Глава 2
Жизнь вторая. Еще короче
Новичок, вы вот-вот станете частью Континента. Вы возрождены на кластере 434-09-62. Регион — Западное Побережье. Текущее количество возрождений — 98 жизней (минус 1 от стартового). Текущие задания: выжить, искать, узнать тайное, помочь, задать правильный вопрос. Текущий статус — старт игры. До перезагрузки кластера осталось 99 секунд. Подсказка — вы можете узнать дополнительную информацию о некоторых объектах, посмотрев на них и мысленно пожелав увидеть скрытое (на стадии адаптации, возможно, поможет прищуривание). Внимание! Вы потеряли первую жизнь, не достигнув прогресса ни в одной из основных характеристик. Минимальное количество очков прогресса, требуемых для повышения какой-либо основной характеристики на вашем уровне развития, — 10. Постарайтесь, чтобы подобное не повторилось, не допускайте обнуления количества возрождений. В качестве компенсации и помощи ваша удача получает 10 очков прогресса и становится равной 1. С вашим невезением удача не будет лишней. Удачной игры.
Обои выглядели знакомо: та же расцветка, такой же убогий узор и такие же облезлые. Вся прочая обстановка принципиально от уже увиденной не отличалась, даже количество коек совпадало, лишь их расположение чуть изменилось. Светильник был такими же треснувшим, пол захламленным, а вместо неприличной надписи, выведенной пальцем по стеклу, там же красовалось «от сессии до сессии живут студенты весело».
А вот Року весело не было. Сел, снова не попал ногами в тапки, их вообще не оказалось. При этом куча одеял на койке у окна зашевелилась, из ее недр высунулась светловолосая непричесанная голова с заплывшими глазами. Парень лет двадцати, если не считать явных следов недавних возлияний, ничуть не похож на единственного знакомого, но все же на автоматизме поинтересовался:
— Серый, ты?
— Дрон, ты что, глаза потерял? Это же я, Годя.
— Я не Дрон.
— А кто ты?
— Рок. А Дрон — это от Андрей? Я что, Андрей? — напрягся Рок, ожидая, что догадка подтвердится, что собеседник наконец озвучит настоящее имя.
Увы, тот сказал другое:
— С хрена ли ты Андреем стал? Дрон, чего чудишь? Не проснулся, что ли?
Ответил тупым голосом, погрузившись в себя, пытаясь даже не то чтобы осознать происходящее, а хотя бы не слететь с катушек:
— Проснулся я. Доброе утро, Годя.
Назовись новый знакомый Серым, Рок бы, возможно, начал биться в припадке от столь ненормально зеркального повторения уже прожитого дня.
— Дрон, с тобой точно все нормально?
— Еще раз Дроном назовешь, я тебя огорчу. Бегом планшет доставай.
— Зачем?
— Затем, что я так сказал. Посмотри, что надо делать, если у тебя потеря памяти и одновременно «день сурка». В смысле почти «день сурка» — что-то слегка меняется, ну а так повторяется один в один.
— Дрон, ты это что, серьезно?
Рок, тяжело вздохнув, поднялся и выразительно хрустнул кулаками. Годя, все осознав и резко вспомнив предшествующие слова, с виду не особо испугался, но благоразумно пошел на попятную:
— Ладно, хочешь быть Роком, будешь Роком, мне-то какая разница.
— Вот и лады. Доставай уже планшет, не тяни резину. Заодно глянь, есть ли вообще связь. И свет. А, нет, забей…
— На что забить?
— Не будет связи, этот хлам опять не горит. Симка в планшет заряжена?
— Ну да.
— Попробуй через нее. И телефон не помешает глянуть.
— А с роутером чего?
— Я так думаю, что он без электричества не работает, — ответил Рок и, вспомнив безумно странную подсказку, уже вторую по счету, не раздумывая над дичью происходящего, прищурился, после чего пожелал увидеть в роутере некие скрытые от несведущего взора тайны.
Удалось разглядеть лишь подсохшую тушку таракана в пластиковой щели, сомнительно, что это можно отнести к даже не самой великой загадке человечества. Рок перевел взгляд на достававшего из-под подушки планшет Годю и повторил то же самое, не ради второй попытки, а просто зациклившись на этом в высшей мере странном действии. Уж очень был озадачен всем происходящим, включая тот же красный текст, который только что читал второй раз в чуть измененном виде.
Отличия настолько же непринципиальные, как и обстановка в этой комнате.
Годя вдруг мигнул, будто он не живой человек, а изображение на мониторе высочайшего разрешения, причем трехмерного, после чего сбоку от его фигуры вспыхнул ядовито-зеленый квадратик, испещренный белым, чуть светящимся текстом, от его уголка к телу парня тянулась изломанная указующая стрелка.
Вот стрелка и все прочее, возникшее вдруг, уже не походили на реальное изображение, это нечто откровенно чуждое, ненормально неестественное, будто из мультфильма сюда попало.
Пожалуй, у Рока проблемы не только с памятью, сухой язык медицины все явления такого рода называет одинаково — галлюцинации.
А галлюцинации — крайне нехороший симптом.
Хреновые дела.
Несмотря на все более и более крепнущую уверенность в том, что справку о психической полноценности получить будет непросто. Рок не стал игнорировать надпись в зеленом квадрате, внимательно изучил ее до последней буквы.
Объект — человек, потенциальный зараженный, ID 197-529-341-832-272, идентифицировал себя как Годя, предположительно безоружен, умения Континента не выявлены.
Стоило перестать прищуриваться, как «мультипликация» покинула комнату, но это Рока ничуть не успокоило. Он был твердо уверен, что, стоит чуть напрячь глаза, и она мгновенно вернется, причем не исключено, что на этот раз ее будут сопровождать зеленые черти.
Может, он и правда принял что-то излишне сильнодействующее и теперь не может выбраться из непрекращающегося кошмара, навеянного убойной химией?
— А связи и правда нет, — озадаченно протянул Годя, не догадываясь, что в свете только что произошедшего Рок и про связь позабыл, и много про чего еще. — Откуда ты знал, что ее не ловит, я же видел: ты проснулся и ничего не делал?
Рок, сам от себя не ожидая, решил поиграть в предсказателя:
— Годя, а давай забьемся, что, если выглянуть в коридор, дверь по другую сторону окажется открытой и оттуда будет таращиться какой-то тупой чувак, задавая вопросы на тему света и телефона.
— Даже спорить не буду, скажи лучше: откуда это узнал? Я ведь не сплю уже полчаса, лень подниматься было, видел, что ты даже не шевелился.
Проигнорировав вопрос, Рок, терзаемый самыми яркими и одновременно самыми негативными воспоминаниями, с замиранием сердца спросил:
— А у вас тут не бывает, что на спящих какие-то психи наваливаются и грызут заживо, а потом на тебя кто-то тяжелый налетает, в лепешку сдавливает, ломает кости и рвет на куски?
— Рок, ты сейчас под чем? Поделись с другом, не жадничай.
Странно, этот Годя на Серого вообще не похож, а лексикон, интонация, сонно-безразличное выражение лица и тяготение к теме наркотических веществ — все один в один. К тому же смотреть на него неприятно, при всей его внешней безобидности есть что-то необъяснимо пугающее, напоминающее о чем-то крайне нехорошем, но, как ни тужься, вспомнить, в чем тут дело, не получается.
Продолжая игнорировать вопросы, Рок стащил со стула тяжелые джинсы и, начав одеваться, деловито поинтересовался:
— Больница далеко?
— А тебе зачем?
— К врачу надо.
— Не, ну это я понял. Что болит?
— Ничего.
— Зачем тогда идешь?
— Обрезание хочу сделать.
— Да куда уже тебе короче, — ухмыльнулся Годя и серьезным тоном спросил: — Ну а правда, зачем тебе больница?
— Пока у меня ничего не болит, но есть подозрение, что если останусь в этой койке, то болеть начнет вообще все. Сталкивался уже, ну его на хрен.
— Док… то есть Рок, ты меня пугать начинаешь.
— Я тебя спросил насчет больницы. Что, так тяжело ответить? Дурака включил? Может, тебе и правда голову отбить?!
Что-то неприятное, неуловимое, хитро скрытое в собеседнике заводило Рока все больше и больше, вызывая то же агрессивное состояние, при котором он проламывал голову ножкой от стула и доделывал это нехорошее дело голой пяткой.
Годя покачал головой:
— Да не заводись ты так, тебя же хрен поймешь. Если студенческая нужна, так это под вторым корпусом. В смысле — студенческая больница.
— А где второй корпус?
— Рок, да ты скажи, что с тобой? Давай я тебе таблеток дам? Дать? Они хорошие.
— Снотворное? Миша подогнал?
— Ну да, снотворное. Что за Миша?
— Из медицинского.
— Ну да, из меда, только не Миша, а Ленка. Ну ты ее помнишь, вечно красится под цветную ворону и губы, как две сосиски.
— А голой по коридору она не бегала?
— Я бы посмотрел, она такое запросто может учудить, вообще без тормозов. Да и без мозгов. Дрон, так ты что, реально в больницу?
Не обращая больше на него внимания и даже не реагируя на возврат к «неправильному прозвищу», Рок вышел из комнаты и замер, только сейчас осознав, что именно его напрягало в Годе.
Он чем-то неуловимо напоминал того нарика, который его чуть ли не только что едва не загрыз, набросившись на спящего. Разглядеть агрессора в темноте не получилось, но отдельные штрихи, моторика и что-то неуловимое свидетельствовали об их схожести.
Да и Серый хорошо вписывается — не похож на Годю лицом, но фигура один в один.
Рок еще раз потрогал прокушенное место, убедился, что там не осталось ни малейшего намека на рану. Возникло почти непреодолимое желание вернуться в комнату, подойти к койке Годи, нехорошо улыбнуться, поглядывая сверху внизу, затем разломать об него все стулья, а следом и ножки от них. Со всей дури, одну за другой, в щепки, до кровавых брызг, с непередаваемым удовольствием ощущая, как кости ненавистного черепа вминаются в мозг.
Искушение было почти непреодолимым, но Рок устоял, сделал шаг, другой и, ускоряясь, поспешил прочь. Логика кричала во всю глотку, что, раз в этой комнате все настолько поразительно похоже и события развиваются по близкому сценарию, закончиться они могут аналогично.
То есть полным непониманием происходящего, урчанием, навалившейся живой тяжестью и разрываемым телом — его телом.
Повторения такой «радости» не хотелось, хруст сокрушаемых костей до сих пор в ушах отзывается.
Разумеется, Рок пошел не в ту сторону, быстро уткнулся в тупик, пришлось разворачиваться, искать выход на лестницу, по пути игнорируя однотипно тупые вопросы от юношей и девушек возрастом от семнадцати до двадцати с небольшим. Всех интересовали исключительно три вещи: куда подевался свет, почему отсутствует связь и есть ли в кране вода. Складывалось впечатление, что самостоятельно они не способны выяснить даже последнее.
Правда, в этом Рок от них не отличается, потому как понятия не имеет, где в этом здании можно найти хотя бы один кран. Все двери однотипные, ничего похожего на вход в туалет или душевую по пути не заметил.
Спустившись по лестнице, ухитрился промахнуться мимо первого этажа, попав в мрачно выглядевшее преддверие темного подвала. К счастью, догадался не забираться в его глубины, осознал ошибку, вернулся на лестницу, выход отыскал без труда, устремившись за студентами, вышагивающими в одном направлении.
Улица встретила ударом ярчайшего солнечного света по глазам, на небе не было ни облачка, солнце стоит чуть ли не идеально над головой, жарит немилосердно, на глазах разгоняя жалкие остатки тумана, который каким-то образом сумел дотянуть до этой явно не утренней поры. А Рок вырядился в зимние джинсы, теплую куртку и шерстяную шапочку, да и остальные одеты ему под стать — погода откровенно аномальная для такого сезона. Вон на деревьях и кустах только-только почки набухают, а вон за деревом светлеет кучка грязного ноздреватого снега. На дворе весна, причем ранняя, при этом небеса откровенно летние, мартом там даже не пахнет.
Не только Рок заметил несообразность, выходившие из здания студенты останавливались, начинали бурно обсуждать погодный феномен, некоторые с ходу стягивали шапки, расстегивали куртки и пальто.
— Подскажи, где тут второй корпус? — спросил Рок у одного, на вид не самого тупорылого.
Тот, не задумываясь, указал вдоль улицы:
— Прямо иди, первое здание за башней.
— Что за башня?
— Ну башня, ты что, не знаешь?
— Я похож на идиота, которому делать нечего? Знал бы, зачем спрашивал?
— Да ты ее узнаешь, ни с чем не перепутаешь, просто прямо шагай. Видал, какая погода? Лето наступает, ну и дела. А чего это кислым воняет? Чувствуешь?
Не горя желанием общаться на тему погоды с кем бы то ни было, тем более с прыщавым очкариком в замызганных штанах, Рок поспешил в указанном направлении, на ходу пытаясь понять, что вообще происходит и имеет ли смысл обращаться к докторам.
Вся проблема в том, что он не представляет, каким образом с ними общаться, с чего вообще начинать разговор, что можно говорить, а что нежелательно.
Он вообще ничего не понимал. Да твою же мать, даже имя вот уже второй раз осталось тайной, не догадался у Годи выспросить.
Хотя сильно подозревал, что вряд ли сумел бы получить от него ответ, даже применив физическое насилие (на что тот напрашивался).
Размышляя о необъяснимости ситуации, Рок не забывал посматривать по сторонам, иногда прищуриваясь в сторону других пешеходов, почти исключительно симпатичных девушек, и это слегка радовало, ведь благодаря анализу своего поведения удалось выяснить, что наклонности у него нормальные.
Ему настолько мало о себе известно, что даже столь специфически узкую информацию можно считать великим открытием.
Между тем, ничего не зная об этом городе, Рок не мог не отметить, что с ним что-то не ладно. Похоже, «электрический коллапс» охватил обширный район, ни на одном из перекрестков не встретился работающий светофор, местами из-за этого возникли заторы, дважды наблюдал аварии, причем в одном случае водители подрались. Он подоспел к тому моменту, когда их разнимали, а к месту событий торопливыми шагами приближались два полицейских, один из которых что-то говорил по малогабаритной рации.
Судя по всему, связь у него есть, а вот с обычными телефонами, очевидно, всеобщая беда. Куда ни глянь, можно заметить людей, тщетно пытающихся разобраться со своими трубками. У некоторых из жаждавших позвонить или войти в сеть был такой вид, будто наступил конец света и их при этом не взяли в царство небесное.
Ну да, так и есть, с точки зрения рабов сотовых сетей и прочих безнадежно подсевших на блага цивилизации недоумков неработающий смартфон — это событие такого же масштаба.
Столбы дыма, поднимавшиеся в трех местах, не могли быть вызваны ничем, кроме как пожарами. Возможно, произошли аварии на электрических подстанциях, в таком случае без освещения может остаться весь город, в том числе и больница. Будут ли принимать врачи в таких условиях? Тяжело пострадавших — несомненно, но Рока вряд ли можно к ним отнести.
Голову себе кирпичом проломить, что ли? Или как?
Хотя, по логике, в таких местах должны держать источники аварийного электроснабжения. Вот как иначе будет работать та же аппаратура для реанимации? Получается, нуждающиеся в ней больные должны умирать при любых неполадках, а это вряд ли.
Навстречу вынеслась собака: мелкая, уродливая, неизвестной породы, с волочащимся за ней тонким поводком. Вид у псины был сильно обеспокоенный, она стремглав бросилась через дорогу, едва не угодив под завизжавшие при торможении автомобили.
Рок успел навестись на нее взглядом и получил зеленую информационную панель, схожую с теми, которые до этого наблюдал у людей.
Объект — собака, размер безопасный, ID 354-423-127-732-811.
Какая-то совсем уж мизерная информация, по девушкам куда больше пишут, почти один в один, как в ситуации с Годей.
Сколько еще нужно ползти до этого корпуса? Кого ни спрашивал по пути, одни недоумки попадались, никто не понимал, о чем речь, спасибо, что при упоминании башни обычно указывали в одну и ту же сторону. Рок уже около часа туда шагал, знал бы, в самом начале расспросил, как туда можно доехать.
Дело не в том, что устал, с этим проблем пока нет. Колено забарахлило — сперва начало покалывать, затем заболело, нехорошо отзываясь на каждый шаг. Чем дальше, тем хуже, еще час такого времяпрепровождения, и Рок завывать начнет.
Впереди показалось столпотворение, его причиной являлась еще одна авария, причем глупейшая. Машина ухитрилась на приличной скорости выскочить из плохо просматриваемого заезда во дворы и врезалась в бок другой, проезжавшей по главной улице. Той обе двери смяло, к бордюру отбросило, в общем — серьезное столкновение, но не из тех, которые заканчиваются гибелью или инвалидностью.
Тем не менее водитель пострадал, лицо его было окровавлено, к рассеченному лбу он прикладывал небрежно скомканный носовой платок и вовсю костерил виновника столкновения, загибая столь изощренные обороты с применением ненормативной лексики, что люди поневоле стремились подойти поближе. Даже с другой стороны улицы торопливо семенили, боясь пропустить хоть словечко от виртуоза художественного мата. Впервые за все время встретился человек, который говорил живым, насыщенным языком, остальные чем-то неуловимо походили друг на друга — поголовно механические куклы (причем выпущенные с одного конвейера).
Не удержавшись, Рок навел на матерщинника «пристальный взгляд».
Объект — иммунный, гуманность — ноль, не идентифицирован, предположительно безоружен, умения Континента не выявлены.
А это еще что такое?! Написано не меньше, чем по Годе, но при этом совершенно иначе. Вот где вездесущая пятнадцатизначная цифра? Она ведь даже у собаки наличествовала, не говоря уже о девушках. И почему квадратик абсолютно белый с черным текстом? Ведь во всех остальных случаях он был зеленым. Что значит «иммунный» и как гуманность может быть нулевой?
Очередная загадка без разгадки.
Рок тоже остановился, надеясь, что вот-вот появятся полицейские. Захотел проверить на них «пристальный взгляд»: отобразится ли в описании то, что отображается у других людей, а именно — вооруженность?
Увы, дождаться было не суждено. Он не стремился пробиться в передние ряды, скромно встал чуть в сторонке, поглядывая вокруг, высматривая служивых, и поэтому сумел разглядеть, как грузовая машина, стоявшая мерах в ста, после негромкого стеклянного звона вспыхнула ярким пламенем, одновременно тронувшись с места. Похоже, водитель, прежде чем захлопнуть дверь, что-то бросил назад и вверх, но уверенности нет, Рок заметил это, поворачиваясь, самым краешком поля зрения.
А еще он вдруг вспомнил, что мимо этой машины проходил около минуты назад и обратил внимание на то, что какой-то одетый в ярко-оранжевую спецовку тип, присев возле кабины, затыкал горловину грязной бутылки такой же грязной тряпкой и при этом скалился, будто жаждущий большой крови псих, только что обнаруживший большущий чемодан, набитый тротилом.
И еще Рок обратил внимание, что машина была загружена баллонами с газом.
Сопоставив одно с другим, он поспешно развернулся, бросившись прочь, резво пробиваясь сквозь толпу беспечных зевак, безжалостно работая локтями, отпихивая людей в стороны, сбивая с ног и бесцеремонно топчась по возмущенно орущим телам. Теперь ругался не только водитель на водителя, Року тоже доставалось со всех сторон, но грубые слова пролетали мимо ушей, не оставляя ни тени негатива.
Да пусть хоть до костей на ругань изойдут, ему сейчас нет дела до таких мелочей.
Здесь нельзя резво умчаться в одну или другую сторону — два длинных здания улицу поджимают, причем жилые, на фасадах с этих сторон дверей нет, а окна располагаются высоковато. Если он не прорвется через толпу до того момента, когда в нее врежется горящий грузовик, груженный взрывоопасным содержимым…
Выскочить из человеческого скопища Рок не успел, мир вспыхнул огнем и болью, вмиг заставившей заорать не своим голосом, завыть, теряя зрение и слух.
А затем все плохое стремительно сошло на нет, после чего он оказался в окружении знакомого угольно-черного мрака.
Внимание, вы погибли. Потеряно одно очко прогресса физической силы. Внимание, при гибели вы теряете очки прогресса основных характеристик в количестве от 5 до 50 % от текущего требуемого значения, и эта цифра не может быть меньше 1. Теряя уровни характеристик, вы рискуете потерять прогресс основного уровня и лишиться связанных с ним достижений… До возрождения осталось 101 секунда.
Рок начал догадываться, что именно ему напишут дальше. Знал если не все, то немалую часть.
И то, что случится после прочтения надписи, тоже не является великой тайной.
Дело почти привычное.
Научен.
Вот кто бы мог подумать, что студенческие общаги можно настолько возненавидеть…
