На следующее утро, вопреки сложившейся в последние дни традиции, Лаура проснулась сама, но на то были причины. У нее очень болело горло и все тело бил озноб. Лаура сразу поняла, что все-таки простудилась.

«Только этого не хватало!»

Лаура закашлялась и, накинув халат, вышла из комнаты. Весь коридор, кухня и, похоже, ванная комната были заставлены цветами. Лариса Петровна бродила по квартире с очень печальным лицом. Глаза ее покраснели, веки опухли. К тому же она беспрестанно чихала. Лаура поняла: у матери разыгралась аллергия.

– Ты сказала бы своему ухажеру, чтобы он уже «завязывал» с этими цветами… Дышать нечем, – сказала она дочери.

– Еще принесли? – удивилась Лаура.

– Ну а ты что, не видишь, что ли?! Скоро не пройти будет! Цветочный магазин просто! – Приглядевшись к дочери, Лариса Петровна заметила: – Что-то ты плохо выглядишь!

– Похоже, заболела. – И Лаура вновь закашлялась.

– Пойдем, чаем напою… Кстати, тебе из редакции звонили.

– Чего хотели? – спросила Лаура.

– Чтобы ты заехала к ним. Там тебя рукопись какая-то ждет на немецком языке, перевести надо… Гонорар выплатят сразу.

– Ладно, так и быть, примусь за работу, давно уже делами не занималась, – кивнула Лаура, выглядывая в окно. Белый «БМВ» стоял на месте.

– Пора-пора поработать! – согласилась мать. – Обленилась совсем! Что, смотришь на машину? Еще одна боль на нашу голову! Я каждую ночь не сплю, от любого шума вздрагиваю и к окну бегу – проверить, не угнали ли? Апчхи!

– Будь здорова!

– Спасибо. Уж ты ответила бы что-нибудь этому Юрию. Может, это твой последний шанс! Тебя никто так цветами не заваливал, да и машины не дарил. Это только в кино показывают, как олигархи молодым любовницам дорогие подарки делают. А ты уже и не молодая… – размышляла Лариса Петровна.

– Мама, умеешь ты поднять настроение!

– Я? А что я такого сказала? – не поняла Лариса Петровна, ставя чайник.

– Ты только что сказала мне, что этот страшный тип – мой последний шанс. Что я не молодая, ленивая, да что там!.. Хоть что-то во мне хорошее есть?

– Ну, конечно, есть! Ведь ты моя дочь!

– То есть это единственное мое достоинство? – удивилась Лаура.

– Апчхи! Вот, точно говорю. Хотя, конечно, в тебе должно быть что-то… Раз такой красивый мужчина обратил на тебя внимание, – пояснила Лариса Петровна.

– Красивый?! – еще больше удивилась Лаура. – Ты же говорила, что он – урод?

– Да это я так… не подумав! Испугалась! Думала, что бандит! А уж потом он мне приглянулся. Видно, что умный, воспитанный… Да и обаятельный, несмотря на свои шрамы. А фигура какая?! А? Просто косая сажень в плечах! Ты не могла не заметить, не маленькая ведь уже!

– Ну, заметила… Фигура хорошая, – согласилась Лаура. – И глаза у него такие… выразительные.

– Влюбилась! – всплеснула руками Лариса Петровна.

– Чего?!

– Точно говорю! Когда женщина начинает замечать, какие выразительные у мужчины глаза, она точно влюбилась!

– Да ты у нас специалист, оказывается, – усмехнулась Лаура, наливая себе и маме чай.

– Но ведь это хорошо, – улыбнулась Лариса Петровна. – Юрий – мужчина интересный! Да и про Геннадия, царство ему небесное, ты стала меньше вспоминать, и глаза уже не такие заплаканные. Я могу только спасибо сказать твоему новому ухажеру!

Лаура сидела, обхватив чашку обеими руками. Но горячий чай не согревал, ее по-прежнему бил озноб.

– У нас сегодня в театре премьера… – задумчиво произнесла она.

– Какая еще премьера? – спросила мама.

– Первый новогодний спектакль…

– Да у вас каждый Новый год одно и то же… – отмахнулась Лариса Петровна. – Даже не понимаю, что тебя так влечет в эту театральную студию! Взрослая баба! Ой, извини… У тебя такая хорошая специальность – переводчик. Могла бы карьеру сделать… А ты, вместо того чтобы развиваться в своей профессии, думаешь только об этом самодеятельном театре!

– Ты чего так нервничаешь? – не поняла Лаура. – Я всегда грезила театром, и ты это знала.

– Знала, конечно… Но я думала, что это пройдет… А у тебя все наоборот… Чем дальше, тем больше. Но это же глупо! Кому это надо?

– Мама, это в первую очередь надо мне! А потом, не думай, что мы совсем никому не интересны! Между прочим, у нас на все спектакли всегда аншлаги! Да, пусть мало мест, но зал битком набит. И это прекрасно! Играть легко, видишь знакомые лица в зале! – восторженно ответила Лаура.

– Вот о чем я и говорю. Ты, когда о театре говоришь, даже в лице меняешься. Глаза горят!.. Я вот думаю, что было бы, если бы ты пошла на актерский?

– Мама, мы уже говорили об этом! Я бы никогда не поступила… Ну, или поступила бы лет через десять… И что? Все это время я должна была сидеть на твоей шее?.. А так у меня и профессия есть, и хобби для души нашла. Что в этом плохого?

– Да нет… Все верно… Ты права, нервная я какая-то стала в последнее время. После того как ты связалась с этим «женатиком», я так расстроилась… Ну да что теперь про это говорить? Царство ему небесное, – и Лариса Петровна перекрестилась.

От одного упоминания о Геннадии Лауру передернуло.

– Мама, не надо о нем вспоминать! – попросила она.

– Почему? Я же ничего плохого о нем не сказала, и это несмотря на то, что он мне не нравится! То есть не нравился, – поправилась Лариса Петровна.

«Представляю, как бы он тебе не понравился, если бы ты узнала, на какую подлость пошел этот человек», – невольно подумалось Лауре, но она промолчала – расстраивать маму она не могла и не хотела.

– Не надо при мне упоминать о нем лишний раз, – попросила она.

– Хорошо-хорошо, я постараюсь. Что собираешься делать сегодня? – спросила Лариса Петровна.

– Вечером пойду на премьеру…

– Опять! – всплеснула руками мать. – Ты же только что обещала поехать в редакцию и взять перевод! Такими темпами ты совсем забудешь языки.

– Мама, не переживай! Ничего я не забуду!

– Как же! Про то, что нужно съездить в редакцию, тут же забыла, а стоит кому-нибудь из театра позвонить – несешься сломя голову!

– А как иначе? Когда душа поет… – улыбнулась Лаура. – Спасибо за чай…

– А покушать? – спросила Лариса Петровна.

– Не хочется что-то… – покачала головой Лаура. – В горле першит.

В это время зазвонил ее сотовый.

– Да, Бронислав? – ответила она и молча выслушала эмоциональную речь режиссера. Потом отключилась.

– И что говорит наш Броня? – спросила Лариса Петровна.

– Я буду Оленем… – ответила Лаура.

– Что? – не поняла мама.

– Бронислав Витальевич сказал, что у нас в театре завелся «злой дух», который подкашивает артистов в самый сезон заработка. Я не способна извлекать из себя громкие звуки, Баба-Яга заболела… А теперь сломал ногу наш новый артист, только что введенный в труппу…

– И что? – не поняла Лариса Петровна.

– Сегодня он должен был играть Оленя, на котором Дед Мороз привезет мешок с подарками для детишек. Вот Броня и попросил меня выйти в шкуре этого Оленя… – ответила Лаура.

– Ты же сама говоришь, что пока не можешь играть, – удивилась Лариса Петровна.

– Так роль без слов… Просто вынести мешок, помочь товарищам…

– Ты больная вся! Какой мешок! Это же тяжело! – возмутилась Лариса Петровна.

– Мама, мешок с конфетами! О какой тяжести ты говоришь?

Лариса Петровна только вздохнула.

Лаура снова попыталась дозвониться до Юрия. И опять его секретарь все тем же звонким голосом сообщила, что шеф на кладбище.

– Вы издеваетесь, что ли? – занервничала Лаура. – Я звоню второй раз, и вы опять мне говорите, что он на кладбище?

– Ну так вчера он действительно был там… – растерялась секретарь.

– Я знаю! Я тоже там была! – сказала Лаура.

– Сегодня он опять туда поехал, что вас удивляет? – спросила секретарь.

– Сегодня меня там нет, – пояснила Лаура.

– Девушка, если у вас что-то по существу, говорите, я передам шефу, а так вы попусту занимаете рабочий телефон.

– Я надеюсь, что сама до него дозвонюсь, – ответила Лаура и повесила трубку.

К вечеру у нее поднялась температура, и она приняла две таблетки аспирина. После чего поехала в театр. Коллеги ждали ее с нетерпением. Тетя Зина, увидев полный зал народа, просто одеревенела. Бронислав Витальевич решил ее расслабить, а способ у него всегда был один и тот же. В общем, режиссер напоил Бабу-Ягу и напился сам.

– Броня, что ты наделал? – возмутилась Лаура. – Как она в таком виде выйдет на сцену?

– Пусть Баба-Яга будет лучше пьяная, чем деревянная… К тому же тетя Зина наотрез отказалась выходить на сцену, – ответил Броня и поник головой.

– А где моя шкура?

– Вон шкура, вон мешок, – указал режиссер. – У тебя два выхода. Сначала просто привезешь Деда Мороза и удалишься, второй выход в самом конце, когда придет пора раздавать подарки. Все спокойно, все без слов, – дал ей последние указания Бронислав Витальевич.

– Не волнуйся, я все сделаю…

– Я только на тебя и могу рассчитывать, душа моя. Хороший ты человек, Лаура! Ведущая артистка! Огромного таланта! И совсем не гнушаешься выйти в роли Оленя!

– О чем речь? Мы одна семья! Мы должны друг друга поддерживать и тем самым отличаться от известных театров, где только одни сплетни, интриги и злоба! Причем, чем известнее театр, тем больше там негатива, вплоть до членовредительства и убийства! Ты нас учил другому!

– Правильно, Лаура! Там, где начинается зависть, заканчивается высокое искусство, – кивнул Бронислав Витальевич, не очень твердо стоя на ногах. – Что-то у тебя лицо красное! А в прошлый раз ты была, наоборот, бледная. Что происходит?

– Вчера на кладбище сильно замерзла и, похоже, заболела, – пояснила Лаура.

– На кладбище? Лаура, прекрати посещать такие мрачные места! Ты – молодая, красивая женщина! Тебе необходимо веселиться и веселиться! Прислушайся к моим советам.

– Я обязательно прислушаюсь! – пообещала Лаура.

Спектакль начался, и Лаура отправилась в гримерку. Пробегающие мимо актеры и служащие театра приветствовали ее. Каждый по-своему.

– Привет! Рады видеть!

– Хреново выглядишь! Выпей водки!

От суеты, спертого воздуха и передавшегося ей волнения Лаура почувствовала себя нехорошо. Она поняла, что переоценила свои силы, приехав на премьеру. Надо было послушать маму и отлежаться дома. Это была ее первая ошибка. Но сейчас сожалеть было уже поздно, и она безропотно влезла в шкуру Оленя.

Первый выход она выдержала, из последних сил вытащив Деда Мороза со Снегурочкой на санях. А вот потом почувствовала дикую слабость и дрожь во всем теле. Так как костюмчик Оленя нацепить на себя было достаточно трудно, Лаура решила не раздеваться до второго выхода. И это была ее вторая ошибка.

Лаура вспотела так, что ее можно было выжимать вместе с оленьей шкурой. Подействовала большая доза аспирина, к тому же шкура была синтетическая и не пропускала ни капли воздуха. Лауре было невыносимо душно, и чтобы хоть как-то отвлечься, она принялась наблюдать из-за кулис за зрителями в зале. Довольные лица детей и родителей говорили о том, что спектакль их захватил, он им нравится.

«Все-таки молодец Броня! Гениальный режиссер! Мог бы намного лучше устроиться в мире театра, а он возится с нами», – подумала Лаура.

На сцене в это время выступали Константин и Аня. Они выглядели очень красивой, гармоничной парой. Лаура даже поймала себя на мысли, что Аня в роли Снегурочки смотрится намного лучше, чем она сама. Потому что Аня была много моложе.

«Надо уже переходить на возрастные роли или характерные, уступать место молодежи, – подумала Лаура, у которой пот застилал глаза. – Вот хотела же быть Бабой-Ягой! Чего потом Бронислав передумал? Кстати, о Бабе-Яге…»

Лаура вновь устремила свой взгляд на сцену. То, что тетя Зина пьяна в стельку, зрители, судя по всему, не поняли. Они думали, что так и было задумано. Что это такой странный сказочный персонаж. Бессвязная речь Бабы-Яги, совершенно идиотский смех и нескоординированные движения умиляли детей и смешили родителей. Именно пьяная тетя Зина внесла элемент комедийности в спектакль. И в этом тоже была заслуга гениального Брони.

– А сейчас позовем Оленя с подарками! – услышала Лаура заветные слова и несказанно этому обрадовалась. Наконец-то близок конец ее мучениям.

Но выйти на сцену оказалось не так-то просто. Сама себе она чудилась раскаленным утюгом в печке. Ее шатало, состояние было близкое к обморочному. Лаура усилием воли добралась до входа на сцену и вцепилась в мешок с конфетами. Раздавать подарки в конце представления было доброй традицией всех новогодних спектаклей.

По распоряжению Бронислава, чтобы облегчить Лауре труд, этот мешок был установлен на деревянные саночки на колесах. Но даже несмотря на это, ноша показалась Лауре непосильной. Лаура пыхтела из последних сил, чтобы не подвести коллег и оправдать ожидание юных зрителей, которые с нетерпением ожидали Оленя с мешком.

И вот когда Лаура уже появилась перед зрителями, совершенно неожиданно, ломая весь логический ход спектакля, на сцену вылетела Баба-Яга и принялась активно помогать ей. И все было бы ничего, если бы за несколько минут до этого все злые силы в сказке не были побеждены. Так, Баба-Яга «на веки вечные» была отправлена в своей ступе в космос. Поэтому ее появление стало для всех полной неожиданностью.

– Что ты делаешь?! У тебя же сломаны ребра! – громко произнесла тетя Зина.

«Или ее еще больше развезло, или же она в антракте добавила “огненной воды”», – подумала Лаура.

Баба же Яга, поняв, что сморозила глупость, решила исправить свою оплошность.

– Ну, в смысле… Дедушка Мороз случайно перестарался, сильно стукнул Оленя посохом и сломал ему ребра! – заплетающимся языком произнесла она и тем самым только усугубила ситуацию.

В зале воцарилась тишина. Еще бы! Узнать такие подробности о Дедушке Морозе!

– А Бабушка сейчас поможет Оленю отдать подарки детишкам! – несло тетю Зину.

– Баба-Яга, ты же улетела в космос! – закричал какой-то ребенок из зала.

– Что ты делаешь? – прошептала Лаура.

Тетя Зина, испугавшись, похлопала глазами и с еще большим напором принялась исправлять ситуацию.

– Бабушка летела в своей ступе и столкнулась со спутником! Нет, не волнуйтесь! Со спутником все в порядке! Это моя бедная ступа полетела вниз, но Бабушка выжила, она же сказочный персонаж! Ой, сейчас такая ерунда творится в космической промышленности! – На этих словах тетю Зину повело в сторону, и удержалась она на ногах только потому, что зацепилась за тяжелый мешок.

– Прекрати нести чушь! Какой спутник?! – пыталась вразумить ее Лаура.

– Олени не говорят! – гаркнула на нее Баба-Яга. – А теперь подарки! Не бойтесь! Бабушка стукнулась о землю и стала хорошей. Хеппи-энд! – заключила она, икнула и с трудом, но развязала мешок.

Лаура посмотрела на «подарки» и теплая, удушливая волна, которая давно подбиралась к ней в этой искусственной шкуре, накрыла ее с головой. Потому что вместо конфет в ярких фантиках из мешка вывалился окровавленный труп мужчины. Мгновенно потерять сознание Лауре помешали пронзительные детские крики.