Книга: Роковое предчувствие
Назад: 17
Дальше: 19

18

В отличие от Лизы, Филипп имел близких друзей, Лисовский назвал Наговицыну имена и фамилии, а также дал адреса.
– Должен предупредить вас, – сказал Лисовский, – тот парень, которому Лиза отправила сообщение, требовал у меня адрес Татарских.
– Ну и? – напрягся Наговицын.
– Я не дал, конечно. Только мне кажется, он не успокоится, будет по Семигорке рыскать в поисках невесты. Поговорите с ним, Захар рискует подвергнуть свою жизнь опасности.
– Хорошо, поговорю.
– Скажите, есть хотя бы мизерная надежда, что вы найдете брата и Лизу?
– Надейтесь, другого ничего не остается, – обтекаемо ответил Наговицын. А что еще можно обещать в скользкой ситуации, которая, если вдуматься, с двумя Лизами выглядит неправдоподобно? – Спасибо за помощь.
Наговицын раскрыл зонт, добежал от конторы Лисовского до машины, в салоне просмотрел адреса, решая, куда ближе ехать, но позвонил Стриж:
– Дуй ко мне, обмозговать нужно кое-что.
Надо так надо. Он включил музыку и поехал к Стрижу, насвистывая в унисон автомагнитоле мелодию. Когда подъехал к отделению милиции, не обратил внимания, что в общем ряду автомобилей стоит знакомый. Наговицын забежал в здание, а Захар потер руки:
– И второй прибыл.
– Вряд ли в дождь они отправятся на Семигорку, – рассудил Михаил.
– У них есть крыша, я имею в виду автомобиль.
– Подождем – кто против? М-м… – беря зазвонившую трубку, потянулся Михаил, ведь засиделись в одной позе. – Да, Феликс?
– Тут вот какой казус. Вчера мы видели похожую на Светлану девушку…
– Подожди, включу громкую связь, со мной Захар. – Михаил нажал на кнопку и поставил руку так, чтобы они оба слышали, барабанивший по крыше дождь немного заглушал голос. – Говори, мы готовы.
– Вчера я и Большой Гоша видели похожую девушку, сфотографировали ее и тех, кто был с ней…
– Где, где? – завопил Захар.
– Ну, вот… – протянул Феликс. – Поэтому я не хотел Захару звонить, с Мишкой решил посоветоваться.
– Не отвлекайся на пустяки! – рявкнул Захар.
– Приезжайте ко мне, посмотрите. Я сделал несколько снимков.
– Заводи мотор, – скомандовал Захар.

 

В кабинетах запрещено курить – начальство распорядилось, но в особых случаях открываются окна, и дым стоит коромыслом. Стриж расхаживал по кабинету, по которому особо не разгуляешься, а Наговицын сидел за столом с сигаретой в зубах и внимательно слушал диктофонную запись. Она закончилась, Стриж взял диктофон и выключил его, сказав:
– Вчера я прослушал несколько раз и пришел к выводу, что… история стала совсем темной.
– Почему? – удивился Наговицын. – Тут все ясно. Лиза сбежала с любовником, как в красивых романах, деньги у нее есть, чтобы позагорать четыре месяца на экваторе, где нам с тобой погреться не светит. Что тебя не устраивает?
– Послушай еще разок, – ставя запись на начало, предложил Стриж. – Но теперь сопоставляй сведения Ренаты с тем, что нам известно.
– Нам пока мало что известно.
Зазвучала запись, Наговицын взял новую сигарету, прикурил. А дождик за окном такой приятный, шуршанием по листьям навевал сон, невольно оба обращали взоры на ровные струи.
– Не понимаю, что ты от меня хочешь? – спросил Наговицын после того, как запись кончилась.
– Да меня смущает одна деталь, маленькая, но существенная, – присел на стул Стриж, очутившись лицом к лицу с Наговицыным. – Для Родиона Татарских жена пропала, так? Ее нет месяц, два, три… И вестей от нее нет. По идее, он теряется, ищет ее, а в милицию не обращается.
– Ты проверил?
– Естественно. С утра, как только пришел. Он должен был написать заявление в отделение по месту жительства, так? Его нет. Лисовский написал, по нему работали и забросили, потому что дело это дохлое. Вдруг похищение. Словно абреки с гор, прямо с улицы увозят Светлану на глазах обалдевшего Захара и Михаила. Позже выясняется, что Светлана и Лиза имеют одно лицо, одну фигуру и так далее, мы-то с тобой вычислили, кто похитил невесту Захара. Надеюсь, ты не думаешь, что Роди ехал по городу и случайно встретил одинокую девушку, похожую на его жену как две капли воды, поэтому решил ее умыкнуть?
– Вряд ли… Хотя черт его знает, как было.
– Нет, нет, похищение готовится сознательно, я уверен, он искал копию жены и нашел. Отсюда вопрос: зачем ему, выражаюсь фигурально, класть голову на плаху?
– Так Рената сказала, что у Роди план насчет папы, значит, и жена нужна…
– Ну, это понятно, я о другом. Жена пропала. Но она ведь жива. А папа вот-вот должен приехать…
– Постой, постой. Может, Роди не знает, что тесть приедет.
– Тогда зачем ему Светлана?
Наговицын опустил углы губ вниз, не понимая логики Роди, было видно по выражению его лица, как активно он крутил шариками в голове, но объяснения не нашел, оттого пожал плечами. У Стрижа тоже не было ответа на свой же вопрос, он не мог под факт похищения Светланы подвести какую бы то ни было базу. Стриж подскочил, заходил, вероятно, ногами лучше думается.
– Ладно, – вымолвил он задумчиво, – берем крайний вариант: Роди знает, что приедет отец Лизы. Ух, как он рискует, выдавая Светлану за его дочь, но и это не главное.
– О, блин! – вытаращился Наговицын. – А что же тогда главное?
Стриж упал руками на стол, в этот момент он стал похож на зверя, которому попалась добыча:
– Роди не может дать гарантии, что настоящая жена не объявится!
– Точно, – дошло до Наговицына. – Тогда он должен ее, жену, я имею в виду, либо прикончить, либо куда-то засадить, чтобы под ногами не путалась.
– В том-то и дело, у него алиби. Была у следователя неновая мысль, что рогатый муж – а рога это всегда обидно – расквитался с любовниками. Но куда попрешь против алиби? Роди находился в другом городе…
– Нашей области? – подхватил Наговицын.
– Нашей, нашей. Да, вернуться – это запросто, но при условии, что ты осведомлен насчет планов изменницы.
– Не проблема. Киллеров нанял и поехал себе подальше, а алиби готово.
– Киллеров… – Что-то не устраивало Стрижа в данной версии. – Значит, Роди узнал о планах жены. Только решение у Лизы возникло спонтанно! Хорошо, допустим, она уже думала о побеге, а на вечере добилась согласия Филиппа. Все равно выходит, Роди не знал про замыслы жены, а она узнала! Тем более была осторожна. Киллеров… Наемный убийца выполняет задание, но не заботится о трупах, то есть где выстрелил – там и оставил. А трупов пока нет. И потом, Роди идиот, по-твоему? Когда убивают бизнесмена, политика или банкира, то версий куча, на одной профессиональной почве можно выдвинуть их несколько. Именно поэтому расследования по таким делам длятся долго и не всегда удачно. А когда убивают богатую бездельницу, дебоширку и пьяницу, версия одна лезет на ум: муж избавился от психопатки. Если Роди и пошел на убийство жены, то сделал это виртуозно, чтобы к нему не подкопались, но без киллеров.
Наговицын выдохнул воздух, издав губами неприличный звук, что означало полнейшую неразбериху в его голове. Тем временем Стриж балдел, как наркоман, меряя шагами кабинет:
– Вот это дельце! Сроду такого не попадалось! Вот это накрутили! Нет, я в лепешку разобьюсь… Мне самому интересно.
– Слушай, а где же Лиза, как ты думаешь? – высказал мучившую его мысль Наговицын.
– Хрен ее знает. – Стриж вернулся за стол, достал чистые листы бумаги. – Это и нужно выяснить. Давай набросаем версии и продумаем, какая из них наиболее подходит, и будем работать. Я загорелся, если надо, подключу половину отдела.

 

В доме остались Эндрю, Светлана (ее-то теперь не спрячешь), яга Кира Львовна и наверняка верный пес Жора, ибо только он не появился, когда группа мужчин отбывала на нивы бизнеса. Эндрю попросил, чтобы жена хозяина составила ему компанию за вторым завтраком и кофе, поставив в затруднение Родиона. Правда, счетчик в его голове моментально просчитал, что Эндрю не говорит по-русски, а Светлана вообще не говорит и бережет горло в надежде сделать реконструкцию связок в будущем. Кроме этого, она наверняка помнит, какие задал правила Роди, поэтому боится за свою жизнь, жизнь жениха и бабули, а поскольку девочка ответственная и порядочная, то ей не безразлична и судьба Всеволода Федоровича. На всякий случай он попытался робко возразить, вдруг да подействует на любящего отца:
– Ей нездоровится…
– На свежем воздухе здоровье поправится, – заявил Всеволод Федорович.
– Так ведь дождь, она может простудиться.
До сих пор папа Лизы был сама мягкость, нежность, сладость, но внезапно в его интонациях появился стальной оттенок. Он не терпел, когда ему перечат:
– Эндрю мне необходим, он находка для нашего бизнеса, мне стоило больших трудов и денег, чтобы привлечь его к работе. Лиза обязана посидеть с ним и пылинки сдувать с него. Запомни, Родион, все его желания – закон.
– Молча составит компанию? – напомнил зять.
– Ему приятней завтракать даже с немой женщиной, нежели одному.
– Я ревнивый…
– С возрастом это пройдет. Кира Львовна, позовите дочь.
Та метнула вопросительный взгляд в сторону Родиона, он сделал ей едва заметный знак веками, мол, выполняйте распоряжение хозяина. Разумеется, яга провела инструктаж пленницы по дороге из комнаты Светланы до террасы, где изъявил желание позавтракать, затем поработать Эндрю. А сообразительная какая старая крыса! Книжку сунула Светлане, мол, девочка увлеченно читала, а тут ее зовут развлекать иностранца.
– Милая, как ты себя чувствуешь? – озаботился Всеволод Федорович. Получив утвердительный кивок, поцеловал «дочь» в голову. – Ну и хорошо. Разбавь общество Эндрю, он не любит одиночества, ничего, что ты молчишь, ему все равно будет приятно. Посиди, книжку почитай, он тоже будет работать. Лиза, этот человек нам очень нужен, он друг, ты понимаешь? Да, оденься потеплей, дорогая.
Завтракали под шумок дождика, напоминавшего о поцелуях с Захаром под зонтом, и присмотром Киры Львовны, которая стояла словно цербер. Во время завтрака Светлана решала два вопроса: как старая крыса не подавится слюной и что хочет Эндрю? Блажь посидеть с немой женщиной не случайна, его оставили с ней намеренно, может, он хочет что-то выяснить у Светланы? Как? А если он знает русский язык, просто Всеволоду Федоровичу, задумавшему устроить проверку зятю, удобно переходить на английский, решая важные вопросы. Она не сводила с Эндрю глаз, ожидая и боясь, когда он заговорит с ней. Знак подать, чтобы молчал, – не поймет. За вчерашний день Светлана исследовала расположение камер слежения, террасу вряд ли они захватывают, разве что ступеньки, а стол стоит в стороне. Но не исключены подслушивающие устройства.
Он же, тщательно разжевывая, поедал свой завтрак, надо сказать, слишком плотный для сухощавого человека. Куда в него лезли: яйцо, бекон, ветчина – все с белым хлебом, маслом и сыром? Эндрю тоже поглядывал на нее, иногда улыбался, к радости Светланы, не пытался заговорить, наверное, при яге Кире Львовне. Но вот она унесла тарелки и остатки еды, Светлана приготовилась при первом же звуке сделать знак, мол, замолчите. И не дай бог, это будет русское слово, тогда Роди все поймет, Жорик ему тотчас позвонит.
А Эндрю молчал. Поставил чемоданчик, достал оттуда ноутбук. Старая крыса принесла кофе, он поблагодарил ее по-английски, Светлана эту гадину не удостоила даже благодарным кивком. Эндрю пил кофе, что-то читая, его тонкие пальцы проходились по клавиатуре, а Светлана, раскрыв книгу и положив ее перед собой, замирала всякий раз, когда поднимались его веки, рука брала чашку и подносила ко рту… Нечаянно у нее выскользнула из руки чашка, подскочила Кира Львовна с полотенцем:
– Лиза, осторожней, кофе горячий. Ты не обожглась?
Светлана забыла про нее, а при ней Эндрю не заговорит. Но вот Кира Львовна ушла за чистым полотенцем, возникла пауза, когда у него появилась возможность сказать несколько слов. Каких, зачем? Ладно, найдет что сказать. А Светлана вдруг струсила предупредить его жестом и мимикой, без звуков. По ее спине промчался ледяной холод от мысли, что Роди все узнает, хотя камеры не захватывают всю террасу. Надо это сделать, пока не поздно, но так страшно… Так страшно, что в горле напрягались мышцы, принося боль, оно все еще болело, особенно когда Светлана произносила внутренние монологи. И кто трусит, она? Не каждый мужчина прыгнет с парашютом, а Светлана прыгала и летела к земле со скоростью пикирующего самолета…
Яга вернулась. Видимо, у Светланы было написано на лице нечто такое, что приковало к ней внимание Эндрю. Он взглянул на ягу, потом продолжил печатать, прошло минут десять. Взяв чашку, он поднес ее ко рту и обнаружил, что она пуста. Эндрю показал чашку Кире Львовне и попросил сварить кофе.
– Не понимаю, – развела она руками.
Светлана не скрыла усмешки, сидела-то к ней спиной. Старая крыса наверняка разобрала в английской речи знакомое слово «кофе», просто из предосторожности не хотела оставлять надолго «Лизу» с помощником Всеволода Федоровича. Эндрю повторил несколько раз: кофе, кофе, кофе. Светлана не выдержала, оглянулась на нее, посмотрев с укоризной, мол, ты, старая кляча, совсем тупая или прикидываешься?
– Кофе, – проскрипела Кира Львовна. – Сварю.
Ушла! Светлана решительно развернулась лицом к Эндрю, ведь больше такой благоприятной ситуации может не быть… М-да, конец пришел его невозмутимости, он смотрел на девушку с большим изумлением, выкатив свои бледные глаза. Она приложила палец к губам – Эндрю вытаращился. Палец приложился к губам совершенно бессознательно, Светлана своей рукой не руководила, просто идея фикс обрести свободу подавила страх.
Захар долго молчал, обхватив нижнюю часть лица пятерней, Феликс менял снимки, их всего было шесть. Большой Гоша стоял сзади и ел многослойный бутерброд, Михаил находился в сомнениях, но помалкивал, поглядывая на друга. Разумеется, «затылок», который он запомнил, он не узнал, как и Захар не узнал Марата.
– Ну как, она? – спросил Феликс.
– Увеличить можно? – задал встречный вопрос Захар.
– Да и так увеличил. – Тем не менее Феликс взялся за мышку. – Видимость вчера была плохая, далеко, а вспышкой не воспользуешься, сам понимаешь. Так пойдет? Мутно, правда…
– Это она, – заявил Захар.
– Только на себя не похожа, – осторожно высказался Михаил. – Какая-то другая… Наверное, из-за челки.
– Это она, – повторил друг. – Ты же знаешь, другой там не должно быть.
– Не должно. – А все же Михаил не был уверен, как Захар. – Есть еще Лиза, очень похожая на Светлану. Думаю, нужно проверить, живьем увидеть ее.
Тем временем Феликс налил чая в кружку и, расколачивая сахар чайной ложкой, сказал свое мнение:
– На пленницу она не тянет, вон улыбается. Неплохо одета. Побрякушки на ней…
Конечно, слышать это неприятно, тем более видеть, на секунду Захар закрыл глаза, потом подумал и конфликтным тоном возразил:
– Если бы ей было там хорошо, на что ты намекаешь, Светлячок не прислала бы мне эсэмэску с координатами.
– Я ни на что не намекаю, – пошел на попятную Феликс. – Мне жить еще не надоело, просто обращаю твое внимание на…
– Не надо обращать! – пыхнул Захар. – У меня зрение стопроцентное…
– Так, не спорьте, – хлопнул себя по коленям Михаил. – Давайте поразмыслим, как нам быть дальше… Только, Захар, не говори, что мы должны мчаться туда и требовать отдать нам Светлячка. Не поеду сам и тебя не пущу.
– А у тебя есть идеи? – поинтересовался Большой Гоша, проглатывая кусок.
– Есть. Скажу позже. Теперь послушайте меня. Раз Светлана сидит за столом в таком солидном обществе, кстати, не в доме, а на террасе, то ее как будто не прячут…
– Действительно, на плен не похоже, – заметил тупой Большой Гоша.
– Не перебивайте! – поднял руку Михаил. – Но есть сообщение, так? Значит, эти люди хотят использовать Светлану в корыстных целях. Поэтому Лисовский не дал нам адреса, а намекнул, что нас могут убить. Следовательно, Светлане угрожает не меньшая опасность.
– Что ты предлагаешь? – не выдержал Захар.
– Эти снимки надо отвезти Стрижу и Наговицыну. О, как нахмурился наш Захар. А кто-то мне обещал, что, как только выяснит местонахождение его невесты, сразу поедет к ментам? Или мне послышалось?
– Стриж и так знает адрес, где держат Светлячка, – повесил голову Захар. – Думаешь, Лисовский ему не сказал?
– Даже если не сказал, – вступил Феликс, – адрес выясняется по фамилии, а Светлана к тому же написала район. В одном районе однофамильцев, у которых совпадают имена с отчествами, быть не может, мне так кажется.
– У Стрижа наверняка еще есть ориентиры, о которых мы без понятия, – заметил Михаил. – Захар, на снимках люди весомые, по ним это видно, да и не живут в том районе простые горожане. Там ведут крупную партию, их голыми руками не возьмешь. Поехали к Стрижу.
– Он же засадит нас, – напомнил Захар.
– Не засадит. Давай я один отвезу, пусть меня засадит, вот тогда на арену выйдешь ты и решать будешь один, как поступать.
– Надо хорошенько обдумать…
И то ладно! Хоть не помчался сломя голову освобождать Светлану. Взяв кружку с чаем, Михаил удовлетворенно откинулся на спинку стула, в это время Гоша свое мнение высказал:
– Нельзя тянуть. Неизвестно, что эти гады задумали, их вон сколько, а Светка там одна. Но и самим нельзя туда соваться, я, конечно, не боюсь. Не боюсь, когда у противника нет пушки с пулями. Захар, Мишка правильно советует, надо ехать в ментовку.
На этот раз жених ничего не сказал, он всматривался в фото, нервно потирая подбородок. Он принимал решение, ему не мешали.
Назад: 17
Дальше: 19