10

Этот человек, которого Светлана видела впервые в жизни, не вызвал у нее негативной реакции, напротив, показался положительным, может быть, он что-то знает о настоящей Лизе и поможет, хотя чем? Она не сумеет ему объяснить, кем является на самом деле, с другой стороны, приличная внешность еще не повод, чтоб довериться первому встречному. И все же Светлана сделала знак глазами, недвусмысленно указывая на Марата, дескать, поостерегитесь.

Надсмотрщик заметил мужчину и подался корпусом к нему:

– Проблемы?

– Нет, – натянуто улыбнулся незнакомец. – Лиза, кто это?

– Брат мужа, – ответил Марат.

– А я друг Лизы. Мне нельзя с ней поговорить?

– Ммм… – понимающе протянул Марат. – К сожалению, не получится. Лиза не говорит после аварии, у нее повреждены связки.

– Жаль, – искренне огорчился незнакомец. – Надеюсь, это пройдет.

Он потоптался на месте, но из маленьких глаз Марата лился поток негатива, мол, пошел вон отсюда, мол, мое терпение не железное. Незнакомец, ободряюще подмигнув Светлане, отошел к группе мужчин, впоследствии она время от времени выискивала его в толпе, все же полагая, что он не откажется помочь ей. Он понравился ей, да, с первого взгляда, нужно только объяснить… а как? Под рукой нет авторучки, ну, допустим, у незнакомца найдется, так за ней же Марат присматривает. Глупая затея, но спасение стало идеей фикс, тут все варианты обдумаешь.

Колобок держал речь, руками взмахивал, громко хохотал, тараторил, как трещотка, в конце пригласил всех к накрытым столам. Марат взял Светлану за локоть и подвел к столу с выпивкой.

– Бери бокал, – приказал он.

Светлана – само послушание, держа бокал, водила по огромному пространству глазами, чувствуя себя инородным телом на чужом празднике. Кстати, из женщин она одна в дурацкой меховой накидке, наверняка и выглядит в ней как дура. Светлана сбросила с плеч мех, не знала, куда его деть – стульев-то нет, чтобы кинуть на спинку, народ употребляет алкоголь с закусками стоя. От Марата последовал следующий приказ:

– Пригуби хотя бы.

Да это пожалуйста, лишь бы пить не заставлял. А он, кстати, пил понемногу. Появилась надежда, что Марату в скором времени понадобится туалет, не поведет же он к писсуару и Светлану. А где этот… как его… Еле отыскала Родиона, он сначала разговаривал с двумя мужчинами, потом к нему подошла красивая брюнетка, между ними происходило нечто тайное, тщательно скрываемое, вместе с тем настораживало показное равнодушие к собеседнику с обеих сторон. Еще одна заговорщица против Светланы? Пожалуй, нет. Понаблюдав за ними украдкой, девушка заподозрила, что они любовники. Да-да, любовники. А кто еще будет делать вид, будто рядом они оказались случайно и друг к другу не имеют отношения? Почему нельзя открыто разговаривать, что в этом такого? Так нет, они бросали фразы вскользь, почти не открывая ртов, и старательно изображали, будто заняты выпивкой с закусками. Вот брюнетка наколола на шпажку оливу, взглянула мимоходом на Родиона, что-то сказала, глядя уже в сторону…

– Ты снова пропал, – упрекнула Родиона Влада.

– Я же говорил тебе, у меня сложная полоса.

– А я в твои полосы не вхожу?

Вот те раз! Что это ей вздумалось затронуть довольно щекотливую тему?

– Входишь, – сказал он. – В свободное от полос время.

Это оскорбительная позиция по отношению к женщине, мечтающей быть единственной проблемой в жизни мужчины, с которым она спит не из меркантильных соображений, а исключительно по зову души и сердца. Родион полагал, на первом месте у нее тело, ее тело, как и у него, но сегодня девушку повело на банальную лирику. Краем глаза он заметил подергивание губ, означавшее обиду до слез, сейчас ему не нужны сотрясения, и он поспешил напомнить ей:

– А ты не в свободное время встречаешься со мной?

– Я встречаюсь, когда ты этого хочешь. Тебе не приходило в голову, что все свое время я готова отдать тебе?

Ему? Не приходило. Кажется, она надумала заявить права на него? Ну и дура. Раньше Влада вела себя скромнее, разумеется, исключая постель, а права качать, как и истерическое состояние в себе выращивать, не в ее духе. Наверное, когда-то это должно было случиться, но сегодня не самый удачный момент выбрала Влада для выяснения отношений, впрочем, при любых обстоятельствах удачного момента не будет, ибо сама тема неудачная. В планах Родиона не стоял пункт расстаться с нею, к тому же не исключено, что внезапный приступ лирики явление временное и вызван он редким в последнее время сексом с ним.

– Понимаю, ты скучаешь, как и я, – сказал он мягко, чтобы не заводить ее, заодно предлагая тарелку с бутербродами-канапе. – Ну, хочешь, прямо сейчас уйдем в загул? Здесь вон сколько места, здание не освоено, отыщем пустующий уголок и…

– Тут везде камеры слежения, – остудила Влада его пыл, но сомлела, будто прелюдия в разгаре, эдак выдаст его и себя. – Прихвостни моего мужа выложат ему запись через десять минут.

– Ну вот, видишь. Давай сменим тему, обсудим наше положение позже.

К ним подкатил колобок по фамилии Чепель – муж Влады и владелец этой стеклянной башни, которую он собрался сдавать в аренду:

– Как тебе открытие, Родион?

– Блестяще, – натянул тот улыбку, поглядывая на любовницу с опасением. – Но больше меня потряс этот храм, просто нет слов.

– Площадь берешь? – подхватил Чепель.

– Я не решаю один, но, полагаю, возьмем.

– Поторопись, а то лучшие места разлетаются, как горячие пирожки. Извини, мне положено всем уделить внимание… Влада, ты что такая пасмурная? Развлекай гостя, пригласи потанцевать, что ли.

– Действительно, – оживилась она, – идем, Родион, танцевать?

– Не любитель я топтаться… – начал было тот отказываться, однако муж Влады, не подозревающий о ветвистых рогах на своем челе, не принял отказ:

– Хочешь обидеть Владу и меня? Иди, иди, а то своим скучным лицом ты огорчаешь меня и наводишь тоску на гостей.

– Ну, хорошо, – сдался Родион, выпил бренди и пошел с дамой к танцующим парам, Чепель покатился дальше. – Дорогие пирожки у твоего мужа, заломил аренду… будто выстроил свое «сити» в центре Парижа.

– А твоя пьянчужка вцепилась в стакан, – с коварной усмешкой сказала Влада, в ее тоне он уловил чуть заметные нотки раздражения.

– Да пусть пьет, – пожал плечами Родион.

– Скажи, что тебя держит возле нее?

Нет, у Влады башню снесло, раз надумала достать его!

– Какая муха тебя сегодня укусила? – зло процедил Родион. – С чего ты решила сейчас и здесь зацепиться? Ни Лиза, ни твой муж не помеха нашим встречам, что же еще тебе надо?

– Тебя. – О, голосок задрожал, это плохой признак. – Да, тебя. Целиком и полностью. Неужели ты не понимаешь, что я ревную, когда вижу вас вместе? И когда не вижу тебя, тоже ревную. Мне надоело обманывать, я хочу счастья.

Кто ж его не хочет, счастья-то? Но все понимают сей неуловимый суррогат из романтического идиотизма и клинического оптимизма далеко не одинаково. Родион скрипнул зубами, но чтобы из ее шизофренических идиллий не вышел прозаический скандал, который очень помешает ему, он предложил:

– Прошу тебя, давай не сейчас, а? Ты выпила, способна…

– На все, – поспешила закончить его фразу Влада, давая понять, что она уже на том пределе, за чертой которого ей ничего не страшно.

– Если устроишь скандал, мы расстанемся, – жестко предупредил он.

Слава богу, подействовало, она опустила глаза и вымолвила:

– Не устрою. Когда увидимся?

– Да хоть завтра. Там же. Извини, мне надо к тому господину подойти.

И покинул даму на середине импровизированной танцплощадки. Как он ошибся! Никогда не замечал за ней тривиального бреда влюбленной кошки, секс – это одно, а то, чего она вдруг захотела, – извините. Но пока желательно все оставить на тех же местах, позже он с ней разберется, навешает лапши на уши, не поможет… в этом случае она сильно пожалеет.

Тем временем Влада поедала глазами Светлану. Нарыв давно созрел, нуждался в лечении, ей действительно противно обманывать, муж осточертел, двойная жизнь истощила нервную систему, а причин, чтобы продолжать в том же духе, она не видела. Что может быть проще – сойтись двум людям, которые без ума друг от друга? Что мешает? Неужели между ними стоит эта заурядная выпивоха со скверным характером скандалистки? А почему бы не использовать натуру дебоширки в своих целях?

Светлана слонялась по залу, рассматривая выставку картин – нелепых и заумных. Нет, кое-что на стенах радовало глаз, но не более, этого «кое-что» имелось в наличии крайне мало. В сущности, не картинами увлеклась Светлана, в ее-то положении любоваться живописью – слишком большая роскошь, а приглядеться, где тут выходы, которые, может быть, вскорости пригодятся, если Марат отвлечется. Но он тупо выполнял задание – не отходил ни на шаг от Светланы, картины ему до фонаря вместе со столбом, на котором тот висит. У нее чесотка начиналась, когда она чувствовала за спиной его биополе.

– Лиза, привет.

Светлана повернула голову, к ней подошла та самая брюнетка, с которой общался старший урядник. Что оставалось? Только улыбку надеть.

– Прекрасно выглядишь, будто не побывала в аварии, – начала с комплимента Влада. – Присядем?

Светлана согласно кивнула, сейчас она готова хоть с чертом вести светскую беседу, конечно, в одностороннем порядке, лишь бы что-то выяснить о Лизе. Но Марат! Женщины присели на диван у стены, а он встал рядом!

– Ты так и будешь здесь стоять? – возмутилась Влада.

– Постою, – невозмутимо сказал Марат, глядя куда-то в сторону.

– Что-что? – хохотнула Влада. – А ну-ка, отошел. Дай поговорить.

– Лиза не говорит после аварии, – предупредил он. – Она молчит.

– Значит, говорить буду одна я, – огрызнулась Влада. – Убирайся, я сказала.

«Так его, так», – чуть не выкрикнула злорадно Светлана, но малейшее напряжение горла даже без звуков напоминало болью об увечье. А Марат, злобно сверкнув глазами, отошел к столу, но стал так, чтобы видеть Светлану, взял стакан с соком и пил по глотку. «Господи, – взмолилась она, – сделай так, чтобы он в сортир побежал, нашли на него диарею».

– Ты правда не можешь разговаривать? – спросила Влада. Светлана утвердительно кивнула. – Жаль… Ну да все равно. Лиза, я должна тебе сказать… я сплю с твоим мужем или он со мной, как тебе больше нравится. – Реакции нет. – Лиза, ты не слышала? Куда ты смотришь?

На Марата, разумеется, чтобы он сдох. Нет, не получится убежать! А здесь столько выходов… столько народу… Если незаметно юркнуть в одну из дверей, там наверняка много коридоров, различных комнат и помещений, там есть где спрятаться.

– Лиза, посмотри на меня, – обалдело выговорила Влада, та повернулась к ней. – Ну, слава богу, ты не глухая, а только немая. Ты слышала, что я сказала? Твой Родион и я любовники. – Светлана кивнула, мол, слышала. – Мы давно любовники, – растерянно продолжила Влада. – Познакомились, когда Родион приезжал сюда по делам, а как только вы переехали в наш город, мы стали регулярно встречаться… Тебя что… не волнует мое признание? – Светлана несколько раз отрицательно качнула головой. – Но… Он тебя не любит… – Светлана пожала плечами и улыбнулась, что в переводе с языка немых означало: а мне по фигу. – Я не узнаю тебя, Лиза… Тебе все равно, что твой Роди спит…

Светлана с улыбкой на устах активно закивала, дескать, да, абсолютно все равно. После еще и за руку взяла Владу, погладила нежно, что читалось однозначно: спи с ним и дальше на здоровье. Нормально, да? Влада, встретив абсолютно неадекватную реакцию, не знала, что ей делать, наверное, надо бы извиниться, но она с трудом вымолвила:

– Нет, это невозможно!

– Что невозможно? – вырос перед ними Родион.

– Лиза… – подскочила Влада, неимоверно волнуясь, ведь неизвестно, что удалось услышать ему. – Твоя жена совсем не говорит… даже шепотом…

– Ей нельзя напрягать мышцы гортани, – сухо сказал Родион. – Нельзя травмировать их, потому что Лизе предстоит скоро операция по восстановлению голоса. Не хочешь выпить, Влада?

– Пожалуй, – согласилась она.

Он проводил ее к столу, взял два бокала и протянул один ей с вопросом:

– Что ты наговорила Лизе?

– Если бы наговорила, то мы не сидели бы с ней мирно, – фыркнула она. – А ты чего переполошился?

Он ушел от вопроса ногами в прямом смысле – его позвали, а Влада, все еще находясь в потрясении, перевела взгляд на Светлану. Она изучала ее скрупулезно, как зоолог изучает бабочку, и все больше находила в ней странностей. Чтобы Лиза отнеслась к измене мужа равнодушно – это невероятно! По идее, она должна была побить здесь посуду, дать пощечину Роди, вцепиться в волосы его любовницы, а ничего подобного не случилось. Да и манеры ее радикально изменились, не так держится, не так сидит, не так пьет (вообще не пьет, тогда как Лиза известная выпивоха). Все в этой Лизе не так, кроме лица, фигуры, волос… А откуда задумчивость, не свойственная жене Родиона? И взгляд не глупой кокотки, а разумного и доброго существа. Да это кто угодно, но не Лиза.

Мысль обожгла, жаром прокатилась по жилам, Влада еще не поверила окончательно, однако была близка к этому. О, женщина! Если ее ум не в состоянии осмыслить происходящее, в силу вступают законы интуиции.

К радости Светланы, не приплелся Марат, он издали, переговариваясь с Родионом, держал на контроле диван, на котором она сидела. Она, как и Влада, анализировала ситуацию.

Итак, настоящая Лиза побывала в аварии, наверное, лежит где-нибудь, прикованная к постели, а муж – редкостная сволочь – нашел точную копию и выдает ее за жену. Но зачем? Разве авария сверхъестественное явление? Почему Роди понадобился фарс с подставным лицом? А вдруг Лизы нет в живых? Вдруг она погибла в аварии? Все равно странно: люди умирают, их хоронят, смерть скрывать глупо. Интересно, от кого Родион скрывает настоящую Лизу? Судя по тому, как с ним заговаривают господа в смокингах и бабочках – уважительно, надо сказать, – жена не играла никакой роли в делах мужа. Зачем же ему фальшивка?

– Лиза, извини, это опять я, – присел рядом незнакомец. – Ответь мне на один вопрос, где мой брат?

Светлана покачала головой, он догадался:

– Ты не знаешь… Лиза, Филипп уехал вместе с тобой три с половиной месяца назад и пропал. Про тебя говорили, ты попала в ДТП, а о нем ничего не известно. Лиза, я не скажу твоему мужу, что у вас разгорелся роман, но…

Внезапно она схватила его за руку, жестами показала, что ей нужен телефон, протянула ладонь. Недоумевая, незнакомец достал трубку, Светлана буквально выхватила ее, заодно кинула взгляд на Марата – он отвлекся, но не настолько, чтобы она позволила себе сорваться с места и кинуться к ближайшему выходу. Впрочем, выход найден! Светлана уложила на колени меховую накидку, в нее опустила руки с телефоном и принялась лихорадочно набирать SMS-сообщение. Номер Захара выучила наизусть, бывали разные обстоятельства, например, когда срочно нужно позвонить, а телефон забыла.

Номер есть. Теперь текст… Должно быть коротко и понятно…

Она так увлеклась, что озадачила незнакомца, который наблюдал за ней с повышенным интересом. И вдруг…

– Дай сюда трубку!

Светлана по голосу узнала надсмотрщика, теперь ничего не оставалось делать, как отправить недописанную эсэмэску.

– Трубку я дал, – поднялся незнакомец. – Может, у меня спросишь разрешения?

Марат оттолкнул его и выхватил сотовый телефон у Светланы, конечно, он догадался, на какие кнопки нажать, чтобы прочесть послание. Ему мешал незнакомец, пытавшийся забрать свою вещь, Марат не отдавал, поворачиваясь к нему спиной, не драться же с ним? А Светлана не учла, что в телефоне отправленные сообщения остаются, пока их не сотрешь!

Марат прочел, стер запись и отдал трубку. После этого грубо взял Светлану за руку, заставил подняться и повел ее к выходу. Втолкнув девушку в машину, он ни слова не сказал Гене с Тарасом, отчего зол, а позвонил Родиону:

– Мы в машине. Заканчивай раут и дуй к нам, наша Лиза… – Не договорил, отключил трубку и запыхтел.

– Что случилось? – повернулся к нему Гена, но посмотрел на Светлану, которая сидела ни живая ни мертвая.

Марат проигнорировал вопрос, закурил. Когда в салон забрался Родион, он ударил по плечу Тараса:

– Трогай. Роди, эта сука отправила эсэмэску.

– Что? – дернулся Родион. – Кому?!

– Кому ж еще – хахалю.

– Что написала?

– «Захар, я в плену. Адрес: Семигорка, ул.». Улицу не успела накатать, я подошел. Но отправить – отправила, тварь. Сообщение я стер, так что тот мужик, который дал ей телефон, не прочтет.

Родион повернулся к Светлане всем корпусом, его перекосило от злобы, а фраза так и вовсе зловеще прозвучала:

– Лиза, я тебя предупреждал. Я с тобой по-хорошему, но ты не ценишь доброту, извини, сама виновата.

В то же время мужчина по фамилии Лисовский, преследовавший Светлану весь вечер и давший ей трубку, вышел из центра, где было шумно, и проводил взглядом отъезжающий автомобиль Родиона. В руке он держал телефон. Наклонив голову, он выбрал номер и нажал на вызов.

– Алло, Леша, это Лисовский, у меня к тебе просьба. Только что с моего телефона отправили сообщение, ты не мог бы выяснить, кому и что там написано… Да, это очень важно, тем более твое ведомство имеет право просмотреть информацию. Леша, если надо кинуть, я кину, сколько скажет начальник… Хорошо, завтра подъеду. Пока.

Лисовский сунул трубку в карман и поднял плечи, будто отвечая на свой же внутренний вопрос: ничего не понимаю.

Больше со Светланой не церемонились, ее практически тащили к комнате Гена и Марат, один из них наступил на край платья, подол оторвался от лифа под грудью. Втащив в комнату, ее швырнули на диван. Появился старший урядник, руки он держал в карманах, остановился на середине, бросил через плечо Тарасу:

– Зови Жорика, он тоже пригодится. Итак, Лиза, ты потеряла мое доверие. Смелая такая? Или забыла, где доктор? Сейчас получишь любовь по очереди, пока не вырубишься, потом твой труп мы выкинем за городом. Приступайте. Кто первый, кто второй – сами разберетесь.

Светлане не верилось, что они способны на такую мерзость, но когда Гена с Маратом двинулись к ней, она вжалась в спинку и закричала. А голоса-то нет. Одно шипение! И боль в горле адская…

Ее схватили за ноги и плечи, вытянули вдоль дивана, Гена оседлал и начал сдирать платье, которое легко рвалось. Светлана выворачивалась, слезы бессилия лились рекой, а вместо крика раздавалось приводящее в ужас шипение…