Как гласит первая заповедь всех, кто решился связаться с темными силами: «Бойтесь своих желаний, они могут исполниться». Меня угораздило удостовериться в её истинности, хотя вроде бы ничего такого никогда и не желал. Очень давно, кажется чуть ли не в прошлой жизни, я был обычным человеком. Ну, относительно обычным… Не без отклонений в психике, если честно. Ибо кто, кроме психа, мог бы сначала устроиться сторожем на кладбище, а потом попытаться при помощи друзей выжить оттуда сатанистов? Даже не верится, что хронологически прошло меньше двух лет с тех пор, как три А, команда относительно молодых оболтусов с несколько экстравагантными взглядами на жизнь, решили выгнать с кладбища сатанистов. Один из моих друзей, Артем, с гордостью носил кличку Ассасин, поскольку из всех нас был самым спортивным, драчливым, резким, дерзким и даже любил паркур. Второго, Ярослава, мы сообща прозвали Алколитом, чуть-чуть исказив название одной из ступеней церковной иерархии… От первоначального варианта в виде «Алконавта» самому упитанному, ленивому и интеллигентному из нас удалось все-таки открутиться. А ведь мы еще и девушек себе под стать каким-то чудом нашли. Интересно, как там три В без нас… Впрочем, не пропадут. Не просто так они Вампирша, Ведьма и Василиса Премудро-Прекрасная.

Первый раунд борьбы остался за нами. Хорошая подготовка, пара пиротехнических фокусов, большая наглость… Сектанты бежали с кладбища впереди собственного визга. Но на следующий день у всех моих друзей и меня лично внезапно прорезались сверхъестественные способности. И была попытка разобраться в происходящем, и был второй раунд, и я, вместе с двумя своими лучшими друзьями, попал в лапы к вызванному культистами демону. Тварь попыталась утащить нас в свою родную преисподнюю, где наверняка бы съела, смакуя каждый кусочек. Вот только не успела сущность с нижних планов бытия вернуться домой, нарвалась по дороге на гоп-стоп в исполнении подкараулившего её гоблинского божка. Тот добычу в виде смертных на тот момент уже почти магов оценил не слишком высоко. И сбагрил своим почитателям, у которых как раз давно сытного ужина не было. А уж от тех мы и сами удрали.

– Мама, смотри, что я нашел! – Задорный детский вопль, перекрывший шелест волн и хруст глубоко врезавшихся в плоть лямок, буквально бальзамом пролился на мое измученное сердце. Сделанный из попавшихся под руку деревьев и пары разобранных на запчасти кораблей плот был буквально завален добром, просто выбросить которое рука не поднималась. Оставшиеся от пиратов трофеи, очищенные от плоти скелеты нескольких морских чудовищ, кораллы чуть ли не десятка разных видов, которые торговцы вполне возьмут на вес как сырье для своих поделок. В общем, достаточно ценные вещи даже по меркам взрослого человека, а уж для подрастающего поколения и вовсе настоящие сокровища. Вот и норовили дети удрать из-под присмотра взрослых и как следует полазить по собранному мной на продажу добру.

– Положи на место! Это чужое! – Тотчас же всполошилась родительница удачливого кладоискателя, разумно не желающая злить многотонного человекоподобного моржа, тянущего по волнам гигантский плот вместе со всем его содержимым.

– Да ладно, пусть себе оставляет, – благодушно прогудел я, даже не оборачиваясь, чтобы посмотреть, а что именно вызвало такую бурю восторгов. Во-первых, самые ценные из находок лежали в крепко запертом сундуке размером с микроавтобус, и крышку его дети бы просто поднять не сумели, а во-вторых, собранные по пути товары и так рискуют обвалить несколько секторов оптового рынка… Если все нагло собранное со дна и честно награбленное, конечно, все-таки удастся довезти до более-менее цивилизованных мест. – Мне не жалко.

– Балуешь ты их! Эти бездельники и так плывут, словно оплатившие проезд золотом пассажиры, – ворчливо пробормотал старый матрос по имени Джером, которого я вытащил из воды одним из последних. В данный момент этот доживший до седин морской волк выполнял в транспортном средстве имени меня должность не то лоцмана, не то кучера. Короче, сидел на переднем крае плота, который я при помощи десятка сделанных из корабельных канатов петель тащил через океан, и по мере возможностей пытался корректировать траекторию нашего движения. Мне очень повезло, что при абордаже пиратами торгового корабля выжил хотя бы один опытный мореход, умеющий ориентироваться по звездам. Не скажу, что подвержен географическому кретинизму, но в ориентировании на местности понимаю не больше, чем любой другой потомственный горожанин. И если попадаю в незнакомое место, то пользуюсь вывесками, путеводителем, картой с компасом на худой конец! Очень жаль, что в открытом океане нет ни одного, ни другого, ни третьего. До встречи с ним приходилось ориентироваться главным образом по матам с тех кораблей, к которым приближался, чтобы уточнить дорогу. И получалось у меня это крайне фигово! Уже раз пять терялся и плыл куда глаза глядят, стараясь хоть более-менее верного направления придерживаться. – Пресной воды хоть залейся, рыбу можно вообще не есть, припасами с суши ограничившись, печка на палубе круглые сутки горячей стоит!

– Мне не сложно, – ничуть не покривил душой я. Магия довольно универсальный инструмент, и при наличии достаточного количества энергии отделить им из пары сотен литров все лишние соли дело всего лишь двух минут. Я банально испарял взятый прямо из моря объем в несколько десятков кубических литров, а после заставлял получившиеся пары сконденсироваться прямо в какую-нибудь бочку. Разогреть пирокинезом несколько больших плоских камней, используемых в качестве обогревателей и пунктов приготовления пищи, было еще проще. Принадлежавшая пиратам и их жертвам еда, правда, вызывала повышенное слюноотделение… Но мне всей их провизии хватило бы максимум на один легкий перекус, а вот спасенные могут питаться ею до конца путешествия. – И потом, дети слишком многое пережили накануне. Почти каждый из них и близких людей лишился. Пусть хоть на минутку забудут о проблемах и радуются жизни, пока у них есть такая возможность.

– Это да, когда вырастут, причин для смеха будет существенно меньше. Зато поводов выпить найдется хоть отбавляй. – Думаю, если бы Джером родился на Земле, то мог бы стать выдающимся психоаналитиком. По крайней мере, со мной разговор он поддерживал настолько легко и непринужденно, что даже ставшая вроде бы хронической депрессия ненадолго решила взять выходной. А может, так действовало скорое ожидание окончания путешествия и сложившаяся на борту плота атмосфера. Мир, покой и детский смех… То немногое, о чем я так долго мечтал. Печально, конечно, что мне сейчас доступно только любоваться на чужое счастье, но с этим все же можно смириться. По сравнению с тем кошмаром, который я пережил, относительно тихое плавание с редкими стычками вполне может считаться за полноценный отпуск! – Проклятые пираты! И откуда их столько развелось на наши головы?! Там, где раньше суда грабил один морской разбойник, сейчас их имеется целых три! Погоня, после которой нас взяли на абордаж, была ведь далеко не первой! Имперский флот, похоже, совсем перестал выходить в море и торговые маршруты чистить.

– Некогда ему. Гражданская война у них на фоне массовой гибели правящей элиты и нескольких прорывов демонов. Все матросы и офицеры заняты тем, что маршируют дружными рядами вглубь страны и там уничтожают чудовищ, попутно выпуская кровь друг другу, поддерживая своего претендента на престол. – Я еще до становления Морским Хранителем успел слегка поучаствовать в конфликте, поглотившем крупнейшее человеческое государство ближайшего континента. Да, много прошло времени с тех пор, когда мы с моими лучшими друзьями удрали прямиком из гоблинского котла, не имея за душой чего-то серьезнее балаганных фокусов и ложной уверенности в собственной неуязвимости. Наша компания трех обормотов с колдовскими силами путешествовала, осваивала новые возможности, дралась, построила себе настоящий дом, призывала специализировавшегося на торговле информацией демона… Вернее, архидемона. И обряд не очень удался. Прорвавшийся сквозь все барьеры монстр по имени Окреш хоть и стоял в самом низу списка себе подобных, а также был жестоко гнобим родней, но от трех самонадеянных оккультистов оставил бы максимум кровавые пятна. Ну, или там выжженные в камне человеческие силуэты. По настроению. – Видимо, потому-то и нет у них крупных успехов, даже столицу никак освободить от занявших её чудовищ и демонопоклонников не могут. Вот и обнаглели пираты Алого острова, устроив чужим судам и прибрежным поселениям настоящий геноцид. Когда еще им выдастся такая свобода безнаказанно грабить в свое удовольствие?

– Да, Отец Времен, похоже, совсем забыл о своих детях. – Сокрушенно вздохнул Джером, видимо где-то в глубине души являющийся религиозным человеком… Впрочем, такой бог в этом мире действительно есть, спорить глупо. Только он настолько древен и могуществен, что ему уже практически безразличны все дрязги смертных и даже демоны на вроде как подведомственных территориях уже особого интереса не вызывают. Последний раз, правда, он вмешивался лично также во время гражданской войны в Империи. Когда его ангелы, называемые в данном мире вестниками, заигрались политику и друг с другом сошлись врукопашную на поле боя. С тех пор развязавших братоубийственную войну эмиссаров Света никто больше не видел… А в расположенной неподалеку деревеньке по странному совпадению появилась порода магических куриц. – Так может, хотя бы Безымянная наведет порядок?

– Даже не надейся, – сквозь зубы процедил я, едва удерживаясь от желания сплюнуть при упоминании текущего начальства. К добру или к худу, но за нас перед архидемоном заступилась морская богиня, решившая сделать из заинтересовавших её смертных свои игрушки, для простоты называющиеся жрецами. Та еще тварь, между прочим. Ни один из избранных ею неудачников, если верить летописям, от старости так и не умер. Не дожил он до неё. Вмешательство данной особы, которую мне бы хотелось видеть мертвой и похороненной, превратило обычную бойню в игру на выживание, где мне и моим друзьям отводилась роль выживающих. Правда, кроме кнута в устроенном между высшими сущностями состязании, полагался еще и пряник. Такой, что лучше бы уж стеганули кнутом раз пару… Сотен тысяч. Я успешно справился с брошенным вызовом, пройдя путь от учебной куклы для легионеров до одного из вожаков мятежного отряда дезертиров, рыскавшего по просторам охваченной смутой империи. И в награду стал волшебным существом, этаким проводником воли морской богини, её эмиссаром… Моржом, чье водоизмещение измеряется сотнями тонн. А может даже и тысячами. Причем хоть подобные создания, называемые Хранителями, и имеют способности к смене облика, без которых им сложно полноценно контактировать с иными разумными обитателями данного мира, основным является все же животный. – Точнее, лучше не надейся. Во избежание. А не то накличешь, и только хуже будет!

Всласть нахохотавшись над моими метаниями по какому-то прибрежному пляжу, хозяйка моря изволила утечь в родную стихию. А я остался посреди галечной косы, бомбардируемый с высоты перепуганными чайками. Превращаться обратно в человека меня никто не научил. Пришлось самому корячиться… Долго. Не вылезая из шкуры моржа, абсолютно неспособного совершать длинные прогулки по суше, но лобовым столкновением имеющего шансы расколошматить вдребезги любой местный деревянный корабль! А есть хотелось, между прочим, каждый день! И плавать, в отличие от настоящих ластоногих, мне никакие инстинкты не помогали! Сначала чуть не утонул, пытаясь сделать пробный нырок, и в прямом смысле зубами цеплялся за резко обрывающийся край берега, с которого сдуру в воду очертя голову булькнул. Ну ничего, в итоге моржовые бивни доказали свою прочность, позволив подтянуться и вылезти. Затем дня три или четыре пришлось сначала искать мелководье, а потом осторожно ползать по дну этого лягушатника, осваиваясь с новым телом и пытаясь от него оторваться своими силами. Затем еще почти неделю сидел на вынужденной диете из соленой морской водички с планктоном и редкими рыбешками, которые не успели далеко уплыть от внезапно распахнувшейся пасти.

В связи с коренной перестройкой организма контроль над магией мной почти полностью оказался утерян. Только спустя шесть с половиной дней удалось устроить элементарный выброс сырой магической силы… Превратив кусок моря вокруг себя в наполовину замороженную кашу, до кучи отравленную эманациями тьмы. Вся нормальная рыбка в окрестностях либо превратилась в сосульки и отправилась на дно, откуда её было без рук не достать, либо расползалась гниющими ошметками. Хорошо еще краешком устроенного безобразия мимо проплывавшую по своим делам акулу зацепило. Большая белая или иной какой вид, не знаю, но она оказалась достаточно могучей, чтобы уцелеть, отделавшись не то легким обмороком, не то полноценным инсультом. И когда я в два укуса её проглотил, то почувствовал себя почти сытым. А еще понял, что в отличие от настоящих моржей, вкус сырой рыбы мне вообще не нравится!

Более-менее подчинить свой магический дар и превратиться обратно в человека оказалось совсем непросто! У меня четыре с половиной недели непрестанных тренировок ушло, прежде чем стало получаться что-то промежуточное между морским млекопитающим и обычным представителем людского племени! Ходить по суше в подобном облике нечего было и мечтать, но зато появилась возможность говорить! И спрашивать текущие географические координаты у рыбаков, путешественников, купцов, патрульных и прочих личностей, в не добрый для себя час решивших выйти в море. Нет, до того я тоже пытался сориентироваться в пространстве и найти дорогу домой, но на плавающего кругами вокруг корабля и что-то ревущего моржа размером с мамонта отвечали матом, стрелами, гарпунами, боевой магией, мольбами, обмороками, инфарктами, энурезом… В общем, чем угодно, кроме того, что мне действительно требовалось.

Когда-то какой-то древнегреческий философ сказал: «Все есть огонь». Согласились не все. Потом его коллега ляпнул: «Все есть вода». Желающих оспорить его утверждение появилось немало. Ученые мужи говорили еще много чего умного, но в конце концов кто-то, пожелавший остаться неизвестным, осторожно предположил: «Все есть дерьмо». Возражения и тут нашлись, но звучали они вполголоса и как-то неуверенно. Мой опыт общения с безымянной повелительницей морей и океанов для данной философской концепции может служить неопровержимым доказательством! И только робкая надежда на лучшее будущее удерживает меня от того, чтобы найти скалу потверже, разогнаться побыстрее и со всей дури врезаться в неё головой. Иные способы самоубийства в моем положении… Затруднительны.

Вешаться банально не на чем, ибо к чему крепить петлю из корабельной цепи? Яд переварю, думаю, даже цианистый калий не поможет вывести из строя магический метаболизм. Водой захлебнуться в принципе можно, но очень уж долго, организм Морского Хранителя прекрасно приспособлен к кислородному голоданию. Раны зарастают на глазах, поэтому резать вены в принципе бесполезно, а мясорубок размером с кита почему-то промышленность данного мира не производит. К тому же далеко не факт, что смерть изменит ситуацию к лучшему. Серьезно сомневаюсь, что морская богиня так просто отпустит душу хорошо развлекающей её игрушки! И вообще, мне еще повезло, попав под воистину божественный произвол и став слугой и игрушкой капризной языческой небожительницы, не только уцелел, но и заполучил серьезное увеличение своей и без того внушающей магической силы. И даже уже почти научился возвращать себе обратно человеческий облик! Особенно хорошо удается трансформировать руки, ну да это и неудивительно. Мало что угнетает людей настолько же сильно, как отсутствие этих практически универсальных манипуляторов. Ну, или замена их на практически бесполезные моржовые ласты, которым нельзя ни почесаться толком, ни налипшие на лицо водоросли убрать, ни дать в морду пытающейся выхватить из твоего бока шмат мяса наглой большой белой акуле.… Кстати, что это такое к моему плоту снизу стремительно приближается?!

– Пошел отсюда! – заорал я, резко опустив голову в воду и безошибочно направив вектор звуковой атаки в сторону морского обитателя, решившего поближе познакомиться с людьми, закинувшими в море с края импровизированного транспортного средства несколько удочек. Часть непрестанно циркулировавшей в моей ауре энергии проявилась в реальности и устремилась вперед в виде гидродинамического удара, двигавшегося по прямой с прямолинейностью локомотива и обладавшего примерно той же мощью. Настоящий чародей, не говоря уж о волшебных существах вроде демонов или духов, скорее всего, никогда бы не потратил силы столь бездарно. Увы, я по их меркам заслуженно могу считаться тупым варваром, признающим только самые прямолинейные и грубые заклинания. Они оперируют тончайшими потоками эфира, создавая плетения, обладающие высокой чувствительностью, избирательным действием, низким коэффициентом рассеивания, самонаведением и чуть ли не полноценным искусственным интеллектом. И мне нечего им противопоставить, кроме воистину запредельной голой мощи, словно исполинская дубина сметающей все преграды на своем пути.

Попавший под акустически-колдовскую атаку молодой морской змей, на самом деле являющийся дальней родней драконам, а потому имеющий целых шесть пар видоизменных в плавники конечностей, резко заложил крутой вираж, оставил на прощание после себя вонючее мутное облако не хуже иного осьминога и шустро свалил обратно на глубину. Да уж, мозгов у рептилии явно побольше, чем у какого-нибудь вполне в данном мире здравствующего кархарадона! Привыкшие никого не бояться рыбки если уж кидались на добычу, то остановить их могла только смерть… Впрочем, данная особь пока не вымахала не только до своих максимальных габаритов, но и едва ли могла сравниться с десятиметровыми королевами всех акул. Ничего, вот пройдет еще лет двести, и станет он способным топить корабли чудовищем… Если раньше не нарвется на своих естественных врагов в виде кракена или русалок. Последние регулярно прореживают на подвластных им подводных территориях популяции крупнейших морских хищников, обоснованно считая, что паровозы лучше давить, пока они чайники. Ну а спруты-мутанты просто жрут все подряд, если оно кажется им достаточно большим и питательным, чтобы к нему стоило протянуть свое щупальце.

– Пфе, какая гадость! – Я выдернул морду из воды и немедленно принялся отплевываться, стараясь избавиться от мерзкого вкуса в носу. Не знаю уж, столь ли чутко ощущают воду настоящие моржи или только морским хранителям положено подобное «счастье», но в океане нет особой нужды пользоваться глазами, чтобы пассивно воспринимать окружающую среду. Всю целиком, включая разные неаппетитные подробности вроде гниющей на дне рыбы или сходившего по маленькому парой километров к северу кита! – Ненавижу свою работу!

– А разве быть Морским Хранителем – это работа? – удивился сидящий на краю плота пожилой моряк, где-то успевший раздобыть удочку. Ну да, действительно, чего время терять, раз уж за движение нашего «судна» кто-то другой отвечает… К тому же рыбалка неплохо успокаивает нервы, а они и у Джерома не железные.

– Знаешь, наверное, все-таки нет, – поразмыслив, пришел я к однозначному выводу. – Мне же за неё не платят!

– Что, совсем? – поразился морской волк, явно раньше имевший какое-то другое представление о жизни посланцев богов. Наивный! Как личность, имеющая большой опыт по части общения с разными сверхъестественными шишками, твердо всем заявляю – поклонов, жертв и покорной паствы себе желают одни сволочи! И вообще, надо еще разобраться, что это за сверхсущности такие, с чем их едят и по какому праву они командуют отдельными участками мироздания. Пока все больше смахивает на то, что вся их власть проистекает банально из личной силы, а раз так, то даешь первую теологически-атеистическую революцию!

– Ну, я хвостом и бивнями уже месяца четыре как обзавелся, но ни одной монеты жалованья еще так и не видел. – Если старик не расслышал язвительности в словах большого зеленого моржа, значит, у него точно от возраста начались проблемы с ушами! Впрочем, у меня имелись все основания жаловаться на судьбу и прочие высшие силы. Ладно еще морж… Но почему такого цвета?! Да, будучи человеком, я имел не совсем здоровый зеленоватый окрас кожи. Спасибо родной российской экологии, прекрасной везде, где нет промышленных производств, нагло плюющих на нормы выбросов вредных веществ в воду, воздух, почв, да все равно куда, лишь бы не оштрафовали. Однако зачем его было так усугублять, доводя до нежного оттенка молодой листвы?! Маскировочную окраску мне придать хотели, что ли?! Так в море камуфляж совсем иного цвета! – И начальства с момента принятия на службу тоже не видел. Хоть чего-то в моей жизни есть хорошего.

– Пары на горизонте! – раздался крик с верхушки занимающей центральную часть плота скалы, где плотно обосновался еще один из матросов с уничтоженного корабля, похоже, после принудительного купания в океане заимевший стойкую водобоязнь. Иначе чем еще объяснить тот факт, что он со вчерашнего дня так и не слезал с точки, максимально удаленной от мокрой стихии?

– Подплывем, поздороваемся? Заодно и курс уточним, – предложил я, с некоторым трудом находя замеченную наблюдателем посудину. – Не то чтобы у меня были сомнения в твоем мастерстве, но если из всех измерительных астрономических инструментов вроде секстантов и астролябий в наличии имеются только собственные пальцы, то мы вполне может промахнуться мимо нужной нам суши и совершить случайно какое-нибудь географическое открытие.

– А надо ли? – засомневался Джером. – Все-таки у нас людей мало, а море оно такое, все спишет. А вдруг там пираты, слишком жадные купцы?

– Скорее беженцы, которые решили, будто морем выбираться из охваченной войной страны будет безопаснее, – не согласился с ним я, предварительно попробовав морскую воду на вкус. Корабль, показавшийся на горизонте, был старым и довольно вонючим. Его дно все обросло ракушками, борта из-за чрезмерной нагрузки почти черпали воду, а днище периодически давало течь. И кровью от него ну вот совсем не веяло, зато в обилии имелся смутно знакомый еще по человеческой жизни вкус гниловатой сельди, которой явно регулярно заполняли трюм сверху донизу. Стандартная рыболовецкая калоша, в силу возраста не удаляющаяся далеко от порта приписки и прячущаяся в бухту при первых признаках непогоды. На таких не пускаются в погоню и не уходят от нее. Подобные живые ископаемые скорее уж должны лежать на дне или быть разобраны на дрова, а в море их выводят больше по необходимости. – Конечно, возможно, они потеряли все свои капиталы и теперь страшно нуждаются в деньгах… Но меня это не напугает. Собственно, меня вообще ни один корабль не напугает, во всяком случае, если он не умеет нырять и вести бой в подводном положении. А вас можно и тут оставить, чтобы, если вдруг чего случайно не зацепить.

– Не надо! – встревожился старый моряк. – Я не уверен, что без твоей магии этот плот переживет хотя бы самую маленькую волну! Он слишком широкий, чтобы не переломиться!

– Ну, ветра вроде нет… – В словах Джерома был свой резон. Конструкция, которую я собрал из подвернувшихся под руку материалов, действительно не выдерживала ничего, кроме полного штиля. И если налетала буря, то мне приходилось держать своеобразный глаз урагана вокруг неё, успокаивая ветер и волны при помощи магии. Внезапно на щеке, которой когда-то коснулась морская богиня, оставив там татуировку морской звезды в качестве своей личной метки, появился зуд, который с каждой секундой все больше и больше усиливался. Точнее не совсем зуд, а будто кожа стремилась завернуться сама внутрь себя и сжаться в одну точку. И если это ощущение игнорировать, то постепенно оно начнет переходить из слабенького дискомфорта в практически натуральную пытку. – Вот черт! Как не вовремя-то! Хоть бы в этот раз все было быстро, я ж теперь не один!

– Что-то случилось?! – встревожился моряк, видя, как я выпутываюсь из постромков, не очень следя за их целостностью. Один из корабельных канатов просто лопнул, когда я рванул его слишком сильно, стремясь побыстрее распутать самим же наверченные и задубевшие от морской соли узлы.

– Да ничего особенного, просто сейчас ты своими глазами увидишь, зачем именно мне таскать за собой по океану эту поросшую мхом каменюку! – зло прошипел я, поглядывая в сторону далекого корабля. Чем бы ему таким посигналить?! Ведь если со мной вдруг что-то случится, то пассажиры моего плота вынуждены будут положиться только на милость судьбы… Хорошо, что заранее им запас пресной воды наготовил. Возможности отказаться от призыва не было. Богиня хоть и не выходила со своим слугой на связь, но если тот вызывал её неудовольствие отказом выполнять рабочие обязанности, то расположившаяся на щеке татуировка жреца в виде морской звезды начинала пульсировать болью. И узнавать, до каких пределов та может вырасти, меня как-то не тянуло. – Джером, ты высоты боишься?

– Нет, – удивленно ответил моряк, который наверняка не раз лазил по парусам своего корабля. – А… Аааа!

Возможно, поднимать его в воздух при помощи телекинеза и сажать себе на голову надо было нежнее. Или предварительную подготовку вести лучше. Но времени на это уже просто не оставалось. Что есть общего у демона, духа, ангела и прочей подобной публики? То, что если с ними кому-то нужно поговорить или, больше того, припрячь данную сущность для полезной и нужной работы, то её сначала требуется к себе призвать! И неважно, чем она там занимается и есть ли у неё свободное время! Кстати, вполне возможно, что это одна из причин, по которой явившиеся в пентаграмму демоны вечно до безобразия злы, а белокрылые посланцы света обряды для своей экстренной телепортации в нужную точку держат в глубоком секрете и обычно заявляются туда и тогда, куда им самим нужно. Морские Хранители в этом плане исключениями из общего ряда отнюдь не являлись и стояли ближе к обитателям нижних планов. Правда, понял я это лишь после того, как меня первый раз дернуло не пойми куда, чтобы спасти какое-то племя болотных русалок от невесть как попавшего в их затянутую ряской лужу молодого дракона с тягой к поеданию полулюдей-полурыб на завтрак, обед и ужин.

Рептилии-то свернуть набок челюсть оказалось не так уж и трудно, но вот дальше начались действительно большие проблемы. Местность была незнакомая, про человеческую расу в тех краях и слыхом не слыхивали, рисунок созвездий от ставшего более-менее привычным или земного нагло отличался, и даже луна казалась какой-то не такой, словно покрытой беловатым налетом. К счастью, толком отчаяться я не успел, поскольку через два дня странствий по болоту меня дернуло в какое-то из вольных баронств, где вольный же барон от большого ума решил осквернить один из последних действующих в тех краях храмов Безымянной съеденным накануне завтраком. Засранец во время макания в собственное дерьмо голосил на вполне понятном языке, что не могло не радовать. А от слуг его и более конкретные географические координаты узнать получилось. Лично в тех краях никогда не был, но регион на карте видел и потому успокоился.

– Значит так, я сейчас отбываю по делам Безымянной, ведешь переговоры с командой корабля, просишь пару дней у плота покрутиться или вообще его в ближайший порт отбуксировать. Ясное дело, не задаром. Если моя посудина даст течь или шторм налетит, пусть берут на борт всех людей, – инструктировал я старого матроса, намертво вцепившегося в то жалкое подобие шерсти, которое теперь росло на моей голове вместо нормальных волос. Видимо, впечатлили его свист ветра в ушах и остающаяся за бьющим по воде хвостом кильватерная струя. Это он еще не видел, как я на плавниках иду, словно на подводных крыльях, придерживая большую часть своей туши в воздухе телекинезом. Учитывая, что скорость я развил километров в сто пятьдесят, а то и больше, держаться ему следовало действительно крепко. Впрочем, даже если сорвется – не беда! Успею подхватить силой мысли… Правда, не факт, что при этом ничего ему не сломаю. Люди – хрупкие существа, уж мне ли не знать. – Вернусь, согласуем с ними размер оплаты. Если захотят забрать сразу все мое имущество, не мешай, просто отойди в сторонку. Когда сумею перенестись обратно, тогда и решим, кто кому и сколько должен. Главное, людей береги, ну а кораллов я себе и еще без проблем наломаю. Как и пиратских сундуков, в принципе.

– Да ка-какой же ид-идиот ре-решит обма-мануть слугу морско-ой богини в мо-оре?! – лязгая зубами на каждой волне, прокричал Джером.

Потом меня периодически перебрасывало еще много куда, возможно только в пределах этого мира, а возможно и нет. Правда, люди не так уж и часто пытались получить помощь у Безымянной… Но поскольку она богиня очень широких взглядов, то без каких-либо проблем покровительствует и другим разумным существам. Русалкам, дельфинам, громадным морским котикам, китам, один раз даже к вполне себе религиозным крокодилам занесло. Интервалы между перемещениями никаким понятным алгоритмам не поддавались, да и связи с начальством тоже не было, во всяком случае, с моей стороны. Пришлось импровизировать… А именно делать из подвернувшейся под руку каменюки алтарь имени себя. Вернее, не совсем первой попавшейся, скорее уж пятой попавшейся, ведь первые четыре гранитных блина вышли каменным комом и лишь с пятым удалось наладить более-менее приемлемую тавматургическую связь. Суть получившегося многотонного артефакта была очень проста. Он в автоматическом режиме пытался призывать меня к себе раз в день до тех пор, пока ему хватает залитой в гигантский зачарованный булыжник под завязку энергии. В отличие от рабочих обязанностей, такие «левые» запросы вполне можно было игнорировать до поры до времени. А потом рраз! И я переношусь из неведомых далей в ту точку, откуда меня дернули. Ну, или почти в ту, в любом случае многотонная глыба без посторонней помощи далеко не уйдет. Да и сломать её случайному вандалу не вдруг получится. Во всяком случае, не без помощи пары ящиков динамита.

– Как говорил великий Эйнштейн: «Две вещи в мире безграничны. Вселенная и человеческая глупость. Но насчет вселенной я как-то не уверен!» – Вряд ли старый матрос смог как следует оценить красоту фразы, ну да это уже было и не важно. То ли корабль был ближе, чем казалось, то ли плавать я незаметно для себя научился действительно быстро, а только борт рыболовецкого судна оказался уже рядом. Штук пять гарпунов, довольно метко брошенных с него мне прямо в лицо, завязли в прикрывшей глаза левой руке, а дальше моряки застыли, оглушенные обрушившимися на них угрозами. Видимо, всякого от морского чудовища они ожидали, но не того, что он посулит их всех оштрафовать нафиг, если они не прекратят делать глупости. Аккуратно переставив старого морехода со своей макушки на палубу судна, я издевательски помахал ошалелым людям ручкой и наконец-то поддался призыву, старательно пытающемуся уволочь свою цель сквозь пространство… Куда-то.