Глава 12
Толстяк Пако рубил мясо. Огромный секач в его руке порхал бабочкой, то взмывая, то опускаясь на тушу стикуля, разложенную на огромной колоде. Глухие, чмокающие удары сыпались сплошной дробью, как будто Пако колотил палкой по набитому влажной землей мешку. Я поневоле залюбовался. Замершая рядом Ноэль тоже глядела во все глаза.
Пако завершил священнодействие, воткнул в колоду секач и стал разбрасывать нарубленные куски по выставленным у колоды медным тазам. Его толстые, перепачканные в крови руки так и мелькали. Куски сыпались в тазы будто с ленты конвейера.
— Нравится? — спросил я Ноэль.
Она кивнула.
— Это ты еще не пробовала его стряпню!
Заслышав голоса, Пако обернулся. Его маленькие, кабаньи глазки мгновение всматривались в непрошенных гостей, затем он всплеснул руками и рванулся к нам.
— Мэтр Кап!
Он раскинул руки для объятия.
— Но-но! — сказал я, делая шаг назад.
— Простите, мэтр! — смутился Пако и спрятал испачканные руки под заляпанный кровью фартук. — Не удержался. Дня не было, чтоб вас не вспоминал.
— Нога? — уточнил я.
— Опять язва вылезла, — вздохнул Пако.
— Худеть надо! Я же объяснял.
— Ну, вы и скажете, мэтр! — лицо Пако выражало искреннюю обиду. — Как можно?
Я вздохнул. В мире, где голод является постоянным спутником многих людей, объяснить человеку, что жрать вредно, практически невозможно. Пако в свое время наголодался и теперь восполнял упущенное. Для него много вкусной еды — счастье. Как можно от такого отказаться?
— Хорошо! — кивнул я. — Разберемся.
Пако просиял. Его взгляд пал на сумки у наших ног.
— Вы надолго к нам, мэтр?
— По обстоятельствам, — туманно сказал я. — Но несколько дней пробуду. Мои комнаты свободны?
— Как раз вчера купец Скрир съехал, — улыбнулся Пако. — А новые постояльцы не объявились. Не каждый может платить золотой в день. Королевские покои! Но для вас, мэтр, конечно, бесплатно, — торопливо добавил он. — Как и все остальное. Девушке — тоже! Это ваша жена, мэтр?
— Помощница, — возразил я. — Стар я в мужья этой красавице. Ее зовут Ноэль. Хорошо разбирается в травах. Она будет спать в отдельной комнате.
— Как скажете, мэтр! — кивнул Пако, но по его глазам я понял, что насчет отдельной комнаты он не поверил. Ну, и бог с ним!
— Эй, бездельники! — повернулся Пако к столпившейся на крыльце прислуге. — Вы, что, не видите, кто к нам приехал? Живо устроить мэтра и его помощницу!
Подбежавшие мальчишки-слуги схватили наши сумки и, пыхтя, потащили их в таверну. Мы двинулись следом. Пако топал рядом.
— Обед через час, — сказал Пако, когда мы зашли внутрь. — Я приготовлю ваши любимые ребрышки в подливе. Есть рыба утреннего вылова. Сварить уху?
Последнее слово он произнес с запинкой. Подзабыл. Уху в его трактире ел только я. Остальные гости предпочитали рыбу жареной.
— Вари! — сказал я. — И вообще тащи все, что приготовишь. Мы дико проголодались.
— Будет! — счастливо улыбнулся Пако. Трактирщик любил не только поесть сам, но кормить гостей. Причем, делал это с искренним удовольствием. Ему нравилось смотреть, как гости едят. — Отдыхайте, мэтр! Я распоряжусь насчет ванной!
Следуя за носильщиками, мы поднялись по лестнице, прошли коридором и, ведомые слугами, шагнули в открытую дверь. «Королевские» покои представляли собой номер из трех комнат: большой «залы» и двух маленьких. Последние предназначались для прислуги. В центре «залы» стояла большая кровать под балдахином. Еще здесь имелся стол и стулья. В остальных комнатах, как и в обеденном зале, стоят лавки. Стулья дороги, да и сам номер из трех комнат — роскошь по местным понятиям. За серебряк можно снять отдельную комнату, а это в разы дешевле.
Мальчишки сгрузили наши сумки и убежали. Мы не успели присесть, как дюжий слуга вволок в «залу» широкую низкую бочку с приделанной к ее краю полочкой. Явившаяся следом молоденькая служанка поставила у бочки скамеечку и застелила внутри простыней. Сняв с плеча полотенца, она развесила их на спинках стульев. После чего поклонилась нам.
— Все хорошеешь, Фрида! — подмигнул я. — Нашла мужа?
— Никто не берет бедную девушку, — жеманно вздохнула Фрида. — Коплю на приданное. Хорошо, добрые люди помогают.
Она стрельнула в меня глазами.
— Иди! — рявкнула на нее Ноэль. — Нечего тут торчать!
Фрида фыркнула и, виляя задом, пошла к двери.
— Шлюха! — плюнула Ноэль, когда дверь закрылась.
— Не все богаты с рождения, — примирительно сказал я. — Она не единственная, кто так зарабатывает.
— Вижу, что ты здесь не скучал, — съязвила Ноэль.
— Будь щедрым, и люди к тебе потянутся, — наставительно сказал я.
Ноэль вспыхнула, но сказать не успела. Открылась дверь, и знакомый дюжий слуга внес в комнату два огромных деревянных ведра с горячей водой. Следом мальчишки тащили еще два с холодной. Поставив ведра на пол, они уставились на Ноэль. Слуга вылил воду в бочку и, попробовав ее пальцем, поклонился.
— Мойтесь, мэтр! Вода — как парное молоко.
— Спасибо, Гуг! — я протянул ему серебряную монету.
— Только не говорите хозяину! — попросил слуга, пряча монету за щекой. — Рассердится.
— Заметано! — кивнул я.
Гуг ощерился и, толкая мальчишек в спины, вышел. Ноэль закрыла за ними дверь, заперев ее на засов, и стала сбрасывать с себя одежду. Спустя минуту она влезла в бочку и требовательно уставилась на меня.
— Подай мыло!
Я достал из сумки флакончик с жидким мылом и поставил на полочку. После чего подхватил сумки и потащил их в маленькую спальню. Груз оттягивал руки. Хорошо, что в деревне, у которой мы высадились, нашлась повозка, чтобы отвезти нас в Крип. А то я уже пал духом и собирался часть груза зарыть. Боеприпасами я затарился от души: происшедшие события показали, что они имеют свойство быстро заканчиваться. Хотел жить тихо, да война находит меня.
В спальне я сунул сумку с оружием под кровать, из другой извлек и разложил на лавке белье и одежду. С прошлого посещения Крипа у меня остался балахон лекаря, в нем и буду ходить. И на род занятий указывает, и не так жарко. Прихватив чистые трусы, я вышел в «залу».
Ноэль уже выбралась из бочки. Она бродила по комнате, в чем мать родила, напевая что-то веселое, и мотая головой. Длинные, мокрые волосы звучно шлепали ее по спине.
— Оденься! — покачал головой я.
— Вот еще! — фыркнула она. — Как хочу, так и хожу. Фриде, наверное, так не говорил?
— Она служанка, а ты дочь короля.
— Подумаешь! — Ноэль с вызовом уперла руки в бока.
Я решил не связываться. Повесил чистые трусы на спинку стула и стал стаскивать с себя одежду. Ноэль наблюдала за мной с интересом.
— Отвернись!
Она показала язык.
— Бесстыжая! Вот расскажу матери!
— И что? — заинтересовалась Ноэль.
— Она тебя отшлепает.
— Меня?!
Ноэль засмеялась. Я вздохнул, стащил с себя трусы и полез в бочку. Вода слегка остыла, но мыться можно. Я окунулся с головой, и поискал глазами флакон с мылом. Его не было.
— Сиди тихо!
Возникшая сбоку красивая ручка плеснула себе в ладонь мыла из флакона и стала растирать его на моих волосах. Ловкие пальчики массировали мне кожу голову. Мне стало приятно, и я закрыл глаза. Покончив с намыливанием, Ноэль ополоснула мне голову, после чего потребовала встать и занялась телом. Я не возражал, послушно подчиняясь ее командам. Только когда она полезла в промежность, шлепнул по шаловливой ручке.
— Гро! — обиделась она.
— Девственницам воспрещается! — наставительно сказал я и ухнул в воду.
Выбравшись из бочки, я растерся полотенцем и натянул трусы. Ноэль продолжала пялиться, и я повернулся к ней спиной.
— Сядь! — теплая ладошка легла мне на плечо. — Я расчешу тебе волосы. Сними личину!
Я подчинился. Несколько минут Ноэль сосредоточенно орудовала гребешком. После чего отошла на пару шагов и оценивающе посмотрела на меня.
— Красиво! — заключила она и хихикнула. — Кудряшки, как у овцы.
Я немедленно вернул себе облик старца.
— Гро! — обиделась она. — Я не досмотрела.
— В другой раз, — сказал я.
— От Фриды, наверное, не прятался!
— Она не знает, что я молод, как и все люди в этом городе. Я никому не позволял прикасаться к себе. Облик можно скрыть под личиной, но тело останется. Ощупью сразу поймешь, что человек молодой.
— Хочешь сказать, что с Фридой у тебя ничего не было?
Я кивнул. Ноэль заулыбалась.
— Расчеши меня!
Мы поменялись местами. Костяной гребешок легко скользил по ее влажным, прямым волосам. От них пахло травами и чем-то одурманяще сладким. Странно, не похоже на запах мыла. Расчесав Ноэль, я мгновение думал, что делать дальше. Косы плести я не умею, делать прически — тоже. Подумав, я принес из комнаты узкую, разноцветную ленточку, сохранившуюся в кармане военной куртки после какого-то праздника еще на Реджине. Ленточкой была перевязана коробка конфет. На Зоэ я обнаружил ее в кармане и хотел выбросить, но потом оставил — на память.
— Вот! — я собрал волосы Ноэль в конский хвост и завязал его бантиком. Он вскочила и побежала к зеркалу. В номере оно имелось. Дорогая вещь…
Пока Ноэль крутилась перед зеркалом, я оделся и требовательно посмотрел на спутницу.
— Сейчас, мэтр! — кивнула она и потащила свою сумку в другую спальню. Явилась она, действительно, скоро. На ней было простое, длинное платье красного шелка. Надо же!
— Ты носишь платья?
— Оно подходит к твоей ленточке, — объяснила Ноэль.
Мы спустились в обеденный зал. Несмотря на неурочное время, он был полон. Завидев нас, гости встали и загомонили:
— Доброго здоровья, мэтр!
— Кто это? — удивилась Ноэль.
— Пациенты, — сказал я и пояснил в ответ на недоуменный взгляд. — Больные.
К нам подскочил Пако.
— Прошу вас, мэтр!
Трактирщик отвел нас в уголок за перегородкой, где обедала чистая публика, и убежал. Мы сели.
— Как эти люди узнали, что ты в городе? — спросила Ноэль.
— Пако оповестил. Ты задумалась, почему он не берет с нас платы? Пока я здесь, больные будут сидеть в трактире, заказывать еду, питье, к тому же Пако поднимет цены. Он заработает вдвое, если не втрое больше, чем получил бы за покои.
— Жулик! — сказала Ноэль.
Я пожал плечами. Бизнес. Ничего предосудительного в поведении Пако нет. Мне это тоже выгодно. Пациенты любят болтать, и я узнаю все, что планировал. Дальше — по обстоятельствам.
Подбежавшие служанки накрыли стол, и мы набросились на еду. Пако не подвел. Нежнейшая уха, щедро сдобренная зеленью, томленые ребрышки, сочащийся слезой сыр, свежеиспеченный, ноздреватый хлеб… Я уписывал угощение за обе щеки, Ноэль не отставала. Пако, хоть и жулик, но готовит, как бог. На Земле он был бы миллионером. Такая кухня сделала бы честь лучшему ресторану.
Пако возник, едва мы отвалились от стола. Выглядел он смущенно.
— Мэтр?..
— Тебя приму первым, — успокоил я.
— Я не о том… — он теребил фартук. — Я послал Куку и Дая оповестить больных, но не думал, что они станут болтать направо и налево. Мальчишки клянутся, что само так вышло…
— Короче! — перебил я.
— Во дворе…
Я встал и вышел на крыльцо. На мгновение мне стало плохо. Во дворе волновалась толпа — человек сто, не меньше. Люди стояли плечом к плечу. Завидев меня, они загомонили:
— Мэтр! Мэтр!..
Я поднял руку, толпа утихла.
— Есть с больными детьми?
Вперед протолкались четыре женщины с орущими младенцами на руках. Еще двое вели малышей за ручки.
— Теперь те, кому совсем плохо!
Из расступившейся толпы вынесли троих. Еще одного тащили под руки. Ноги у него заплетались.
— Остальных приму завтра — в порядке очереди. Вот она, — я ткнул пальцем в Ноэль, — сейчас составит список и распределит по дням. И не волнуйтесь! Вылечу всех!
Толпа радостно загомонила. Ноэль убежала, но вскоре вернулась с дощечкой и угольком в руках. Судя по виду, дощечка служила Пако в качестве разделочной. Сам трактирщик явился следом.
— Вынеси во двор стол и лавки! — велел я. — Буду лечить здесь.
— Но… — было начал он.
— Тех, кто в зале, потом! Они не настолько больны, чтобы не подождать. Пусть выпьют, поедят, — я подмигнул Пако.
— Понял, мэтр! — осклабился он и убежал. Спустя минуту слуги вытащили наружу стол и две лавки и поставили их под навесом. Правильно. Скоро полдень, на улице жарко. Я сбежал с крыльца и сделал знак ближней женщине с младенцем.
— Идем!
* * *
Вино было скверным: кислило и горчило одновременно. Мерд мгновение колебался: выплюнуть или нет? В итоге проглотил. Пока слуга сбегает за другой бутылкой, пока принесет… К тому же новое может оказаться не лучше прежнего.
«В портовом городе нет хорошего вина! — сердито думал Мерд. — Как такое может быть? Бездельники! Потроха стикуля! Надо приказать, чтоб поискали!»
Подумав, Мерд решил, что не стоит. Вино-то найдут, но по какой цене? А он поистратился. В этом проклятом Крипе все так дорого! Уезжая из Блантона, Мерд не брал с собой много золота: зачем? Маг прокормится и так. В Крипе нет своего лекаря — захолустье. Хоть и порт, но городишко маленький. Это не столица где золотом выложены мостовые — не буквально, конечно. Но богатые люди в Крипе были, и они, естественно, нуждались в лечении. Мерд собирался неплохо заработать. Исполнит он поручение дядюшки Дуна или нет — не так важно. Этот таинственный Гро в Крипе может и не появиться. Зачем терять время зря? Он снимет сливки и уедет. Дун разослал магов по всем городам, кому-нибудь Гро попадется. Мерд очень надеялся, что не ему.
Поначалу все шло, как Мерд планировал. Он остановился в лучшей гостинице, снял просторный номер и велел хозяину оповестить в городе, что прибыл маг. В первый же день к его покоям выстроилась очередь. Мерд уже потирал руки, прикидывая выручку, как вдруг все сломалось. Больные в Крипе оказались неправильные, они требовали немедленного излечения! Или, на крайний случай, видимого результат. Мерд был в шоке. Как такое возможно? Ни одна болезнь не лечится быстро. Больной должен посещать мага долго и исправно. И платить за каждое посещение, естественно. А там как боги решат. Смилостивятся — получишь исцеление, не захотят — что сделаешь? К магу претензий быть не должно: он старался.
Однако больные в Крипе оказались непонятливыми. Мерд пытался им объяснить, но получил в ответ: «Мэтр Кап исцелял сразу!». Какой Кап? Мерд точно знал, что мага с таким именем в Корпорации не имеется. Откуда он взялся? И как сумел приобрести славу?
Ответов Мерд не получил, как планируемой выручки. Больные перестали к нему ходить. Платить за комнаты в лучшей гостинице стало не по карману, и Мерд съехал в бедную. Жить в ней было позором для мага, но что сделаешь, если денег нет? Из Блантона не пришлют. Перед отъездом Мерд выгодно приобрел конфискованное у заговорщика имение. Благородного казнили, имущество передали в казну. Мерд подсуетился и скоренько выкупил. Пришлось, конечно, отсыпать дворцовым, но поместье того стоило. Пять тысяч хорхов земли, роскошный замок, лес, озеро, река. Родовое имущество, передаваемое из рук в руки — такое не продают. А тут случай! Упустить было нельзя, Мерд и не упустил. На покупку ушли все сбережения, пришлось даже влезть в долги, но Мерд не жалел. Пусть он даже не успел побывать имении — Дун приказал выехать немедленно — это не важно. В Крипе Мерд надеялся поправить дела и вернуться в столицу с кошельком, полным золота. А вышло…
В дверь постучали, и в комнату скользнул трактирный слуга.
— Господин? — слуга поклонился. — Вы велели сообщать, если в Крипе появится маг
— Говори! — оживился Мерд.
Слуга выразительно посмотрел на кошелек мага. Мерд вздохнул и вытащил серебряную монету. Слуга ловко поймал ее и сунул за щеку.
— Он в трактире толстяка Пако. Прибыл вчера. С ним женщина, как вы и говорили. Ренийка. Молодая, красивая.
— Зовут как? — спросил Мерд.
— Женщину? Ноэль.
— Мага, дубина!
— Мэтр Кап.
— Отдавай деньги! Я ищу мага по имени Гро.
Мерд шагнул к слуге. Тот отступил к дверям.
— Погодите, мэтр! Я покрутился среди больных — их там много. Кап лечит их прямо во дворе. Так вот. Однажды ренийка назвала его «Гро». Маг шикнул на нее, и она поправилась, но я запомнил. Кап именно тот, кого вы ищете, — слуга сложил руки на груди и задрал подбородок. — Не мешало бы прибавить, мэтр! За сообразительность.
— И без того много, — буркнул Мред.
Слуга хмыкнул и повернулся к двери.
— Погоди! — остановил его Мерд. — Этот Кап или Гро… Он сильный маг?
— Да уж! Не то, что некоторые! — Кого слуга имел в виду под «некоторыми», красноречиво говорил его взгляд. — По два десятка больных за раз излечивает. Людей несут к нему на носилках, а обратно они идут сами.
— Пошел вон, бездельник! — рявкнул Мерд.
Слуга вышмыгнул за дверь. Оставшись в одиночестве, Мерд грязно выругался, но затем, успокоившись, полез в сумку. Серебряная флага с вином нашлась под одеждой. Мерд взболтнул ее, затем вытащил пробку и понюхал. Запах был прежним — сладким и пряным. Грап — лучшее вино Мерсии, настоянное на фрукте менгу. Он придает вину густой аромат, заодно маскируя вкус яда. Мерд усмехнулся, закрыл флягу и прицепил ее к поясу. Достал из сумки прозрачный пузырек с противоядием и сунул его кошелек. Так будет надежнее. Пузырек крохотный, можно потерять, а в нем — его жизнь.
Собравшись, Мерд вспомнил, что не спросил у слуги, где искать трактир Пако. Печалиться он не стал: Крип — город маленький, покажут. Так и вышло. До нужного трактира оказалось недалеко. Мерд вышагивал по извилистой улице, важно неся перед собой огромный живот. Пусть чернь видит достойного человека. У него есть возможность вволю пить и есть. Не чета тощим беднякам.
В трактире Пако было многолюдно. Все столики обеденного зала были заняты, посетители ели и гомонили. На гостя не обратили внимания. Окинув зал взглядом и не обнаружив мага, Мерд поймал за плечо пробегавшего мимо мальчишку-слугу.
— Где Кап?
— Мэтр закончил прием, — недовольно сказал служка. — Приходите завтра.
— Я не лечиться, — прорычал Мерд. — Не видишь, кто перед тобой? Веди к Капу.
— Он ужинает в своих покоях и велел не беспокоить, — попробовал возразить мальчишка, но Мерд сжал его плечо. Мальчишка пискнул и послушно зашагал перед магом. Они поднялись на второй этаж и встали перед резной дверью.
— Здесь! — шмыгнул носом мальчишка. — С вас медяк, господин!
— Обойдешься!
Мерд отшвырнул служку в сторону и толкнул дверь. Мальчишка не соврал. За столом в просторной комнате сидели старик в балахоне и красивая, смуглая женщина в красном платье. «Ренийка, — машинально отметил Мерд. — Слуга не соврал».
Стол перед парочкой был уставлен блюдами и кувшинами. Увидев Мерда, лекарь с помощницей перестали есть и уставились на непрошенного гостя. Дружелюбия в их глазах не было.
— Прошу простить, что помешал, — поклонился маг. — Меня зовут мэтр Мерд. Прослышал, что в Крипе появился знаменитый Кап и пришел познакомиться.
— Садись, раз пришел, — хмыкнул лекарь.
Не дожидаясь повторного приглашения, Мерд отодвинул стул и присел к столу.
— Угощайся!
— Я сыт, — покачал головой Мерд. — А вот вина выпью.
Он цапнул кувшин и набулькал себе полный кубок. Поднес ко рту. Вино оказалось выдержанным, чуть терпким, с легкой кислинкой и ароматом фруктов. «Дорогое! — оценил Мерд. — Этот лекаришка себе ни в чем не отказывает». Он окинул взором блюда на столе. Их было много, и пахла снедь одуряюще. Мерд сглотнул слюну, но решил придерживаться рекомендованного дядюшкой поведения. Дун говорил, что противоядие вызывает тошноту и расстройство желудка. Лучше, если брюхо окажется пустым.
Пока Мерд смаковал вино, хозяева отдавали дань ужину. Маг терпеливо ждал. Наконец, Кап отодвинул блюдо и взял кубок. Ренийка немедленно наполнила его из кувшина. Лекарь выпил.
— Как вам местное вино? — спросил Мерд.
— Неплохое, — кивнул лекарь.
— Грап лучше, — сказал Мерд. — Приходилось пробовать?
Лекарь покачал головой.
— В захолустье его не найдешь, — презрительно хмыкнул Мерд. — Слишком дорогое для местных. Но у меня есть, — он снял с пояса фляжку и вытащил пробку. — Попробуйте, мэтр!
Мерд наполнил кубок лекаря, затем плеснул себе. Положив фляжку на стол, он поднес кубок ко рту. Лекарь следил за ним, прищурив глаза. К своему кубку он даже не прикоснулся. «Осторожный! — понял Мерд. — Надо убедить».
Он выпил грап, не чувствуя вкуса, и поставил пустой кубок на стол.
— Замечательное вино, мэтр!
Кап взял кубок и отпил. «Вот и все! — возликовал Мерд. — Теперь ты покойник!»
— Слишком пряное, — сказал лекарь, ставя кубок на стол. — И зачем так настаивать?
— Можно мне? — ренийка взяла его кубок.
— Поставь! — прикрикнул на нее Кап. — В вине яд.
Ренийка уставилась на него.
— Мэтр пришел нас убить, — подтвердил лекарь.
Девку словно вихрем вынесло из-за стола. Мерд не заметил, как в ее руке оказался кинжал, и в следующий миг ощутил острую сталь у своего горла.
— Мэтр Кап! — испуганно завопил он. — Вы ошибаетесь! Я же пил вместе с вами!
— Значит, есть противоядие, — сказал лекарь. — Ноэль, поищи!
Мерзкая девка убрала кинжал, но из руки его не выпустила. Споро охлопав вспотевшее тело гостя, она добралась до кошелька. Срезав его с пояса, она вытряхнула содержимое на стол. Поверх жалкой кучки серебра лег крошечный пузырек.
— Брось его мне! — попросил лекарь.
Девка немедленно исполнила просимое. Кап ловко поймал пузырек. Мерд с ужасом увидел свое спасение в чужих руках. Лекарь вытащил пробку, понюхал содержимое пузырька и сморщился.
— Ну, и запах! Хотя, если захочешь жить…
— Это не то, о чем вы думаете! — заторопился Мерд. — Желудочные капли от газов. Ношу, чтобы не случилось конфуза. А то, знаете ли, бывает…
— Дорогие капли? — сощурился лекарь.
— Нет! — торопливо ответил Мерд. — Любая травница за серебряк сделает.
— Тогда и жалеть нечего, — заключил Кап и выплеснул содержимое пузырька на пол.
Мерд дернулся, чтобы вскочить. Его оставили все устремления, кроме одного. Жить! Он слижет противоядие, пока лекарство не впиталось в доски… Не вышло. Кинжал вновь оказался у его горла, и Мерд стек обратно на стул. А Кап, усмехнувшись, накрыл темное пятно на полу подошвой сапога.
— Убери кинжал, Ноэль. Мы с тобой были не правы в отношении гостя. Мэтр просто хотел нас угостить.
Девка, ворча, спрятала кинжал и вернулась на свой стул.
— Так что вы говорили о вкусе грапа, мэтр?
Мерд не ответил. Он сидел, уставившись на сапог лекаря, под которым скрылась его будущее, и молчал. Все рухнуло. Он никогда не увидит выкупленное с такими хлопотами имение. Не войдет в свой дом, не отдаст распоряжение слугам… Жизнь кончилась — быстро и обидно. Мерд поднял взгляд. Лекарь смотрел на него насмешливо. «Он не боится, хотя пил грап, — внезапно сообразил Мерд. — У него есть противоядие». Надежда, было оставившая мага, ярким пламенем вспыхнула в его сердце.
— В вине был яд, — хрипло выдавил он.
Девка зашипела и выхватила кинжал. Кап успокоил ее жестом.
— Продолжайте, мэтр!
— Если я все расскажу, вы дадите мне противоядие?
— Пожалуй, — кивнул лекарь. — Но если, действительно, все.
Мерда прорвало. Пожалуй, никогда в своей жизни, он не говорил так искренне и честно. Внимательный взгляд синих глаз Капа словно поощрял его, и Мерд не останавливался. Он рассказал о поручении Дуна, о том, что тот выполнял приказ главы Корпорации, поведал, почему его отдали. Упомянул о выкупленном имении, пожаловался на непонятливых жителей Крипа. Мерд вспомнил бы и детство, но лекарь жестом не прервал его излияния.
— Принеси из моей комнаты сумку с красным крестом! — велел он девке. — Антидот там.
Девка фыркнула, но поручение выполнила. Лекарь извлек из сумки нечто крохотное, сорвал с него прозрачный колпачок, под которым оказалась игла, и ткнул ею себя в руку. Затем глянул на Мерда.
— Одно условие. Ты покинешь Крип немедленно. В Блантон не заезжать, о том, что видел меня, не говорить. Отправляйся в свое имение и сиди там, как мышь в норке. Понял!
— Клянусь богами, мэтр!
Мерд затряс головой. Лекарь встал, подошел и воткнул иглу в пухлую руку отравителя. Мерд заметил, как пальцы Капа сжались, будто выдавливая что-то. Руку кольнуло, но боль тут же прошла.
— Иди!
Мерд вскочил, сгреб со стола монеты и побежал к двери.
— Флягу забыл! — крикнули ему вслед, но маг этого уже не слышал.
Кап пожал плечами и вернулся за стол.
— Зачем ты спас его? — спросила Ноэль. — Пусть бы сдох!
— Перед смертью он мог бы сказать, яд дали мы. С него сталось бы. Подлый человечишко!
— Как ты догадался, что вино отравлено?
— Глаза у него бегали. Слишком настойчиво предлагал свой грап. Вино оказалось слишком пряным — так делают, когда хотят скрыть вкус яда. Классика жанра. У нас про это книги написаны.
Ноэль не поняла, что значит «классика», но спросить не решилась. Гро выглядел расстроенным.
— Меня ищут, — сказал он после молчания. — Плохо.
— Почему? — удивилась Ноэль. — Король хочет сделать тебя главой Корпорации.
— Меня убьют прежде, чем я приступлю к обязанностям. Если добрались здесь…
— Дядюшка защитит!
— Кто он? — заинтересовался Гро.
— Гливен. Шут короля.
— Шут?
— Это очень влиятельная должность при дворе. Шут всегда рядом с королем, ему дозволяется спорить с монархом и противоречить ему. К тому же Гливен сводный брат Этона. Бастард, родившийся от вдовы благородного. Он горбат, но очень умен. Гливену удалось стать правой рукой Этона. Ему подчиняется армия и городская стража. Он самый могущественный человек в Мерсии после короля.
— Хм! — сказал Гро. — Ты не рассказывала.
— А ты не спрашивал. Тебе не интересно.
Ноэль насупилась. Гро погладил ее по руке.
— В стране, откуда я родом, не принято выведывать у девушки, кто ее родственники. Это считается невежливым.
Ноэль взяла его руку в свою.
— Гливен звал меня в Блантон, но я не хотела ехать. Боялась, что меня выдадут замуж. Не хочу, как мама, заниматься хозяйством и подчиняться мужу. Ты рассказывал, что у вас не так. Женщины самостоятельны, могут заниматься, чем хотят, не спрашивая о том супруга. Замуж выходят по собственному выбору, а не по воле родителей. Это правда?
Лекарь кивнул.
— Я хочу того же. Только ни один мужчина в Мерсии или Рении не женится на таких условиях.
— Как сказать, — пожал плечами Гро.
— Поедем в Блантон вместе? — оживилась Ноэль.
— Давай не будем спешить, — сказал Гро, высвобождая руку. — Кроме этого жирного отравителя никто не знает, что мы здесь. Не думаю, что он станет трепать языком — слишком напуган. Поживем пока здесь, там будет видно.
— Как скажете, мэтр! — вздохнула Ноэль.
