Глава 2

– Виктория, прекратите меня соблазнять.

Эту фразу, брошенную начальником напоследок, буду помнить вечно.

Медленный танец, корпоративная вечеринка. Я прижималась к пиджаку шефа щекой и вдыхала уже знакомый запах его одеколона. Волнующая мелодия «You & I» побуждала к признанию. Мужское дыхание щекотало висок и заставляло трепетать от долго сдерживаемой страсти. Виктор Валентинович был похож на известного голливудского актера и являл собой полное соответствие моему идеалу. Причем как внешне, так и по характерным качествам. Как только я прошла собеседование в фирме «Дон-маркет», на следующий день была представлена директору. Помню ту минуту, когда открылась дверь, и я несмело шагнула в его кабинет.

Сердце предательски задрожало, сорвалось и покатилось куда-то вниз. Он поднял глаза, посмотрел на новую сотрудницу не дольше двух секунд, кивнул, подписал документы, которые протягивала дама с шиньоном на голове, и занялся делами. Потерял интерес. Как будто меня в кабинете больше не было.

А я умудрилась влюбиться. За эти две секунды. И проработать на фирме четыре месяца, тайно страдать, скрывать свои чувства. И вот сегодня, приняв на грудь расслабляющего лекарства в виде красного муската, я чувствовала, что таю быстрее, чем ледник в Антарктиде.

– Живу одна. Улица Пушкина, дом двадцать два, квартира восемь. Приезжайте.

Босс выпучил глаза, отчего сходство с актером исчезло. Я смутилась. Он оглянулся, убедился, что рядом никого и предложение исходило из моих уст. Посмотрел еще раз.

– Я люблю вас, – прошептала я одними губами.

Музыка предательски закончилась. Я не убирала руки с его плеч, он продолжал держать меня за талию.

– Не уходите.

Я знала, что должна отпустить. Его ждет жена. Сидит за столиком, нервно теребит скатерть и смотрит в нашу сторону.

Руки сжимали мужские плечи, я ногтями цеплялась за ткань его пиджака, как за последнюю надежду на счастье. Он мягко отстранился, сжал мои ладошки и ласково улыбнулся. Так обращаются с детьми. С маленькими капризными детками, которые хотят больше, чем могут иметь. А с женщинами так не поступают. С достойными и шикарными не поступают. А со мной, наверное, можно. Я вернулась к столу, схватила сумочку и выскочила на улицу в надежде найти спасение в сигаретном дыме. Руки тряслись и лишали всяких попыток чиркнуть зажигалкой. От бессилия выступили слезы.

– Черт! Черт! Черт!

– Молодая девушка, а ругается как сапожник, – произнес кто-то совсем близко.

Я замерла и повернулась на звук. По законам жанра на этом месте должна была оказаться обожаемая мной личность. Тот единственный мужчина, ради которого я четыре месяца исправно хожу в офис и терплю нелюбимую работу. Но по закону подлости рядом со мной собиралась покурить его жена.

– Вас Леной зовут вроде бы? – выпустила она струйку дыма в ночное небо.

– Викой.

Я была уверена, что мадам Плетнёва спутала имена нарочно. Ей не нравилась моя смелость, этот совместный танец с шефом. Не нравилась я.

– Лена, Вика, – продолжала она елейным тоном, – все вы на одно лицо.

Я чувствовала, как запылали щеки и к горлу подкатила тошнота. Вот коза! Сама на себя посмотрела бы. Лицо такое, будто бегемот жевал, а потом выплюнул. С ее данными внешность корректировать надо раз в неделю. Тем более, имея такого мужа-красавца.

– А ваше лицо не забудешь, – не удержалась я от ответа.

Выкинув недокуренную сигарету, я вернулась внутрь. Музыка гремела, народ плясал, проявляя чудеса пластики. Шефа нигде не было видно. Очень жаль. Пока за ним не приглядывает мегера, можно успеть совершить последний отчаянный шаг.

– Виктория, вы дрожите.

На плечи опустился мужской пиджак, и меня окатила волна тепла. Резко обернувшись, я почти упала в объятия Виктора Плетнева.

Местный Мистер Твистер – бывший министр, идеал из мечты, стоял напротив, заглядывал в глаза и не спешил исчезать. Я, как загипнотизированная, смотрела в его темные зрачки не мигая. Что хотела там найти? Ответ на мое предложение? Ответную симпатию? Тень согласия? Что?

– Виктория…

Он сделал паузу, приподнял бровь, опустил глаза.

– Да? – выдохнула я, рисуя в воображении ночные картинки. В животе затрепетал рой бабочек. Мы вдвоем. Я и он. Яркие звезды, пузырьки шампанского в бокале, шелковые простыни, музыка, свечи.

– Виктория, – он поднял глаза и посмотрел прямо, как строгий учитель, – Вика, прекратите меня соблазнять.

Мне как будто дали пощечину.

Я застыла на месте. Превратилась в монолитный камень, как древнегреческая статуя.

Когда выпала из образа разочарованной богини, мужчины рядом не было. Сколько времени я провела в загипсованном состоянии, не имела представления.

Голова ничего не соображала, но тело уже оттаяло и было способно передвигаться. Шум в ушах давил на нервы, заставлял хмуриться и искать спасение в вине. Надо было покинуть вечеринку, желательно срочно. И на следующий день уволиться из офиса. Но пока мозг играл со мной в прятки, я совершала какие-то бессмысленные движения. Помню только, что проходя мимо столика, где сидела мадам Плетнева, демонстративно тряхнула плечами, мужской пиджак упал ей под ноги.

– Кажется, это ваше.

Это была моя последняя фраза на корпоративе «Дон-маркета».

Я осталась одна. Без мужчины и без работы.

Утром осознала масштаб трагедии, но было поздно. Пыталась посмотреть на ситуацию с другой стороны, вдохнуть воздух свободы и взглянуть в позитивное завтра, но никак не удавалось. Я думала о себе в минорных тонах и никакие мотивирующие лекции в плеере не помогали. Но бог, наверное, для того и наблюдает за нами с небес, чтоб своих нерадивых отпрысков направлять на путь истинный. Помог Женька. Мой друг, верный Женька. Что бы я без тебя делала? Благо, ты появился в тот период, когда в меня никто не верил, да я и сама не верила, что могу стать певицей. Ты стал невидимым щитом, опорой, поддержкой, изгнанником депрессии и сомнений.

Я решилась на кардинальные сдвиги. На перемены, которые в привычной жизни считала уделом сумасшедших. Меня ничего не держало в этом городе, и я приняла вызов. Зачем сидеть и страдать, лучше рискнуть и попробовать.

Сейчас, оглядываясь на прошедшие события, я рада тому, что всё произошло именно так. Я решила уехать в Москву.

Тогда я слабо понимала, куда и зачем еду. Чем буду заниматься в огромном мегаполисе, где жить? Я намеренно уезжала. Москва – город огромных возможностей, это лотерея. Во все времена сюда приезжают люди разных национальностей в попытке вытащить свой счастливый билетик. И если я решилась изменить жизнь, то кардинально.

В мучительных попытках унять душевные переживания после корпоратива, я задумалась: чего хочу на самом деле? Меня тошнило от офисной работы, однообразных будней, сухих цифр на бумаге. Тогда что?

Самое сложное в жизни, понять, чего ты хочешь. Второе по сложности – договориться с самим собой. Наверное, мне мало было выпавших на голову бед, я взвалила на плечи глыбу под названием «смысл жизни» и ушла с корнями в чернозем. Копалась в себе долго и настырно. И это принесло результат. Я поняла, чем хочу заниматься. На разных этапах жизни я видела несчастливых людей. Они были везде: в школе, в институте, на работе. Педагоги, деканы, мои сотрудники и даже начальники были недовольны своей жизнью. И не могли этого скрыть. Они не любили то, чем занимались. А я не хотела быть на них похожей. Жизнь дается лишь раз и прожить ее вот в таком глубоком негативе совсем не хотелось.

Отбросив шелуху вроде машин, квартир, шуб и бриллиантов, поняла, что хочу петь. Да, петь. Я мечтала стать звездной певицей, чтоб из каждого приемника Виктор Валентинович слышал мой голос. Я была лучшей в школьном хоре, когда-то мечтала стать певицей, но детские фантазии только веселили моих родителей. Они не видели в этом направлении стабильного будущего, приводили статистику других профессий, и в итоге я сдалась. Закончила финансово-экономический факультет, окончательно похоронила мечту.

И вот сейчас, в самые тоскливые дни моей жизни, она проснулась, запела в полный голос и потребовала реализации.

Есть простой способ понять, что делать в жизни. Придумала не я, но я им пользуюсь. Представьте на минуту, что вы встретили идеального себя (идеальный вы – это тот, каким вы хотите себя видеть). Посмотрите внимательно. Какой он – этот человек? Представьте вашу встречу в мельчайших подробностях. Как он себя ведет? Какая у него прическа? Какое выражение лица? Как он одет? На каком авто приехал? Откуда прибыл? Этот человек успешен. Он умеет ставить цели и знает, как их достигать. Это ваш эталон. Представили? А теперь задайте один простой вопрос: чем он занимается в жизни. Его ответ и есть ваша цель.

Именно из-за того, что мы занимаемся не тем, для чего родились, все проблемы и случаются. Почему люди, которых называют офисным планктоном, каждую пятницу идут в бары и активно выпивают? Именно поэтому. Они терпят всю неделю. Терпят недовольство, душат в себе мысли, уговаривают внутренний голос, наступают на горло собственной песне. Убеждают сами себя, что так надо, что это не худший вариант и все так живут. Как хочется – не бывает. Это только в сказках и в кино. А здесь, в реальной жизни, все не так: скучно и однообразно. Человек чувствует, что занимается не своим делом. Ему плохо, его душа и сердце просят пощады, но… Всесильные обстоятельства диктуют свои условия. Это проявляется в том, что мы идем на компромиссы. Мы говорим сами себе: «Да, работа мне не по душе, но зато близко от дома. То, чем приходится заниматься, просто отвратительно, зато платят хорошо. И график удобный». Это гениальная западня. Никто и никогда не признается себе: «Я живу серую унылую жизнь. Из радостей только пиво по пятницам, родительская дача по субботам и море раз в год. Я ничего не изобрел, и моим потомкам нечем будет гордиться».

Мы сдаем свои позиции по чуть-чуть, по капле. Почти незаметно, но постоянно, не переставая. Мы получаем знаки от подсознания, но не реагируем на них. Например, нежелание в понедельник идти на работу. Но мы это списываем на лень, у всех же так. Никто не хочет работать. Никто не хочет после выходных рано вставать.

Да с чего мы это взяли, что никто? Есть немало людей, которые бегут на работу. Это те, кто занимается своим делом. Своим любимым делом. И я хотела так же. Я хотела заниматься тем, что мне нравится и чтоб за это мне еще платили гонорар. Я прямо почувствовала эмоции, состояние счастья. Работа может и должна приносить удовольствие.

Я видела вокруг, что многие продолжают прогибаться, считая, что жизнь – это нечто такое, что как бы случается с человеком. Само собой. И заниматься поисками своей особой дороги нет смысла (и желания). Думают, что создать себя, свою жизнь и свои правила – сложно. Большинство даже не пробует что-то поменять. А как можно знать, что за дверью, если ее даже не пытаешься открыть? Я стала цепляться к подругам с вопросами: «О чем ты мечтаешь?», «Какая твоя главная цель в жизни?». И была поражена, что многие затрудняются ответить. Это поразительно. Почти все, кого я спрашивала, растерянно пожимали плечами. А те, к кому я приставала более настырно, нервничали. «Какая цель?» – возмущались они. «О чем ты?» По правде говоря, лишь один Женька ответил четко. Он мне рассказал свою теорию по поводу цели в жизни, и это меня заинтересовало.

– А чего ты ждала? – удивился он, когда я в унылом настроении пересказывала ему разговоры с подругами.

– Я думала, что человек знает, чего хочет, – плаксиво сказала я.

– Разочарована, правда?

Я согласно кивнула.

– А давно ты сама поняла свое предназначение?

Я уставилась на Женьку, понимая, что говорит он чистую правду. Две недели назад я добивалась внимания своего начальника и ради этого работала в его фирме, выполняла задачи, которые мне не нравятся. Зачем? Для чего? Что я делала со своей жизнью? Понимание глупого отношения к собственному будущему расстроило. Женька мягко улыбнулся и продолжал:

– Самый ценный подарок – наша жизнь – достался человеку бесплатно. От этого все беды. Люди не знают, что с ней делать. Поэтому повторяют шаблоны поведения родителей, копируют знакомых и живут старыми схемами. Как большинство, как все. Люди готовы бежать за автобусом, чтобы сэкономить несколько минут, а что делать с жизнью в целом, не знают. Но самое страшное, что люди в большинстве своем в принципе никогда не задумываются, для чего они живут. А зачем? Есть же распорядок: сначала в школу, потом в вуз, затем на работу и в конце на пенсию. Только это все для чего?

Я подумала, что так живут все. Все, кого я знаю. А тех, кто живет иначе и с кем не знакома лично, я часто вижу по телевизору. Это они смогли, рискнули, перебороли. Всех их объединяет одно – каждый знал, чего хочет от жизни.

– Что мне делать, Женя?

Он взял мои руки в свои и легонько сжал.

– Четкое осознание цели – половина успеха. Нужно сделать самый первый шаг – решиться работать над собой. Перестать болтаться на ветру, словно осенний лист, и взять ответственность за свою жизнь в свои руки.

– Хорошо сказано, – скептически улыбнулась я, – только как?

– Для начала просто поверить в то, что все возможно. Все, что ты хочешь. Абсолютно. Нам столько раз говорили, что ничего добиться нельзя. Вот мы взяли в это и поверили. Нам постоянно указывают дома и в школе, что мы должны знать свое место. Что все давно куплено и продано. Но мы с тобой выросли и должны знать совершенно другую истину: у нас есть все, чтобы жить той жизнью, о которой мечтали.

У меня радостно заблестели глаза. После меланхоличных рассуждений подруг, Женькина речь была инопланетно позитивной. Правильной, грамотной. Я слушала и понимала – это про меня.

– Во-первых, не жди быстрых результатов. Ты не можешь научиться петь за сутки. И не соберешь урожай картошки через неделю после посадки. Сливы не созреют в мае, даже если ты будешь поливать дерево каждый час. Всему свое время. Чтобы стать профи, требуются годы оттачивания навыков. Поэтому к финишу приходят только те, кто понимает, что дорога предстоит неблизкая. Те же, кто ждет результата «здесь и сейчас», бросают мечту после первых неудачных шагов. Ты ведь не такая? Если решилась, не бросишь?

Я подумала, что буду очень мудрой и чужих ошибок не повторю. Женька одобрительно подмигнул. Продолжил:

– Во-вторых, нужно получать удовольствие от процесса. Каждый день. Понять, что цель далеко, – это только часть успеха. Второе слагаемое результата – приятные эмоции. На пути у каждого есть моменты, когда кажется, что ничего не выходит. Ты будешь надрывать горло, но твои песни никто не услышит. Ты можешь истязать себя уроками вокала, но ни один продюсер с тобой не знаком. В такие секунды легче всего остановиться. Но ты должна понимать, что ты все равно на пути. И если сейчас в этот самый момент не видишь очевидного прорыва, это не значит, что его нет. Механизмы уже запущены.

Я подумала: что бы я делала без Женьки? Раскисла и не решилась бы на перемены.

Мы учились в одном классе. Вокруг меня всегда вилось много мальчиков, добивающихся симпатии. Он был в их числе. Я не замечала его знаки внимания, не оборачивалась, проходила мимо парнишки в очках. В силу подростковой непосредственности, чувствовала свое превосходство над одноклассницами. Я нравилась мальчикам, они – нет. У меня была грудь, у них пока нет. На волне мнимой популярности считала себя вольной выбирать того, кто проводит домой, понесет портфель или даст списать задание.

Однажды он решил выделиться и пригласил на свидание. «Свидание» – такое смешное слово. Я рассмеялась ему в лицо. Нам всем хотелось скорее повзрослеть, но слова из той, будущей жизни, типа: «девушка», «свидание», «жених» для нас, тринадцатилетних детей, были действительно нелепыми и смешными. Это сейчас «поколение next» употребляет в лексиконе модные словечки, а тогда все было чинно и культурно. По-пионерски.

Он пропал с поля зрения на несколько лет. Ушел из класса, сменил школу. Говорили переехал. Потом возник на выпускных экзаменах. Подтягивал по геометрии, готовил к экзаменам. Все летние вечера проводил со мной: пел под гитару, возил на озеро, собирал на лужайках цветы. Такое поклонение льстило, но я не видела в нем своего парня. Мы продолжили общение в другой плоскости. И Женька стал моим лучшим другом.

Другом, который всегда рядом. И в такой переломный момент он был со мной. Сказал, что верит в успех. Я обязательно стану звездой. С его помощью я купила билет в Москву.