Глава 101
Когда группа Рекса поднялась на гору, охотникам открылась зелень внизу, стало видно, как лес редеет между склонами и потом сходит на нет.
Ложбина влажным надрезом тянулась между Раккаслахку и Люлип-Гуоккиль. Вся долина от государственной границы напоминала палубу огромной лодки, нос которой был направлен на Турнетрэск.
Взяв бинокль, Самми снял с линз защитную пластину, встал и огляделся.
Лоуренс, держа карту перед собой, вел группу вниз, в долину, к зоне номер два. Охотничий загон занимал только часть долины, ее восточные склоны, идущие мимо лесополосы к субальпийским пастбищам и дальше, к каньону.
Вокруг внезапно стало тихо, как бывает в лесу.
Слышалось только позвякивание охотничьего снаряжения, стук шагов по земле и шум ветра, бродившего в листве.
В жидкой грязи тропинки отпечатались следы прошедших здесь охотников. Кусты брусники тянулись к прикладам ружей.
– Ну как? – спросил Рекс. Самми в ответ пожал плечами.
Фарфоровый свет ширился между необычно белыми стволами горных берез. Долина была, как комната – огромный зал с колоннами и с потолком из волнистой ткани.
– Знаешь, какой глубины снег здесь бывает зимой?
– Нет…
– Два с половиной метра. Посмотри на деревья. Все стволы на два с половиной метра от земли гораздо белее…
Не добившись от Самми никакой реакции, Рекс добавил преувеличенно учительским тоном:
– К твоему сведению, это из-за того, что черные лишайники, которые растут на бересте, не выживают зимой под снегом.
– Прошу прощения, нельзя ли потише? – попросил Лоуренс, оборачиваясь к ним.
– Извини, – улыбнулся Рекс.
– Я собираюсь поохотиться. За этим сюда и приехал.
Они прошли через зеленые побеги медвежьей ягоды и оказались на более светлом склоне.
– Я с трудом представляю себе, как стрелять из ружья для охоты на лося, – признался Рекс Самми. – Получил лицензию, когда мне было тридцать… как-то надо оттянуть спусковую скобу, чтобы вложить новые патроны.
Лоуренс остановился и поднял руки.
– Теперь разделимся, – объявил он и ткнул пальцем в карту. – Я пойду ниже в долину, а вы идите дальше по тропинке… Или поднимайтесь вот по этому склону.
– Ладно, – согласился Рекс и бросил взгляд на тропинку, ведущую к склону горы.
– Стрелять можете только вон оттуда… а я – оттуда, – указал Лоуренс.
– Само собой, – согласился Рекс.
Лоуренс кивнул им, свернул с тропинки и двинулся вниз по склону между деревьями.
– Я угодил в клетку, набитую злобными обезьянами, – пробормотал Рекс и закрепил нож на поясе.
Какое-то время они шли по тропинке, после чего взяли наискосок и вверх. Через полкилометра они остановились возле большого ледникового валуна. Камень высился, словно дом из сланца, который притащил сюда таявший ледник.
Привалившись спиной к валуну, они напились из фляги.
На сухой земле среди камней валялась сплющенная в хоккейную шайбу пивная банка.
Рекс надел очки, развернул карту и какое-то время изучал ее, прежде чем смог сориентироваться.
– Мы вот здесь, – указал он место на карте.
– Ладно, – не глядя, ответил Самми.
Рекс взял бинокль, чтобы попытаться определить границы их зоны. Внезапно он наткнулся взглядом на Лоуренса, оказавшегося далеко внизу. Рекс навел резкость. Заросшее бородой лицо было бдительным, глаза сузились. Лоуренс крался по перелеску; вскинул ружье, замер, глядя в прицел, опустил ружье, не выстрелив, и продолжил двигаться к ограде, выходившей на Мальмбанан. Рекс следил за ним в бинокль до тех пор, пока тот, пригнувшись, не скрылся между стволами деревьев.
– Давай подниматься, – сказал Рекс.
Они продолжили подниматься. Земля в этом месте была сухой, низкие березы попадались все реже.
– Поможешь мне потом с гамбургерами? – спросил Рекс.
В ответ Самми только мрачно глянул на него. Они двинулись дальше, но остановились, завидев вдалеке трех оленей. Животные мелькнули в невысокой рощице, между валунов.
Рекс и Самми подкрались ближе; ветер дунул им в лицо, когда они обогнули почти черную скалу.
Рекс пригнулся, вскинул ружье и посмотрел на самца в прицел.
Олень поднял увенчанную огромными рогами голову, быстро оглядел тундру, принюхался и насторожил уши, несколько секунд постоял неподвижно и снова начал щипать траву, медленно продвигаясь вперед.
Вдруг перед Рексом открылась отличная мишень. Великолепный олень, крупный бык с шерстью цвета бронзы и молочно-белой грудью.
Крестик прицела дрожал прямо над сердцем, но Рексу и в голову не пришло положить палец на спусковой крючок.
– Надеюсь, ты найдешь дыру в ограде, – прошептал он и увидел, как олень снова поднял голову.
Уши беспокойно двигались.
За спиной у Рекса Самми с хрустом наступил на ветку. Животное, молниеносно среагировав, рванулось прочь, вниз к деревьям.
Рекс опустил ружье и встретил упрямый взгляд Самми, но не разозлился, а улыбнулся.
– Я и не думал стрелять, – объяснил он.
Самми пожал плечами, и они пошли по луговой траве дальше, вверх по склону. Дымящиеся экскременты оленей лежали между горными подснежниками и незабудками. Небо над Люлип-Гуоккиль потемнело, ветер стал заметно холоднее.
– Надвигается непогода, – заметил Рекс.
Они медленно поднялись туда, где почва стала ровной, и оказались на чем-то вроде вересковой пустоши, которая тянулась до самых темных, крутых склонов.
– Ты не можешь немного понести ружье, пока я…
– Не хочу, – резко ответил Самми.
– Не нужно злиться на меня.
– Теперь я тебя раздражаю? Веду себя чересчур стервозно?
Рекс ничего не ответил – только указал вперед и пошел по дикой тропинке, которая вилась среди густого кустарника.
Он думал о своем алкоголизме, обо всем, что испортил, и все больше укреплялся в мысли, что не сможет вернуть себе доверие Самми. Может быть, они иногда станут встречаться в каком-нибудь ресторане – Рексу невероятно важно видеть, как там Самми, важно спросить, не нужно ли ему чем-нибудь помочь.
Ветер становился все холоднее. С кустов летели сухие листья. Над землей вихрем крутился мусор.
– Мы поджарим бургеры на угольном гриле, триста граммов, – говорил Рекс. – Отрежем края у кислого хлеба, положим пластинки датского сыра, кетчуп “Стокс”, дижонскую горчицу… много рукколы, две пластинки бекона… соленые огурчики по бокам. И заправку…
Когда они проходили мимо уступа горы, Рекс почувствовал первые капли дождя. Порывы ветра заставляли траву трепетать, словно по ней бежал невидимый зверь.
– А потом мы пожарим тонкие ломтики картошки во фритюре, в чистом оливковом масле, – продолжал Рекс. – С черным перцем, и много соли в хлопьях…
Рекс замолчал, увидев ручей в белой пене, журчащий вдоль скалы. Рекс не помнил, чтобы на карте был ручей, и повернулся спросить у Самми, но сын куда-то исчез.
– Самми? – громко позвал Рекс.
Он двинулся назад вокруг скалы, увидел на склоне пустую тропинку. Низкие деревья и кусты дрожали под порывами ветра.
– Самми! – крикнул Рекс. – Самми!
Он пошел быстрее, стал оглядываться. На южную сторону Люлип-Гуоккиль обрушился ливень, дождь казался занавеской из стальных нитей. Ветер еще усилился, буря была уже близко. Рекс торопливо шагал вдоль склона. Сверху срывались камешки, катились ему под ноги.
– Самми!
Рекс окинул взглядом гору, сошел с тропинки и полез вверх по крутому склону. Он выбивался из сил, задыхался, ноги отяжелели от избытка молочной кислоты. Он вспотел и провел рукой по лицу, двинулся вдоль высохшего русла ручья, поскользнулся на камешке.
Русло исчезло в густом кустарнике, и Рекс свернул в сторону – ему показалось, кто-то исчезает за скалой справа и выше.
Рекс продрался через заросли, опустив голову, но все же сильно оцарапал щеку. Висевшее на плече ружье застряло в перепутанных ветках, и Рекс бросил его. Оно, раскачиваясь, повисло в зарослях побегов позади него; Рекс споткнулся, упал, оперся рукой о землю и поднял голову.
Вдалеке он увидел Джеймса – справа, между двумя большими валунами. Внезапно Джеймс навел на него ружье и прицелился.
Рекс поднялся и распрямил спину, прищурился на Джеймса, но понять, что тот делает, на таком расстоянии было трудно. Солнечный зайчик от линзы прицела ослепил его, и Рекс поднял руку, чтобы помахать.
Сверкнуло желтое пламя, Рекс услышал грохот.
Рекс дернулся и услышал, как эхо катится назад, от скалы. За спиной шуршали кусты, несколько веток сломались и с громким шумом упали на землю.
Выше него Джеймс, пригнувшись, пробежал вперед, встал на колено и снова прицелился.
Рекс обернулся и увидел, как большой олень пытается подняться. Кровь лилась у него из груди, обессиленное животное завалилось на бок, примяв кустарник. Олень бил ногами, рогами увязнув в толстых ветках, и его шея странно выворачивалась.
Бык храпел и ревел, изо всех сил пытаясь подняться и напрягая шею. Послышался новый выстрел, большая голова дернулась назад, и тело, дрожа, обмякло.
Джеймс бросился бежать вниз по холму к Рексу и оленю, камни разлетались у него из-под ног, катились вниз.
– Какого ты делаешь? – крикнул Рекс. – Совсем спятил?
Он услышал возбуждение в собственном голосе, но ему не удалось справиться с собой. Тяжело дыша, Джеймс остановился. Глаза расширены, над верхней губой блестит пот.
– Спятил? – повторил Рекс.
– Я стрелял в оленя, – угрюмо сказал Джеймс.
– Там мог оказаться мой сын! – завопил Рекс и рубанул воздух рукой.
– Вы зашли в мою зону, – невозмутимо ответил Джеймс.
Налетел сильный порыв ветра, и хлынул проливной дождь. По березняку зашуршало, капли упали на землю.
Как раз когда на них полил дождь, с небес послышался хлопок, похожий на удар плетью.
Оба обернулись.
Высоко над землей взлетела красная сигнальная ракета. Она описала дугу, медленно опала и исчезла, словно опустилась в мутное море.
