Эпилог

Солидный портфель принял в себя укладку документов и сочно щелкнул язычком кодового замка. Поправив очки-нулевки, прикупленные для солидности и возраста, поднялся с начальственного кресла и отеческим взором окинул кабинет.

За двумя компьютерами с полной отдачей трудились новые сотрудники — молодые, горячие, преисполненные осознанием ответственности и еще не набравшиеся должного цинизма. Одним словом, вчерашние выпускники престижного местного вуза, закончившие оный с красным дипломом. Пусть без опыта, но профессионалы, коим только и достойно работать на государственной службе в стенах министерства. За сорок тысяч рублей в месяц. В конверте, разумеется — страна такая, даже в министерствах случается. Это они восприняли с пониманием, а на свою пока что первую официальную платежную ведомость поглядывали с усмешкой.

А я что? Мне части прибыли от майнинга не жалко — ребята реально умеют работать и полностью закрывают все мои старые обязанности. А новые мне пока не придумали.

И, разумеется, в святая святых — серверную — не лезут. Потому что для этого нужен допуск и стаж, а потом я еще что-нибудь ограничительное для них соображу.

Выпрямившись и отряхнув строгий костюм от невидимой пылинки, деловым тоном поведал:

— Я в администрацию города.

После чего и убыл под уважительные кивки, тихонько прикрыв дверь.

— Сергей Никитич, — перехватила меня в коридоре Тамара.

Будто специально ждала, что ей тут делать, на нашем-то этаже.

— Да? — Спросил я со всей солидностью начальника отдела департамента (оклад 7146 руб, премия три с половиной должностных окладов, сто двадцать процентов ежемесячной надбавки).

— Сергей Никитич… Сережа, — смутилась она. — Мы с Юлей вас хотели пригласить… То есть, тебя… Как раньше, — робко завершила она. — Как месяц назад.

— Тамара Андреевна, — вздохнул в ответ. — Я — начальник отдела, у меня есть невеста, в конце концов.

— Понимаю, — выдохнула она, подняв взгляд. — Понимаю. И, знаете… Уважаю! — Добавила она искренне.

— Простите?

— Вас повысили, вам стало хватать денег, — затараторила она. — В общем, уважаю тех, кто может вовремя завязать!

— Тамара Андреевна, вы все неверно поняли, — грустно произнес я, кляня Юльку.

Так ничего подруге не рассказала!

— Так вы придете?!

— Нет.

— Но как же мы… — Взгрустнула она.

— Слушайте, вы симпатичные девушки. Я верю, вы обязательно найдете себе парней.

— Да где их взять, — потупилась она чуть ли не плача.

— Да хоть в моем отделе! Два холостых сотрудника!

— Ну, они симпатичные у них точно девушки есть…

— Тамара, у них маги сто пятого уровня, я точно знаю, — строго произнес я. — Какие девушки?!

— А если мы им не понравимся? — Вновь отвела она взгляд в сомнениях. — И мы старше…

— Сто четвертый уровень, Тамара! Они девушек даже за руку после садика не держали! С чем им сравнивать вообще? Вы у них первые будете!

— Просто… Сергей Никитич, стыдно сказать. Просто мы с Юлей… Вернее, я без Юли не могу. — Скромно и еле слышно произнесла она.

Ох, я то тут причем!

— Вас двое, их двое, в чем проблема? — Уже отчаявшись и желая побыстрее пойти домой (администрация обойдется без моего внимания), заторопился я.

А дальше ей пусть Юля мозги обратно вставляет, все равно с ней пойдет советоваться.

— Думаете?

— Уверен! Тем более, что в этом случае, вам не придется между ними выбирать! И им между вами! Очень удобно, в Швеции практикуется, все довольны.

— А…

— Всего наилучшего и мое вам благословение! — Сбежал я на лестничный пролет.

— А вы можете провести им инструктаж… Или провести семинар..? — Донеслось эхом сверху.

Ох уж эта бухгалтерия. Бардак какой-то. У меня, между прочим, семья и стабильные отношения налаживаются, и уже на это воскресенье намечено знакомство с родителями — пока что моими. Я уже предупредил их, что моя избранница медик, банкир и офицер полиции. Судя по маминому голосу — рады и одобряют. Только я пока что не уточнил, что это три разных человека… Разберемся. В общем, не до сторонних интрижек. Не на этой неделе.

Должную солидность удалось обрести только на выходе.

Пиликнула автомобильная сигнализация, отзываясь на брелок со значком «Хонды». Семиместный минивен дожидался на краю парковки, уже порыкивая в нетерпении двигателем. Проверил зеркала, вырулил с места и уже через каких-то три минуты был возле дома. Все же, время солидно экономится, да и на лакированную обувь в троллейбусе не потопчат.

Кивнул бабушкам у скамейки, отметив отчего-то их насупленный вид и ворчание за своей спиной. Вроде, запарковался по правилам — недоуменно повернулся во двор. Все же нормально? Может, по имени стоило назвать каждую…

С такими мыслями доехал на лифте до своего этажа, где и запнулся на половине шага.

Дверь в мою квартиру была приоткрыта. Более того, внутри кто-то был, расхаживая тяжелыми шагами.

Быстро набрал Лилин номер.

— Ты не у меня дома? — Уточнил у нее напряженно.

Разве что она могла оставить дверь открытой — соседи все же.

— У себя, — отозвалась она с паузой. — Сейчас выйду.

— Не выходи. — Строго отозвался я. — Ко мне кто-то вломился. Милицию сам вызову.

Но вместо вызова, шустро открыл портфель и на самом его дне нащупал телескопическую дубинку (лучший атрибут личного спокойствия). Вытянул ее и приставным шагом двинулся вперед.

Осторожно коснулся косяка двери и потянул на себя, отставляя правую руку в замахе. Одновременно — будучи готовым тактически отступить, если противника окажется слишком много.

Стоило створке дверей раскрыться, как шаги замолкли.

Я подошел ближе. И в тот же миг, со стороны кухни вышагнул крайне колоритный человек. Был он в цветастой куртке не первой свежести, не по ноге огромных ботинках, вытертых джинсах и цветастой спортивной шапочке. И в ином случае легко можно было бы принять его за вора, пойманного на горячем, а то и просто забулдыгу вломившегося опохмелиться — уж больно неухоженным было его лицо, покрытое спутанной бородой.

Но кое-что определенно отличало нежданного гостя от преступника. А именно искренняя белоснежная улыбка, распахнутые для объятий руки и неподдельный энтузиазм радости встречи.

— О, мой друг Сергей Никитич Кожевников!

— Мерен? — Невольно отпустил я дубинку, ошеломленно глядя на старого знакомца.

— Именно так! Твой верный слуга Мерен! — Все же, не стал настаивать он на объятиях и отступил вглубь квартиры. — Как я рад, что ты пришел! Твои домовые слуги такие грубые, ужас! Они не хотели пускать меня к тебе, представляешь?! — Возмущался он.

— Какие домовые слуги? — Почувствовал я недоброе.

— Эти старухи древние у входа! Я им говорю — это замок моего друга, Сергея Никитича Кожевникова! А они меня палкой! Но я им сразу сказал, что ты их, кость старую собачью, строго накажешь! — Потряс он кулаком.

— Вот блин… Ты как сюда добрался вообще?

— Олег знал, где ты живешь, — наивно похлопал он глазами.

— Та-ак… — Построжел я.

— Не переживай, твой враг мертв. Все твои враги мертвы, можешь не благодарить, — отмахнулся он рукой, тут же юркнув в сторону кухни. — А я, мой друг, не с пустыми руками.

Я же быстро набирал смс Лене. Колдуна прошляпили. Куда смотрели вообще?!

— Вот, — с гордостью вытащил он из кухни какой-то мешок, грязноватый и объемистый, но явно легкий. — Мой тебе дар!

И одним движением вывалил на пол целую гору пятитысячных, тысячных, купюр в сто евро и двадцать долларов…

Я аж замер, опешив.

— Они же тебе нравились, эти цветные бумажки? — Угодливо смотрел Мерен.

Подойдя к деньгам, я обошел их кругом, чуть поворошив уголком ботинка. Настоящие.

— Ты где из взял?

— Так у Андраника взял, — похлопал он чистым взглядом. — Я сразу заметил, что эти картинки тебе понравились! Мало кто бы заметил, а я вижу, что нравится моим друзьям!

— Допустим, уважил. — Смотрел я на него безо всякой веры. — И вражды не ищешь, хочешь сказать? — Поймал его взгляд.

— Ай, какая вражда, — махнул он рукой. — Ты про вещи, которые у меня взял, имеешь ввиду? Так это ведь мелочи. Я допустил ошибку, на твоих жен позарившись. Ты вспылил и меня до нитки обобрал, — все же прикусил он губу. — Перед уважаемыми людьми голытьбой представил… Учениц похитил… Но да это ведь дело былое, — улыбнулся он. — Забудем, да? Бери мой дар, он — от всей души. Вот те крест!

— А ты верующим стал?

— Я храм ваш видел, — закивал он. — Такой красивый и большой храм, купола из чистого золота! Сразу видно — сильный бог! — Перекрестился он. — Теперь в него верю.

— Как ты жил у нас, в нашем мире? — Не спешил я.

Смс уже отправлена, эльф в курсе и наверняка действует.

— Плохо жил, — шмыгнул Мерен с явной искренностью. — Странный мир. Никто не уважает. В магазин иду, беру еду, говорю — Я Мерен Варам Белилетдил! А мне кулаком в лоб и отнимают все… Как так, а?

— Колдовства у нас нет, — развел я руками.

— Да! Да! — Истово заговорил он. — Ничего не работает!

— А почему? — Поинтересовался я его точкой зрения.

— Не знаю! Не работает и все! Я даже прохожих спросил, почему! — С горячностью протараторил он.

— И что говорят?

— Говорят страна такая, ничего не работает, — подавленно произнес Мерен. — А еще — правительство виновато…

— Это да, может быть… — Покивал я.

А затем громко откашлялся, потому как уловил скрип соседской двери. Блин, Лилия! Просил же не геройствовать!

— Так будем дружить, Сергей Никитич Кожевников? — Робко спросил Мерен.

— Кроме дружбы, что тебе надо, Мерен? И если скажешь, что ничего — уходи сразу. — Зашагал я по комнате, делая вид, что обхожу кучу денег, но при этом помахивая дубинкой.

И Мерен вполне предсказуемо закружил с той же скоростью, двигаясь в сторону двери.

— Мне нужно домой, в мой мир, — произнес он просительно. — Я знаю — у тебя есть портал! Свой, никем еще не найденный! А я заплачу! Чем хочешь! Хочешь — земли подарю. Хочешь — знания свои отдам. Я же вижу, ты неопытный маг, хоть и сильный, а мне как раз такой ученик по статусу и нужен. — Елейным голосом увещевал колдун.

— Lily, hit him on the head. /Лиля, жахни ему по башке./

— А? — Недоуменно посмотрел Мерен на меня.

И если сообразил что-то, то уже после того, как Лилия обрушила на его черепушку пустую бутылку из-под вина.

Очнулся он уже связанным, под пристальными взглядами меня, Лилии и подъехавшей за это время Лены.

— Ч-что… Что это было… Ты сказал… — Поморщившись от боли, первым делом произнес Мерен.

— Это был английский.

— У меня от этого английского голова трещит, — дернулся он, к затылку потянувшись, но путы не дали.

— Бывает, — пожал я плечом. — Лен, вызвала своих?

— Ага.

— Как вы его вообще упустить умудрились?

Лена посмурнела, но не ответила.

— Дураки, — хихикнул Мерен. — Какие же вы все дураки.

— Один ты умный, — хмыкнул я.

— Да, — согласился он. — И только такие искренние и настоящие дураки могли все мне испортить, — зло прошипел он сквозь зубы.

От былого добродушия и наивности ничего не осталось.

— Не дали тебе мир наш завоевать?

Мерен только рассмеялся.

— Дался мне ваш мир, — хохотал он чуть ли не слез. — Ой… Я вел сюда своих врагов, — смотрел он на меня с фанатизмом и исступлением. — Вел в мир без магии, где они все бы сдохли! Я все продумал! Я похитил дочерей лорда Мавенвера, я собрал вождей Савармара, я сделал так, чтобы мои враги в Бахалоре и дальше по реке знали, где я! Все они должны были привести свои войска! И войска Савармара бы сдохли, сгинули в этом мире, пока вожди наслаждались бы телом и душами колдуний, не думая больше ни о чем, кроме животной похоти! А потом разъяренный лорд Мавенмера насадил бы их головы на крюки! А эти животные из Бахалора перерезали оставшихся спящими! И только я, я остался бы лордом всех земель, как единственный трехсловный четырехслоговый в трех неделях пути во все стороны!!! Но ты все испортил! — Гневно завращал он зрачками, но тут же успокоился. — И ты же все можешь исправить, — облизал он губы. — Отведи меня обратно, в мой мир, и я дам тебе двадцатую часть всех своих новых земель.

— Не слишком ли мало?

— Это честное предложение, — нахмурился он. — Было бы больше — значит, я хочу воткнуть тебе нож в спину. Но нет, ты нужен мне. Мне нужен твой портал, и я честен с тобой. Я ведь тебе никогда не врал!

— Думаю, мы не договоримся. — И добавил, опережая дернувшегося было колдуна. — Вообще не договоримся. Ни при каких обстоятельствах.

— Почему? — Спокойно произнес Мерен. — Я вижу, ты любишь красивых женщин, у тебя их много. Я дам еще больше. Я дам тебе власть. Дам знания.

— Мне всего достаточно.

— Так не бывает, — фыркнул он. — Ты просто молод. Пока что молод. Мое предложение в силе, Сергей Никитич Кожевников. Ради того, чтобы вернуться, я тебе все прощу. И все исполню.

— Боюсь, тебе еще очень долго не видать родного мира, — без всякого сожаления посочувствовал я. — Лена, когда уже будет автобус? И Лилия, чудо мое, прибери веником деньги под мою кровать и накрой чем-нибудь.

— Отдадите этим… Полиции? — Фыркнул Мерен. — Старика без документов? За что?

— За убийство человека, в котором ты признался. За Олега.

— Этого, двуслогового? — Иронично спросил он.

— Мерен, ты кое-что не понимаешь в этом мире, — наклонился я к нему. — Тут все в первую очередь Граждане Российской Федерации. Три слова, четыре слога, понял? А потом уже имя. Тут нельзя убивать просто так, Мерен.

Тот, как показалось, проникся.

— Но полиции мы тебя действительно не отдадим. За тобой приехали люди куда серьезнее, — добавил я, отметив знак Лены, до того выглядывающей нужную машину в окно.

Прибыли ее коллеги.

— Тогда я договорюсь с ними. — Спокойно произнес Мерен. — Я умею договариваться, Сергей. У меня есть, что им предложить, поверь мне.

— Хочешь угрожать?

— Глупость, — поморщился он. — Какой же ты еще наивный, даже первой сотни лет нет… Я сохраню свое предложение, но только в части ученичества. Потому что когда в ваш мир, как когда-то в наш, придет Мертвый Лес и колдовство — волна за волной, уровень за уровнем… Они сами выпустят меня. Они сами будут искать таких как я, чтобы продлить агонию своего мира, разрываемого чудовищами и безумными божествами. Они будут молить нас взять себе учеников, — окреп его голос. — Тогда я скажу им, что выбрал тебя. И я, Сергей Никитич Кожевников, буду тебе самым жестоким учителем.

— Лен, помочь его грузить?

— Сами справятся, — сказала она и впустила в дверь трех бойцов, действительно сноровисто упаковавших Мерена и на плече одного из них забравших с собой.

— Ерунда это все, да ведь? — Спросила Лена.

— Само собой, — качнул я плечами.

— Сергей! — Раздался крик Лилии из моей комнаты. — Это чей бюстгальтер под твоей кроватью, а?!

— О! Это старая легенда, в которую вы ни черта не поверите…

Лето в этом году выдалось холодным, так что виды позагорать на даче обернулись задумчивыми прогулками вокруг дома в вязаном пуловере, да легкими работами по хозяйству. Домик в Шарапово было решено не продавать — место уж больно хорошее, тихое, плюс ветку международной железной дороги, из-за близкого портала, перенесли севернее. Не будет тут большой стройки — можно планировать надолго вперед и спокойно жить.

Да и соседи успели позабыть события прошлой весны. Вернее, не связывали меня с ними, оттого жилось без излишнего внимания, в добрососедских отношениях с окружающими.

Урожай было решено не сеять, а на простаивающих площадях разбить фруктовый сад. Вот, поглядывал теперь на черенки, высаженные собственной рукой, да на горе-работниц покрикивал.

— Ну кто так красит, Сава? — Попенял я девушке, задумчиво расчерчивающей по забору пентаграмму. — Я же просил, кисточкой просто вверх и вниз!

— Ой, я задумалась!

— Ваш чай, господин, — спасая сестру, подскочила ко мне Саня и принялась строить глазки.

— Отпей и ты из моего кубка.

— Я только что отобедала, не хочу.

— Тогда траву вон, полей. — Обреченно махнул я рукой.

Один убыток от их трудоустройства.

Оказывается, долго жить вдали от меня колдуньи не могут, а государству они вообще не нужны — потому как не нашлось человека, который рассказал бы об их способностях. А красивых и без образования у нас и своих хватает.

Так что где-то через недельку после явления Мерена, пришлось извиняться перед подъездными старушками вновь — в прошлый раз кое-как откупился тортиком и историей про сумасшедшего родственника из деревни, а вот теперь две «Смуглянки» ушли за буйное поведение и штурм первого этажа симпатичными представительницами колдунской профессии. Хотя старушки звали их иначе — менее социально ответственными.

В общем, пришлось покупать колдуньям квартиру на своей лестничной площадке и кое-как обучать хозяйственным премудростям двадцать первого века.

А так как нормальный человек обязан работать, чтобы чувствовать себя нормально — то и предоставил им работу. Несложную, спокойную, но которую они все равно с невероятным упорством умудрялись запороть.

Покраску они воспринимали, как необходимый ритуал защиты дома, и с невероятным упорством рисовали в тайне от меня непонятные письмена. Просьбу сварить чай — требованием предоставить убойный допинг, от которого хочется приставать к дверце шкафа с неприличными намерениями (в прошлый раз кое-как Леной спасся).

Короче, борюсь с ними, как могу. Один борюсь — потому что моих жен они умудряются строить до того состояния, что те сами помогают вычерчивать руны под ковриком в туалете… С их-то корявым знанием русского языка! Харизмой берут, бестии… А Лену они вообще купили гравировкой на ноже. Ну хоть посторонних не трогают, и то счастье — вернее, я запретил.

Я так-то понимаю, что они просто хотят заниматься любимым делом и быть действительно нужными. Но как им объяснить, что чай в мирное время не должен окрашивать кактус в фиолетовый цвет?

— Добрый вечер, Алевтина Тихоновна, — поздоровался я через забор с соседкой — довольно живенькой старушкой, приезжавшей сюда, как и я, только на лето.

— Добрый день, Сережа, — отозвалась она, проделывая сложные манипуляции секатором над кустами.

— Какие виды на урожай? — Спросил из вежливости.

— Да какой тут урожай, — всплеснула она руками. — Представляешь, три куста крыжовника мертвые! Высохли и все! А ведь еще месяц назад были идеально здоровы.

— Да вы что? — Посочувствовал я.

— Может, вредитель какой, — охнула она расстроенно. — И ведь не только у меня, у всех соседок спрашивала. И ладно бы только крыжовник, даже яблонька молоденькая у Федотовых усохла. Может, грунтовые воды какие, а?

— Может быть, — ответил я напряженно.

— А сам как думаешь, Сереж?

— Понятия не имею, Алевтина Тихоновна. Понятия не имею. Слушайте, а может подскажете, как мудрый и много повидавший в жизни человек.

— Та-ак? — Выпрямилась она с улыбкой.

— Как можно помириться с очень вредным и злопамятным мужиком, а?