Глава 27
Собеседница потянулась к корзиночке с булочками.
— Днем на занятиях тухну, вечера в библиотеке института провожу, там можно бесплатно компом пользоваться, только студбилет покажи и сиди хоть сутки у монитора. Но деньги-то нужны. Вот я и работаю где получится. На постоянное место сейчас не возьмут, очница с четвертого курса никому не нужна. Сегодня я собакой листовки людям впариваю, а недавно в кафе за метро гадалку изображала.
— Цыганку? — засмеялась я.
— Ага, — кивнула Света. — Они там печенюшки пекли, внутрь запихивали пластиковый патрон, вроде тех, что в киндер-сюрпризах, только меньше, внутри записочка. А я, значит, за столиком бесплатно народу судьбу предсказываю. Мне хозяин четыреста рублей за смену давал.
— Не густо, — заметила я.
— Во всем надо хорошее видеть, — сказала Света, — зато не на улице под дождем-снегом «бутербродом» торчала, сидела в тепле. К тому же обед бесплатный, и еще можно кофе даром выпить. Там бармен симпотный был, он мне наливал и капучино, и американо, даже пирожные потихоньку давал. Люди вокруг приятные, отдохнуть пришли, музыка играет. Наемся от пуза, всем поулыбаюсь — и четыре сотни в кармане. Эх, жаль, кафешку закрыли, там теперь веганская столовка. Я всем, кто гадать хотел, лишь розово-белое обещала: работу денежную, девушкам мужа, парням машину новую. Никого не обижала. И в печенюшках суперские предсказания были, со словами не конкретными, а чтобы всем подходили. Типа: «Счастье близко, только подожди», «Исполнятся твои желания», «Удача на пороге, открывай двери». Понятно всем, что это вообще не гадание, но людям ведь хочется позитива, негатив ужас как надоел. Так вот, один раз Вовка, бармен, меня попросил: «Светунь, к тебе сегодня мужик подойдет. Он в костюме с галстуком, зовут Андрей Николаевич Шлыков». Я мужика знала, потому что раньше таскала ему в офис еду из «Мариэтты».
— Имя посетителя бармен вам зачем сказал? — удивилась я.
— Я ж гадалка! — развеселилась Светлана. — Как за мой столик кто подсаживался, сначала я пассы руками делала…
Девушка начала водить ладонями над чашкой с кофе.
— Потом бормотала что-то вроде: «Хорошо, что пришли, Андрей Николаевич, дух уже тут». Человек сразу верил, что с ясновидящей встретился, я же его по имени называла. Смешно, конечно. А все просто: официант у гостя имя спрашивал вроде невзначай, а потом цыганке докладывал. Ну, в общем, я минутку покривляюсь и сама из барабана печенюшку вынимаю. Типа моей рукой внеземная сущность руководит. На самом деле управляющий велел мне не разрешать посетителям свою лапу в барабан запускать. Сначала-то они сами вкусняшки вытягивали. И что получалось? Нет бы спокойно взять, что первым попалось, так начинают содержимое ворошить, ломают печеньки. Поэтому только гадалка предсказания стала вытягивать.
Света расплылась в улыбке.
— У Вовки-бармена маленький бизнес был. Его девчонки просили: «Пусть гадалка моему парню такое печенье даст, чтобы он на мне женился». И денежку на стойку. У Вована на этот случай особая выпечка имелась, и я ее вытягивала. Парень развернет бумажку, а там текст: «Около тебя сейчас единственная суженая, любовь вам до ста лет. Веди под венец, не потеряй жену лучшую». Некоторые ребята фыркали, и все. Но большинство сразу своих спутниц обнимали-целовали. Ой, у меня прямо радость в сердце разливалась! А вечером мы с Вованом денежки делили. Но для Шлыкова он особенный текст заготовил.
Я решила направить поток речи Светланы в нужное русло.
— Владимир попросил подсунуть Шлыкову эксклюзив? Чем мотивировал свое желание?
— К бармену обратилась девушка, — принялась пояснять Светлана, — сказала: «К вам придет мой брат, Андрей Шлыков. Мы с ним поссорились. Подсуньте ему вот это». И бумажку протянула. Володька ей в ответ: «Такую просьбу слышу впервые. У нас заготовлены разные тексты, но я составляю их сам. Абы что в печенье не суну — вдруг там гадость написана? Неприятностей нам не надо!» Посетительница развернула трубочку. Вовка текст прочитал и на кухню порулил. Посетительнице объяснил: «Готово через полчаса будет, не раньше». Та не расстроилась: «Андрюша завтра появится после работы, где-то в девятнадцать часов. Я заранее побеспокоилась». И точно! На следующий день едва семь часов натикало, в кафе Шлыков вошел и сразу ко мне. «Погадайте!» Я ему объяснила: «Сначала сделайте заказ, потом я вам бесплатно правду расскажу». Мужик набычился: «Аппетита нет, времени тоже». И бросил передо мной тысячу. Мне не запрещалось чаевые брать, поэтому я купюру живенько прибрала и заталдычила: «Ангел мой! Сейчас все свое будущее узнаешь…» Выдала ему нужную печеньку, он ее открыл и — замер. Потом как вцепится в меня! Заорал: «Стерва! Говори, откуда знаешь? Кто рассказал? Имя назови!» Бумажку с предсказанием на пол швырнул. Весной это было, в марте. Я тогда все в окно поглядывала, а там пурга мела. Смотрела и радовалась: «Повезло тебе, Светунька, не на холоде скачешь, в тепле да с кофейком бесплатным». Вот то свое настроение отлично помню, а что еще мужик орал, нет. У меня не голова, а решето дырявое, быстро все забываю.
— Но фамилию Шлыков и то, что к нему по имени Андрей Николаевич обращаться надо, не забыли, — удивилась я.
Светлана взяла костюм собаки, который бросила на пустой стул, пошарила по одному из боковых швов, расстегнула молнию, вытащила из кармана паспорт, открыла его и положила на стол.
— Шлыкова Светлана Николаевна, — прочитала я данные владелицы документа.
— Папульку моего Николаем Андреевичем Шлыковым звали, — шмыгнула носом собеседница. — Понимаете? Мы с архивным начальником однофамильцы, а имя его — перевертыш папкиного. Эх, не умри папуля, по-другому жизнь моя пойти могла…
Я молчала, Светлана начала сморкаться в бумажную салфетку.
— Дурак мне больно сделал, синяки потом на плечах остались. Он ногами топал, за запястье меня дернул, я взвизгнула. Тут Вован подскочил и кретина на улицу вытолкал. Но Шлыков не ушел, у окна остался. Я прямо перепугалась — вдруг он до конца смены прождет и на улице на меня нападет? Явно ведь невменяемый мужик. Вовка с Леней, рабочие на кухне, из кафе вышли, хотели прогнать психа. Но он уже сам за какой-то девушкой убежал. А я предсказание, которое на полу валялось, подняла. Вова-то читал текст, а я нет. Вот мне и стало интересно.
— Но содержание записки, наверное, у вас из памяти выпало, — пригорюнилась я.
— А вот и нет! — воскликнула Света. — Дословно не помню, а смысл такой: Иосиф любит своего брата, надо и тебе с ним помириться.
— С кем? — не поняла я. — С Иосифом?
Света скорчила гримасу.
— Фиг его знает. Но, похоже, Шлыков этого Иосифа прямо ненавидит. Он все выкрикивал: «Иосиф! Кто знает? Пирамиды молчат!» Ну и еще какую-то чушь. Говорю же, с ума человек съехал. Как сегодня. Вот чего он на меня налетел? Раньше-то у метро на него «крокодил» нападал, а я далеко стояла. Вау! Круче, чем в кафешке вышло. А девушка раз — и пропала. Как сегодня. И куда смылась? Натурально исчезла!
Я окончательно потеряла нить разговора.
— Светлана, объясните подробно, какая девушка, куда пропала? Что за крокодил?
Студентка посмотрела на пустую чашку, но рассказывать продолжила:
— Сегодня я «собака», но наниматели разные костюмы дают. И у метро, кроме меня, еще другие работают. В тот день там кто-то под аллигатора тусил. Кофеечку бы мне… Угостите еще?
— Конечно, — согласилась я.
— Сейчас сварю, — пообещал Кирилл, который внимательно слушал нас, облокотясь о стойку.
— Дайте еще пирожков и пирожных, — попросила я, — очень они у вас вкусные.
— Ой везуха ко мне сегодня табуном скачет! — обрадовалась Светлана. — Новый год прямо!
— Так о какой девушке вы вели речь? — остановила я ликование студентки.
Та откашлялась.
— Она, наверное, школьница еще. Платье у нее голубое, короткое, подъюбник тюлевый большой. Понимаете, о чем я? Ладно, лучше нарисую. Кирилл, дайте что-нибудь типа карандаша.
