не нужно бояться, успокаивающе произнес демон, и открыл дверь. Он был уверен, что справится с любой угрозой. Потому что сильный и опытный, потому что долго живет, потому что любит, и готов сделать все ради семьи. Он ошибался. Те, кто ворвались в дом не были похожи на чудовищ. Обычные люди, если в людях можно считать обычным стремление разрушать, убивать. Дагон был сильнее, он смог положить их всех, отведя угрозу от жены и ребенка. Но это был еще не конец.

Я видела, как один за другим в ночной тьме загорались огни факелов. Их было несколько десятков, и они не были серьезной опасностью для Дагона. Всего лишь бездушные твари, Пустышки, как их называли охотники. Но за ними, во мраке стояли молчаливые тени. Их было трое, сильных, сеющих страх и панику. Их боялись, им подчинялись. Схватив женщину и ребенка демон попытался вырваться из окружения, но был отброшен к дому невидимой стеной. Сила, позволившая трем высшим неслышно приблизиться к цели не позволяла Дагону покинуть дом, ставший для него и его семьи смертельной ловушкой. Я была внутри дома, чувствовала дыхание огня на своей коже, задыхалась от густого дыма, слышала треск горящего дерева. Видела, как демон покрепче прижал к груди сына, обнял блондинку, и чтото ей прошептал. Ее лицо разгладилось. В нем не было больше страха и боли.

Мне не хотелось смотреть на то, что произойдет, но я не могла просто закрыть глаза или отвернуться. Какаято сила заставляла меня видеть и чувствовать то же что и Дагон много лет назад. Одним резким движением он свернул шею ребенку, и повторил то же с его матерью. Я услышала вой, больше похожий на звериный. Демон прижал к груди два бездыханных тела, стараясь укрыть их от огня и рушащейся крыши. Огонь и обломки крыши не причиняли мне боли. Иллюзия продолжалась, хотя тот, в чьем разуме я до сих пор находилась по всем признакам был мертв. Спустя несколько минут все было кончено: тела оказались погребенными под все еще горящими развалинами дома, Пустышки молча разбредались подальше от пожарища, а три мрачных тени растворились в воздухе, словно их и вовсе не было. Я осталась одна, посреди руин, беспомощный наблюдатель, бессильный вмешаться в то, что случилось так давно.

Невдалеке послышался треск, и я почувствовала приближение высшего. Не из той группы, которая сожгла Дагона и его семью. Демон был высок и широкоплеч, это все, что я смогла увидеть. Он был завернут в черный плащ их грубой плотной ткани. Его руки, отбросившие завалившие тела горелые доски, были затянуты в кожаные перчатки.

Прости, что не успел, я узнала этот голос. Не уверена, что еще недавно могла поверить, что его обладатель мог бы испытывать подобные чувства, над бездыханными останками, Дагон!

В голосе отчетливо слышалась мука и огромное чувство вины. Означало ли это, что Риммон уже давно знаком со своим сегодняшним союзником? Скорее всего. Возможно, они даже были из одного клана. Впрочем, то же самое я думала в отношении поджигателей. Неужели покушение спланировали существа одной крови с Дагоном?

О, Бездна! судя по возгласу, Риммон добрался до останков семьи своего собрата. Мне не хотелось следить за ним в такой момент, но теперь я сама уже не могла позволить себе покинуть это место, не выяснив все до конца. Если Дагон погиб, как же он появился спустя три столетия в нашем замке, движимый желанием найти союзников в войне с Родгаром?

Между тем Риммон извлек из кармана просторного плаща какуюто флягу. Мне было трудно ее рассмотреть головешки давно потухли, а луна все еще не показалась изза туч. Судя по звукам, демон влил ее содержимое в горло товарища, и, продолжая держать демона на руках, стал ждать. Ожидание не продлилось слишком долго. Спустя десять минут тело Дагона забилось мелкой дрожью, он закашлялся, словно ему не хватало воздуха, а затем резко сел, отбросив своего добровольного помощника с такой силой, что тот влетел в печную трубу, раскрошив ее на несколько крупных осколков. Пока Риммон, зло выругавшись, пытался встать, раненый демон вскочил на ноги, и бросился на то место, где все еще находились тела. Он бережно приподнял ставшее черным тело малыша, пытаясь влить тому в горло несколько капель жидкости.

Бесполезно, отвернувшись, словно не желая видеть безуспешных попыток, произнес Риммон, неужели ты думаешь, что я бы не сделал всего, что мог?

Но со мной тебе удалось! игнорируя слова собрата, бросил демон.

Ты другое дело. Старый, сильный. Ты мог выжить. Но их было не спасти.

Риммон встал, тут же оказавшись схваченным за горло и поднятым в воздух.

Почему? сквозь злость в голосе Дагона отчетливо слышались боль и отчаяние.

Ты оставил клан, отвернулся от Совета. Выбрал жизнь, которая тебе не принадлежала. Никто не мешал тебе просто развлечься с ней. Даже детеныш... Они бы и слова тебе не сказали. Но ты решил отказаться от всего, чтобы жить как простой человек. Этот каприз мог все испортить.

Значит, в их смерти виновен только я?

Я такого не говорил. Просто всегда есть причина и следствие. Ты пошел наперекор воле своего клана. Они сильнее, и доказали тебе это.

Риммон скосил взгляд на тела мальчика и женщины:

Ты сделал все что мог. Они не страдали. Утешь себя этим.

Я их убил!

Ты не знал, что так получится. Но еще не все потеряно для тебя. Твой клан и Совет не единственные, и в этом мире есть те, кто согласен принять тебя таким, каков ты есть.

И ты один из них?

Я клянусь, что если бы смог, спас их. Ты должен мне верить. Слишком поздно я узнал, где ты скрываешься. Они нашли тебя раньше. Прости меня!

Риммон протянул товарищу руку. Судя по выражению лица, он не особенно надеялся на то, что Дагон ему поверит. И был прав. Он не верил.

Я наблюдала за обоими демонами, уже ничего не понимая. То, что пережил Дагон, чувства, которые он испытывал при этом говорило о том, что он способен любить, сострадать. Означало ли это, что он никогда до конца не отказывался от души? Тысячелетние злобные демоны не меняются так быстро всего лишь изза увлечения. Он отказался от своего клана, за что и был наказан смертью близких. Он был раздавлен, почти уничтожен этими смертями. Но... неужели именно в тот момент он потерял душу? И все, что он творил последние триста лет было лишь отголоском тех событий? Он был жесток к людям, и ему нет оправданий, но если всетаки есть?

Зачем ты меня разыскивал? демоны давно покинули страшное место. Дагон успел похоронить свою семью в одной могиле. Я знала, что сейчас в его кармане лежал старый медальон, принадлежащий его жене. Перед тем, как ее похоронить он бережно снял его с шеи.

Я следовала за ними бестелесным фантомом, слыша их голоса, чувствуя гулкое биение сердца Дагона. Оно было полно скорби, и я знала, что пройдет немало времени, прежде чем эта потеря перестанет его мучить. Возможно, этого не произойдет никогда.

Мир меняется, брат мой.

Ты мне не брат. И никогда им не был.

Когдато мы были друзьями, мягко напомнил Риммон, и мне жаль, что пришлось так надолго тебя оставить.

Ты ушел из клана много лет назад.

Все это время я скрывался, зная, что как только меня выследят, я уже не смогу жить так, как хочу.

Значит, ты тоже? впервые в голосе Дагона проскользнуло удивление.

Не сразу. Наверное, я никогда не смогу отказаться от того, что дает мне демоническая кровь. Но вот уже сотню лет я живу среди людей. Иногда они не только пища. С ними бывает интересно.

Зачем ты мне все это говоришь?

Я искал тебя, чтобы предложить примкнуть к нам. Разумеется, это было бы сложно сделать, имея рядом с собой человеческую женщину.

Дагон остановился и с едва уловимым движением набросился на Риммона. Демон не ожидал нападения, хотя, это не помешало ему отбить первую атаку. Бой проходил в полном молчании, озаренный лишь светом далеких звезд. Один был готов уничтожить другого. Казалось, в тот момент в этом злом, безудержном желании были сосредоточены все чувства и помыслы Дагона. Он нашел на кого можно было излить все горечь потери, безостановочно атакуя того, кто еще совсем недавно его спас. Риммон пока лишь защищался, давая возможность демону выплеснуть бессильную ярость. Я отшатнулась, когда на щеке загорелись капли крови одного из противников. Я тут же попыталась смахнуть их с лица, но поднеся пальцы к глазам, убедилась, что они чисты. Просто иллюзия!

Какого дьявола? наконец не выдержал Риммон, с трудом увернувшись от очередного разящего удара. Место схватки было наполнено избыточной энергией. Деревья, стоящие поблизости потеряли листья. Стволы почернели за несколько минут, трава, еще недавно бывшая зеленой, сморщилась и высохла.

Она мешала тебе? Вам всем? Что тебе от меня нужно?

Боль в голосе Дагона была способна вывернуть наизнанку. Это существо, кем бы оно не было, имело душу, и именно сейчас, в этот момент ее теряло.

Внезапно, Риммон раскрылся, и точный удар его противника достиг цели. Тело демона дрогнуло, ткань плаща будто растворилась, позволяя увидеть, как на коже появились раны. Они множились на глазах, покрывая пальцы рук, плечи, шею и голову. Судя по всему, Риммон испытывал жуткую боль, но превозмогая ее он вцепился своему противнику в щиколотку, заставляя того склониться над ним:

Если моя смерть поможет тебе смириться с потерей, я готов умереть. Но я тебе не лгал.

Несколько минут, показавшихся вечностью, Дагон молча наблюдал за муками своей жертвы, но вдруг, словно очнувшись, опустившись перед ним, положил голову раненого себе на колени:

Я верю! Слышишь? Верю! Только не умирай. Не смогу жить, с мыслью, что убил и тебя.

Его пальцы нащупали драгоценную флягу. Он почти силой разжал рот умирающему, заставив того глотать. Риммон медленно приходил в себя, с его лица постепенно сходили все следы ранения. Через несколько минут он смог ровно дышать, и попытался сесть, опираясь на руку Дагона.

Я не хотел...

Хотел, и смог. Дальше будет проще, выпрямившись, Риммон повел плечами, разминаясь, пытаясь восстановиться, я ничего не имел против твоей женщины. И мне жаль, что ты их потерял. Но не стоит жить потерями. Со временем ты это поймешь.

Я шумно выдохнула, отчаянно пытаясь выбраться из чужого разума, вернуться назад, в собственное тело. Мой вздох привлек внимание обоих демонов. Они напряглись, готовые атаковать. Сила до того скрывавшая меня от них, внезапно позволила стать видимой и уязвимой. Я почувствовала ночной ветер, донесший сюда запах гари, увидела направленные на меня два колючих взгляда. Теперь, похоже, самое трудное убедить двух разозленных, видящих во мне врага демона в том, что я пришла с миром.

***

Он стоял у самого обрыва, спокойный и расслабленный, словно то, что должно было сейчас произойти ничуть его не волновало. Родгар даже не обернулся на шорох мелких камней. Все будет так, как должно. Разве не об этом ему говорили голоса? И пусть остальные считали его безумцем. Теперь это уже не имело значения. Главное, что совсем скоро он получит то, к чему стремился столько лет силу, много силы, власть над миром и... Он повернулся к обступавшим его противникам, понимая, как его улыбка может подействовать на полукровку. Улыбка победителя! Потому что ни у одного из тех, кто к нему пришел, нет ни единого шанса справиться с ним. Полукровка был силен, но разве он мог сравнить с тем, кто познал силу и мудрость Падших, тысячелетия томящихся в Тартаре?

Он удовлетворенно заметил, как сузились зрачки Валара, когда тот увидел в его руках темный блестящий локон. Они оба знали, где и при каких обстоятельствах к Родгару могли попасть волосы Регины. Валар старался щадить чувства своей жены, и никогда не выспрашивал, что же ей довелось пережить в руках своего сводного брата. Сначала он испытал облегчение, когда понял, что тому не удалось получить желаемого. Но с тех пор жажда уничтожить своего шурина стало нестерпимой. Ему было плевать, на то, как мало у него шансов теперь, когда Родгар пошел на сделку с сильнейшим противником. Главное стереть его с лица Земли. Но сначала, нужно узнать, кто ему помогает, кто делает его сильным, неуязвимым, безумным?

***

Зря ты следила за нами, я поняла, что Дагон не успокоится, пока не найдет виновного в своих бедах. Возможно, сейчас он считает виновной меня. Помнят ли оно о том, кто я такая? Аббадон помнил, но это чужой разум и чужие правила игры. Я должна убедить их поверить мне. Но как же это сложно, когда не чувствуешь в себе достаточно сил, чтобы победить.

Я не враг, я выставила перед собой руки в примирительном жесте, игнорируя трусливые мурашки и холод, ползущий вверх по босым ступням.

Кто же ты? Риммон начал обходить меня сзади. Мне не хотелось давать им возможность атаковать с двух сторон, но любая демонстрация агрессии может стать причиной нападения. Дагон только что потерял семью, его сердце разбито. Как пробиться сквозь глухую стену отчаяния и злости, чтобы убедить обоих?

Регина. Вы оба меня знаете. Сейчас мы находимся в сознании одного из вас.

И что же ты делаешь в сознании одного из нас? голос Риммона сзади лишь усилил нервную дрожь. Они демоны, они сильны. А я сейчас всего лишь слабый человек, бледное отражение той, что могла бы с ними справиться в реальности.

Хочу помочь. Вернуть то, что вы оба когдато потеряли.

Ты не сможешь мне вернуть то, что я потерял, движение Дагона были быстрыми. Я не успела понять, что больше не свободна, и лишь спустя несколько мгновений почувствовала боль в запястьях, зато, человек, ты способна дать то, что мне нужно.

Мир перед глазами исказился, и я ощутила слабость в коленях от страха или потери частички собственной души? Разве такое возможно? Мы в иллюзорном мире, неужели он может меня осушить?

Ммм, будто смакуя каждый глоток, произнес Дагон, никогда не пил такой вкусной Anima! Ты так легко с ней расстаешься... Давно продалась одному из наших? Это ктото из клана?

Меня захлестнул страх, словно я снова вернулась в лабиринт, и через мгновение Холодный огонь лизнет мои голые ноги, покроет тело инеем, лишит возможности дышать. Лабиринт... с него все началось. Он не смог меня убить, не успел, но сделался моим вечным кошмаров. У этих двоих тоже есть кошмар. Одного подтачивает ненависть ко всем, и в первую очередь к самому себе. Второго гложет чувство вины. Смогу ли я им помочь, если они этого не хотят? Закрыв глаза, я позволила Дагону пить меня, чувствуя сзади присутствия Риммона. Похоже, он представил своему другу наслаждаться моей Anima в одиночку. Можно ли оценить это как самоотречение? Не знаю, по крайней мере, в данный момент думать о чемто подобном уже не было сил.

Нас со всех сторон окружал огонь. Когда я открыла глаза, не сразу поняла, что свободна. Руки Дагона больше не удерживали меня в плену, а Риммон бесстрастно смотрел по сторонам. Ревущее пламя обступало нас троих, не пересекая невидимой черты. Значит ли это, что у меня получилось? Торжествовать победу было рановато: из кошмара одного из демонов, мы попали в мой персональный. Но, по крайней мере, его контролировать я могла. Наверное...

***

Меня давно мучил вопрос, первым заговорил Родгар, накручивая тонкий локон на указательный палец, неужели все это только изза нее? И ты не стремишься завладеть тем, что принадлежит мне по праву? Власть дается нелегко, но ты один из немногих, кто был бы способен нами управлять. Твой отец думал так же, иначе никогда не позволил жить. Жаль, что ты не разделял его надежд.

Асбиэль мертв. Тебя ждет та же участь, твердо ответил полукровка, стараясь игнорировать послушный локон в руках своего противника. Не сейчас! Ему нужно убить Родгара.

Меня не смогли убить сотни посланных тобой наемников.

Ты себе льстишь. Не все они были от меня, едва уловимым движением Валар избавился от кожаного пиджака, игнорируя резкие порывы ветра. Его демоны окружили бывшего Палача, оттесняя того к краю обрыва. Вряд ли падение сможет надолго вывести того из игры, но в бою хороши все средства. Особенно, когда этот бой может стать последним в их жизни.

***

Где мы? Куда ты нас затащила? Риммон первым пришел в себя, и, преодолев страх и удивление, подался ко мне. Пламя взметнулось выше, опалив демону лицо. Его левая щека покрылась инеем. Он взвыл от боли, и отшатнулся ко мне.

Стой спокойно, и тогда огонь тебя не заденет. Я постараюсь его сдержать, хотя до сих пор у меня это плохо получалось.

Это то, о чем мы слышали? подал голос Дагон, Холодный огонь? Откуда он здесь?

Добро пожаловать в мой сон, я скривилась как от зубной боли.

Сон? Это всего лишь сон? Дагон недоверчиво поднес пальцы к пламени и сердито отдернул руку, когда кончики пальцев побелели.

Каждый из нас живет в своем собственном аду, я присела рядом с невидимой чертой и зачерпнула пламя ладонью. Знакомая боль разлилась по телу, но огонь не двинулся дальше по руке. Он словно замер на раскрытой ладони, давая возможность любоваться собой, следить за маленькими искорками, летающими в воздухе.

Кто ты? повторил вопрос Риммон.

Вы должны меня вспомнить. Должны понять, что я вам предлагаю. Иначе ничего не изменится. Дагон, я обернулась к замершему напротив меня демону, разве ты хочешь, чтобы история с твоей семьей повторилась с кемто другим? Живя рядом с ними, ты был более человечен, чем многие из людей.

Тот, кто был способен отдать жизнь за друга способен на самые сильные чувства. Любовь, сопереживание, преданность, я обернулась к Риммону, вы оба воздвигли между собой и миром стену. Но что если эта стена может уничтожить мир, который когдато дал вам так много?

Чего ты хочешь, Регина? спросил Дагон.

Я предлагаю вам изменить себя, принять то, от чего вы так давно отказались. Не нужно быть зверем, чтобы жить. Душа заставит взглянуть на мир подругому.

У меня была душа! крикнул Дагон, перекрывая рев пламени, и ты видела, что они сделали со мной!

Их больше не будет. Никогда.

Я не могу! Не могу вернуться к тому, что было!

Душа сделала нас уязвимыми! Больше мы не повторим этой ошибки, вмешался Риммон.

Вы оба отказались от того, что заставляло вас страдать. Так проще. Это удел слабых!

Ты называешь нас слабаками? Дагон напрягся, казалось, он готов на меня напасть, но я знала, что этого не будет. Я успела заронить зерна сомнения в их разум. Годы, прожиты среди людей не так легко забыть. Особенно, если чувства, испытанные тогда оказались сильнее всего, что было после. Эмоции и сила для демона как наркотик. Они не могут без них, как люди не могут без воздуха и воды.

Нет, не считаю, уверенно ответила я, вы те, кто есть. Но я знаю, на что вы способны. Вы не зло. Поверьте мне.

Зло?

Оно близко. И готово вырваться на свободу. Чем бы не закончилась наша война с Родгаром, любой итог станет губителен для людей. Но если Падшие смогут выбраться из Тартара, на этой Земле не останется ничего живого. Потому я здесь. Не знаю, насколько у меня хватит сил, чтобы его сдержать. Но ради всего, что вам было когдато дорого в этом мире, прошу вас мне помочь.

Я почувствовала легкое касание руки к своему плечу и закрыла глаза. Мне не хотелось, чтобы они видели мои слезы. Это ненужная слабость. Сейчас я не имею на нее права.

Резко вздохнув, я открыла глаза, и обнаружила себя лежащей на полу. Оба демона были рядом: Риммон лежал на животе, свесившись лицом с края постели, куда его отнес Артем. Его рука крепко сжимала мою ладонь. Дагон пришел в себя раньше своего товарища, и помог подняться мне. Я встретилась глазами с его встревоженным взглядом темнокарих как у сына глаз и одобряюще улыбнулась. У нас получилось! Невероятно! Хотя гдето в глубине души меня волновал вопрос насколько меня еще хватит? Успею ли осуществить задуманное до того, как моим сознанием завладеет ключ?