ГЛАВА II. АНГЛИЯ, ЛЕСТЕР
Осень в одном из старейших городов Англии, что обосновался в самом центре острова на пересечении торговых дорог, как всегда, была дождливой. Сказывались теплые ветра с Атлантики, щедро согреваемой Гольфстримом. Однако, иногда налетал и холодный Норд, приносящий изредка даже снег. Впрочем, не только ветра одолевали остров.
Свой след здесь оставили и римляне, чьи старинные постройки и потертые мостовые видны до сих пор, и германские царства в период семивластия, и викинги, чьи набеги оставили не только погребальные курганы, но и немало слов и обычаев в культуре. В средние века жители города возводили замки и крепостные стены, которые защищали их во время Войны Белой и Алой роз между Ланкастерами и Плантагенетами, завершившейся приходом к власти Генриха Тюдора. Горожане до сих пор прислушиваются к скромному бою курантов на Часовой башне, некоторые посещают церковь Святой Марии, построенной в XII веке и, конечно же, действующий кафедральный собор Святого Мартина, в стенах которого расположена усыпальница Ричарда III.
Придуманный автором, скрывающимся за именем Шекспир, неприятный образ горбатого властолюбца, не щадящего ни женщин, ни детей на пути к своей цели, растиражированный Голливудом и опровергаемый различными современными исследователями, ищущими исторической правды о личности последнего из Плантагенетов, притягивает в Лестер бесконечные вереницы туристов, литературных фанатов и бездельников, стремящихся погреться в отблеске памяти отважного воина. Их маршруты непременно пересекаются под сводами кафедрального собора Лестера, чьи неоднократно перестроенные стены хранят больше небылиц, чем правдивых историй.
Впрочем, не все относятся к собору Святого Мартина как к некой охраняемой старине наподобие развалин замка Кирби, стоящего неподалеку. Небольшая группа лиц, ведущая замкнутый образ жизни, посвященной единой цели воцарения справедливой власти Ордена «Сынов Света», считала кафедральный собор оплотом «светлых» сил всего человечества. Причем Лестер ими был выбран неслучайно. Еще в 670 году город стал резиденцией католического епископа, отчего заслужил статус «сити». Правда, разрыв Генриха VIII Тюдора с католической церковью в 1533 году из-за нежелания Папы аннулировать брак монарха с Екатериной Арагонской повлек за собой немалые последствия.
Непреклонный король Англии Генрих VIII настоял на своем, и архиепископ Кентерберийский ― Томас Кранмер ― аннулировал брак монарха и Екатерины, чтобы через пять дней венчать влюбленного Генриха VIII с Анной Болейн. В те времена такое отношение к католическим традициям каралось отлучением от святой церкви. В итоге и архиепископ, и король Англии были безжалостно вычеркнуты из списка благочестивых католиков. Каяться в содеянном они не подумали, поэтому решили найти благодать в рядах протестантов.
Спустя ровно 480 лет в той же Англии премьер-министр Дэвид Камерон выступил с инициативой легализации однополых браков в Объединенном королевстве. Папа не возражал. В июне того же 2013 года законопроект поддержала Палата общин британского парламента. Либерально-демократические принципы стали католическими. Вообще за пять веков взгляды и традиции католиков, протестантов и мусульман, прибывавших на остров в качестве дешевой рабочей силы из многочисленных колоний, перемешались настолько, что в наши дни одну из медсестер католичек уволили с работы за отказ снять золотой крестик на работе, якобы раздражающий мусульман, которым, кстати, разрешается не снимать хиджаб в общественном месте, что не только противоречит взглядам католиков, но и тривиальным методам безопасности.
За прошедший год после принятия решения о «брексит» в стране ничего существенного не произошло, только высокие комиссии обсуждали, сколько Лондон должен Брюсселю и должен ли вообще. Впрочем, Орден «Сынов Света» не вмешивался в мирские дела подданных ее величества, у него были иные проблемы…
― Храни Господь Святой Орден, ― тихо прозвучал одинокий голос в тайной комнате без окон под северным пределом кафедрального собора Cвятого Мартина. Таким же приветствием откликнулось еще семь голосов.
Восемь из девяти членов Тайного Совета Ордена были в сборе. Их всегда было именно девять, поскольку эта максимальная цифра символизировала духовную зрелость, вершину жизненной мудрости и, конечно же, удачу. Сегодняшняя восьмерка тоже обозначала некое божественное наследие, поиск и достижение гармонии, а также перевернутую бесконечность, символизирующую вечную борьбу Ордена с силами тьмы. Однако полагалось, что одно из свойств восьмерки было неприемлемо: она предполагала четное количество голосов в спорном вопросе, а это порождало неоднозначность в принятии решений, что было недопустимо.
Впрочем, тут братья явно лукавили. Нечетное количество голосов смущало их, а отсутствие девятого члена Тайного Совета, которым был Магистр Ордена. Причина, не позволявшая ему открыть по традиции Собрание, была уважительной. Вот уже почти полгода, как он покинул грешный мир, не оставив преемника и завещания. Покинул неожиданно для всех, но тень его властного облика еще бродила под гулкими сводами старого храма.
Все сроки, отведенные Уставом Ордена на подобные процедуры, окончились безрезультатно. Консультации, споры, уступки и обсуждения только усиливали противоречия между претендентами на старый резной трон из пожелтевшего песчаника, вывезенный когда-то из развалин монастыря ессеев в местечке под названием Вади-Кумран. Многие мечтали примоститься на место «Учителя праведности», проповедовавшего две с половиной тысячи лет назад на западном берегу Иордана. И хотя расстояние от этого местечка до Иерусалима составляло около двадцати километров на восток, идеологические расхождения с учением, которое проповедовал первосвященник во Втором храме, было намного больше.
Путь воинов Света, вышедших из той безводной пустыни, был извилист. Сначала это были малочисленные общества, втайне читавшие тексты, написанные «Учителем праведности», потом возник Орден «Сынов Света», несущий через века заветы, отличные от трех основных религий нашего времени. Да и многие идеи то ли позабылись, то ли стали неактуальны, то ли были адаптированы под современные особенности европейского общества. Разве что, резной трон из песчаника не претерпел каких-либо изменений.
Смотреть более на пустующее святое место уже ни у кого не было сил, и оставшиеся восемь членов Тайного Совета Ордена все же договорились собраться и решить основной вопрос. О власти. Кто станет Магистром ордена и кто войдет девятым в Тайный Совет. Так иногда в Папском дворце Ватикана собирают всех кардиналов и закрывают на ключ до принятия решения. Опасно оставлять надолго организацию без головы. Поэтому, отложив все дела, не полагаясь на общение в прямом эфире, как это обычно происходило на обсуждениях, восемь комендантов крепостей, разбросанных по разным странам, собрались в девятой крепости, обезглавленной коварным русским мастером. Особенность их встречи состояла еще и в том, что, согласно отредактированному в 1313 году Уставу Святого Ордена, Магистр выполнял еще и роль прелата кафедрального собора Святого Мартина в Лестере.
Открыл Собрание не старший по званию, но по возрасту – брат Саймон. Значение имени, полученного им в братстве, очень подходило к тогдашнему гловеру (то есть разведчику), поскольку обозначало выдающегося напарника. С ним все любили работать, потому что Саймон всегда выбирал роль ведомого. Казалось бы, заведомо проигрышная позиция в карьере позволила этому неконфликтному человеку средних способностей остаться в живых во всех рискованных предприятиях и возглавить (хотя бы временно) Восточную крепость Ордена, попасть в которую даже послушником почитали за честь отпрыски самых известных фамилий Европы.
– Братья, ― негромкий голос Саймона соответствовал печальному событию, ― Господь ниспослал нам нелегкие испытания, но дух наш тверд и вера в святое дело Ордена непоколебима. Прошлым летом подлым врагам удалось выбить из нашего строя лучших бойцов. Этот скорбный список вы хорошо знаете: лайтеры Мэйсон и Оливье, четверо флэшеров и шестеро гловеров и, наконец, магистр Джерри. Под его руководством Орден почти достиг желанной цели перехода под нашу юрисдикцию храма Святого Мартина Исповедника в русской столице, но происки черных сил помешали нам насладиться победой.
Саймон выдержал паузу, обводя взглядом присутствующих, как это обычно делал Светлейший, но ожидаемого эффекта не последовало. Никто из присутствующих комендантов Северной, Русской, Южной, Атлантической, Нормандской, Восточной, Аргентинской не почувствовал силу, присущую ушедшему в мир иной Джерри, которая пробивала любую защиту. Более того, «рикошет» зацепил оратора, и он совсем сник.
Саймон еще что-то говорил о долге и неминуемом возмездии, но его уже никто не слушал. Каждый начал взвешивать свои и чужие шансы на заветную вакансию, краем глаза поглядывая на соседа. Люди такого ранга в Ордене уже редко видели друг друга воочию, сканируя и ставя защиту, прощупывая реальные возможности или то, что от них осталось. Обычно они собирались на конференции в прямом эфире, сидя перед большим экраном у себя в офисе, где можно было сохранять имидж бойца без особого напряжения. Поддерживать же реальную физическую форму для работы в ментале с годами становилось все труднее. Нужно быть фанатом, как Джерри, который ежедневно проводил изнурительные многочасовые тренировки по «накачке» себя энергией, чтобы выплеснуть ее в секунду для «красного словца». Зато это давало ему непререкаемый авторитет, особенно среди молодежи.
Вот и сейчас двое сильнейших лайтеров Ордена – Вильям и Джефри – сидели особняком. Вильяма с большим трудом удалось вывести из состояния, близкого к коме, лишь месяц назад. Еще летом он по заданию Светлейшего сканировал двух пациенток психиатрической клиники в Чиппенхаум: Карис Коул и Тересу Кабрера, которые угодили в «дурку» после странного инцидента на фестивале, собиравшем ежегодно на острове Клэр в Ирландии любителей романа Энн Чэмберс «Грануаль королева пиратов» и одноименной компьютерной игры.
Стараясь понять причину шизофрении дезорганизованного типа, которую врачи клиники констатировали у обеих пациенток, Вильям попал в «черный тоннель» во время глубокого сталкинга их памяти. Случай был уникальным и потребовал более сорока сеансов гипноза, чтобы восстановить когнитивные нарушения. Пока Вильям находился в карантине под пристальным вниманием специалистов и не допускался к серьезным проектам.
Джефри, напротив, был в хорошей форме после успешного полного погружения для чтения Второй книги, находившейся в особо охраняемой зоне библиотеки Ордена во французском Арле. Он то и дело «играл мускулами», проходя защиту более опытного Вильяма, посвященного на пятый уровень силы. По факту Джефри официально имел только четвертый уровень, но тщеславие подталкивало его все ближе и ближе к той черте, которую не следовало бы переходить между братьями Ордена. Однако на кону этой игры стоял титул Магистра Ордена и все вытекающие отсюда привилегии.
Никто из претендентов на звание Светлейшего не хотел вспоминать страшную гибель предшественников. Восемь лет прошло со дня смерти Магистра Константина (предшественника Джерри) в стенах Северной крепости от удара такой силы, что были выжжены все чакры и энергетические меридианы. Не менее жуткой оказалась смерть двух лайтеров Мейсона и Оливье, соответственно, шестого и пятого уровней с похожими симптомами, которые в прошлом июле официальная экспертиза русских определила как «наступившие в результате удара молнией». Странные грозы случались в Москве!
Последняя смерть, потрясшая Орден, была потеря Магистра, носившего в монашестве имя брата Джерри. По некоторым причинам она публично не обсуждалась. Дело в том, что Светлейший был найден вместе с двумя сопровождающими его гловерами в машине на магистрали «Е1», протянувшейся от Росслэр Харбор до Дублина на острове Клэр в Ирландии. Пикантный момент, вызвавший всяческое замалчивание инцидента, был самым настоящим позором.
Дело в том, что оба гловера были мертвы, а Светлейший полностью лишился рассудка и памяти. Его опознал как прелата один из прихожан кафедрального собора Святого Мартина, когда фото неизвестного показали по телеканалу в рубрике «Найти человека». Это не была смерть в бою на лихом коне с развевающимся флагом и обнаженным клинком как яркий пример для подражания. Это было унизительное даже для простого смертного беспомощное состояние существа, лишенного личности и не способного себя обслуживать. Кто-то очень сильный выбил мощное оружие из рук лайтера, посвященного в пятый уровень силы, но не убил, а оставил гнить в канаве. Такого унижения Орден вынести не смог, и старика на следующий день не стало.
Саймон что-то еще говорил о наследии учителей, о долге ныне живущих, но не обмолвился ни словом о главном, и это было серьезно. Пошатнулась уверенность в могуществе Ордена, который был, по сути, обезглавлен в течение прошедшего лета. Два тысячелетия сияния Сынов Света померкло, и уже никого особенно не волновало, был ли это русский мастер ментального удара или китаец, один или в команде. Появилась вполне реальная сила, которая перемалывала кости Святому Ордену по одному и в группах. Любой ученик школы гловеров или практикант флэшер задавал себе законный вопрос: если из самых крутых мастеров этой школы ментального удара кто-то легко делает «запеканку», что будет с новичком?
Словно следуя сценарию Священного писания, каждый просил: «Яви чудо» ― и тогда за тобой потянется паства. Кто будет верить поводырю, если он, как все окружающие проходимцы, был способен только на болтовню. В Ордене назревал серьезный внутренний конфликт, в который втягивались наглецы, готовые рискнуть двумя тысячелетиями истории и традиций, лишь бы заполучить перстень Светлейшего. Многие понимали, что выстоять можно, лишь объединив все оставшиеся силы, вопрос только, вокруг кого эти силы объединять. При всем уважении к присутствующим, никто подобным авторитетом не обладал. Судя по интонации, оратор заканчивал свою никчемную речь, и последняя фраза всех заставила встрепенуться.
– В сложившейся ситуации, братья, ― уверенно произнес Саймон, ни на кого не глядя, ― предлагаю свою кандидатуру в качестве Магистра Ордена на переходный период. Скажем, на год. Надеюсь, что Триумвират поддержит мою кандидатуру в сложившейся ситуации. Нужно единоначалие, основанное на личной ответственности. Вам хорошо известен мой стиль работы, максимально ориентированный на консенсус. В мое отсутствие пост коменданта Восточной крепости предлагаю поручить прелату собора Иоанна Крестителя во Вроцлаве, брату Остину…
Не дожидаясь реакции на столь неожиданный выпад со стороны вечно помалкивающего члена Тайного Совета, Саймон спокойно продолжил:
– Согласно заведенному порядку, прошу высказываться по очереди, слева направо…
Каждый из оставшихся семерых членов Тайного Совета медленно вставал с неудобной скамейки и произносил очень короткую речь, непременно упомянув добрым словом почивших в бозе за общее дело и необходимости сплотиться в трудный час, но конкретных слов «за» или «против» не прозвучало. Когда же настал час голосования, все тот же брат Саймон быстро организовал этот важный процесс по всем правилам протокола, зафиксированного в Уставе Ордена. Каждый написал имя своего кандидата на кусочке красной бумаги и, свернув ее в трубочку, опустил в запечатанный сургучом кубок. Двое братьев, сидевших по краям одной скамейки, открыли кубок на виду у остальных, извлекли восемь свернутых трубочек и прочли имена. Шестеро против двоих выбрали Саймона Магистром Святого Ордена. Брат Остин стал комендантом Восточной крепости. Оба временно, на один год.
Не прозвучали ни поздравления, ни обещания. Все случилось как-то обыденно и просто. Присутствующие скрепили восемью подписями и личными печатями написанную здесь же Индульгенцию и вручили ее новому Магистру.
– Храни Господь Святой Орден, ― все тем же тихим голосом проговорил новый Светлейший, еще не надевший на указательный палец правой руки перстень с черепом, символ бренности человеческой жизни и высшей власти Ордена, который ждал нового хозяина в сейфе его кабинета.
– Храни Господь Святой Орден, ― откликнулись семь голосов в комнате без окон.
Подождав, пока все разъедутся, только что избранный Светлейший вошел в кабинет прелата кафедрального собора Лестера и позвонил в маленький серебряный колокольчик. Тотчас, едва приоткрыв массивную дверь, в комнату боком протиснулся перепуганный парнишка в длинной белой рясе, подпоясанный скрученной особым образом толстой веревкой. Он явно долго томился в ожидании новостей и не знал, куда деть свои руки.
– Как тебя зовут? ― тон брата Саймона без обиняков говорил, кто теперь Магистр Ордена.
– С-стив, ― он никак не мог побороть свое волнение.
– Успокойся, брат мой, ― неожиданно мягко почти прошептал Светлейший. ― Пригласи ко мне писаря, чтобы оформить распоряжения, и приготовь мне черный чай. ― Он жестом задержал готового сорваться с места служку и доверительно улыбнулся. ― Только не перебей посуду… Прежде я покажу тебе, как я предпочитаю пить чай. Надеюсь, одного раза будет достаточно?
Уже стемнело, когда Магистр остался один. Позвонив кому-то по сотовому, он несколько раз прошелся по кабинету, словно примеряя его на себя, как одежду. Через несколько минут служка доложил, что аудиенции Светлейшего ожидает брат Седрик.
– Храни Господь Святой Орден, ― поприветствовал Магистра тридцатилетний флэшер, бесшумно войдя в просторный кабинет, и по-кошачьи мягко припал к правой руке, на указательном пальце которой тускло отливал серебром перстень, украшенный черепом.
– Аминь, дорогой Седрик, ― брат Саймон жестом пригласил гостя сесть к чайному столику и дважды позвонил в серебряный колокольчик.
– Позвольте, Светлейший? ― в проеме отворенной кем-то двери кабинета появился служка с подносом.
Магистр кивнул. Пока Стив расставлял чайный сервиз на столике, двое молчали. Лишь после того как за служкой бесшумно закрылась дверь кабинета, бывший комендант Восточной крепости вопросительно взглянул на гостя:
– Ты принес все, что я просил? ― Гость утвердительно кивнул. ― Давай проверим…
Светлейший попробовал позвонить по сотовому, но понял, что вообще ни одна функция коммуникатора не работала. Отказывались работать и телевизор, и пульт управления к нему.
– А видеокамеры? ― поинтересовался хозяин кабинета.
– Беспроводные смогут только записывать на свою флешку, но их легко ослепить лазерной указкой.
– Аккумулятор сколько протянет?
– Больше суток.
– Тогда не выключай, ― Светлейший немного помедлил, но твердо продолжил: ― Мы должны подготовить собственную гвардию в рядах Ордена, иначе ситуация повторится. Так бездарно подставить лучших лайтеров под молот русского мастера ментального удара мог только Джерри. Ну ладно, он испугался и спрятался в Арле в то время, когда Константин устроил ловушку русскому в Намюре. Интуиция всегда была сильной стороной Джерри. Уж не знаю как, но он предвидел удар русского и подставил под него своего предшественника. На Константина обрушился «Молот Тота», пробивший двухметровые гранитные стены Северной крепости…
– Я не видел записи расследования, ― покачал головой Седрик, ― но думаю, что на верхних этажах вышла из строя электропроводка.
Вместо ответа брат Саймон лишь в отчаянии отмахнулся от жутких воспоминаний. Они помолчали.
– С вашего позволения, Светлейший, я восстановлю наш контракт с Валороссо по обмену сеансами на чтение Первой и Второй книг.
– Три к одному?
– Я подготовил финансовые проблемы в Милане для младшего Валороссо, так что думаю склонить его на коэффициент десять к одному.
– Это весьма кстати, дорогой Седрик. Я распоряжусь о командировке двух десятков наших лучших гловеров в Трапани. Скажем, первая группа на Вознесение Господне, а вторая ― на день Святой Анны. Так, чтобы на день Святого Игнатиуса они все прошли полное погружение у нас в Арле.
– Подготовить для прошедших оба погружения сухую голодовку в монастыре Святого Георгия?
– Да, планируйте на день Святого Антония недельный тест. В конце июля там будет под пятьдесят в тени. Даже если отсев составит половину, получим десяток приличных рыцарей. Мы должны вытащить эту занозу… Ну, вы знаете откуда. ― Брат Саймон осенил себя крестным знамением. ― Прости мя, Господи.
