Рота Колобанова в обороне Красногвардейска 9–13 сентября 1941 года

9 сентября 1941 года. К этому времени немецкие войска подтянули к Красногвардейску пехотные подразделения и резервы. Теперь противник готовился наступать не на узких участках фронта, как это было в 20-х числах августа, немцы готовили генеральное наступление по всему широкому фронту. Если в августе противник нанес удар в районе Пижмы и Пустошки, то теперь немецкое командование решило нанести основной удар по правому флангу, и здесь были сосредоточены наиболее сильные подразделения.

На этом направлении к наступлению готовился «бронированный кулак» 4-й танковой группы: 36-я моторизованная, 1-я и 6-я танковые дивизии. Им предстояло прорвать советскую оборону, и начать окружение Красногвардейска. При этом 36-й мотопехотной и 1-й танковой предстояло окружить город по большой дуге (с радиусом 16 километров) от деревень Скворицы и Русско-Высоцкое на Дудергофские высоты и далее на Пушкин. В это время 6-я танковая дивизия противника должна была окружить Красногвардейск по «малой дуге» (с радиусом 5 километров), фактически наступая по окраине Красногвардейска, точнее, по линии ближайших к городу деревень Педлино – Сализи – Верево. Готовясь к генеральному штурму Красногвардейского укрепрайона, немцы произвели тщательную разведку, и в целом правильно определил уязвимые места обороны. К сожалению, советское командование не смогло разгадать замысел противника. Наиболее боеспособные части Красной Армии были стянуты в центр позиции, к самому городу Красногвардейску. Судя по всему, здесь и ожидали главный удар, ведь через Красногвардейск пролегал самый короткий путь наступления на Ленинград. По этой причине большая часть КВ-1 из 1-й Краснознаменной танковой дивизии была сосредоточена на окраине города, а на флангах находились в основном легкие танки. Так, на направлении главного удара противника в районе деревни Скворицы находились всего два БТ-5. При широком фронте наступления противника тяжелых танков для обороны не хватало. Их было недостаточно даже для обороны ближайшего периметра Красногвардейска.

Фронтальную, или «лобовую» атаку Красногвардейска должна была провести дивизия СС «Полицай». Кстати, во время боев под городом Луга, в августе 1941, ей была отведена точно такая же роль, и с ней она не справилась. Атаковать левый фланг нашей обороны в районе Пижма – Пустошка должна была 269-я пехотная дивизия, сменившая здесь накануне наступления 1-ю танковую дивизию. После двух недель боев Пижма так и не стала для немцев «трамплином» на Ленинград. 269-й вновь предстояло штурмовать и деревню Пустошку, и лес между Пижмой и Красногвардейском. Но именно против 269-й пехотной и дивизии СС «Полицай» и были сосредоточены практически все советские КВ-1 1-й Краснознаменной танковой дивизии.

На юго-восточной окраине Красногвардейска в районе деревни Большие Загвоздки приготовились к бою три танка КВ-1 2-й роты старшего лейтенанта Колобанова, пред ними выдвигались на рубеж атаки штурмовые группы дивизии СС «Полицай». В каких условиях приходилось сражаться защитникам Красногвардейска? За день до генерального штурма, произошла страшная трагедия – противник вышел к южному берегу Ладожского озера и захватил город Шлиссельбург, Ленинград оказался в блокадном кольце. Это коренным образом повлияло на всю обстановку на Ленинградском фронте. Защитники Ленинграда оказались в исключительно тяжелом положении, теперь никто не мог гарантировать, что город на Неве удастся отстоять.

Подорвавшийся на мине танк Pz.IV старшего лейтенанта Мюллера, командира 6-й роты 65-го танкового батальона. Район деревни Салези (альбом 65-го батальона и 11-го танкового полка).

Командование Ленинградского фронта было в подавленном состоянии. Безусловно, это самым негативным образом сказалось на управлении войсками, оборонявшими Красногвардейск. 7–8 сентября авангард 41-го стрелкового корпуса Астанина уже выходил из лесов и болот в районе Вырицы – Мины, но выяснилось, что эти населенные пункты заняты противником, и корпус оказался в окружении. За время 35-и километрового марша по болотам, 41-й корпус потерял боеспособность. Кончились боеприпасы, топливо, продовольствие, часть тяжелого вооружения пришлось оставить в болотах. Теперь немцам не было никакого смысла держать против него крупные силы. Противник выставил небольшие блокирующие отряды, а основные части направил на штурм Красногвардейска.

9 сентября немцы устремились на штурм Красногвардейского укрепрайона. На направлении главного удара, в районе Скворицы – Русско – Высоцкое 36-я моторизованная немецкая дивизия прорвала оборону 265-го ОПАБа, и 1-я немецкая танковая дивизия готовилась войти в прорыв. Советские легкие БТ-5, которые усиливали здесь оборону, не смогли повлиять на исход боя, хотя они и стояли в засаде. Ситуацию могли бы исправить КВ-1, но они находились на других участках фронта, а ведь при обороне Красногвардейского района у них была решающая роль.

Подорвавшийся на мине гусеничный тягач 6-й немецкой танковой дивизии с 37-мм противотанковой пушкой. От взрыва тягач перевернуло вверх гусеницами. Район деревни Салези (альбом 65-го батальона и 11-го танкового полка).

Дело в том, что этот укрепрайон строился в спешке по упрощенной схеме, и у большинства ДОТов и ДЗОТов была только одна амбразура, и стоило немецким боевым группам оказаться между ДОТами, они автоматически оказывались в «мертвом» не простреливаемом пространстве, и участь гарнизонов маленьких крепостей была предрешена. Но советские тяжелые танки «исправляли» этот недостаток укрепрайона, они короткими контратаками выбивали врага из «мертвых пространств» между укреплениями, и фактически сами были «маневренными бронированными дотами». В целом против наступающего по широкому фронту противника тактика танковых засад стала не эффективна. Немцы успевали провести тщательную разведку и сосредоточить основные ударные группы там, где засад нет, или где они слабые. В этом случае у наших танкистов других участков обороны был выбор: или дальше продолжать ждать врага в засаде, и при этом неминуемо оказаться в окружении, или срочно контратаковать прорвавшегося врага. К счастью к сентябрю 1941 года мастерство наших танкистов выросло настолько, что они стали или вести маневренные бои «на равных», или даже переигрывать противника.

9 сентября 1941 года успех сопутствовал солдатам 6-й танковой дивизии, они смогли вклиниться, в советскую оборону и захватить деревню Сализи. Хуже всего обстояли дела у дивизии СС «Полицай», она штурмовала самый сильный Колпанский узел обороны, и не смогла захватить сложную систему ДОТов и фортификационных сооружений в районе Колпанского озера и Больших Колпан. Неудача ждала дивизию СС и в районе Корпиково – здесь до последнего патрона ополченцы удерживали противотанковый ров. У дивизии СС «Полицай» изначально, не было никаких шансов прорвать эти мощные укрепления. Они были рассчитаны для отражения атаки танковых соединений, а у дивизии СС «Полицай» ни танков, ни самоходных орудий, ни мощных саперных подразделений не было.

10 сентября 1941 года. В этот день в районе деревни Скворицы 36-я моторизованная дивизия смогла развить успех и вышла к Дудергофским высотам, прорвав основную линию советской обороны на глубину 12 километров. К району прорыва подошла 1-я танковая дивизия. На юго-западной окраине Красногвардейска, после захвата Сализи, командование 6-й танковой дивизии решает бросить в наступление танки, но на этом участке имелись мощные минные поля, которые не смогли вовремя обнаружить немецкие саперы. В результате, когда группа танков 65-го отдельного танкового батальона, перешла в наступление, советские мины стали одна за другой срабатывать. Из четырех Pz.IV и одного Pz.II подорвались на минах два Pz.IV, причем вместе с ними, в буквальном смысле слова, взлетел на воздух гусеничный тягач с 37-мм противотанковой пушкой. Сохранились несколько фотографий с места взрыва. Судя по всему, здесь сработали несколько управляемых фугасов большой мощности. От взрыва тягач перевернулся вверх гусеницами, при этом противотанковая пушка оказалась на тягаче. Очень сильно пострадал от взрыва головной Pz.IV, старшего лейтенанта Мюллера, командира 6-й роты 65-го танкового батальона. От взрыва погибло два немецких танкиста, но, несмотря на понесенные потери 6-я танковая продолжила наступление в направлении реки Ижора, в обход Красногвардейска.

В этот день дивизия СС «Полицай» решила прорваться в Красногвардейск через деревню Большая Загвоздка, которая находилась на юго-восточной окраине города. Здесь ополченцев поддержали танки роты Колобанова, которые нанесли противнику тяжелые потери. В отчете 1-го полка 1-й Краснознаменной танковой дивизии сказано, что в этот день три КВ уничтожили два противотанковых орудия, две минометные батареи, три транспортных машины и до 150 человек пехоты.

На левом фланге, на позиции 2-й гв. ДНО, продолжала медленно наступать 269-я пехотная дивизия. Она смогла захватить Пустошку и теперь двигалась к Красногвардейску по торфоразработкам. В истории 269-й дивизии указано, что здесь немецкая пехота подвергалась многочисленным танковым атакам. Примечательно, что в своей рукописной биографии Зиновий Колобанов отметил, что он вел бой в районе торфоразработок, а значит, танки его роты участвовали в контратаках на позиции 269-й пехотной дивизии. Для усиления ей был придан батальон 8-й танковой дивизии. Правда, он мало чем помог, так как на этом направлении практически все действующие советские танки были КВ-1, которые короткими контратаками уничтожали прорвавшиеся между укреплениями немецкие штурмовые группы. Когда противник вызывал авиацию, танки быстро отходили в район жилых построек на окраине Красногвардейска и там маскировались. Такие атаки изматывали пехотинцев 269-й дивизии, по этой причине она наступала очень медленно, фактически выдавливала советские подразделения.

11 сентября 1941 года. В этот день положение защитников Красногвардейска стало безнадежным – в пробитую 36-й моторизованной дивизией брешь, устремилась 1-я танковая, захватившая Дудергофские высоты, с которых открывался вид на Ленинград. Продолжая наступление, немецкие танкисты и штурмовые группы пехоты, в состав которых входили и огнеметчики, уничтожили большую часть пушек батареи «А», состоявшую из девяти морских 130-мм орудий, снятых с легендарного крейсера «Аврора».

В этот день большого успеха достигла 6-я танковая дивизия. Она смогла форсировать реку Ижору и 11 сентября, развивая наступление, приблизилась к Киевскому шоссе на участке Красногвардейск – Пушкин, находясь фактически в одном шаге, от того, чтобы перерезать эту стратегически важную дорогу.

В этот день продолжала свое медленное наступление пехота 269-й дивизии. Захватив торфоразработки, она вышла к железной дороге и старому Гатчинскому кладбищу. Теперь бой развернулся за железнодорожную насыпь, которую советские войска использовали как оборонительный вал и кладбище, где в церкви находился штаб ОПАБа.

Из-за того, что теперь танкам КВ-1 приходилось действовать на большом удалении от жилых построек, танкисты не всегда успевали укрыться в них от ударов немецкой авиации. По данным 269-й дивизии, в ходе авианалета бомбардировщиков Ю-88, удалось уничтожить один советский танк. Сохранилось много немецких фотографий с подбитым авиабомбой КВ-1, рядом с которым видна огромная воронка (предположительно от 0,5 тонной бомбы). У машины взрывом буквально срезало почти все катки правого борта. Указано, что снимок сделан у железнодорожной станции Фрезерная под Красногвардейском.

Танк КВ-1 из батальона Шпиллера подбитый немецкой авиацией днем 11 сентября 1941 года у железнодорожного полотна рядом со станцией Фрезерная. Северо-восточная окраина Красногвардейска. За танком видна воронка от немецкой авиабомбы. Это одна из немногих фотографий боевых машин тяжелого танкового батальона, который воевал под Красногвардейском. Рота старшего лейтенанта Колобанова входила в этот батальон (фотография с сайта www.kv1ehkranami.narod.ru).

12 сентября 1941 года. В этот день 1-я танковая захватила Тайцы, где находились тыловые подразделения и резервы 1-й Краснознаменной танковой дивизии. 6-я танковая сконцентрировала свои усилия на двух направлениях. Ее саперы пытались окончательно перерезать Киевское шоссе за Красногвардейском, и захватить плацдарм на берегу реки Ижора у Верево. В это время рота Pz.IV 2-го танкового батальона и 3-я танковая рота 65-го батальона атаковали в направлении на Тайцы. Перерезать Киевское шоссе в этот день 6-й танковой не удалось.

Утром на передовые позиции дивизии прибыли артиллерийские наблюдатели, которые стали корректировать огонь по советским колоннам, пытавшимся уйти из Красногвардейска. С 12 сентября отрезок Киевского шоссе Красногвардейск – Пушкин превратился в «дорогу смерти». Немцы расстреливали все, что по ней двигалось. Ранним утром по шоссе, благодаря туману, смог вырваться танковый батальон и 7-я батарея 365-го отдельного артиллерийского дивизиона лейтенанта Н. Г. Енишева. Гусеничные тягачи НАТИ смогли вывести 122-мм пушки образца 1931 года. С небольшим интервалом за батареей Енишева, пыталась прорваться 8-я батарея лейтенанта Василия Васильевича Трохина, но спасительный туман рассеялся и на батарею обрушился шквальный артиллерийский огонь. Один за другим вспыхивали тягачи НАТИ, были разбиты все 122-мм орудия.

После боя немцы обнаружили на дороге 4 тяжелых длинноствольных орудия 12,6-см (это 122-мм пушки батареи Трохина), 4 орудия 7,6-см (из них 1 казематное), 1 зенитное 7,5-см, 1 тяжелое противотанковое на самоходной установке (не понятно, что именно имеют ввиду немцы), 1 бронеавтомобиль с 4,7-см орудием, 1 танк массой 28 тонн (или Т-34, или Т-28), 9 гусеничных транспортеров (тягачи НАТИ из батареи Трохина), 5 грузовых автомобилей, 2 станковых пулемета, 1 легкий пулемет. Также на дороге взяли в плен 30 советских солдат. Немецкие потери в бою за Киевское шоссе по данным 6-й танковой дивизии: 3 убито, 10 ранено, 2 Pz.IV, 1 Pz.35(t).

Советские танкисты пытались отбросить противника от шоссе. 12 сентября, позицию 6-й немецкой танковой дивизии в районе реки Ижора и Киевского шоссе атаковали два КВ-1. Они подошли на расстояние 500 метров и открыли огонь. В бой с ними вступил Pz.IV лейтенанта Михаэлиса и Pz.IV лейтенанта Лопе. Немецкие танкисты добились большого количества попаданий в советские танки, после чего КВ-1 отступили.

Кроме прямой дороги Красногвардейск – Пушкин, существовала еще и вторая дорога на Ленинград: Красногвардейск – Романовка – Пушкин. Она шла вдоль берега реки Ижора, и советские войска ее удерживали дольше. Причина была в том, что 269-я очень медленно наступала, и не успевала перерезать эту последнюю коммуникацию. Кроме того, командование немецкой дивизии совершило ошибку – вместо того, что бы все силы бросить в обход Красногвардейска, и окончательно окружить город, оно часть своих сил направило на штурм города, пытаясь ворваться на окраину Красногвардейска через старое кладбище. Все эти попытки были отражены 267-м ОПАБом и тяжелыми танками.

Особенно тяжелый бой шел в районе старого Гатчинского кладбища. Здесь вновь отличились танкисты роты Колобанова. Старое кладбище было последним рубежом обороны 276-го ОПАБа, здесь, в церкви Всех Святых находился штаб батальона. Территория кладбища нещадно обстреливалась немецкой артиллерией. Сама церковь была уже так сильно разрушена, что напоминала груду руин. Примечательно, что на кладбище были и немецкие могилы, так как в царской Гатчине проживало много немцев. Теперь артиллеристы вермахта сносили с лица земли их надгробия. На старом Гатчинском кладбище до сих пор стоит разрушенная церковь Всех Святых со следами войны, а рядом можно увидеть поврежденные осколками старинные могилы.

12 августа штурмовая группа 269-й дивизии совершила бросок от линии железной дороги к кладбищу. Начался жестокий бой, на защиту последнего рубежа обороны поднялись все, кто мог держать в руках оружие. Исход боя решили подошедшие танки КВ-1 – они выбили немцев с кладбища и стали на поле давить вражеских солдат гусеницами. В журнале боевых действий 269-й дивизии указано, что их атаковали советские танки, причем приданные дивизии танкисты 8-й танковой наотрез отказались вступать в бой с вражескими танками, и предпочли наблюдать на расстоянии за истреблением своей пехоты.

В отчетах 1-го полка информации об этом бое нет, но в рукописной биографии Колобанов указывает, что он сражался на кладбище. Вероятно, в этом бою участвовали остававшиеся в строю танки двух рот КВ: три танка Зиновия Колобанова, и машины роты лейтенанта Бориса Давидовича Швеца. Борис Швец погиб накануне этого боя – его КВ-1 был уничтожен авиабомбой 9-го сентября 1941 года.

13 сентября 1941 года. После отражения атаки на кладбище, роту Колобанова перебросили в район Колпанского узла обороны, где она до 13 сентября помогала отбивать атаки штурмовых групп дивизии СС «Полицай». Здесь тяжелые танки очень эффективно взаимодействовали с гарнизонами ДОТов. 13 сентября наступила развязка – противник в любой момент мог окончательно перерезать две последних дороги из Красногвардейска. По основной дороге Красногвардейск – Пушкин проехать уже было невозможно, она простреливалась и была завалена разбитой техникой.

Утром 13 сентября перед выходом из Красногвардейска образовалась огромная пробка из автомашин, повозок, тягачей с орудиями. Зиновий Колобанов получил приказ по рации прикрыть выход колонны из города. Три КВ-1 роты, следуя из Больших Колпан, пересекли город с юга на север и вышли к окраине Красногвардейска. Причем, когда колонна танков проходила мимо Гатчинского парка, в нем была слышна перестрелка – пехота дивизии СС «Полицай» уже проникла в город.

Перед прорывом в танк Колобанова погрузили секретные документы. В рукописной биографии Колобанов сообщил, что они принадлежали 1-му танковому полку, а колонна состояла из 64 единиц (повозки). Танкисты выдвинулись вперед, и, действуя из укрытий, заставили замолчать артиллерию противника. Воспользовавшись этим, колонна прорвалась в Пушкин, туда же отошла и рота Колобанова. Медсестры плакали, и благодарили танкистов. Колонна, которую вывела из Красногвардейска рота Колобанова, была последней, которой удалось пройти по дороге Красногвардейск – Пушкин. Остальные подразделения были вынуждены выходить по второстепенной дороге Красногвардейск – Романовка – Пушкин, пока ее не перекрыли части 269-й пехотной дивизии.

Тот же самый танк КВ-1 у Фрезерной (вид с другого борта). Видны повреждения, которые причинил танку взрыв немецкой авиабомбы. У танка сильно повреждена ходовая часть. Гибель этого советского танка зафиксирована в истории 269-й пехотной дивизии (фотография с сайта www.kv1ehkranami.narod.ru).

Для перекрытия отступления в городе осталась группа разведчиков под командованием политрука Андрея Григорина. Ее основные силы заняли позицию в доме на углу улиц 25-го октября и Соборной. Здесь 35 храбрецов вступили в бой с частями дивизии СС «Полицай». Разведчики Григорина не позволили немцам с ходу пройти по основной артерии города (улице 25-го Октября) с юга на север, и ударить в тыл отступающим советским подразделениям. В ходе боя часть бойцов погибла, а часть попала в плен. Андрей Григорин был схвачен и казнен немцами. Дом, в котором геройски сражались советские разведчики, сохранился, на нем есть мемориальная табличка с именами бойцов, оборонявших этот рубеж.

После ухода танков роты Колобанова, 13 сентября 1941 года в районе Колпаны – Химози шел жестокий бой. Дивизия СС «Полицай» вскоре окружила этот участок обороны, но отважные гарнизоны ДОТов не сдавались, а продолжали геройски сражаться с врагом в безвыходной ситуации. Красногвардейск уже был полностью захвачен, а защитники маленьких бетонных крепостей еще держались, отбивая атаки противника шквальным пулеметным и артиллерийским огнем. Часть укреплений сражалась до утра 14 сентября, и лишь израсходовав все боеприпасы, гарнизоны ДОТов стали прорываться к своим. Бойцы перехитрили немцев, и вышли из окружения по болотам.

13 сентября, несмотря на общее тяжелое положение войск Ленинградского фронта, произошло два боя, которые для советских танкистов являются знаковыми. Они нанесли два болезненных поражения панцерваффе, действуя не из засад, а в маневренном бою. В районе Пушкина 84-й отдельный танковый батальон майора Константина Ушакова контратакой остановил продвижение 1-й танковой дивизии противника. По советским данным, немцы потеряли 12 танков, 10 орудий, 120 солдат. При этом вновь отличились танки КВ-1. У деревни Хандрово поражение 12-й танковой дивизии нанесли танкисты 122-й танковой бригады подполковника Андрея Владимировича Зазимко и бронепоезд войск НКВД № 82, которым командовал капитан Мушкет Юрий Филиппович. В ходе маневренного боя было уничтожено и захвачено 29 танков, 3 бронетранспортера. 13 сентября стал переломным моментом в тактике применения танков – теперь мастерство наших танкистов выросло настолько, что они могли побеждать врага в маневренных боях. Теперь и советские танкисты научились тесно взаимодействовать с другими родами войск. Под Хандрово удалось блестяще провести совместную атаку танков (КВ-1 и Т-34), пехоты и бронепоезда. Фотографии с подбитыми под Хандрово Pz.II 12-й танковой дивизии опубликовала центральная газета СССР «Правда».

Бои за Пушкин 14–17 сентября 1941 года. После того, как противник захватил Красногвардейск, он перенацелил часть своих сил на другой исключительно важный для обороны Ленинграда город – Пушкин. К Пушкину отошли, понесшие тяжелые потери защитники Красногвардейска. На Пушкин по берегу реки Ижора наступали полки 269-й пехотной дивизии, которые поддерживали танки. На этом направлении немецкое наступление пытались остановить немногочисленные танки 1-го батальона тяжелых танков 1-го полка 1-й Краснознаменной танковой дивизии под командованием капитана Шпиллера Иосифа Борисовича. В составе батальона сражались и три КВ-1 роты старшего лейтенанта Колобанова. За Пушкиным заканчивалась полоса ближайших пригородов, и начинались поля перед окраиной Ленинграда. От борьбы за Пушкин и находящиеся рядом Пулковские высоты зависела судьба города на Неве. Проблема была в том, что к Пушкину отходили разрозненные, остатки разбитых подразделений, которые накануне вырвались из почти окруженного Красногвардейска. В этих боях советские танкисты вновь являлись своеобразным «армированным металлическим каркасом», который удерживал фронт от полного развала. Оставшиеся в строю танки батальона капитана Шпиллера продолжали вести бой.

14 августа 1941 года, сдерживая наступление противника в районе Онтолово, у Пенделево капитан Шпиллер уничтожил шесть танков и бронетранспортеров противника. В бою под Онтолово Шпиллер был контужен. 15 сентября рота Колобанова вела тяжелые бои на подступах к городу Пушкин. В этот день 1-й Краснознаменная танковая дивизия сдерживала противника в районе Пушкин – Средняя Рогатка – Пулково. В составе роты старшего лейтенанта Зиновия Колобанова имелось три КВ-1, два Т-26 и один БТ-7. 15 сентября рота отразила атаки в районе Новое Катлино и Кискисары, но в ходе боя два КВ были выведены из строя. Противник потерял три противотанковых орудия, шесть минометов, до двух рот солдат.

Церковь Всех Святых на старом Гатчинском кладбище. В 1941 году здесь находился штаб 267-го ОПАБа. Бойцы 267-го ОПАБа отразили штурм Красногвардейска 23 августа 1941 года и остановили немецкое наступление на Ленинград. Во время обороны Красногвардейска церковь была буквально изрешечена снарядами и минами. Следы войны видны до сих пор… (фотография Дениса Базуева).

Ночью 15 сентября 1941 года во время заправки танка топливом и боеприпасами под Пушкиным, рядом с КВ разорвался вражеский снаряд. Старший лейтенант Зиновий Колобанов был тяжело ранен и эвакуирован с поля боя в Ленинградский госпиталь, а затем вывезен на Большую землю.

17 сентября немцы захватили Пушкин, но дальше его северной окраины продвинутся уже не смогли. Рядом с Пушкиным возвышались непокоренные Пулковские высоты, тыловой рубеж Красногвардейского укрепрайона. На этом участке фронт стабилизировался до 1944 года.

Подводя итог участия танкистов в боях за Красногвардейск, можно сделать вывод, что при массированном наступлении противника на широком фронте с участием бронетехники, танковые засады уже не могли задержать врага, немцы концентрировали ударные силы на более слабых участках. При массированном наступлении на широком фронте неизбежно приходилось вести маневренный танковый бой, контратаковать неожиданно прорвавшиеся машины врага. Время танковых засад закончилось, наступило время танковых атак.

Следует сказать, что Зиновий Колобанов сражался под Ленинградом в самый драматический период его обороны (август – сентябрь 1941 года), когда судьба города на Неве висела на волоске. Но Колобанов всегда был настроен драться «до последней капли крови» и был уверен в нашей победе, и эту уверенность он вселял в танкистов своей роты.