Да уж, неоднозначное у меня сложилось отношение к магии. С одной стороны, я успел возненавидеть ее всеми фибрами души за бессильный страх, с другой – просто обожаю ее мирное применение. Особенно после того, как буквально за сутки мои бойцы встали в строй. Увы, далеко не все. В этом мире с ранеными поступают жестоко. Если можно поднять на ноги, то вливают кучу энергии и исцеляют, если же ранения слишком серьезные, то просто помогают уйти за кромку.

Конечно, после лечения легионеры выглядели бледно и жалко, но так как нас никто не собирался в ближайшее время гнать в бой, с этим можно было смириться. Тем более хорошая пища и отдых положительно подействовали на раненых, и через двое суток мы даже смогли вернуться к тренировкам. Да и мне следовало подумать о личной боевой подготовке, которую я совершенно упустил из виду. Главное – решить, с какой стороны подойти к этому делу.

О мече мне даже вспоминать не хотелось – в недавнем бою он, впрочем, как и щит, показал свою полную несостоятельность. По крайней мере, в моих неуклюжих руках. Надеяться на то, что мне удастся хоть как-то подтянуть свое умение биться на мечах, было бы высшей степенью наивности. А делать что-то нужно. Единственным выходом было обратиться к профессионалу.

Выслушав мою просьбу, Вайлет долго думал, а затем, порывшись в куче трофеев, приволок два длинных кинжала и маленький, цельнометаллический щит.

– В общем, так, – начал сотник, явно не имея для меня хороших новостей. – Чтобы нормально владеть мечом, нужно учиться этому с детства. Я не буду спрашивать, чем ты занимался все свое детство и юность, но в твоих руках даже самый лучший клинок выглядит простой железякой. Поэтому предлагаю подойти к проблеме с другой стороны. Меня обучал мой отец, и не только владению мечом. Как он говорил, бывают ситуации, когда в руках оказывается только кинжал или вообще только щит, а то и вовсе ничего, кроме перчаток. Так что я предлагаю тебе освоить бой со щитом и длинным кинжалом. Такая пара для свалки даже лучше, чем меч и большой щит.

– А зачем нужен второй кинжал? – спросил я, догадываясь, что наличие этой пары неслучайно.

– Ну не будешь же ты постоянно таскать щит с собой, а против меча с одним кинжалом не потянуть.

– Можно подумать, что два помогут.

– В умелых руках – помогут, – совершенно серьезно сказал сотник. – И тебе придется изрядно попотеть, чтобы твои руки стали умелыми.

Как показало будущее, он был не до конца искренен – сказав про пот, он не упомянул боль, а ее было много.

Все время, пока мы дожидались окончательного затухания конфликта между враждующими сторонами и подписания очередного мирного договора, Вайлет находил время не только для тренировки обеих манипул, но и для издевательств надо мной. И все же нужно признать, что его выбор был очень грамотным. Буквально с первых уроков я понял, что с кинжалом и щитом мне удобнее, чем с прежним оружием. Ощущение комфорта конечно же не означало успехов в тренировочных боях и все же дарило некоторую надежду.

Потоптавшись четыре дня на разных берегах реки, две армии решили разойтись с миром. Как там у них проходили переговоры, меня волновало мало. Больше интересовало отношение ко мне нового начальства. Определить, как король воспринял мой отказ, не удавалось, а вот ядовитые взгляды принца внушали серьезные опасения. Разойтись миром с этим юнцом не получилось, и это было мое упущение. Единственное, что меня оправдывало, – это экстремальность ситуации, да и при таких условиях сложно было что-то придумать.

Ну чего уж там жалеть – былого не вернешь.

В остальном наши дела были относительно неплохи. Да, почти треть личного состава осталась под курганом на берегу рядом с бродом, но легион неплохо нажился на этой схватке. Шустрый гном разогнал от нашей кучи трофеев всех маркитантов. Оценщиков из трофейных команд отвадил уже лично я, тыча им в лицо подписанным бароном договором. Турбо с маниакальным упрямством отказался продавать что-либо из добычи. Он как-то сумел договориться со старшим обозником и арендовать у него шесть телег, которые были так перегружены, что лошади нуждались в дополнительной помощи диких.

Наконец, на пятый день после битвы три союзные армии начали собираться домой. Ну и мы, конечно, с ними. Как я и ожидал, жадность гнома едва не вышла нам боком, и трехдневный переход до столицы королевства оказался тяжелее всех, что пришлось пережить легиону до этого. Телеги тащили практически на плечах, но мы справились.

Солнце начало клониться к закату, когда вдали показались стены Лирода, столицы королевства Дорак. Город находился на берегу реки под названием Ирта, недалеко от ее впадения в океан. Не скажу, что столица королевства так уж впечатлила меня, но если сравнивать с городками, которые мы успели увидеть за последние три дня, это настоящий мегаполис. Стены города не были высокими, но даже издали чувствовалась их основательность. В глаза бросались массивные башни, венчавшие кольцо стены, как зубцы – корону. Со слов Вайлета я знал, что в башнях жили маги – таким нехитрым способом король решил проблему защиты стен от магических атак. Каждый чародей должен был усилить свой участок по максимуму, и если эта защита не устраивала власти, он терял право жить в башне, а вместе с этим – престиж и кучу преференций.

Мудрое решение. Да и вообще Визар Хмурый показался мне неглупым мужиком, так что с нанимателем мне откровенно повезло, особенно если учитывать то, что злоба принца пока никоим образом на нас не отразилась. Если вспомнить, как ведут себя родители зажравшихся мажоров в моем мире, уважение к королю только увеличивается.

Мои надежды на скорое знакомство с городом рухнули с прибытием гонца от барона. Он приказал нам сворачивать с дороги и обходить столицу стороной. Как только мы прошли с пару километров вдоль стен, мой нос учуял запах моря. Еще через двадцать минут мы увидели бесконечную водную гладь.

Не знаю, какие цели преследовали градостроители, но столица королевства расположилась как минимум в километре от моря. От обращенных в сторону порта ворот к портовому городку вела выложенная камнем дорога. Сам порт не имел защитной стены и вообще выглядел как-то легкомысленно. Это мне почему-то показалось важным, так что я обратился к сотнику:

– Вайлет, а почему порт так далеко от города?

– Из-за зимних штормов, иногда приходят такие волны, что будь стена на самом берегу, перехлестывало бы через верх. Порт каждую весну приходится отстраивать заново.

– А корабли?

– Уходят вверх по реке.

Я хотел спросить, не вмерзают ли корабли в речной лед, но быстро вспомнил о мягкости местной погоды. Вряд ли там, где растут пальмы, бывают сильные морозы.

Мысли о местной погоде и природных катаклизмах моментально вылетели у меня из головы, как только мы оказались в точке нашего будущего базирования. Было видно, что невысокий холм в полукилометре от берега моря и в километре от города явно используют для стоянки диких. Хаотично расположенные землянки выглядели уныло и убого. Да уж, лучше жить в палатках, но зимой в них не усидишь, даже если морозов здесь не бывает вообще.

Нужно как-то уточнить этот нюанс.

Дополнительные расспросы сотника восполнили все пробелы в понимании сложившейся ситуации, как и в незнании некоторых исторических фактов. Еще прадед нынешнего короля увидел потенциал в сбежавших от тальгийцев диких. Точнее, он вовремя среагировал на участившиеся набеги новых соседей на мирные селения, которые они совершали по причине банального голода. Плодородной земли для диких не было, да и заниматься сельским хозяйством они не умели. Особенно это касалось мужской части племен. Король вышел из положения, нанимая воинов за гроши. Так он поддерживал их семьи в горах и убирал из селений самые прожорливые рты. Чаще всего наемники весь год просто сидели в этих землянках без дела. Прокормить их было не так уж сложно – хватало фуражного зерна и даров моря. А в случае беды хоть плохонький, но все же козырь всегда был под рукой.

Как бы то ни было, проблему с жильем нужно решать как можно скорее. И только тут я понял, что меня привлекло во внешнем виде портового городка. Его здания выглядели собранными хоть и качественно, но все же на скорую руку. А это могло значить, что восстановление порта по весне проходит быстро и не очень дорого. С нашим финансовым положением этот вариант мог стать очень привлекательным.

– Турбо, освободи одну из телег, поедем в порт.

– Зачем? – тут же среагировал гном.

– На танцы, – выдал я немудреную шутку, озадачившую гнома еще больше. – Поехали, объясню на месте.

На окрестности столицы накатывали вечерние сумерки, так что мы успели лишь осмотреть ближайшие складские помещения. А за пару медяков сторож даже позволил нам пощупать стены снаружи и изучить их повнимательнее.

Увиденное мне понравилось. Местные мастера работали, используя панельно-щитовой метод. Между двумя дощатыми щитами шла прослойка из водорослей. А сверху сборный корпус прикрывала дощатая крыша, сколоченная внахлест.

– Уважаемый, – обратился я к сторожу. – Не подскажете, где найти мастеров, которые могут построить парочку таких ангаров?

– Почему не подсказать, – чуть надувшись от уважительного отношения, ответил сторож, – в городе есть целая улица Строителей. Советую вам обратиться к мастеру Кнуту Робару. Они там почти все сейчас сидят без работы. Не сезон. Так что можете поторговаться.

Что и следовало доказать. Наиболее почитаемой мною народной мудростью была поговорка: «Ничто не стоит так дешево и не ценится так дорого, как обычная вежливость». Начни я разговор со сторожем через губу, за такую полезную информацию пришлось бы платить, и не факт, что она была бы настолько полезной.

На следующий же день с первыми лучами солнца мы целым обозом направились в город, и прямо на входе нас ждал неприятный сюрприз.

– Диким в город нельзя, – заявил угрюмый стражник, на которого мой браслет полусотника не оказал ни малейшего впечатления. Мало того, стоявшая за моей спиной декурия Кота откровенно напрягала стража порядка одним своим видом.

Покинувший нас еще вечером Вайлет почему-то не удосужился сообщить нам о подобном запрете. Вырисовывалась серьезная проблема. Я, гном, Лек и Тири точно не сможем довести обоз с трофеями до места назначения, не говоря уже об охране.

– Уважаемый, – вежливо обратился я к стражнику. – Могу ли я увидеть ваше начальство?

– Это ничего не изменит, – нахмурился он.

Тут мой любимый подход дал сбой, но на то были свои причины. Стражник явно не хотел дергать начальство без серьезного повода. К тому же он явно углядел в моих словах издевку, которой на самом деле не было и в помине. Это вообще любимое занятие хомо сапиенс – выискивать нюансы даже там, где их нет. Чаще всего это происходит, когда кто-то пытается найти в других вражду и презрение. Ну и еще интеллигенция порой развлекается в обнаружении тупизны плебса, и порой это их самая большая ошибка.

Чтобы не стать очередной жертвой подобного порыва, я постарался улыбнуться стражнику с максимальной искренностью. Не подействовало.

Ладно, я сделал все что мог.

– Мне что, устроить скандал? Или вашего начальника можно увидеть только за взятку? – вкрадчиво спросил я.

– Чего нужно? – недовольно проворчал упитанный сотник стражи, которого вызвал еще более недовольный стражник.

Да уж, с этим договориться будет проще, но дороже. Так оно и оказалось. Чтобы получить в качестве сопровождения четверых стражников, отдыхавших после смены, пришлось раскошеливаться. Турбо едва не психанул, но мне удалось остановить его праведный порыв. Плюс к этому с нас стрясли транспортный сбор. Вход в город на своих двоих был бесплатным, а вот за проезд телеги взималась пошлина.

Город за портовыми воротами показался мне эдакой толстушкой, которую злобная маменька по случаю бала втиснула в тугой корсет. Особенности местных войн диктовали свои правила фортификации. За стенами не было обычного для нашего Средневековья пригорода, так что бедные кварталы начинались сразу за полосой отчуждения между стеной и первыми строениями. Сплошь каменные здания взметались ввысь, прижимаясь друг к другу. Казалось, что эта теснота как раз была призвана, чтобы удержать обветшалые дома бедняков в вертикальном положении. Они словно подпирали друг друга. Улицы между домами выглядели тоннелями, а когда постройки смыкались верхними этажами, становились ими в буквальном смысле этого слова. Но теснота была лишь кажущейся из-за массивности самих зданий. Стиснутые домами улицы без проблем приняли в себя наш маленький караван, причем в случае чего мы вполне смогли бы без проблем разминуться с такой же телегой.

Только оказавшись внутри одного из таких тоннелей, я понял, что в подобной планировке тоже есть смысл. В стенах первых этажей были только массивные двери. А окна второго и третьего этажей больше всего напоминали узкие бойницы.

Вокруг нас простирался какой-то унылый и безрадостный мир. Прохожих на тесных улочках почти не было, зато очень часто нас ощупывали взгляды, прорывавшиеся сквозь приоткрытые ставни, щели и дыры. Мне даже стало трудно дышать. Но при этом радовала собственная предусмотрительность.

Не знаю, повлиял ли на наблюдателей вид четверки стражей, но до ремесленных кварталов города мы добрались без проблем.

Здесь было попросторнее за счет того, что дорога шла не между многоэтажными домами, а между оградами отдельных мастерских. Иногда прямо в эти ограды встраивались торговые павильоны с вывесками и витринами. На них были представлены товары, которые явно производились в расположенных за оградами мастерских.

Здесь я впервые увидел бытовое влияние магии на жизнь простых граждан. Витрины лавок подсвечивались разноцветными огнями, а радужные разводы на стекле намекали на какую-то магическую защиту.

В мастеровом квартале народу было значительно больше. Десятки одетых в рабочую одежду людей сновали туда и сюда. На улицах хватало телег, часть которых стояла возле лавок, а часть въезжала и выезжала из ворот мастерских.

Ну и конечно же здесь царил соответствующий запах – смесь перегретого металла, дыма и каких-то химикатов. Только тут я понял, что не чувствую запаха отходов человеческой жизнедеятельности, свойственного средневековому городу как его описывают историки. Причем не было подобного запаха даже в бедняцком квартале. Да и вообще внешний пояс города можно было назвать лишь бедным, а не нищим, хотя нищих там наверняка хватает.

– Лек, – повернулся я к своему магическому консультанту, – в городе есть канализация?

– Конечно, – удивился он. – А как же без нее?

Ну, тогда все понятно.

Стражники лениво откликнулись на мою просьбу отвести нас на улицу Строителей. Гном пока в разговоры не лез, впитывая в себя всю доступную информацию.

Где-то через полчаса мы оказались в очередном квартале огороженных стенами мастерских. О том, что мы у цели, говорил явственный запах древесины. На одну из этих мастерских и указал один из наших провожатых как на владения мастера Кнута Робара.

За массивными воротами находился обширный двор, практически полностью заставленный как досками, так и готовыми панелями, которые я уже видел в портовых ангарах. Среди штабелей резво метались подмастерья. Во дворе царила здоровая суета, сдобренная сложной смесью запахов смолы и химикатов. Отовсюду доносились стук молотков, хрипы пил и тихая ругань.

Один из подмастерьев заметил гостей и мгновенно шмыгнул внутрь основного здания. Через минуту оттуда вышел дородный мужчина. Было видно, что он не просто хозяин этой мини-фабрики, но и сам неплохой мастер. Дорогая одежда сочеталась с передником, на котором повисли завитушки древесной стружки.

– Приветствую вас, уважаемые господа, – с достоинством кивнул строитель и, увидев мой браслет, добавил: – Чем может служить скромный мастер Робар славному полусотнику?

– Нам нужно построить пару таких же ангаров, какие вы сделали в порту.

– Таких же? – озадаченно нахмурился мастер Робар.

– Ну, почти, – замялся я, понимая, что обычные склады мне не подойдут.

– Давайте пройдем в кабинет и все обсудим, – заметив мое замешательство, предложил мастер.

Как только я увидел главное рабочее место строителя, то понял, что обсуждение затянется. По чертежам и даже макетам на широких столах было видно, что мастер Робар очень скрупулезно подходит к своему делу.

– Турбо, – повернулся я к гному, – это надолго. Так что давай-ка ты займись продажей нашего добра, а я разберусь здесь. Если успею, то еще схожу к колеснику. Телегу с нашим железом можешь оставить тут, а всех стражников забирай с собой.

– Хорошо, – чуть подумав, согласился гном, – только без меня о цене не договариваться.

– Да без проблем, – легко согласился я, не имея ни малейшего желания заниматься финансовыми переговорами.

– А как я тебя найду? – спохватился гном.

– Мастер Робар, – повернулся я к строителю, – у вас же есть знакомый колесник с такой же развитой фантазией, как у вас?

Мой широкий жест показал, какая именно фантазия имеется в виду.

– Конечно, – степенно и с улыбкой кивнул мастер.

– Когда закончишь, вернешься и попросишь у мастера Робара проводника. Заодно обговоришь финансовые вопросы.

После того как гном уехал, я занялся обсуждением нашего будущего жилья. Эти переговоры заняли почти два часа. Мало того, когда я заикнулся о поиске щитового мастера, ушлый строитель, который специализировался на работе с деревом, взялся за изготовление скутумов по лежавшему на телеге образцу. От себя он добавил, что столичные мастера-щитовики могут и не взяться за нестандартный заказ. Были у меня кое-какие сомнения, поэтому я согласился с условием, что оплачу только готовые партии по десять щитов. Что ж, время покажет, насколько я ошибся. К тому же риски все равно были минимальными.

Радуясь большому заказу, Робар даже накормил меня обедом. Оставалось надеяться, что жадность гнома и аппетиты этого мастера на все руки не испортят наши хорошие отношения.

Переговоры с колесником, которого посоветовал строитель, прошли быстро, так что я почти час маялся, дожидаясь появления гнома.

Наконец-то он явился. Турбо словно преобразился. Гном был одет в новый, с иголочки, костюм и теперь чем-то отдаленно напоминал русского купца начала двадцатого века. Увы, новый костюм и лощеный вид портила злобная гримаса:

– Ты что, задумал королевский дворец построить? Пришлось оставить в задаток почти четверть нашего золота.

– Не нашего, а из казны легиона. Ты не путай личное золото с казенным, – попытался я ввернуть шутку, которую гном не понял.

Он вообще терял чувство юмора, когда дело касалось денег. Не удивлюсь, если это и стало причиной того, что он шатается по человеческим королевствам, а не сидит в уютной конторке глубоко под горами.

Выплата задатка колеснику еще больше испортила настроение моего префекта, и в квартал кузнецов он въезжал злющий как собака. То, что случилось дальше, едва не довело его до бешенства. Куда бы мы ни совались, нас ждали жуткие расценки. К тому же горожане ни в какую не хотели браться за нестандартные заказы, а особенно не желали упрощать свою работу.

Пожалуй, прав был мастер Робар, и мне действительно повезло наткнуться на нестандартно мыслящего специалиста.

Два часа блуждания ни к чему не привели. Наконец-то гном согласился заглянуть в мастерскую, которую брезгливо отмел еще час назад. Перекосившиеся ворота и поросшие тропинки у стены говорили о том, что у местных хозяев дела идут не очень хорошо. Возможно, по этой причине с ними будет легче договориться.

Увы, в мастерской нашелся только старый сторож, который за пару медяшек рассказал нам печальную историю этого места. Мастер Постур был вообще-то неплохим кузнецом. Звезд с неба не хватал, но и откровенного брака не гнал. Увы, в окружении амбициозных и талантливых соседей с кучей учеников и хватких до работы сыновей этого было мало. Так что один долг цеплял за собой другой, и скоро мастерская перешла в собственность одного из ростовщиков.

Слушая сторожа, я начал формировать в голове возникшую идею. А почему бы и нет? Вполне может получиться.

Бегать по городу мне уже надоело, так что, получив дополнительную плату, два стражника быстро привели как самого мастера, так и представителя ростовщика. Паренек, являвшийся мелким клерком, объявил, что мастер Постур должен со всеми процентами аж двадцать золотых дангов. От таких вестей Турбо крякнул, потому что уже догадался, зачем я позвал и кузнеца, и представителя ростовщика.

Если честно, я ждал больших сумм, поэтому удовлетворенно кивнул и отвел кузнеца в сторону.

Было видно, что жизнь изрядно потрепала беднягу. Судя по всему, раньше он был немного толще, потому что поношенная одежда висела на нем, да и круги под глазами выдавали систематическое недоедание. Одно радовало – перегаром от него не несло. Хотя, может, это и не признак трезвого образа жизни, а последствия отсутствия денег на выпивку.

– Мастер Постур, – сказал я, глядя в глаза кузнецу, – вы хотите снова вернуться к работе?

– Конечно, – вздохнул он, но все же выдержал мой взгляд, – но даже если вы выкупите мой долг, отработать двадцать золотых я все равно не смогу. Потому и разорился, что заказов было мало, и те – мелочовка.

– Ну, с заказами проблем не будет, да и золото возвращать не придется.

– А такое бывает? – настороженно спросил мастер. – И что прикажете за это сделать? Продать душу темному Хра?

– Вы совсем с ума сошли от голодухи, поминать темного бога в приличном обществе?! – наигранно возмутился я.

– Простите, – опустил глаза мастер. – Просто все уже так осточертело.

– Я понимаю, но держите себя в руках. Никто не собирается делать вам подарки. Золото вы отработаете, даже с лихвой. Моим заказам будете отдавать половину рабочего времени, а в остальное делайте что хотите. На первых порах я буду оплачивать уголь и даже подкидывать вам еду, не обещаю, что вкусную, но сам такое ем. Итак, вы согласны?

– Я-то согласен, – как-то не особо обрадовавшись, ответил мастер, – от такого грех отказываться. Но справлюсь ли я с вашими заказами?

– Сейчас мы это и выясним, – ободряюще улыбнулся я и направился к ожидающему нас стряпчему.

Внаглую отобрав у юноши три листка чистой бумаги и грифель, я утащил кузнеца в мастерскую, где на порядком запыленном рабочем столе начал чертить схему брони, которую римляне называли «лорика сегментата». Эту штуку я видел у реконструкторов, когда изучал историю легионов и все, что с ними связано.

– Смотрите, мастер, – сказал я, прорисовывая изогнутые полосы, – это основная часть брони. Делать ее очень просто. Отрубаете все лишнее от того железа, что мы привезли, и оставляете только полосу приблизительно в две ладони шириной и два локтя длиной. Точные размеры мы определим позже. Если не будет хватать по длине, склепываете из двух кусков. Затем изгибаем эти полосы так, чтобы они могли охватить туловище легионера с двух боков. Стыки получатся сзади и спереди. Таких опоясывающих колец должно быть шесть с нахлестом друг на друга. Между собой скрепляем их вертикальными ремнями, которые сажаем на заклепки. Теперь наплечники. На них идут полосы покороче, которые направлены теперь уже вертикально. Грудь под самыми большими плечевыми полосами закроют две квадратные пластины с выемками для шеи. Понятно? Только честно?

Если бы мне попытались втолковать все это на словах, я бы точно не понял. Осталось лишь надеяться, что мой чертеж все же поможет мастеру вникнуть в суть конструкции.

Подслеповато щурясь, мастер рассматривал схему, а затем решительно сказал:

– Ничего сложного тут нет. Если к железу будут ремни, я точно справлюсь.

– Чудесно, – кивнул я и вышел во двор. – Турбо, выдай юноше всю сумму долга.

Между гномом и юным клерком тут же начался резкий разговор. Меня удивило, что как только парень взялся за дело, нерешительность слетела с него, словно слой пыли от резкого ветра. Он сыпал номерами и датами королевских указов и откровенно заболтал моего префекта. А это дорогого стоило.

– Юноша, – позвал я стряпчего, как только документы были подписаны, а долг уплачен, – не хотите заработать немного серебра для себя лично?

– У меня уже есть работа, и вредить своему работодателю я не собираюсь, – с похвальным достоинством ответил паренек.

– Да что вы такое говорите?! – тут же возмущенно отмахнулся я. – Просто предлагаю вам поработать… как бы это сказать… эдаким учителем-консультантом.

– Что вы имеете в виду? – заинтересованно спросил юноша, чей костюм явно показывал его невеликий достаток.

– Скажем так, вы будете приходить к нам в расположение отряда и рассказывать о тонкостях законов королевства, а также отвечать на вопросы вот этого бородатого господина, – указал я на гнома, потому что очень уж не хотелось самому лезть во все эти юридические дебри.

– Вот еще, – фыркнул гном, – чтобы какой-то соп…

– Турбо, – прервал я речь бородача и, отведя его в сторону, ядовито зашипел на ухо: – Только что этот сопляк прижал тебя, как нищий вошь. Нам здесь еще жить. И поверь, незнание законов, как писаных, так и неписаных, может привести не только к потере золота или свободы. Так можно и головы лишиться.

– Но почему он? – не унимался гном.

– Потому что старый стряпчий, как, к примеру, его хозяин, уже забыл половину из того, что знал, а этот сморчок, во-первых, обладает молодым и гибким умом, во-вторых, пока не вошел в силу, из кожи вон лезет, чтобы все знать и везде успеть. В общем, разбирайся со своим новым учителем, а я вернусь к кузнецу. Нам многое нужно обсудить.

Разговор с мастером затянулся еще на два часа. Мы уточняли схему брони для легионеров и то, во что мы оденем штурмовиков. Я планировал экипировать их в ту же пластинчатую лорику сегментату, только с налокотниками и наколенниками, как это было у крупеллариев – гладиаторов, дравшихся в предельно закрытых доспехах.

Насчет шлемов пришлось чуть помудрить, но я все же вспомнил крестообразное усиление, которое видел в музее на шлемах легионеров. Две толстые стальные полосы укрепляли тонкостенные металлические головные уборы, а в нашем случае они могли послужить основой, на которой будут наклепаны пластины. В общем, вместе с шейным щитком шлем будет представлять собой сегментированный аналог римского галеа.

Закончили мы уже под вечер, и у меня оставалось только одно желание – завалиться спать в своей палатке, но не тут-то было. Как только мы вернулись с пустыми подводами в расположение легиона, то наткнулись там на королевских фуражиров, доставивших недельный запас провианта. Гном тут же начал дико ругаться. У меня тоже были претензии к привезенному зерну, но больше всего напрягла рыба – мелкая и явно с душком.

Увы, ничего оспорить не удалось, потому что фуражиры сбежали, оставив на поле финансово-продовольственного боя обе свои телеги. Завтра это аукнется нам обвинениями в угрозах несчастным, а главное – очень честным фуражирам, но проблему с питанием это не решало. Как минимум нужна была рыба, причем хорошего качества.

Как бы мне ни хотелось отдохнуть, но до ночи еще оставалось время, и я предложил гному прокатиться на телеге до одной из рыбацких деревень, разбросанных по берегам реки. Запрет для диких касался только посещения города, так что к рыбакам мы отправились под надежной охраной.

Пока ехали, я сразу решил не узнавать цены на рыбу, а воспользоваться приемом, который мы провернули в кузнечном районе. Так что, раздав несколько медяков, а взамен получив как грамотные, так и откровенно бесполезные советы, мы направились к буквально вросшей в землю мазанке на самой окраине поселения.

Вытянувшаяся вдоль реки деревня вообще не была эталоном богатой жизни. У берега, там, где дощатые причалы стояли частой гребенкой, располагались дома из камня и сараи для лодок. Даже наблюдалось нечто похожее на верфь. Но чем дальше от этого скопления каменных домов, тем беднее выглядели и глинобитные лачуги, и те, кто в них жил. Дома становились какими-то скукоженными, а подворья вообще казались заброшенными. Только иногда, несмотря на бедность, территория вокруг домов имела более или менее ухоженный вид. К одной из таких халуп нас и привели советы аборигенов. На пороге больше похожего на нору входа в мазанку сидел седой старик, а на крыше, пытаясь заделать наверняка множественные прорехи, возился парень лет тринадцати.

– Чудесный вечер, хозяин, – поздоровался я, спрыгивая с телеги.

– Откуда взяться чудесам в нашей дыре? – вздохнул старик, но все же добавил: – Но вам я все же желаю чудесного вечера.

Он спокойно смотрел на сопровождавших нас диких, а вот паренек на крыше явно струхнул.

– В чудеса нужно верить всегда, уважаемый. Чудотворец заглядывает не только в дома богатеев, – с улыбкой сказал я и решил заканчивать с религиозными увещеваниями. – Вы мастер Волус Парак?

– Да какой там мастер? – отмахнулся старик. – Мастера – это те, кто возвращается домой с полными лодками рыбы и живет в каменных домах, а я старый и беспомощный рыбак, у которого и долбленка уже сгнила, и мазанка постоянно течет.

– Но вы были мастером, а в отличие от долбленки, знания и опыт сгнить не могут. – Меня что-то опять потянуло на философию, и я поспешил вернуть разговор в деловое русло: – Мне как раз нужен ваш опыт.

– И какой вам от него прок? – спросил Волус без особого энтузиазма, но я успел заметить искру надежды в его глазах.

– Мне нужна рыба. Много рыбы. Платить за нее втридорога я не хочу, а ловить не умею. Так что мне нужна хорошая лодка, опытный рыбак. – Покосившись на замершего, как испуганный воробей, паренька, я добавил: – И шустрый помощник рыбака.

– Вряд ли из этого будет хоть какой-то толк, – покачал седой головой рыбак. – У меня сил уже нет, а у моего внука они появятся еще нескоро.

– Мастер, я же сказал, что мне нужен опыт и знания, а силу я найду в другом месте.

Оно-то так, да только нужно еще как-то загнать диких на лодку.

Как только старик принял для себя решение, его обреченная расслабленность тут же исчезла:

– Ну, если хотите заняться рыбным промыслом, вам действительно нужна хорошая лодка.

Загрузив старика и его внука на телегу, мы отправились на местную мини-верфь. У мастера-лодочника полностью готовы были только четыре изделия. Одну лодку забраковал Волус, а вторую – я. И не потому, что хоть что-то понимал в этом, просто две стоящие рядом практически одинаковые лодки натолкнули меня на мысль, как облегчить проблему с гребцами. Загнать диких на шаткое суденышко будет нереально, а вот более устойчивый катамаран – это уже совсем другое дело.

Дав лодочнику указания и пару советов, как превратить две лодки в один катамаран, я уточнил у рыбака, знает ли он принцип действия трала с выгрузкой рыбы через заднюю часть. Оказалось, что нет, так что пришлось добавить в конструкцию будущего катамарана блок для подтягивания трала и дощатую площадку с ящиком для приема сети и улова. После этого наконец-то суетный день закончился, причем закончился очень неплохо. С хорошим настроением я отправился спать в свою палатку.