Картина нарисовалась ужасающая. Хотели свободы, а напоролись на своих же фанатиков. Сейчас положат тут всех, никто и слова поперек сказать не успеет. Что могут энергоны и энергетические хлысты против излучателей. И, кстати, откуда у бригадира излучатель взялся? Насколько Илья помнил, в Жерле они были запрещены и находились на вооружении только у надсмотрщиков с поверхности.

Бойни удалось избежать чудом. Вопрос решил Салех. Он поднял руки над головой и громко заявил:

– Полегче на поворотах, братишка. Давай поговорим по душам. Чай, не первый год вместе пайку кушаем да маар долбим.

– И ты тут, старый волк? – удивился Мартин Ши. – Ты чего забыл в компании этих недорослей?

– Ситуация «Ч», так что выбирать не приходится. К тому же зря ты так, мужики серьезные, просто так играться не будут. Поговорим наедине?

Мартин Ши опустил дуло излучателя к полу и кивнул. Салех выбрался из толпы и медленно подошел к бригадирам. О чем они там разговаривали, одному Творцу известно, но Салеху удалось успокоить разгоряченные головы «донников». После чего он подозвал Давыдова, и переговоры продолжились.

– Не знаю, уж чего тебе не сидится на заднице ровно, но ты затеял историю на грани провала. Какие у тебя планы? Говори. А мы подумаем, стоит ли вас сразу от мучений избавить, или мы еще повоюем вместе, – сказал Иван Демьянов.

Он изучающе смотрел на Давыдова. Казалось, сканирует прямо с подкорки все мысли и чувства. Любая капля лжи тут же всплывет десятком трупов на мелководье. Так что Илья словно канатоходец, стараясь не производить лишних движений и не произносить лишних слов, рассказал бригадирам о своем плане.

– Это, конечно, далеко от гениальности, но что-то в этом есть. «Проходчиков» мы выделим. Все равно, если корсары загребут маар, то всем крышка настанет, не от них, так от особистов, которые прилетят вместе с силовиками. Эти найдут к чему прицепиться. Времени в обрез, так что по машинам, – сказал Мартин Ши.

– Один только вопрос. Мы первые? Были ли подобные предложения от других бараков? – поинтересовался Илья.

Иван Демьянов ухмыльнулся и заявил:

– Не обольщайся. Не один ты такой гениальный. Одну группу из «семнадцатого» мы уже спустили на Дно. Так что вы вторые, и велика вероятность, что не последние.

– Почему на Дно? – удивился Илья.

– Так быстрее до склада маара добраться, – пояснил Салех.

– Как мы можем связаться с первой группой? – спросил Давыдов.

– По открытому каналу связи. Первую группу возглавляет Сэм Крупп. Он заверил нас, что не они одни такие долбанутые, появятся еще. И попросил передать следующее. Встретимся возле складов. Вот что он просил передать, – сказал Иван Демьянов. – И еще. Везунчика нам оставьте. Он вам больше не нужен. Склад маара вам Салех покажет.

Бригадиры больше не сказали ни слова. Они развернулись и направились вглубь гаражей к стоящим ровными рядами «Проходчикам».

«Донники» в считанные минуты разошлись по углам и забрались внутрь привычных, ставших уже родными машин. Вскоре, громыхая железом и сервоприводами, они направились к лифтовой площадке. Но все же на выходе из гаража случилась заминка. Дорогу им преградил Мартин Ши. Он все еще держал в руках излучатель, но на этот раз никому не угрожал.

– Значит так, мужики, мы пока остаемся здесь. Мало ли появятся еще смельчаки. Потом рванем к складам маара. Надеюсь, успеем. Так что держитесь там. И еще. Мы активировали в «Проходчиках» систему «Коготь». Это закрытая для простых «донников» система вооружения. До этого дня она практически не применялась. Вы увидите на экране терминала соответствующую иконку. Перед тем как нажать, направьте руки на противника, а дальше только держитесь.

Это были последние слова бригадира Мартина Ши. Больше ни его, ни Ивана Демьянова никто не видел. Скорее всего, они погибли, когда пришли корсары. Это случилось всего через каких-то четверть часа после того, как отряд Давыдова спустился на площадку Цирка. Громыхнуло знатно в секторе гаражей, и один из лифтов обвалился вниз. Но это все было позже, никто из «донников» этого не видел.

Когда они оказались в Цирке, отряд возглавил Салех с одобрения Давыдова. Только он один знал, где находится склад маара, к которому рано или поздно заявятся пираты. Он уверенно направился к противоположной стороне каменной площадки. За ним громыхал стальной отряд «донников», ожидая нападения корсаров в любой момент.

Илья шагал ровно рядом с Салехом. Он не чувствовал стальную машину, как чужеродный организм, как это было в первые дни каторги. Сейчас она была естественным его продолжением. Только изображение хищно изогнутого когтя в красном круге на рабочем терминале «Проходчика» выделялось из привычной картины жизни. И очень хотелось активировать иконку и посмотреть, что будет. Но он сдержался. До столкновения с корсарами надо держать себя в руках и не расходовать зря боезапас.

Илья не испытывал волнения. Предстоящее сражение, грозящее обернуться мясорубкой, в которой они выступают в роли фарша, никак его не волновало. Его словно обернули толстым слоем ваты, сквозь которую проходило лишь слабое эхо окружающего мира. Но это, скорее всего, было связано с тем, что весь свой страх он изжил, сидя в камере на Поргусе, когда его хотели казнить как короля Имрана Кровавого. И каждый час мог оказаться последним. Когда очень долго ждешь смерти, к ней начинаешь привыкать.

Проход через Цирк занял пять минут. Они оказались на ровной площадке перед двумя лифтовыми туннелями. Салех выбрал правый. Без лишних вопросов и пререканий они загрузились в него. Салех ввел код доступа, и они взлетели наверх.

– До складов еще на скоростянке минут десять. Так что пристегните ремни, – посоветовал он.

Они дошагали до станции № 75, где стояло несколько скоростных капсул.

– А не проще ли было сразу от гаражей мотануться? – спросил Илья.

– Это в два раза дольше по времени. С нашего яруса прямой ветки нет. Так что с пересадками получилось бы утомительно. А так мы уже скоро будем на месте, – пояснил Салех.

Но тут возникла небольшая заминка. То, что проходило без каких-либо затруднений в каторжной робе, в костюме «Проходчика» оказалось весьма затруднительно. Неповоротливым машинам в капсуле было тесно, не повернуться, чтобы что-нибудь не задеть и на что-нибудь не натолкнуться. Тут Илью посетила отличная мысль.

– Расступитесь, мужики! – приказал он.

«Донники» освободили ему дорогу. Даже Фома Бродник, который почти уже было пропихнулся в капсулу, выбрался наружу. Илья вошел внутрь, активировал «колун» и в считанные минуты расчистил пространство вагона, разнеся в труху все скамьи, которые им в костюмах «Проходчиков» были без надобности.

– Резко, конечно. Но находчиво, – оценил Салех.

«Донники» забрались в капсулу. Салех проложил один ему известный маршрут, и они стартовали, ускоряясь.

– Может, теперь скажешь, что будем делать, староста? – пришел вызов по закрытому каналу. Запрос отправил Салех.

– Мы должны ввязаться в бой с корсарами, подпустить их поближе к складам, а затем убедить их, что если они не остановятся и не примут нас на борт, то мы взорвем весь запас маара вместе с собой и ими, – ответил Илья.

Повисло тягостное молчание. В канале связи образовалась пауза на пять минут. Наконец, Салех прорезался.

– Оригинальный способ самоубийства. А нет ничего более жизнеутверждающего?

– К сожалению, только это, – отрезал Илья.

– Хорошо. Посмотрим, как будут события развиваться.

Салех разорвал связь, и Давыдов испытал облегчение. Каждый раз, когда он разговаривал с ним, испытывал жесткий дискомфорт, словно сдавал сложный экзамен, к которому не был готов. Илья чувствовал, что Салех каждое его слово и движение подвергает сомнению. Он испытывает его и наблюдает за результатом своего испытания. И если Илья хоть раз где-то оступится, Салех тут же этим воспользуется.

Капсула начала торможение и вскоре остановилась на платформе с лаконичной табличкой «Склад NZ». Двери открылись, и «донники» заспешили на выход.

Тут же раздались выстрелы, и шедшие первыми каторжане приняли удар на себя. Стальной корпус «Проходчика», выдерживающий работы на Дне под большим давлением, обрушение грунтовых пород, в мгновение превратился в решето. Сидящий внутри оператор ничего не успел сделать. Он даже не успел включить защитное поле, которое было установлено на каждый «Проходчик», хоть и не часто использовалось.

– Все назад! – рявкнул Илья по открытому каналу.

И «донники» его послушались. Они отхлынули от дверей и попытались укрыться в вагоне.

Давыдов активировал «Коготь», вскинул правую руку и выглянул в дверной проем. Противника он не видел, но все же снял систему с предохранителя. В тут же секунду его рука затряслась, словно держала отбойный молоток, и ее повело в сторону. Стены станции покрылись дырками с расходящимися в разные стороны трещинами от пуль. С потолка посыпалась бетонная крошка и обвалился внушительный кусок. Илья поспешил отключить режим боя и нырнул обратно в вагон.

Вот что такое «Коготь». Внушительная штука, ничего не скажешь. Теперь у них появился реальный шанс выстоять в бою с корсарами. Хоть какое-то время.

Интересно, а какая сволочь затеяла тут стрельбу и Ганса Коротышку на тот свет отправила?

«Донники», увидев, на что способен «Коготь», тут же поспешили им воспользоваться. Станцию накрыла лавина огня. Если бы они не сидели в стальных крепостях «Проходчиков», то задохнулись бы от каменной пыли.

– «Донники» – мира! Свои! – пришел по открытому каналу запрос.

– Кто говорит? – отозвался Илья.

Он махнул рукой, призывая к прекращению огня, и вскоре стрельба утихла.

– Это говорит Сэм Крупп. Кажется, мы тут погорячились. Один из моих ребят вас не за тех принял.

– Мне все равно, за кого он нас там принял. Только у нас тело остывает. А это несправедливо. Если вы свои, то какого хрена? – ответил Давыдов.

Он с трудом сдерживался, чтобы не высказаться жестче. В груди разгорался пожар ненависти. В то время когда враг на пороге, они тут устроили междоусобную свару. Если каждый будет рвать на себя, то у них никаких шансов нет не то что освободиться, даже просто выжить.

– «Донник», прости. Нервы не выдерживают. Мальчишка, вот и шмальнул на несознанке. Хочешь, я его в расход пущу, чтобы вселенскую справедливость восстановить? – предложил Сэм Крупп.

– Мне лишней крови не надо. Пусть в бою с корсарами себя оправдает, – принял решение Илья. «Если, конечно, его кто из моей команды не подстрелит. У Коротышки было много друзей». Но вслух этого он говорить не стал.

– Договорились. Мы выходим.

На платформе появились громоздкие фигуры чужих «Проходчиков». Во главе вышагивал человек с двумя красными полосами на броне.